В целом настроение у парней было приподнятое, все-таки, наконец, возвращались домой, и каждый из них знал, что дома их ждут родные и близкие, ждут как героев, ждут как доблестных защитников, и даже обычные крымчане, никогда не будут кричать «Беркуту» — «Позор! Позор!», как кричали в других регионах Украины.
Когда домой возвращался автобус со львовским «Беркутом», им по телефону сообщили, что их базу сожгли дотла и два сотрудника там погибли. Один парень тогда попросил остановить автобус. Думали, хочет покурить. Но он вышел на встречку и покончил с собой, бросившись под проходящую машину. Ну, а как по-другому, зная, что все это время ты воевал ни за что? Тебя жгли, кидали в тебя камни, ломали кости арматурой, а потом оказалось, что это никому не надо и ты еще и оказался врагом. А по прибытию домой львовский «Беркут» поставят на колени на главной сцене города и заставят вымаливать прощение и веселящейся публики.
Где-то в районе Умани автобусы с «Беркутом» проехали мимо сгоревших автобусных остовов — это всего пару дней назад «майдануты» поймали в ловушку колонну возвращавшихся домой крымских антимайдановцев. Тогда здесь утроили настоящий кровавый погром — автобусы подожгли, людей избивали цепями, палками и битами, не обращая внимания на пол и возраст. Тогда озверевшая толпа забила насмерть семь человек, еще больше полусотни были тяжело ранены. Все свои действия «народные герои Украины» фиксировали на камеры мобильных телефонов, ну, а потом выложили в интернет. Хоть доказательной базы было более чем достаточно, но никто даже не возбудил уголовного дела по факту массовой гибели людей, видимо, это были какие-то не такие люди, не из такой же плоти и крови, как на Майдане, где по факту каждого избитого, сразу же поднимался вой, а если не дай бог убили, так сразу же записывали в лик святых «небесной сотни».
Блок-посты встречались часто — иногда от одного до другого «блока» было пара сотен метров. В начале колонну сопровождала машина «ДАI», но после того, как идущая впереди темно-зеленая «ДЭУ» чуть было не завела вереницу автобусов в засаду, «даишникам» мягко намекнули автоматной очередью по задним колесам, что им здесь не рады.
О приближении автобусов с крымскими силовиками знали заранее, почти в каждом населенном пункте, который встречался на пути колонны, их ожидали пикеты, завалы покрышек на дорогах и самодельные приспособления призванные проколоть колеса. В автобусы летели камни, дубинки, куски арматуры и прочих металлический и строительный хлам. Если дорога оказывалась перекрыта так, что заграждение нельзя было сбить без ущерба транспорту, то сотрудникам «Беркута» приходилось выскакивать из автобуса и с помощью дубинок расчищать себе путь, при этом в милиционеров часто кидали коктейли Молотова и пиротехнику, несколько раз пара автобусов загоралась. Пожары тушили вручную, с помощью курток и бушлатов — тот запас огнетушителей, что еще оставался израсходовали за считанные часы дороги от Киева, а восполнить потери было негде. Все кто ехал в автобусах, да и сами автобусы пропитались запахом горелых покрышек, бензина и человеческой плоти — казалось, что эта гремучая смесь ароматов навек впиталось в кожу милиционеров и от неё уже не избавиться.
Хуже всего пришлось в Черкасской области, на одном из блок-постов, наотрез отказались пропускать колонну автобусов дальше. Бетонные блоки и наспех сваленные несколькими грудами покрышки надежно перекрыли дорогу, а у тех, кто прятался за баррикадой, было огнестрельное оружие — свет фар первого автобуса отчетливо выхватил из темноты мужской силуэт в камуфляже в чьих руках был СКС. Выпущенная из карабина пуля с легкостью пробила бы не только тонкое железо автобуса, но и любой из «бронников» милиционеров.
Время играло на руку «майданутым» — весть о том, что на «блоке» застряли автобусы с крымским «Беркутом» наверняка облетела ближайшие жилые кварталы, а это значит, что уже через считанные минуты набежит толпа агрессивно настроенных «громадян» из числа «свiдомых» и тогда прорыв будет стоить крови… большой крови!
