Пленнице не оставалось ничего другого, как обливаться горькими слезами и ждать чуда. Чуда, которое вызволит ее из плена безумца, так искусно маскирующегося под нормального человека.
Минуты тянулись мучительно долго, и вот Катка услышала, как в замочную скважину вставили ключ.
«Боже, это Макаров, а где же чудо?»
Сергей появился в спальне, держа в руке два билета.
– Завтра я отвезу тебя в надежное место. Там ты будешь дожидаться меня и строить планы на будущее. А сейчас поспи. Сегодня выдался трудный денек.
Из тумбочки Макаров выудил шприц и ампулу:
– Укол поможет тебе на время забыться.
Игла коснулась плеча, и практически сразу Катарина оказалась в бессознательном состоянии.
Что происходило дальше, Копейкина не знала. Но стоило ей открыть глаза, как она увидела Витьку.
– Виктор?!
Помимо Столярова, в комнате находились медики и двое крепких мужчин в форме сотрудников правоохранительных органов.
– Марина… где Марина? – шептала Ката.
– С ней все в порядке. Как и тебе, Макаров вколол ей снотворное. Она уже в норме.
– А Сергей?
Виктор переглянулся с толстым полковником.
– Если честно, – выпалил Столяров, – ты заслуживаешь самого сурового наказания. Я лично готов задать тебе по первое число.
Ката прикрыла глаза. Витька прав, абсолютно прав.
Шатающейся походкой Катарина прошла в прихожую и щелкнула выключателем.
Виктор прислонился спиной к двери.
– Теперь ты понимаешь, что своим необдуманным поступком нарушила планы ребят? Макарова арестовали, он ушел в глубокую несознанку. Через три дня должна была начаться операция по задержанию организатора секты.
Ката опустила глаза в пол.
От Столярова она узнала, что на протяжении последнего месяца в Доме Счастья под видом брата Юрия жил капитан Селезнев. Органы вышли на секту после того, как в милицию поступило несколько заявлений от граждан, которые не попались на крючок менеджеров агентства. Проявив бдительность, три человека, живущие в разных районах Москвы, не поленились и поделились своими сомненьями с сотрудниками милиции.
От внедренного в секту капитана Селезнева регулярно поступала информация обо всех безумствах, творящихся в Доме Счастья. В частности, стало известно, что раз в полгода в особняке появляется таинственное ОНО, которому обитатели секты поклоняются как божеству.
– ОНО – и есть организатор, – уверял Столяров.
– Сестра Светлана говорила о появлении ОНО в эту субботу. Неужели теперь все сорвется?
Виктор пожал плечами:
– Не знаю, Катка.
– А вдруг организатор – Макаров?
– Одна из сестер обмолвилась Селезневу, что ОНО – это женщина.
– Женщина? Час от часу не легче. Ты говоришь, капитан живет в доме месяц. Именно месяц назад я начала расследование…
– Расследование, – хмыкнул Столяров. – Из-за твоего расследования некоторым наверняка намылят шею. Почему ты такая настырная? Я же просил, требовал сидеть тихо.
– Хотела как лучше.
– А получилось как всегда.
Катарина прошла в ванную комнату. В настоящий момент ей хотелось провалиться сквозь землю.
Но всю эту историю не имело бы смысла рассказывать, если бы у нее не было конца.
Конец настал в ночь с субботы на воскресенье.
Жители Дома Счастья отмечали свой главный праздник – к ним снизошло Счастье – ОНО.
Некто, облаченный в сиреневый балахон с широким капюшоном, ступил в светлое помещение ровно в полночь.
Братья и сестры упали на колени.
– ОНО пришло, – разлетелся благоговейный шепот.
ОНО вытянуло вперед правую руку и тихим, слегка осипшим голосом спросило:
– Рады ли вы меня видеть, божьи создания?
– Рады!
– Очень рады!
– Мы тебя ждали!
Несколько детей Счастья – сестер в красных одеяниях, – склонив головы, стояли за спиной ОНО и, сложив руки у груди, шептали молитву.
ОНО дотронулось до капюшона:
– Готовы ли вы вновь увидеть мой лик, дабы он озарил вас небесным светом?
– Готовы!
Сняв капюшон, ОНО подняло вверх голову.
Сестры и братья, увидев своего идола, загудели.
Не успев произнести следующую фразу, ОНО вздрогнуло от громкого шума. Двери в зал с грохотом распахнулись. Послышался звон бьющегося стекла. Несколько сестер завизжали.
Эффект неожиданности сработал на все сто.
Лидия Гаврилюк даже не поняла, что произошло, а ее уже повалили на пол лицом вниз.
– Праздник отменяется, – пробасил омоновец с автоматом в руках. – Вашему Счастью предстоит провести долгие годы за решеткой.
А теперь пришло время узнать, как, зачем и почему бывшая актриса Лида Гаврилюк, перевоплотившись в ОНО, стала организатором секты под названием Дом Счастья.
Глава 16
Лидия Владимировна родилась в Москве и до тридцати лет проживала в столице, не предполагая, что на четвертом десятке в ее судьбе произойдут перемены.
