Кроме того, как оказалось, и разведчик Лазарев великолепный с огромными познаниями, особенно по вопросам Франции. А у нас там теперь из-за войны сформировалось много интересов, и необходимо было готовить разведчиков-нелегалов для этого направления, а педагогов-специалистов в этой области в столице просто не было. В общем, мы нашли с полковником друг друга.
Еще одну комнату на первом этаже занимали телефонисты и телеграфисты в одном лице, вместе с аппаратурой, а в двух проживало семейство лакея 1-го разряда Ивушкинай. Его жена и две старшие дочери были кухарками, готовившие пищу для всех проживающих во дворце, включая отделение связистов-телеграфистов и три десятка бойцов, для которых была построена небольшая казарма во дворе замка. В их обязанности входила охрана дворца, а также надзор за заключенными, которые изредка появлялись в построенных подвальных камерах. Так же на солдат возлагалась уборка помещений и территории замка.
На втором этаже, где раньше жил заведующий хозяйственной частью Придворной охоты генерал-майор Кутепов с женой и пятью детьми, теперь в шести комнатах проживали преподаватели и другие сотрудники Аналитического центра, которые временно приезжали в центр по служебной необходимости.
Для этой мини-гостиницы на двадцать человек был построен отдельный вход. Питались они также в отдельном здании кухни, к которой пристроили небольшую столовую. В ней же я иногда проводил необходимые совещания с командировочными.
В общем, на территории Гатчинского парка, я получил очень удобное здание с охраняемой территорией не только для своего проживания, но и гостиницу для своих сотрудников, которых не надо было видеть в городе Гатчина, да и другим придворным и служащим Гатчинского дворца тоже.
За одно, получил и свою частную тюрьму, через которую уже прошёл Рейли, Арчер и некоторые другие узники, о которых до определенного времени не нужно было знать правоохранительным органам Российской империи. После Пасхальной недели и проведения врачебной комиссии я планировал в одну из камер перевести из Петропавловской крепости Великую княжну Елену Владимировну.
К сожалению, первая психиатрическая комиссия, состоящая из трёх врачей, один из которых был известный главный врач Преображенской психиатрической больницы в Москве — Николай Николаевич Баженов, который случайно оказался в это время в столице, не дала результатов.
Баженов, ссылаясь на свой опыт работы, дал заключение, что княжна, не смотря на имеющееся пограничное состояние психики в настоящий момент, может логично и правдиво отвечать на вопросы. А два его оппонента настаивали, что Елена Владимировна находится в неадекватном состоянии. При этом, эти оппоненты прекрасно знали и общались ранее с Великим князем Владимиром Александровичем, как и тайный советник Бехтерев, который возглавлял кафедру нервных и душевных болезней Медико-хирургической академии, являлся членом медицинского совета министерства внутренних дел и членом военно-медицинского учёного совета при военном министре, ещё и членом совета Дома призрения душевнобольных императора Александра III.
Владимир Михайлович был авторитетнейшим специалистом в области психиатрии, и его диагноз был бы определяющимся для дальнейшей судьбы Великой княжны Елены Владимировны. Боясь предвзятости, я и попросил Баженова участвовать в комиссии. Но теперь, видимо, придётся всё-таки задействовать Бехтерева, а там будет, что будет.
Все эти мысли пролетели у меня в голове, пока я дожидался жену и тёщу, которые пошли проведать Василька и Глафиру Матвеевну. Тесть ушёл в курилку для нижних чинов, которая в этот поздний или, наоборот, ранний час пустовала. Лис о чём, то беседовал со своими бойцами. А я просто наслаждался утренним, морозным воздухом, дыша по методике старика Ли.
Нина Викторовна и жена появились на крыльце центральной, входной двери во двореци кивком головы обе показали, что всё в порядке, и можно ехать к дворцу. Аркадий Семенович, затушив папиросу, направился в нашу сторону, и в это время раздался характерный свист артиллерийского снаряда, а потом в стороне Гатчинского дворца раздался сильный взрыв. Только вот деревья, хоть и без листвы, не позволили рассмотреть этого.
— Это не трёхдюймовка, — громко прокричал Лис, подбежав от карет ко мне.
— Точно, не трёхдюймовка, — подтвердил генерал Беневский, который быстрым шагом успел дойти до меня и встать рядом.
— Это, господа, стопятидесятимиллиметровая гаубица, — тихо произнёс я, а про себя взвыл: «Переиграли, суки! Вот значит, как будут разбирать по камушкам Гатчинский дворец! Из наших же пушек! Суки!»
Глава 13Покушение
— Какая гаубица? Откуда? — воскликнул тесть.
— Вчера на станцию Мариенбург из столицы с Путиловского завода должен был прибыть спецэшелон с восемью новыми стопятидесятимиллиметровыми гаубицами и снарядами к ним для Собственного Его Императорского Величества Сводного пехотного полка. Ширинкин выбил их у Куропаткина через регента и императрицу. Ему для защиты Гатчинского дворца гаубицы понадобились, млять, — я чуть истерично не рассмеялся.
