— Хватит болтать. Показывай!
Парень пробежал пальцами по клавиатуре, мазнул по сенсорам и указал на центр зала, где располагался конус проектора:
— Сейчас.
Комната плавно погрузилась в темноту. Конус осветился голубым и исторг из себя пучок лучей, равномерно разлившихся по стенам чуть выше пультов. Постепенно панорамное изображение стало четким и достаточно светлым, чтобы можно было разглядеть подробности. Рик увидел россыпи звезд, огромный мерцающий диск планеты, ослепительный зрачок солнца, который быстро закрыло что-то продолговатое, выплывшее снизу. Потом этот продолговатый предмет вытянулся на половину экрана. Он походил на пуповину, по бокам которой натянулись на балках блестящие пленки — словно паруса на мачтах древних кораблей. Солнечный свет побежал по их поверхностям и ускакал дальше, а за длинной кишкой показалось что-то огромное, цилиндрическое и словно лежащее на боку.
Рик узнал знакомые пропорции.
— Это запись?
— Нет. Прямая трансляция.
То есть именно сейчас все это происходило за бортом Панафа. Рик больно ущипнул себя за палец, стараясь сохранить равновесие и позабыв про усталость. Гигантский цилиндр заслонил собой обзор, и стало видно, как с другой стороны из его корпуса тянется такая же пуповина, увешанная искрящимися полотнищами. Ее конец убегал все дальше и дальше. Рик повернул голову и сглотнул. Пуповина упиралась во второй цилиндр, тоже уложенный набок. От него убегала новая секция пуповины, обрамленная бахромой полотна, загибаясь дугой и вонзаясь в бок третьего цилиндра, очертания которого сверкали на самом краю видимости.
Рик совершил почти полный оборот вокруг своей оси; он потерял исходную точку, откуда начал наблюдение, картина превратилась в одну нескончаемую панораму, на которой виднелось исполинское колесо со спицами-башнями и дугой мощной соединительной рамы. В солнечном свете блеснула одна нить, вторая и вот от одной башни к другой побежал огонь — по трем магистралям. Значит, соединительных рам три. Достаточно прочных, чтобы выдержать гигантскую нагрузку. Колесо проворачивалось в пространстве, медленно, величественно. Вершины башен сходились в центре, не соприкасаясь друг с другом.
— Есть картинка с другой стороны? — прохрипел кто-то.
Рик запоздало понял, что это он сам.
— Секунду.
Панорама моргнула, чуть сместилась, словно башни совершили молниеносный прыжок на сотни километров. В остальном картина осталась такой же. Без сомнений, это другие башни.
Зрители продолжали вглядываться в подробности, снова и снова поворачиваясь, скользя глазами по огромному колесу, такому ровному, идеально сбалансированному, совершенному.
— Хватит, — простонал Рик. — Хватит, достаточно.
Снова зажегся свет. После увиденного комната казалось душной тесной коробкой.
Чимека неотрывно смотрел на Рика. Операторы тоже.
— Во имя всего сущего, что это?
Рик потер глаза.
— Башни.
— Я насчитал пять, — сказал большой парень.
— Верно, — кивнул Рик. — Понимаете, что это значит?
Чимека водил глазами туда-сюда, его зрачки вращались, производя жутковатое впечатление.
— Пять миров, — сказал Рик. — Из семи. Это точка сбора!
Все осмысливали этот новый факт.
— Раньше блестящей ткани не было, — заметил оператор.
— Когда «раньше»? — напрягся Рик.
— Буквально шесть часов назад, — пробормотал оператор. — Удар вызвала стыковка первых башен. Все происходит так быстро.
— Я не понимаю! Для чего они соединены? — спросил Чимека.
— Понятия не имею, — вздохнул Рик. — Похоже, само колесо — это центрифуга. Момент вращения сообщает башням силу тяжести — поэтому все сместилось, и мы теперь находимся в новой системе координат.
— Но для чего? — Чимека повысил голос. — Для чего?
— Мы должны выяснить, — сказал Рик. — В каком месте рама соединена с нашей башней?
— У основания, — ответил оператор. — Две другие, в средней и верхней части, в четвертом секторе третьего эона и втором секторе первого.
— Так, логично.
— Что происходит? — продолжал недоумевать Чимека.
Рик обратился к нему:
— У тебя есть трос? Нужен крепкий прочный трос. И зацепы.
— Что ты задумал?
— Быстрый спуск.
— Это безумие, остановись! — начал было Чимека, но Рик не хотел слушать.
— У меня есть, — сказал парень-оператор.
Он порылся в шкафу и извлек оттуда внушительный моток аккуратно свернутой тонкой веревки, к которому прилагался ворох карабинов и прочего оборудования.
— Отлично! Спасибо, друг. Я обязательно верну, — Рик схватил моток и бросился вон из комнаты.
Быстро сориентировавшись, он добрался до галереи и стал прилаживать ручную лебедку к краю. Чимека уже стоял рядом, с озабоченным лицом.
— Прошу тебя… — пробормотал он.
— Извини, дружище, у меня нет времени объяснять, — сказал Рик, обвязывая трос вокруг пояса. — Прими один совет. Сирират, оранжевая женщина. Будь с ней осторожнее.
— Я думал, вы друзья, — удивился Чимека.
— Все не так просто. Мы лишь попутчики, — Рик повернулся к пропасти спиной и встал на край носками ботинок. Оставалось лишь отпустить конец. Он на секунду замер. — В каком секторе дети?