После окончания школы Лида поступила в театральный вуз. Получив диплом, играла в театре крошечные роли, от которых не получала ни капли удовлетворения. Потом была работа в ТЮЗе, наскучившая уже через год. Лидия жаждала больших ролей, известности, славы, богатства и прочих благ, в которых должны купаться знаменитые актрисы. Но стать знаменитостью оказалось не так-то просто. В один неприятный для себя момент Лида поняла – Актрисы с большой буквы из нее не получится.
Именно в это время на пути Лиды повстречался Павел Гаврилюк. Сорокалетний холостяк – военный по профессии – был проездом в Москве, когда судьба даровала ему подарок в виде встречи с миловидной Лидой.
Гаврилюк был человеком решительным, напористым и достаточно настойчивым, поэтому кота за хвост не тянул. Через три дня после знакомства Павел сделал Лиде предложение.
В свои тридцать два Лидия давно мечтала обзавестись семейным очагом, любящим мужем и маленьким карапузом.
На предложение Павла она ответила согласием. Любила она его или нет – сказать затруднительно. Возможно, Лиду угнетало одиночество и недостаток внимания со стороны мужчин, а возможно, имела место та самая любовь с первого взгляда, о которой так много говорят, но до конца не верят.
Павел жил в Томске и сразу же поставил Лиде условие: после того как в паспорте появится печать, она в обязательном порядке переберется в родной город супруга.
Лида не возражала. Москва ассоциировалась у женщины с провалом, с несбывшимися желаниями и неудавшейся карьерой.
В Томске Лида прожила двадцать лет. Детей у них не было. После смерти супруга Гаврилюк нестерпимо захотелось вернуться в столицу. К тому времени отец Лидии, покинувший этот мир за два года до кончины зятя, оставил в распоряжение единственной дочери двухкомнатную квартиру.
В пятьдесят лет Лидия Владимировна, неожиданно для самой себя, вновь воспылала жгучим желанием стать знаменитой. Но в отличие от прежних девичьих грез, теперь ее больше всего привлекали не миллионные поклонники, а миллионное состояние, которым ей захотелось завладеть любыми доступными и даже недоступными способами.
В Москву она вернулась четыре года назад. Вместе с Гаврилюк приехала дочь Лидиной знакомой – восемнадцатилетняя Олеся. Рыжеволосая красавица с бездонными глазами и огненной шевелюрой больше походила на куколку, чем на живого человека.
В первый же день пребывания девушки в чужом городе Лидия предупредила:
– Смотри в оба, это тебе не Томск. Будь постоянно начеку, особенно это касается кавалеров, которыми ты незамедлительно обрастешь, как пень мхом.
Олеся смеялась:
– Тетя Лида, я приехала поступать в театральный, и на данном этапе меня волнуют не мальчики, а заветный вуз.
Гаврилюк слегка охладила девицу:
– Ты должна быть готова к провалу, детка. Знаешь, сколько таких вот девушек ежегодно штурмуют институты? Везет не всем, я бы даже сказала, везет считаным единицам.
– Вы же поступили без проблем, а чем я хуже?
– Я забыла, когда последний раз мне приходилось играть. Из головы вылетело все, чему учили преподаватели.
– Неправда. Вы талантливая, а талант, как говорится, не пропьешь.
Обосновавшись в двушке, Лидия с Олесей приготовились к значительным переменам. Олеся уже видела себя студенткой вуза, а Гаврилюк… Пока она никем и нигде себя не видела, но шестое чувство подсказывало: очень скоро произойдет нечто, и с пресной жизнью можно будет покончить.
Спустя пару месяцев Олеся примчалась домой, закричав с порога:
– Тетя Лида, я актриса!
В душе Гаврилюк зашевелилась зависть:
– Ты хотела сказать – студентка?
– Да это уже одно и то же. Главное, меня приняли. Приняли! Через пять лет весь мир заговорит о самой талантливой и обворожительной начинающей актрисе Олесе Дундуковой.
Хмыкнув, Лида проговорила:
– Думаю, с фамилией тебе придется тогда расстаться. Уж очень она корявая для большой знаменитости.
– А мне нравится.
– Это ты сейчас так говоришь, потом вспомнишь мои слова.
Обняв Гаврилюк, Олеся продолжила грезить наяву.
Зимой, успешно сдав сессию, Олеся с подружками собралась отпраздновать событие шумной вечеринкой. Лидии девушка сказала следующее:
– Мы едем на дачу к Юле. Ее родители дали «добро», повеселимся на славу.
– Где находится дача подруги?
– По-моему, в Переделкине.
Прежде чем Олеся убежала, Гаврилюк дала последнее наставление:
– На вечеринке наверняка будут мальчики…
– Нет-нет, только девчонки, – быстро вставила девушка.
– Прекрати, я же не старая мумия, которой можно вешать лапшу на уши. И не забывай, когда-то тоже была студенткой. Помни одно, парни, в особенности когда переберут спиртного, становятся неуправляемы. Заморочить голову молоденьким дурочкам не составляет труда. Один неверный шаг, и твоя жизнь может рухнуть как карточный домик. Не забывай об этом, когда тебя начнет тискать какой-нибудь разгоряченный красавчик.