Рик перевел на нее взгляд. Черные умные глаза женщины напоминали две воронки.
— Вы положили здесь четырех бойцов, — сказал он. — Ради чего?
— Сам знаешь, — проговорила оранжевая. — Или ты думал, достаточно простого согласия, чтобы попасть в ряды имперской гвардии? Это великая честь. Ты должен плясать от счастья, а вместо этого выказываешь недовольство.
— Видимо у нас разные представления о счастье, — заметил Рик.
Она фыркнула:
— Довольно! Ну что, чистильщики или штурмовой корпус? Выбирай.
— Мне все равно, — бросил он.
— Слышал, Вонг? Ему все равно, — глаза Сирират сузились до двух щелочек.
— Да уж, — кисло ответил Вонг.
— А ведь все гораздо хуже, чем мы предполагали, — задумчиво проговорила Сирират. — Похоже, этот человек начисто лишен почтения к империи. Если невежество можно искоренить, то со злом следует бороться!
— Лучше не скажешь, — согласился Рик.
— У тебя есть последний шанс спасти свою жалкую, никчемную жизнь, — прошипела Сирират.
Рик слабо улыбнулся. Женщина-мандарин щелкнула пальцами. Солдаты подвели к ним перепуганного доктора Чана.
— На колени.
Доктор бросился выполнять приказ. Блеснула сталь — Сирират выхватила длинный клинок из ножен, спрятанных в складках мундира. Свет играл на отполированной поверхности.
— Мы выяснили, что Чан — предатель, — заявила она. — Мерзавец утаивал от Кабинета министров и канцлера важнейшие данные, касавшиеся вспышек безумия. По его вине в муках скончалось свыше двухсот тысяч подданных. Если бы не его злонамеренные козни, корпус медиков давно создал бы противоядие, и безумие можно было победить.
На лице Чана проступил ужас. Его рот раскрывался как у рыбы, выловленной из воды.
— Безумие не лечится, — отрезал Рик.
— Суд над предателем уже состоялся, — продолжала Сирират. — У меня есть право привести приговор в исполнение здесь и сейчас.
Она протянула Рику клинок рукояткой вперед:
— Этой чести я удостаиваю тебя. Докажи, что предан империи.
Рик не шелохнулся.
— Бери! — крикнула она так, что все вздрогнули. — Бери оружие!
Рик рассматривал клинок. Отполированная сталь завораживающе блестела. По всей длине клинка был искусно выгравирован узор в виде дракона и красовался знакомый иероглиф. Рик уже рисовал его сегодня на стене. Он назывался «власть». Рик перевел взгляд на женщину в оранжевом и в холодном блеске черных пропастей-глаз заметил что-то отдаленно похожее на мольбу.
— Бери, пока не поздно, — сказала она. — Ты еще можешь изменить свою жизнь. Потом пути назад не будет.
Рик покачал головой. Рукоять мелко затряслась; губы начальницы гвардии искривились.
— Глупец! — крикнула она. — Я превращу твое существование в ад. Ты будешь умолять меня о смерти!
— Звучит заманчиво.
Сирират поджала губы.
— Уведите его.
Рика повели прочь из комнаты. Он обернулся один раз, запоминая картинку: Чан застыл в коленопреклоненной позе, и Сирират с Вонгом в окружении стражи — над ним. Над головой оранжевой девы блестел занесенный клинок.
5. «暴»
На пытках Сирират не было. Сначала Рика отвели в клетушку, расположенную в самом тупике местной тюрьмы, и обездвижили, примотав широкими ремнями к креслу. Затем явился пучеглазый субъект неопределенного возраста в сопровождении маленького усатого чиновника. Пока пучеглазый извлекал инструменты из саквояжа и бережно раскладывал, усатый сказал:
— Я выслушаю все, что вы захотите сказать.
— Пусть канцлер засунет голову себе в задницу, — изрек Рик. — Будьте добры, передайте эту просьбу по инстанциям.
Усатый чиновник моргнул. Пучеглазый закончил приготовления и закрепил на ногах и руках Рика зажимы с проводами. Рик посмотрел на провода, подумал и добавил:
— А еще лучше пусть засунет голову в задницу императору. Да. Вот так и передайте.
Чиновник хлопал глазами. Пучеглазый издал гортанный звук. Чиновник кивнул ему. Пыточный мастер повернул в саквояже тумблер и Рик ощутил жгучую вибрацию пропускаемого сквозь тело тока. Пучеглазый вернул тумблер в исходное положение.
