И тут Стас понял, что совершил ошибку. Идиотскую и, возможно, непоправимую — она прямо сейчас может стоить им обоим жизни.
Суперкиборги вообще-то могут многое, гораздо больше чем «почти человеки» и даже мутанты. Например, проламывать стены, преодолевать без вреда для себя облака ядовитой и радиоактивной пыли, выдерживать высокие и предельно низкие температуры, сметать кинжальным огнём толпы врагов. Они не умеют одного — плавать. Даже подгрести поближе к стене, чтобы уцепиться за спасительный выступ Стасу нечем, ни ступоходы, ни оружейные лафеты, ни даже боевая клешня к такому напрочь не приспособлены.
Шестьдесят футов… пятьдесят… сорок… Поток глухо ревёт впереди, обрушиваясь в пропасть.
Продырявить воздушные мешки, камнем пойти ко дну, надеясь, что удастся как-то добраться до стены тоннеля по дну? Пустой номер — русло подземной реки забито вязким илом, и, угодив в него, назад не выбраться.
Решение пришло мгновенно. Стас извернулся, направил ствол огнемёта на стремнину — и дважды согнул воображаемый указательный палец. Пронзительное шипение, облако ядовито-зелёного пара — кипящая волна отшвыривает его к стене тоннеля под аккомпанемент лопающихся воздушных мешков. Но клешня уже царапнула камень — есть! Через несколько секунд командир «Каракуртов» стоял на карнизе и, как собака, стряхивал с себя едкую жижу.
А вот Хвосту не повезло. Тот же паровой взрыв, что выручил из беды Стаса, отбросил разведчика к противоположной стене тоннеля. Напрасно он пытался зацепиться манипулятором за гладкий камень — скрежет, лязг корпуса, переваливающегося через острые каменные зубья на краю водопада, и суперкиборг исчез в пенных бурунах. Несколькими секундами позже снизу долетел оглушительный удар, полыхнуло, вверх взвилось облако зеленоватого пара. Всё ясно: панцирь, не выдержав раскололся, а вместе с ним лопнул и корпус плазменного реактора.
Последний из «Каракуртов» повернулся, взмахом клешни снёс проржавленную решётку, перегораживающую технический тоннель, и затопал по узкой лестнице наверх. Плечи его скребли по осклизлым каменным стенам, и Стас боялся только одного: что лаз, вопреки указаниям карты, сузится хотя бы на фут, и тогда останется только вернуться и самому броситься в водопад. В конце концов, это тоже выход. Жаль, конечно, заработанных уровней, но у него в запасе ещё два персонажа — до того, как вступит в действие неведомый «протокол 91».
XIII
«Нечистые» подстерегли его у самого выхода — в круглом, с низкими потолками, зале, из которого наверх, к бледному дневному свету, пробивающемуся через решётчатый люк, вёл широкий феррокретовый пандус. По нему Стас и отступал, держа мутантов на расстоянии короткими очередями и редкими плевками пирогеля. Повезло, что огнестрельного оружия у них почти не было — пупырчатые твари лезли вперёд, размахивая кувалдами, жуткого вида тесаками, самодельными электроразрядниками и промышленными цепными пилами, наскоро переделанными в оружие. И совершенно не обращали внимания на потери — пёрли, спотыкались, падали, но на месте каждого скошенного свинцом зеленокожего появлялись два новых.
Шестистволка захлебнулась последними патронами, когда «нечистых» оставалось еще больше десятка. Огнемёт сдох секундами раньше, и оставшихся мутантов Стас добивал уже в рукопашной схватке — благо боевая клешня боеприпасов не требует.
Заплатить за это пришлось сорванным навесным оборудованием — мутанты намертво вцеплялись в любой выступ на корпусе, их приходилось поджаривать электрополем, стряхивать с брони, что называется, «с мясом». Стас лишился всех броневых экранов, лампы-искателя, выдвижного блока датчиков и радарной антенны, скрытой радиопрозрачным пластиковым куполом. В таком виде — ободранный, покрытый глубокими, похожими на свежие шрамы вмятинами, с ног до головы заляпанный чёрной нечистой кровью и ошмётками горелой плоти он и выбрался на поверхность.
*** Новый уровень — «13». Подтвердить?***
— Сделано. –
Левелап сразу на два очка — это здорово, конечно. Вместе с так и не распределёнными «общими» очками набегает аж девятнадцатый уровень — всего ничего до заветной цифры «25». Но… очки очками, а ситуация была аховой. Хреновой она была, вот что. Низкое небо грозило снежными шквалами — в оптическом диапазоне не видно было ни зги, а радар вместе с прибором ночного видения пал жертвой «нечистых». Хорошо хоть, работал датчик спутникового позиционирования, и Стас мог определить собственное местоположение — в самой глубине Большой Свалки.
До ближайшего входа в Полярный Мегаполис оставалось не меньше двадцати миль — по самым скверным на планете местам. Поселения «нечистых» и гнёзда диких жукиберов натыканы здесь, как грибы после дождя и обойти их не представляется возможным. А что за встреча ждёт истерзанного суперкиборга в любом из этих «рассадников цивилизации», — Стасу только что продемонстрировали. Обитатели Большой Свалки не щепетильны и, конечно, они не откажутся от возможности разобрать на составные части неосторожного путника — неважно, идёт ли речь о кибернетических узлах, или биологических тканях. У падальщиков всё идёт в дело — или, хотя бы в кухонный котёл, если под рукой нет хирурга, промышляющего изъятием органов у пленников.