Раздумывать было некогда! Короткая отрывистая команды и несколько автоматчиков, стреляя в воздух, буквально за мгновения захватывают баррикаду. Горе — защитников пинками загнали в канаву, а трофейный СКС навсегда вывели из строя, согнув ствол. Ну и на прощание, когда последний автобус проезжал мимо бетонных блоков, кто-то из беркутовцев бросил зажженный фальшфейер в стопку ящиков наполненных бутылками с бензином — полыхнуло знатно, столб огня взметнулся метров на десять и был виден еще долго. А где-то через час, когда колонна уже успела покинуть пределы Черкасской области по радио передали, что «злобные псы Януковича» совершили дерзкий налет на «мирных манифестантов» и, по словам «очевидцев», зверски убили и сожгли несколько десятков человек, большая часть из которых была еще совсем детьми. Что при этом делали «дети» в три часа ночи на окраине города «очевидцы» не сообщали, но сведения были «достоверны» так как их растиражировали в сотнях страничек на нескольких социальных сетях. В автобусах повисла тревожная тишина, так как все понимали, что нынешней власти дай только повод, чтобы не дать «беркуту» вернуться домой и в такой ситуации, даже двадцать восемь бойцов из спец. группы не помогут — перекроют дорогу парой БТРов и расхренячат из крупнокалиберных КПВТ. Неожиданно откуда-то сзади, с последних рядов, там где лежали на разложенных сидениях раненые раздался тихий голос Жбаницкого:
Наверх вы товарищи
Все по местам
Последний парад наступает
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»
Пощады никто не желает
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»
Пощады никто не желает
Второй куплет пел уже весь автобус, Словник даже не ожидал от себя, что знает слова дальше первого куплета или припева, но нет… знал и пер вместе со всеми:
Из пристани верной на битву идем
Навстречу грозящей нам смерти
За Родину в море открытом умрем
Где ждут желтолицые черти
За Родину в море открытом умрем
Где ждут желтолицые черти
Свистит и гремит и грохочет кругом
Гром пушек, шипенье снарядов
И стал наш бесстрашный, наш верный «Варяг»
Подобьем кромешного ада
И стал наш бесстрашный и гордый Варяг
Подобьем кромешного ада
В предсмертных мученьях трепещут тела
Гром, грохот и дым и стенанья
И судно охвачено морем огня
Настала минута прощанья
И судно охвачено морем огня
Настала минута прощанья
Кто-то из парней включил рацию и было слышно, что песню про бравый «Варяг» подхватили во всех автобусах, и от этого как то сразу стало легче и светло на душе, как будто действительно вокруг было не провонявшее запахом горелой резины нутро автобуса, а бескрайнее море. И пусть врагов больше и они сильнее, но все знали, что правда на их стороне и значит победа тоже будет за ними! Внутри клокотала бесшабашная злость, казалось, что если сейчас дорогу перегородят бронетранспортеры или танки, можно будет броситься на них с голыми руками и порвать как тузик грелку.
Прощайте, товарищи, с Богом, «ура!»
Кипящее море под нами
Не думали мы еще с вами вчера
Что нынче умрем под волнами
Не думали мы еще с вами вчера
Что нынче умрем под волнами
Не скажут ни камень ни крест где легли
Во славу мы русского флага
Лишь волны морские прославят вовек
Геройскую гибель «Варяга»
Лишь волны морские прославят вовек
Геройскую гибель «Варяга»
Песню допели, а потом, как-то сразу автобус потонул в грохоте хохота и смеха. Ржали как кони, совершенно не понятно с чего, то ли Жбаницкий, как всегда сморозил какую-то несусветную глупость, то ли Леший рассказал анекдот.
Прошел час, потом второй, а потом уже и рассвело — солнце по зимнему обычаю лениво поднялось из-за горизонта, освещая придорожные посадки не ярким светом. Ближе к обеду, когда уже все поняли, что никакой погони и расправы над крымскими милиционерами не будет, так и вовсе градус настроения в автобусе поднялся на небывалую высоту. Словник даже успел покемарить пару часов — ну, а что, солдат спит — служба идет!
К Крыму подъезжали в темноте, на часах было 19–30, когда автобус, в котором ехал Словник с товарищами неожиданно заглох и, прокатившись по инерции несколько десятков метров, остановился. Обидно, но до пропускного пункта при въезде в Крым осталось всего пара километров. Водитель попытался что-то там отремонтировать, но судя по тому, что двигатель так и не завелся, поломка была не из простых.
Раненых перегрузили в другие автобусы, а потом принялись толкать транспортное средство в сторону указателя «Крым». Можно было конечно бросить бедолагу и утрамбовавшись в другие автобусы доехать домой, но почему-то никому не захотелось бросать «Икарус» посреди пустынной ночной дороги, получилось бы, что бросили своего боевого товарища, который вывез их из объятого анархией Киева и почти довез до дома.
Когда все-таки автобус подкатил к кпп «Турецкий вал», все кто толкал автобус, восторженно заорали — «Ура!!!» Вроде еще минуту назад, обессилено охали и стонали, проклиная старый автобус, который не мог сломаться попозже, но как только увидели, что пересекли невидимую черту, извещавшую, что они уже в Крыму, дружно закричали от радости и стали поздравлять друг друга… и откуда только силы взялись?! Видимо и правда, дома и стены помогают.
— Все парни, больше не могу, давайте передохнем, — Панас уселся на бетонный блок разгораживающий дорогу и достал из нагрудного кармана смятую пачку сигарет. — Дома даже воздух другой!
— Дыши Пашка, дыши! — Гвоздь уселся рядом, бесцеремонно вытягивая сигарету из пачки друга. — Впрок дыши, а то с новой властью, глядишь, и бежать из Крыма придется, как белякам в гражданскую. Эти нам не простят, что мы до конца стояли. Простыми увольнениями из органов мы не отделаемся.