Течёт речечка, да по песочечку,
Да бережочек моет.
Молодой уркан,
молодой жульман
Начальничка молит:
«Ох начальничек,
ключик-чайничек,
Отпусти на волю!
Может, ссучилась,
может, скурвилась
На свободке дроля!»
«Отпустил бы тебя на волю,
Да воровать будешь!
Ты напейся воды холодной —
Да про любовь забудешь».
«Пил я воду, да пил холодную,
Пил — не напивался!
Любил девочку да комсомолочку,
Да с нею наслаждался».
Эх, гроб везут да коня ведут,
В степи волки воют —
Молодая да комсомолочка
Жульмана хоронит.
Вот казалось бы — причём тут комсомолочка? Конечно, марксизм случайностей не отрицает, опять же, известная песня про дочь прокурора (да хотя б у того же Хвоста в репертуаре), которая тоже наверняка была комсомолочкой, признаёт тягу подрастающей смены коммунисточек к жульманам.
Сюжет известный и древний, как мир: барышня и хулиган, принцесса и свинопас, суеверный красавец из преступного мира и дочь прокурора Нинка. Галина Леонидовна Брежнева и цыганский барон.
Но вот молодой уркан-жульман с комсомолочкой где-то по времени и пространству не совпадают, что-то там топорщится. А топорщится там шансоньеточка. Изначально молодой уркан любит шансоньеточку. Потом это слово стало непонятным, и появилась комсомолочка. А уж вариация с казаком и командиром — это вообще, конечно, песня про балалайку в исполнении народного хора с припевом «тумбалала».
В общем, комсомолочками там и не пахло. А уркан — понятно и тогда, и всегда.
В общем, свежеоткинувшегося уркана в метро вы почуете скорее не зрением, а носом. От него пахнет шубой, въевшейся в кожу. А в местах общепита вы легко его опознаете, потому что быстро ест, загораживая локтями еду. У кого-то это относительно быстро проходит, у кого-то нет.
Заграничные тюрьмы пахнут по-разному. Норвежские, датские, шведские вообще не пахнут. Или пахнут обычным домом. Не улавливает нос никаких таких особенностей.
Немецкие пахнут ремеслом. Вот здесь кто-то что-то клеил, столярка, здесь камень обрабатывают, здесь автомастерская, а вон в том крыле живут вьетнамцы, сами себе готовят, что слышно за версту.
Французские тюрьмы пахнут Францией. В Марселе Марселем, в Париже Парижем. Только этот запах концентрируется. Его можно в банках продавать.
С Украиной не так. СИЗО пахнут людской скученностью, сыростью, дешёвым табаком и нищетой. Зато зоны пахнут селом, хлебом и мальвами — хотя хлеб и мальвы тут лишнее, конечно, можно просто сказать — селом. Ну, считайте, что это я строку гоню.
Впрочем, есть исключение: в зоне для несовершеннолетних мальчиков отчётливо пахло пубертатными половыми страданиями. Что вернуло меня в собственный пубертат: я тогда отчётливо чуяла, что мальчики резко запахли чем-то странным, неприятным для меня, чем-то таким диким, древним, натуральным — и посходили с ума. Но они перестали года через два, а я и забыла. А в этой детской зоне недалеко от Полтавы я снова вдруг встретила этот запах резкого любовного томления без шансов. По своему преклонному возрасту я должна была, по идее, посчитать этот запах ностальгически милым, но нет. Он, конечно, отталкивающий. Меня всегда интересовало, как мальчики расстаются со своей девственностью, кто им даёт первый раз. Видимо, тот — та, — у кого нет обоняния. Но спасибо этим солдаткам невидимого фронта. Даже так: земной вам поклон.
Да что ж такое. Что ни напишу — всё на тюрьму сбиваюсь. Пора и про любовь.
Я
Искала тебя
Ночами чами чами чами
Тиндер
Пока мой прекрасный муж Козлов уходил от меня к моей соведущей и, собственно, начальнику Маше Макеевой, на меня ссыпалось довольно много внезапных проблем, большая часть которых была из разряда нерешаемых.
Главный вопрос с ВНЖ разрешился с помощью синагоги и крестного знаменья. Параллельно разбирала завалы в «Руси Сидящей».
Козлов явно собирался устроить «Осенний марафон» и метаться как можно дольше от одной к другой, но мне стало немного не до него. Конечно, в душе была рваная рана от такого свинства, и она до сих пор и не думает зарубцеваться, я просто оставила её и обхожу. Но там были и забавные моменты.
— Оля, давай поговорим.
— Ну, давай. Только отложи уже телефон и перестань переписываться с Машей, когда ты собрался со мной поговорить.
— Как я могу перестать, когда она мне пишет? Но я хочу остаться с тобой.
— Тогда забань её, например.
— Ну нет, я никогда никого не баню. Она мне пишет, я отвечаю. Это же культурно?
Очень. «Осенний марафон» сто раз смотрела, люблю это смешное кино, но оно точно не про меня.
Я подумала, что пора сходить на свидание. И завела себе Тиндер. Довольно быстро разобралась, как это устроено, и сходила на четыре свидания. Два успешных, одно очень успешное и одно загадочное.
Итальянец, немец, датчанин и американец.