Хуже всего было то, что начали сдавать узлы, до которых добрались-таки ядовитые воды химического «Стикса». Первым начал отказывать левый ступоход — сначала перестал сгибаться коленный сустав, а через полторы мили, которые Стас кое-как проковылял, обходя заваленные грязно-серым снегом мусорные кучи, вырубились силовые гидравлические привода, и при попытке сделать очередной шаг, он повалился на землю.
Дальше пришлось ползти, отталкиваясь ещё действующей опорой и упираясь в землю клешнёй. Разум подсказывал — всё, приехали, «Game Оver», пора подумать о прописанной в условиях игры смене персонажа. Но он всё полз и полз сквозь ледяную метель, с ужасом ощущая, как отказывают одна за другой внутренние системы. Что это было? Животный страх, помноженный на инстинкт самосохранения? Жадность, не позволявшая расстаться с таким трудом заработанными уровнями? Или хотелось напоследок заглянуть в «чёрный ящик» — интуиция прямо-таки вопила о том, что он должен, не может не иметь отношения к тем, кто запер его в этой игре?..
Механизмы сдохли окончательно — последним скис поясной шарнир, превратив ещё недавно грозный боевой агрегат в неподвижную глыбу из стали и титанопласта. И единственное, что успел сделать Стас, прежде, чем ядовитая слизь добралась до энергосистемы, питающей кибернетические компоненты — это послать призыв о помощи на зашифрованной, заранее оговоренной со Страховщиком частоте.
— Извини, Лысый, но полного восстановления твоя страховка не покрывает. Придётся перебирать все узлы по винтику, не говоря уж о новом реакторе. Кстати, если тебе интересно — старый пришлось сбросить в заброшенную ванадиевую шахту, и час назад он там рванул. Тряхнуло так, что даже здесь ощущалось. Как это ты ухитрился довести себя до такого состояния — в Стиксе искупался?
— В нём, где ж ещё…
Лукавить смысла не имело — если кто и разбирался в бесчисленных особенностях повреждений, которые мог получить киборг в Ржавых Пещерах — так это нынешний собеседник Стаса. Бесчисленные «страховые случаи», с которыми ему приходилось иметь дело, подразумевали и не такое.
Стас помнил леденящий страх, охвативший его, недвижного, ослепшего и оглохшего, когда остатками рецепторов он ощутил, как по панцирю заскреблись чьи-то манипуляторы. Небольшие, осторожные, ловкие — как раз впору диким жукиберам, собирающим по Большой Свалке кибермеханический хлам, вроде того, в который превратился грозный некогда суперкиборг. Стас совсем было собрался вызывать меню смены персонажа — по всему выходило, что песенка Болдскала спета, а вместе с ним придётся распрощаться и с накопленными левелами. И вдруг — о чудо! — в сознании зазвучал еле слышный, но, несомненно, знакомый голос. Стаса-Хью осторожно подняли, оторвали от грунта и долго куда-то несли — пока не взгромоздили на ремонтный стенд, где он и беседовал теперь со Страховщиком.
— Так я о страховке. — продолжал кибрид. — Могу предложить тебе два варианта: киборг-комплект попроще, скажем, серий «ЛК» или «ЛК-бис». А что, не худший вариант — с твоим опытом тебя с руками оторвут в любом подразделении с рейтингом третьего, даже второго ранга. Походишь пару-тройку лет во вспомогательных юнитах, поднакопишь кредитов — а там и вернём тебя в суперкиборги.
— А второй вариант?
— Биоконсервация. Вытряхнем тебя из этого металлолома и поместим в контейнер жизнеобеспечения. А там — как сам решишь: можем загнать в долговременную искусственную кому, а можем подключить к внешним рецепторам. Игры, информационные сети, фильмы — скоротаешь время, пока кто-нибудь не оплатит полное восстановление. Найдутся такие, Лысый?
— Найдутся.
— Вот и хорошо! — обрадовался Страховщик. — Не хотелось бы терять старого клиента, а то вспомогательные юниты — сам понимаешь, та ещё рулетка… Пяти лет хватит?
Пять лет в биоконсервации — предложение весьма щедрое. В иное время Хью принял бы его с радостью, предварительно разместив на Стене Наёмников предложение оплатить полное восстановление его систем в обмен на десятилетний, скажем, контракт с расширенными условиями и минимальными ставками. Он знал, что желающие найдутся — репутация Болдскала говорила сама за себя. К тому же, можно было рассчитывать и на то, что нынешний наниматель проявит интерес с судьбе своего заказа и, в свою очередь, тряхнёт кошельком.
Но у самого Стаса, несколько иные планы, и предложенный Страховщиком вариант вполне в них вписывается. К тому же, условия игры подразумевают сохранение не до конца уничтоженного персонажа. Хью Болдскал ему ещё понадобится.
— Идёт. Только к тебе будет ещё одно поручение. — поскрипел Стас. Его собственные искусственные голосовые связки сгинули вместе с прочей машинерией, и теперь приходилось говорить через внешний, наскоро подключённый динамик.