Когда я услышал про эту батарею впервые от Михаила, ещё прикинул для себя, что если бы она поступила, как и планировалось на вооружение Гвардейского стрелкового артиллерийского дивизиона в Стрельне, то гипотетически заговорщики могли бы организовать учения с маршем батареи из Стрельни через Царское Село к разливу реки Ижора. Не переходя реку в районе Ивановки и Гатчинской мельницы, организовать огневую позицию, и оттуда с расстояния в шесть километров открыть огонь по Гатчинскому дворцу. Но я потом отверг эту мысль, как абсурдную. Во-первых, как корректировать огонь⁈ А во-вторых, эти орудия перенаправили в полк Его величества к Ширинкину.
— Их захватили заговорщики⁈ — среагировал на мой ответ новым вопросом Аркадий Семенович.
Только я попытался ответить, как в воздухе, где-то за казармами лейб-гвардии Кирасирский Её Величества Государыни Императрицы Марии Фёдоровны полка, оставляя след из искр, на высоте где-то тридцати-сорока метров вспух небольшой огненный шар синего цвета, а следом взлетела ещё одна сигнальная ракета такого же цвета.
— Что это⁈ — удивлённо воскликнул тесть.
— Корректировка огня артиллерии с помощью американских сигнальных ракет Костон, — я не выдержал и загнул пару ругательств из любимого загиба Сандро, но быстро опомнился и, повернувшись к Ромке, начал отдавать команды:
— Лис, берёшь четвёрку «ангелов» и галопом несётесь туда, откуда взлетели сигнальные ракеты. Берите этих корректировщиков живьём. Рома, я тебя очень прошу, возьмите его или их живыми, хоть ценой собственной жизни. И быстро! Быстро-о-о!!! Пока они не скорректировали огонь по дворцу!
— Сделаю, Ермак! — развернувшись к бойцам Лис проорал:
— Злой и его тройка со мной! Клещ, с тройкой охраняете Его превосходительство!
Ромка, отстегивая на ходу парадную шашку, положено, млять, при парадной форме, побежал к карете. Четвёрка «ангелов», которая, как и вторая успела экипироваться и вооружиться после посещения собора дружно ломанулась за своим командиром.
— Тимофей, а что это за сигнальные ракеты? Никогда о таких не слышал, — задал вопрос Беневский, наблюдая, как подъесаул Селевёрстов, подбежав к карете, открыл сзади её «багажный сундук» и, положив в него шашку, достал ППС и лифчик с магазинами.
После чего, запрыгнул в открытую дверь кареты, где уже разместилась четвёрка бойцов. Возничий, который всё слышал и видел, откуда взлетели сигнальные ракеты, стеганул вожжами по бокам коней, а потом неожиданно для всех завыл волком так, что у меня мурашки по телу пошли. И, видимо, не только у меня. Такого быстрого старта лошадей, запряженных в карету, с места в галоп я ещё никогда в жизни не видел. Дверь кареты сама от рывка захлопнулась. Мгновение и «чёрный воронок», буквально вылетел в ворота и понесся по дороге через парк в сторону Гатчинского дворца.
Рассказывать тестю историю изобретения сигнальных ракет американкой Мартой Костон времени не было. Хотя, эта история сама по себе была интересной. В двадцать один год, оставшись вдовой с четырьмя детьми на руках после смерти мужа, Марта нашла в его бумагах чертежи сигнальных ракет, довела этот проект до ума и получила в 1859 году патент на это изобретение. В 1864 году она перепродала патент Военно-морскому флоту США.
Так на свет появилась система телеграфических ночных сигналов американской армии, состоящая из сигнального пистолета и «картриджей» сигнальных ракет шестнадцати цветов. Мне о них доложил бывший агент Маклер, которого во Владивостоке перед началом русско-японской войны взяли в плен японские шпионы и зверски пытали, выбивая информацию о тайной сети русской контрразведки на Дальнем Востоке.
Теперь титулярный советник Артемьев в Аналитическом центре отвечает за отслеживание патентов во всем мире, связанных с новинками вооружения и всего, что может быть с этим связанным. Голова у этого молодого человека светлая и память феноменальная. А то, что нескольких пальцев на руках не хватает, то не это главное для службы в Аналитическом центре.
Мы ещё с ним прикидывали, как эти ракеты можно использовать в нашей армии или на флоте. Но ни Сандро, ни Сергей Михайлович ещё два года назад этой системой не заинтересовались, когда я им об этом рассказал. А на нет, и суда нет. Было бы предложено.
Зато, террористы их начали применять для корректировки артиллерийского обстрела. Просто охренеть! Да и покушение на царствующих особ с помощью гаубицы, или батареи гаубиц тоже ни в какие ворота не лезет. Этого даже я не мог представить себе. Точнее, представил и отверг, как полный абсурд. За что и поплатился теперь.
— Папа, про сигнальные ракеты потом расскажу, — начал я отвечать тестю, — ты вместе с мамой и Машей остаётесь здесь…
В этот момент к нам подошли Нина Викторовна и Маша, которые на некоторое время после взрыва снаряда удивленные застыли у центральной, входной двери в замок.