Русских не рассматривала. Простите, мужики, надо было немного отдохнуть. Впрочем, вы всё равно проникли.
Итальянец, как ему и положено, был красивый. Но командировочный. Отпадает. Хотя прекрасно поужинали и обсудили двух его бывших русских дам, обеих он очень любил, а одна из них даже была гинекологом и рассказывала ему много интересного.
За немцем я бы пошла на край света, он был специалистом по климату в теплицах. О, это был фанатик своего дела! Штихель штихелю рознь. Но узнав, что я умею пить водку, второе свидание он замял, сославшись на метель (это в Берлине-то) и отсутствие транспортных возможностей. Пурга, короче.
Американец меня потряс. Перед нашим первым свиданием он попросил мой адрес. Я подумала и дала — всё равно съезжать собиралась. Он прислал букет, плюшевого мишку и свечку. Ээээ. Я удивилась и спросила хотя бы про свечку. Он ответил, что так сказала его мама: зажги эту свечу на вашем первом свидании. На фото он выглядел страстным мачо и красавцем, что за проблемы, блин?
На свидание явился, посадил меня в такси и привёз сразу к маме. У мамы в её отдельном хорошем доме в отличной части Берлина были гости: дядя Клаус, тётя Инге и ещё человек двадцать на милой семейной вечеринке. Я поболтала, как смогла, с мамой и дядей Клаусом, потом мой… эээ… претендент посадил меня в такси и сказал, что мама меня одобрила.
Не знаю, что это было: парень выглядел как Энрике Иглезиас в лучшие дни своей задницы. Надо было его тут же заблокировать, но я подвисла в недоумении от мамы и всего такого. Меня снедало любопытство, как и на что он будет меня разводить.
На следующий день американец (не помню, простите, как кого звали) снова без предупреждения соединил меня по скайпу со своим пятилетним сыном, который сказал:
— Тётя, папа сказал, что ты будешь жить с нами. А ты меня научишь плавать, как русалка?
— Да, малыш.
А что я должна была сказать?
Тем временем чуйка моя отчётливо сигналила, что я имею дело с хорошо поставленным мошенничеством. Но в чём оно? Я искренне нищая, как церковная мышь, и не скрываю этого прискорбного, но зачастую удобного обстоятельства. Он был около моего дома и видел, что дом дешёвый. Когда он спросил, чем я занимаюсь, я ответила, что работаю в маленькой медиакомпании. И сделала секретарский вид.
С места в карьер он поставил меня перед надвигающимся совместным проживанием. И это он меня ещё за руку не брал!
— Дорогая. Я хочу, чтобы ты выбрала дом. Я покупаю для нас дом под Франкфуртом, посмотри варианты. Что ты хочешь.
— Но я не хочу жить под Франкфуртом.
— Выбирай дом.
На этом месте я его забанила навсегда. Потом мне пару раз звонила его мама и рассказывала о неземной любви. Пришлось и маму забанить.
Я так и не знаю, что это было. Ужас. До сих пор мороз по коже. Какая-то очень сложная и дорогая схема без смысла. Ну или смысл до меня так и не дошёл. Кредит на дом мне всё равно никто бы не дал.
Но я ещё не рассказала вам про своё четвёртое свидание в Тиндере, с датчанином. Это было очень удачно. Я поехала по делу в Копенгаген и залайкала в датском Тиндере всех подряд. Всё равно я тут только на два дня, а людям, может, приятно будет.
Один парень быстро среагировал и спросил почему-то по-русски:
— Чей Крым?
— Украинский.
— Это ты специально так ответила, чтобы я на тебе женился.
Выяснилось, что парень тридцать лет как датчанин, но изначально русский. Почему бы и нет? Встретились как давно потерявшиеся родные, в связи с чем договорились не портить друг другу жизнь и очень правильно сделали.
Он и поныне в Тиндере, недавно рассказал мне оттуда историю. Его заинтересовала одна женская аватарка без портрета, но с назидательной надписью: «Ну какой может быть секс с человеком, который не знает Бродского?» 49 лет.
Володя-датчанин человек интеллигентный и с воображением. Он посвятил прекрасной незнакомке проникновенные стихи, которые разрешил мне тут опубликовать. Все стихи не буду цитировать, вот два четверостишия:
Не выходи из Тиндера, не совершай ошибку.
Зачем тебе умный, если сама не шибко?
За пятьдесят бессмысленно всё, особенно желанье оргазма,
Ходи только в уборную — вдыхай миазмы.
…
Не выходи из Тиндера, не заморачивайся на комплексах,
что херово выглядишь без фототьюнса и ботокса,
ботулинического токсина субстанции.
Не выходи из Тиндера, пока не отменили санкции…
Прекрасная незнакомка после такого выслала Володе из Дании свою фотографию. Он в волнении открыл — и заблокировал даму навсегда. Всё ж они любят глазами.
А с Володей мы и сейчас на постоянной связи. Он очень разочарован в Тиндере.
— Вова, почему?
— Нет новых людей.
— Ты что, пообщался со всем Тиндером?
— Да. Со всем.
Володя прекрасный друг, товарищ и брат. Отличное обретение. Мы очень друг друга виртуально поддерживали во время пандемии, например. Но дальше судьбу было испытывать бесполезно, и я снесла из Тиндера свой аккаунт.