В другой публикации Павел Романович привел более драматический пример:
«Во время рейса самолета „ЯК-40" на участке между населенными пунктами Медвежье и Надым экипаж заметил какое-то круглое, очень блестящее инородное тело, которое быстро приближалось и через некоторое время оказалось прямо по курсу. С каждой минутой размеры этого тела увеличивались. И когда казалось – столкновение уже неминуемо, объект взмыл вверх перед самым носом самолета, не причинив ему никакого вреда. Этот случай произошел в январе 1978 года»179.
Бывший космонавт в 1984 году признался, что во время полета над Кубой их догнал и обогнал неопознанный объект треугольной формы.
«Это случилось в 1978 году, когда мы летели из Вашингтона в Москву на высоте 10 200 м, – рассказал он уже в наши дни Валерию Уварову. – И вдруг, взглянув в иллюминатор, я обратил внимание, что выше нас параллельным курсом летит блестящий на Солнце правильный равнобедренный треугольник ярко-белого цвета, напоминающий парус. Он двигался плоскостью вперед. Если мы летели со скоростью порядка 950 км/ч, то этот треугольник летел со скоростью 1500 км/ч или более, потому что он нас обгонял. Я обратил внимание всех пассажиров и экипажа на этот объект. К сожалению, все то время, пока объект был в поле нашего зрения, и после того, как он исчез, мы не могли прийти к выводу – что это такое. Объект так и остался неидентифицированным. Мы ни с чем не могли его сравнить. На самолет он не был похож. Ни один самолет таких форм не имеет. И на шар он тоже не был похож. Это единственный случай в моей жизни, который вызвал во мне неподдельный интерес к этой проблеме»180.
Сенсационные по тем временам статьи в газетах оказали нужный результат: на адрес Комиссии по АЯ пришло более 12 тысяч писем. Среди них были и сообщения от военных, по тем или иным причинам не попавшие в досье «Сетки/Галактики».
Конечно, далеко не все письма в Комиссию представляли какой-то интерес для уфологов. В Ленинградском отделении Комиссии подсчитали, что из примерно тысячи писем, переданных из Москвы для их дальнейшего анализа, действительно наблюдали что-то авторы 89 процентов сообщений, остальные содержали религиозные рассуждения (0,5 процента), абсурдные заявления психически больных (2 процента), рассуждения вообще о мироздании, инопланетянах и их космических кораблях (5 процентов), рассуждения о том, что НЛО– это активная подготовка агрессии со стороны империалистов (0,8 процента), шутки о «тарелках» (0,5 процента), предложение своих услуг Комиссии (1 процент), сообщения о полтергейсте (0,25 процента). 1,25 процента сообщений были написаны на украинском, эстонском, литовском и латышском языках. Их так и не перевели во время работы Комиссии, и это пришлось сделать нам при подготовке «Летописи аномальных явлений». Интересно, что только 1 процент писем был анонимным.
Из 89 процентов писем с описаниями различных наблюдений в подавляющем большинстве случаев речь идет о различных запусках ракет в 1983-1985 годах. Только знаменитому событию «Ровно в 4.10» (запуск ракеты морского базирования 7 сентября 1984 года из акватории Баренцева моря, принятый за НЛО) было посвящено 7 процентов писем, а другому запуску (27 декабря 1984 года) – еще 5 процентов181.
Статистика по Московскому региону была почти такой же: из 3568 писем, где содержались описания каких-то явлений, в 1977 случаях увиденное удалось опознать как запуски и другие проявления технической деятельности человека, в 51 письме рассказывалось об известных природных явлениях, и только в 1540 сообщениях речь шла о чем-то неопознаваемом без дополнительного расследования (рис. 67).
Военные, разумеется, имели полный доступ к мощному потоку писем в Комиссию по АЯ, а некоторые ее сотрудники даже выполняли госбюджетные работы по изучению НЛОдляНИИ-22. Иногда доходило до смешного: известные всем уфологам рукописи и другие материалы об НЛО, попав в руки армии, тут же украшались грозными грифами секретности. Когда военные опрашивали очевидцев НЛО, они показывали им комплект таблиц с рисунками разных аномальных явлений, разработанный уфологом Валентином Гольцем и хорошо известный его коллегам. У офицеров он стал считаться секретным!
«ГАЛАКТИКА» НАНОСИТ ОТВЕТНЫЙ УДАР
В январе 1985 года уфологи из Комиссии по АЯ допустили непростительный промах, чем не преминули воспользоваться их противники. 30 января в «Труде»
был опубликован сенсационный репортаж «Ровно в 4.10» о встрече двух самолетов с НЛО. Как я уже упоминал, это был запуск твердотопливной ракеты морского базирования из Баренцева моря, но летчики, не ра36ирающиеся в подобных явлениях, приняли его за что-то аномальное. Военные были такой «гласностью» очень недовольны182.
Скандал докатился до ЦК КПСС и Президиума ВЦСПС. На журналистов обрушились громы и молнии: редактор Леонид Кравченко, его первый заместитель и редактор отдела науки получили по строгому выговору, а автор статьи был уволен. Об этом ЦК КПСС постарался довести до сведения всех остальных журналистов, и публикации об НЛО в нашей стране снова исчезли со страниц газет.