— Предпоследний из третьего эона, — Чимека мягко взялся за трос. — Если она так опасна, почему ты сохранил ей жизнь в танце с Белым призраком?
Рик медлил.
— Слишком много людей гибнет в последнее время, — сказал он. — Каждая жизнь имеет ценность. Каждый важен, даже если не понимает этого.
Чимека внимательно разглядывал Рика, и его взгляд был недобрым.
— От вас, чужаков, одни проблемы.
— Мне очень жаль, что все так сложилось.
— Чем ты лучше нее?
— Ничем, — сказал Рик. — Она прибыла из цивилизованного мира, а я варвар. Но я всегда говорю, что думаю, а вот насчет нее не уверен. В моем мире говорят: доверие — это мост, протянутый над пропастью лжи. Решай сам, кому верить.
Чимека отпустил трос. Рик стал плавно спускаться, отталкиваясь от стены ногами. Лицо Чимеки возносилось все выше и выше и вскоре превратилось в маленькое пятно с двумя белыми точками глаз. Вдруг что-то сверкнуло, и Рик рефлекторно схватил воздух.
— Надень! В секторах зверей еще есть излучение! Эта штука защитит тебя!
В руке блеснул фиолетовый кристалл.
— Спасибо! — крикнул Рик. — Я вернусь как можно быстрее!
Он накинул цепочку с кристаллом на шею и продолжил спуск.
Спустя пятьдесят этажей — один сектор — до ушей донеслись отдаленные человеческие голоса. Он снова возвращался в колонию Панафа. Глянув вниз, на равнину отвесной стены, он увидел, что все Пространство ярко освещено. Кое-где, несмотря на изменившуюся силу тяжести, к стенам еще цеплялись деревья, и торчала трава. Рик не удивился — жизнь всегда выигрывает в схватке с обстоятельствами. Аккуратно огибая ненадежные стволы, он продолжал спуск. Спустя еще один сектор трос натянулся, и ему пришлось сделать остановку. Рик присел на край галереи и сильно дернул за веревку. Через пару секунд натяжение ослабло, а еще через несколько мгновений вниз полетел весь моток. Рик поспешно закрепил свой конец — и вовремя, иначе под общей массой веревка уползла бы целиком. Рик перевел дух и продолжил спускаться. На нескольких этажах возились люди. В одном месте парни пытались собрать обломки силосной установки, в другом — убирали мусор из обломков мебели.
Кто-то заметил Рика, а он помахал рукой.
Жители подбегали к галерее и удивленно смотрели ему вслед. Его приветствовали, он кричал в ответ. Кто-то узнал его.
— Чужак, куда ты?
Он не стал отвечать. Спуск продолжался быстро. Еще пару раз остановившись, чтобы кинуть веревку вниз, Рик достиг сектора детей. Он смотал трос и оставил его лежать возле края, а сам углубился в сектор. Несколько этажей пустовали. Здесь было грязно и пахло не так, как наверху. К густому органическому духу добавилось что-то еще, что-то металлическое, с примесью ржавчины. Рик пощупал кинжал безымянной девушки-оператора из Башни мира. Вспомнил ее слова, ее лицо и особенный блеск глаз.
И увидел первого ребенка.
Мальчонка двух лет. Едва стоял на ногах. Выпятив нижнюю губу, влажно блестя крупными глазами, он внимательно глядел на Рика и чего-то ждал.
— Привет, — Рик присел на корточки. — Как дела?
Ребенок подобрал губу, булькнул и зашагал прочь. Рик двинулся было следом, но что-то уцепилось ему за ногу. Он опустил глаза: лиана. Он медленно выпростал лодыжку из захвата растения и сделал еще пару шагов, когда за другую ногу зацепилось уже два отростка. Отростки лениво, но настойчиво тянулись к его ноге. Рик вынул нож. Блеснула сталь.
— Не надо.
Это сказала девочка. Старше мальчика года на четыре, она стояла возле первого поворота коридора.
— Хорошо. — Рик убрал кинжал. Растения продолжали опутывать ноги, и Рик не сказала бы, что испытывает от этого удовольствие. — Но я не могу идти.
— А тебе не нужно, — заявила девочка, приближаясь к нему.
Рик заметил, что все пространство коридора покрыто вязью лиан, переплетенных между собой в единый мохнатый лиственный ковер. Листья шевелились, хотя никакого ветра не было. Девочка подошла вплотную и теперь смотрела на него снизу вверх. Лианы уже цеплялись за руки Рика, он инстинктивно поднял их повыше.
— Если я не освобожусь, они меня слопают, — сказал он.
— Нет, — улыбнулась девочка. — Не слопают. Это для нашей безопасности. Ты — большой человек из внешнего мира, сильный и с оружием. А мы маленькие и без оружия. Все, что у нас есть — это наша жизнь. И их, — девочка махнула рукой на лианы.
— Знаю, — кивнул Рик. — Я видел в другой башне других детей и то, как они управляются со всякими живыми тварями.
Девочка ждала. Рик не нашелся, что еще сказать, хотя вопросов было много. Девочка глянула на лианы, и те, добравшись Рику до живота, сразу остановились.
— А где остальные дети?
— Внизу.
— Как тебя зовут?
— Тебе не нужно мое имя. Имена…
— … не имеют значения, — кивнул Рик. — Мне уже говорили об этом.