– Что там? – не выдержав, наконец спрашиваю у Картера, все так же внимательно разглядывающего то, что недоступно моим глазам.
– Гнездо, – пугающе безразличным тоном сообщает он. – Около сотни самок, еще больше яиц. Самцов ни без носителей, ни с ними не вижу.
Чувствую холодок, пробегающий вдоль позвоночника, но как бы я ни приглядывалась, мне так и не удается увидеть того, о чем говорит Картер. Наверное, это и к лучшему. С меня хватит пережитого ужаса, больше испытывать что-то подобное я не стремлюсь. Желательно никогда.
– И что все это значит? – с опаской спрашиваю я, отворачиваясь от купола и сосредотачивая внимание на собеседнике.
Картер тоже отрывается от разглядывания того, что творится за стеклом.
– Больше мы не сможем здесь останавливаться. Это первое. И второе. Рано или поздно демоны вылупятся и отправятся на охоту. Здесь она будет или в вашем мире, сказать сложно, но если главные самки откроют новый портал, ничего хорошего из этого не выйдет.
Задумчиво покусываю нижнюю губу изнутри и на непродолжительное время перевожу внимание на небо, подсвеченное ярко-оранжевыми красками рассвета.
– Что будем делать? – спрашиваю, наконец снова посмотрев на Картера. – Может, взорвать здесь все?
Картер как-то странно смотрит на меня, после чего уголок его губ вздрагивает.
– Нет, ничего подобного мы делать не будем, – говорит он, вновь становясь серьезным. – У нас нет в наличии столько взрывчатки, да и если бы была, нам не хватило бы времени заложить ее, а затем добраться до Восхода до темноты. Так что мы просто уйдем.
В конце своей речи Картер указывает подбородком в сторону края крыши. Он первым направляется туда, я следом. Смотрю на свои руки, они все в крови, и мне хочется смыть ее как можно скорее. А еще оказаться так далеко от этого места, насколько это вообще возможно. Нужно поскорее добраться до этого Восхода, взять все, что необходимо папе, чтобы он выполнил свою часть сделки с Картером. Мы должны вернуться в родной мир и закрыть все порталы, чтобы предотвратить проникновение в него этих тварей. Едва не хмыкаю, когда вспоминаю слова Ники о том, что самки хакатури миролюбивые. В гробу я видела такую миролюбивость.
Проходим по краю крыши, Картер внимательно осматривает парапет, я же просто молча тащусь следом. Голова начинает болеть, в висках пульсирует, а каждая мышца протестующе ноет. В глаза будто песка насыпали, и только тут до меня доходит, что все это последствия стресса и бессонной ночи. Не знаю, сколько времени мы шагаем вдоль внешнего края стены, но в итоге Картер останавливается.
– Пришли, – объявляет он и показывает на выступ за парапетом.
Осторожно подхожу к краю и выглядываю за него, борясь с головокружением и внезапно нахлынувшей тошнотой. Вижу узкую пожарную лестницу, ведущую практически до самой земли.
– Кто пойдет первым? – равнодушно спрашиваю я.
Картер пристально вглядывается в мое лицо, после чего уверенно заявляет:
– Я. Ты сразу следом.
– Ладно, – соглашаюсь без споров.
Картер первым начинает спуск. Я жду несколько секунд и осторожно подхожу к лестнице. Стараюсь не смотреть вниз, но это оказывается не так-то просто. Крепко держась за перекладины, медленно перебираю руками и ногами. Лестница заканчивается быстрее, чем я ожидала, и вот, Картер уже помогает мне спрыгнуть на землю. Осматриваюсь по сторонам. С наступлением утра картина не стала более радужной. В темноте хотя бы не было видно уныло раскинувшуюся каменную пустошь.
– Идем, – вырывает меня из мыслей Картер. – Нужно возвращаться к машинам.
Молча киваю, после чего мы сразу же направляемся в обход стадиона. Картер идет чуть впереди столь решительной походкой, будто всю ночь только и делал, что отдыхал, а не гонялся наперегонки со смертью. Подавляю завистливый вздох. Вот бы мне такую уверенность.
Минут через пять показывается место, где мы оставили автомобили. Вижу там несколько человек и чувствую, как в груди разрастается беспокойство. За ночными кошмарами, что происходили наяву, я совсем позабыла про остальных членов команды Картера. Надеюсь, с Ники и остальными все в порядке. Невольно ускоряю шаг, но через минуту замедляю его и совсем останавливаюсь, как только мы достигаем ворот, через которые зашли вчера внутрь стадиона. Я понимаю это по крупной надписи "Сектор В", буквы которой стали практически неразличимы, ведь краска слезла, а сама вывеска потускнела. Но вовсе не это привлекает мое внимание. Дверь словно тараном снесли внутрь стадиона, и она искореженной кучей валяется метрах в пяти от своего законного места. Пыльный пол залит кровью, а повсюду разбросано то, что осталось от нескольких тел, разорванных на части. Я вижу руки, ногу от колена, ступня на ней отсутствует, кругом ошметки внутренностей, наполовину обглоданные кости и окровавленные обрывки одежды. Вскидываю руку и закрываю рот ладонью, сразу же отворачиваюсь и на нетвердых ногах бреду прочь. От запаха собственной крови тошнота только усиливается, и я поспешно отнимаю ладонь от лица. Перед глазами, сменяя друг друга, появляется только что увиденное и то, что я видела и делала в морге. Желчь подступает к горлу, но я неимоверным усилием сдерживаю тошноту. Нахожу глазами Картера, его отстраненное выражение лица и контрастирующее с ним облегчение, написанное во взгляде, необъяснимым образом помогают мне переключиться и справиться с накатившей волной чувств. Смотрю в ту же сторону, куда и Картер, и вижу возле машин людей из его отряда. Осматриваю всех, кого вижу, и пересчитываю. С облегчением выдыхаю, поняв, что все на месте. Кажется, никто даже не ранен.
