Но не надо думать, что нестабильность обошла стороной бывшего Главного гегемона. Американцы могли сколько угодно «надувать щеки» и пугать всех своими авианосцами, но только слепой не видел, что гегемон уже не тот, да и проблем у него более чем хватает.
Сначала робко, а затем все смелее, от США стали откалываться союзники. И если какие-нибудь Вануату, вдруг разорвавшие дипломатические отношения с США, никого не интересовали, то вступление в Содружество Саудовской Аравии, бывшего главного вассала США на Ближнем Востоке, было уже серьезным «звоночком».
Да и с Мексикой у американцев давно грелось…
Самое страшное было в том, что в обществе вопрос «Большой войны» все больше перетекал из плоскости «невозможно» в плоскость «когда». Эта тема звучала в СМИ и разговорах на кухнях, в блогосфере и закрытых заседаниях всех рангов.
Армии вооружались, население ходило на курсы военной подготовки и скупали тактическую медицину, доступное оружие и консервы. Государства накапливали боевую технику, горючее и боеприпасы, готовили инфраструктуру и строили полевые укрепления. На дипломатических фронтах война уже шла, создавались и рушились союзы и альянсы, заключались пакты и велись сепаратные переговоры, вручались ноты и выдвигались ультиматумы…
– Куда прешь, урод! – громкий крик и звук клаксона прервал размышления Максима. Он отскочил в сторону, и мимо пронеслась большая черная машина. Макс тряхнул головой, чтобы полностью вернуться в реальность, и устремился в сторону метро.
Вошел в вестибюль, ткнул картой в турникет и прошел к эскалатору. Унылая очередь, людская река, движущаяся вниз и вверх. Каждый думает о своем, и всем им нет дела до того, что мир сходит с ума. Скажи он им сейчас – граждане, через два поколения мы встанем на безвозвратный путь вымирания, мы или тихо вымрем сами или погубим себя в атомном огне – его немедленно отвезут в психушку!
Макс спустился на перрон. В это время как раз подъехал очередной поезд, который должен был доставить его в центр. Максу регулярно нужен был интернет для продолжения исследований, а делать это из дома профессора он опасался – вдруг их вычислят по цифровому следу, истории запросов, или что там еще бывает у этих хакеров?
Рисковать Максим не хотел, поэтому регулярно ездил в различные компьютерные клубы, где и получал доступ в мировую паутину, чтобы продолжить работу.
Все было как обычно, вагон мерно раскачивался, но вдруг у Максима засосало под ложечкой – что-то было не так. Макс решил довериться шестому чувству, и осмотрелся. Вроде ничего. Показалось?
Он посмотрел еще, но ничего подозрительного в вагоне и в своих попутчиках не заметил. Ну точно, показалось.
Он совсем было успокоился, как вдруг открылась двери между вагонами, и в салон вошел неприметный такой мужичок, в сером джемпере и кепочке с буквами NY. Он подошел стоящей у окна девушке и что-то показал ей на телефоне. Она отрицательно мотнула головой. Мужичок пошел дальше, подошел к следующему пассажиру, проделал тоже самое. Опять отрицательный ответ. Мужичок не унимался, и с упрямством робота стал приставать ко всем, кто был в вагоне.
– Да нет, я-то тут причем? – успокоил сам себя Макс, но жопа чувствовала, что очень даже причем.
Странный мужичок, между тем, продолжал движение в его строну, но пока его не заметил. Максим потихоньку, бочком-бочком начал движение в сторону соседнего вагона. Спокойно, не создавая паники.
Максим решил, что неплохо было бы убедиться, что ищут именно его. А как?
В этот момент вагон начал замедляться – приближалась следующая станция. Максим, следуя за толпой, двинулся к дверям, и как только вагон остановился, и двери открылись, вышел на перрон. Но не для того, чтобы бежать, а наоборот, он решил рискнуть. Быстро перебежал ко входу в тот же вагон и вошел в него. Таким образом, он оказался за спиной подозрительного мужичка. Который продолжал свои «соц. опросы» в отдельно взятом вагоне.
– Вот же настырный, – подумал Макс и тихонько двинулся к «социологу». Ближе, еще ближе…
Вот мужик наклонился к старушке и тоже показал ей телефон. В этот момент экран был виден в отражении на стекле, а Максим был достаточно близко, чтобы увидеть.
– Твою мать… – ошибки быть не могло, странный мужик искал именно его! На экране смартфона была его заглавная фотка из соцсети. Бабуля что-то заговорила, и мужик наклонился к ней ниже, внимательно прислушиваясь.
– Бежать! – мелькнула мысль в голове Макса, но он тут же отогнал ее. Если побежать, он сразу выдаст себя. Зная повадки тех, кто на него охотится, Макс не сомневался, что мужик может начать пальбу. Пострадать может не только он, но и невинные люди. Не то, чтобы невинных Максу было жальче, чем себя, но подставлять других он как-то не привык.
Максим потихоньку двинулся в обратную от мужичка сторону. Спина потихоньку покрывалась мурашками, Макс буквально загривком чувствовал, что мужик поворачивается в его сторону. Еще мгновенье, и он заметит его. Вперед, к переходу в другой вагон. Шаг за шагом.