Точнее, исчезли статьи, в которых авторы пытались хотя бы намекнуть, что НЛО – дело серьезное. Зато авторам антитарелочных публикаций наступило полное раздолье. Особенно отличилась на этом поприще «Литературная газета»:
«Нет ни одного случая, когда бы то или иное явление в атмосфере можно было отнести к действиям инопланетян, и уж конечно не зафиксировано ни одного факта посещения нашей планеты существами из других миров, – писал некто, скрывшийся за псевдонимом Удальцов. – Все это современные сказки. Да и вообще замечаю, что слухи о прибытии на нашу грешную землю „гостей" отсылают нас все больше в какие-то далекие труднопроверяемые края – Африку, Латинскую Америку. Что-то ни разу не посетили они ни Торжок, ни Орехово-Зуево, ни, в крайнем случае, Нарьян-Мар…»183
Автор с игривым псевдонимом явно не знал, что в Комиссии по АЯ есть тысячи писем очевидцев со всех концов страны. Впрочем, он и уфологам прописал совет: «Я лично вижу главное назначение этой комиссии в систематизации фактов, которые бы на нашей отечественной основе показали, что относить аномальные явления в природе к инопланетному происхождению нет никаких оснований».
Очевидцам НЛО тоже намекнули на возможные репрессии:
«Как правило, „летающие тарелки" чудятся психически „сдвинутым" людям… Не правильнее ли было бы заняться их лечением, чем распространять фантастические бредни?»184
Владимир Мигулин вторил анонимному корреспонденту «Литературки»:
«Все истории о посещениях Земли, о современных нам пришельцах мне, человеку, не один десяток лет посвятившему себя изучению и атмосферных явлений, и близлежащего к Земле космического пространства, кажутся фальсификацией. Или мистификацией, как хотите. Разные оптические явления в атмосфере можно интерпретировать так, как понравится наблюдателю, не обладающему достаточным уровнем знаний. А человек, согласитесь, с детства любит сказки. Вот вам и мифы XX века. НЛО, пришельцы, они появляются тогда, когда человек растерян, не знает, как решить стоящие перед ним проблемы. Еще имеет свою роль погоня за сенсациями, да и просто обычная недобросовестность. Надо изучать наличный мир, а не гоняться за призраками…»185
Как раз весной 1985 года очередное «оптическое явление» оставило вполне весомые следы в поселке Сотницино Рязанской области:
«9 апреля, в 22 чага, нам, двум сестрам, пришлось наблюдать интересное явление, которому до сих пор не можем найти вразумительное объяснение, – написала в Комиссию по АЯ Мария Привезенцева. – Я приехала из Люберцов в отпуск в рязанское село. В это позднее время мы сидели на крыльце дома. Было достаточно темно. Дом наш самый крайний в поселке. Рядом расстилается луг, а метрах в 300 – река Алешня.
Вдруг видим, как над горой показался продолговатый шар, огненного цвета, видом напоминавший продолговатую чашку величиной с пятистенный дом. Мы живо стали обсуждать это зрелище, гадая, что это может быть? А огненный шар медленно приближался. Он плыл бесшумно, и то обстоятельство, что все происходило в абсолютной тишине, нас настораживало. Смущение вызвали и форма огненного предмета и на глазах менявшийся цвет. На наших глазах шар превратился из красного цвета в цвет яркой электрической лампочки. Середина шара была по цвету несколько темнее (бледно-розового цвета). Неожиданно из этой бледно-розовой середины стали вылетать в разные стороны яркие искры, напоминавшие горение бенгальского огня.
Это было настолько красиво, что трудно представить. Через секунду шар перестал приближаться и завис над землей на небольшой высоте (метрах в 2-3), затем он дернулся, сделал два движения взад-вперед и стал приближаться еще ближе к нашему дому. В это время нам стало страшно.
Не долетев до нас метров 150-200, он неожиданно выпустил светлый луч, напоминавший луч от яркого прожектора, шириной около 5 м. Луч скользнул по земле чуть дальше нашего дома. Сестра Полина очень испугалась и предложила пойти в дом. Огненный шар вдруг довернул свой луч прямо на нас и осветил нас и крыльцо. От яркого света на дворе закричали гуси. С этого момента мы ощутили, что не можем двигаться, шевелить ногами. Ноги как-бы пристыли и нас не слышали. Нервы младшей сестры не выдержали, и она закричала: „Господи, как страшно!"
И как бы в ответ луч убрался внутрь шара, причем убрался странно – он укорачивался. Затем на секунду шар опять бросил сноп света в виде луча, но уже в другую сторону (на 45 градусов левее) и тут же огненный шар исчез. Был, и не стало. И уже ничего не напоминало нам о том, что здесь только что был огненный шар огромного размера.
Назавтра днем мы пошли на то место и обнаружили следы приземления. Они были видны на большой территории. Шагами я приблизительно подсчитала, что след был размером 16 на 46 м и напоминал развевающийся плащ. Прошлогодняя, пожухлая трава была обугленной, причем стройными рядами.
Когда комиссия прибыла из Москвы, я дала такие же показания. Один ученый рядом с оставшимся следом поджег траву и сравнивал след от пламени костра и от объекта. Была видна большая разница и в цвете».