А вот со стороны Алвина потери колоссальные. Не знаю, сколько их было точно, но не меньше тридцати человек. Сейчас же я вижу только девятерых. Среди них нет ни одной женщины – ни рабынь, ни тех, кто входил в группу Алвина на равных правах. А вот сам любитель поиздеваться над слабыми, к большому сожалению, оказывается жив. Я так потрясена и устала, что меня даже не пугает и уж тем более не удивляет мысль о том, что я бы не расстроилась, если бы Алвин и все его люди не пережили эту ночь.
"Ты стала чересчур кровожадной, Эмили", – мелькает и тут же исчезает мысль, произнесенная голосом папы.
В данный момент меня не пугает этот вывод. Похоже, с приходом в этот мир, я поменяла отношение ко многим вещам. И уверена, что сделаю это еще не раз. Если я хочу выжить и выполнить то, ради чего оказалась здесь, то я на это готова.
Картер догоняет меня и подстраивается под мой шаг так, будто пытается закрыть собой. Отмечаю, что он делает нечто подобное уже не в первый раз. В эту секунду мне даже становится стыдно за все те мысли, в которых я ненавидела его и проклинала. Даже если Картер ведет какую-то свою, неизвестную мне игру, он в буквальном смысле слова закрывает меня собой. Что это может означать, я не знаю. Но прямо сейчас, вот в этот самый момент я четко осознаю, что испытываю по этому поводу где-то в глубине души. Мне это… нравится.
О чем я вообще думаю? Отбрасываю прочь эти странные мысли, возникновение которых не могу ничем объяснить.
Проходим мимо Алвина, который сидит на краю открытого заднего бортика пикапа, на нем нет рубашки, и один из его людей в этот момент перевязывает ему торс.
– Картер? – окликает он недобрым голосом.
Картер останавливается и жестом просит меня сделать то же самое. Смотрю на Алвина, который сверлит Картера недовольным взглядом, будто в том, что произошло, есть его вина.
– Чего тебе, Алвин? – спокойно спрашивает мой спутник.
Бросаю косой взгляд на Ники и остальных. Они с напряженными лицами застыли рядом с нашим транспортом. Ни один из них не двигается с места, но судя по собранности каждого, каждый готов броситься на помощь своему лидеру в любой момент.
– Ты, я смотрю, без потерь, – говорит Алвин и дергает подбородком в сторону отряда Картера.
– Как видишь, – все тем же невозмутимым тоном отвечает Картер.
– Повезло вам, – бросает Алвин и вздыхает поднимаясь. – А вот я потерял не только девок, но и отличных людей. И если на девок мне срать, они были слишком покладистыми, с такими скучно, то остальных жаль.
Картер не меняется в лице, а внутри меня клокочет ненависть. В данную секунду мне по-настоящему жаль, что этот ублюдок не находится там, на пыльном полу среди останков. Он этого заслуживает.
– Никто не застрахован от подобной участи, – сообщает Картер, поворачивается ко мне и кивает в сторону машин.
Но я не успеваю сделать ни шага, ведь Алвин, похоже, еще не все сказал. Он неприязненно ухмыляется, после чего заявляет:
– По всей видимости, никто, кроме тебя.
Выдержке Картера можно только завидовать, ведь он ни словом, ни действием не выдает того, что Алвин ему неприятен.
– Мы зря теряем время, – бесстрастно говорит он. – Если хотим добраться до Восхода до темноты, нужно выдвигаться прямо сейчас.
Алвин снова хмыкает и кивает. Картер слегка подталкивает меня в спину, и мы тут же продолжаем путь. Свободно выдыхаю только в тот момент, когда мы оказываемся в компании тех людей, которые не желают причинить нам вреда.
– Порядок? – спрашивает Картер, оглядывая всех по очереди.
– Да, – за всех отвечает Ники. – Пара стычек, ничего серьезного. Травм нет. – Он переводит на меня обеспокоенный взгляд и смотрит на то, что осталось от ран на щеке и руках, а затем спрашивает. – Эмили, ты как?
Я отмахиваюсь.
– Все нормально, всего пара царапин, и тех уже нет.
– Рассаживаемся, – распоряжается Картер. – Мы с Эмили наткнулись на гнездо, так что лучше уехать, пока никто не решил, что мы все еще представляем угрозу.
Вижу, как хмуро переглядываются девушки, а мужчины кивают с серьезным видом. Я же кошусь на Картера. Он сказал, что на гнездо наткнулись мы, но я все помню несколько иначе. Хотя вряд ли это имеет такое уж большое значение. Без дальнейших разговоров шагаю к машине, но Картер тормозит меня возле багажника. Достает оттуда пятилитровую бутылку воды и предоставляет мне возможность смыть кровь с рук и лица. Только после этого я забираюсь на то же сиденье, где ехала вчера.