Максим, наконец, перешел в другой вагон, но расслабляться было рано. Если мужик еще и не заметил его, то в любой момент это может измениться.
– Гадство, где там эта станция?! – про себя буквально заорал Макс, двигаясь дальше в сторону следующего вагона – чем дальше от неизвестного мужика, тем лучше. Тем более этот вагон был почти пустой. Максим широкими шагами прошел к следующему переходу, и с облегчением почувствовал, как поезд начал тормозить. Быстрее, назад, в последний вагон!
Быстро подошел к дверям, спрятавшись за здоровенного мужика, стоявшего у самого выхода из вагона. Огромный кавказец с фигурой борца послужил отличным прикрытием, таких как Макс, за него можно было спрятать троих.
Поезд почти остановился, и в этот момент дверь перехода между вагонами открылась, и в вагон зашел тот самый мужик. Его цепкие зоркие глаза быстро обшарили пространство, но цель не обнаружили, человек-гора отлично справлялся со своей задачей. Макс выглянул из-за его массивной фигуры и увидел, что мужик в сером продолжает двигаться в его сторону.
Поезд остановился, мелодично тренькнуло, двери открылись.
– Станция Севастопольская, переход на Большую кольцевую линию…
Макс не стал слушать приятный женский голос, а пулей выскочил из вагона, и рванул в сторону перехода на Каховскую. Мужичок в сером рванул за ним следом, но огромный кавказец перегородил ему путь, и «серый» со всего маху врубился в него. Кавказец взревел, пошатнулся и выпал из вагона. «Серый» рванул было мимо него, но кавказец, лежа на перроне, ухватил его за ногу, и преследователь Максима с размаху ляпнулся на пол.
– ШМЯК! – раздался громкий звук, в котором смешалось падение тела и какой-то хруст.
– Надеюсь, ты сломал шею, – с надеждой подумал Максим, набирая скорость и уносясь прочь.
– Куда бежишь, ээээ! – гортанно заорал кавказец – ну-ка вставай, шакал!
Он поднялся, схватил «серого» за плечи, поднял с пола и встряхнул, как щенка. Тот осоловело вертел головой, потом вдруг его взгляд обрел ясность, и он уставился на кавказца.
– Отпусти, – тихо сказал он, и его глаза опасно сузились.
Странно, но свирепый кавказец послушался. Он опустил «серого» на пол и тупо уставился на него.
– Да ты что, дарагой, ты аккуратней будь, да? – залепетал он, сам не понимая, что это с ним.
– Пошел вон, – так же тихо произнес «серый», и кавказец лихо развернулся на пятках, и припустил вдоль перрона, показывая неимоверную для его комплекции прыть.
Странный мужичок пару секунд смотрел ему вслед, затем отвернулся, достал из кармана телефон:
– Я нашел его, – сообщил он в трубку. Выслушал ответ, кивнул и коротко ответил:
– Принял, работаю.
Положил телефон в карман, поправил одежду и спокойно пошел к выходу со станции.
Интерлюдия 2
Октябрь 2028 года. Планета Земля.
Если в Азии полыхало уже около месяца, то в Европе все только разгоралось. Замес, как и ожидалось, начался во Франции, и почти сразу же в Испании и Германии. Толпы натурализованных арабов и африканцев стали сбиваться в организованные группы и громить магазины. Начали они с магазинов оружия, и пока очнулась полиция, у «протестунов» были на руках сотни единиц стволов и тысячи патронов. А когда служители закона очухались, в них вместо палок и камней, как это было раньше, полетели пули и крупная дробь.
Затем толпа стала брать штурмом полицейские участки, и вот уже у них на руках появилось полицейское и военное оружие, спецсредства и легкая бронетехника. Оказать какое-то серьезное сопротивление полисмены не смогли. Вернее, они может и могли бы, но, во-первых, не было приказа, а во-вторых, им слишком долго внушали, что мигранты это люди высшего сорта, и всем местным следует терпеть их и даже вставать перед ними на одно колено.
Обезумевшая толпа грабила, жгла и убивала. Первыми под раздачу попадали местные коммерсы, лавочники и случайные прохожие. Ну и редкие служители закона, хоть как-то пытавшиеся препятствовать бандам налетчиков. Затем очередь дошла до обычных горожан. Вооруженные бандиты вламывались в респектабельные дома, в дорогие районы, офисные комплексы и банки. Всех кто был внутри – убивали и насиловали, все что было ценного – выносили.
Тут же подняли голову радикалы всех мастей, в первую очередь «Халифат», Аль-Каида и «Черные фундаменталисты»55. Новый Халиф, Абу Вагиф аль Хишпани выступил с обращением ко всем мусульманам мира и объявил, что наступает Новый Газават56, и всем правоверным следует принять в нем участие.
Конечно, откликнулись на этот призыв только самые радикально настроенные люди, в основном мигранты и беднейшие слои населения, но, все же, таких было множество. А если вспомнить, кому они были обязаны нищетой и разорением свои стран, то долго уговаривать радикальную молодежь не пришлось.