— Я выслушаю все… — начал усатый чиновник, но Рик крикнул:
— Да чтоб ты провалился!
Усатый чиновник кивнул мучителю, и тот послушно пустил ток. Рик затрясся от разряда.
Так повторилось много раз.
…Потом его отволокли в камеру.
На следующий день процедуру продолжили. Чиновник не задавал никаких вопросов. Сидел и ждал. Рик посоветовал ему засунуть голову в зад пучеглазого.
Пытка повторилась и на третий день. К концу этого дня Рик ощутил, что пальцы на руках дрожат. Тут и там по телу блуждали судороги. Боль выстреливала, как от укола иглой. Скорчившись, он лежал на кушетке и разглядывал стены. Стена, как пол и потолок, как и все здесь, состояла из стандартных блоков. Блоки были соединены в специальных пазах, расположение которых было четко спланировано. Каждый угол и паз в них служили некой цели.
Рик читал Пространство. Улучшенная память выдавала нужные справки из обширного архива опыта. Рик анализировал, сопоставлял, выстраивал цепочки из символов. Цепочки соединялись между собой. Его разум работал даже во сне, когда воображение рождало диковинные сцены.
На четвертый день его повели не в каморку, а в просторный кабинет с прозрачными стенами и уложили на кушетку. Вместо пучеглазого здесь трудилось двое людей в голубых медицинских одеждах. Усатый по-прежнему бдел возле; у Рика даже возникло к нему что-то вроде привязанности.
— А где Сирират? — поинрересовался Рик. — Она обещала навестить меня и не приходит. Передавайте ей привет!
Усатый имел свойство смотреть в пространство не мигая.
— Как у тебя вообще дела?
Усатый хранил молчание.
— У меня тоже хорошо, — улыбнулся Рик. Он успел придумать чиновнику обширную биографию, в которой нашлось место для пятерых детей, толстой жены, придурочных друзей и коллег. — И кстати, что это сегодня вы задумали?
Один из медиков вставил ему в вену иглу с трубкой.
— Решили накачать меня какой-нибудь дрянью, а? Что-то типа сыворотки, чтобы разговорить меня?
Никакой реакции. Один из медиков сверился с датчиками и выдал:
— Прототип готов. Начинать?
Усатый кивнул.
— Что за прототип? О чем речь, ребята? — вдруг Рик ощутил слабую боль.
Заурчал поршень насоса. По трубке побежала багровая жидкость, и он не сразу сообразил, что это кровь. Его кровь.
— Что вы делаете? — Рик пошевелился, пробуя ремни на прочность.
— Сто миллилитров, — сообщил медик. — Давление в норме.
Большой сосуд на столе стал наполняться. Рик мгновенно взмок. Положение складывалось скверное. Он уже прикидывал, как бы высвободиться из ремней и какой бы фокус проделать с организмом, чтобы ввести экзекуторов в заблуждение, когда техника внезапно отключилась. Погасли мониторы. Мигнули лампы дневного света, снизив яркость сразу наполовину.
— Что происходит? — это была первая реплика усатого.
Синие халаты засуетились возле приборов. Усатый встал со своего насеста. Рик глянул наружу — во внешних коридорах тоже мигали лампы. Вдруг освещение погасло совсем, оставляя мерцать только багровые зрачки аварийных светильников.
— Пропала энергия! Нет питания!
Усатый выскочил наружу. И тут Пространство содрогнулось. Рика вместе с кушеткой швырнуло об стену. Медиков, их приборы и инструменты — тоже. Стена выдержала, но треснула. Трещина длинным безобразным шрамом протянулась по диагонали. Все, что было внутри, упало на пол. Рику прижало левую руку. Кушетка придавила его, лишая возможности двигаться в довесок к проклятым ремням. Где-то у ног раздался стон. Медик зашевелился. Его коллега лежал без движения. Медик неуклюже встал и, пошатываясь, направился к выходу.
— Эй, — прохрипел Рик. Из легких словно выбили весь воздух.
Его хрип остался без внимания. Рик видел, как медик выходит наружу и, шатаясь, идет вдоль стены. Из коридора потянуло дымом.
Затем Пространство дрогнуло вновь. Не так сильно как в первый раз, но тоже ощутимо. Медика с размаха впечатало в стену. В противоположном конце коридора показались трое «халатов». Они пробежали до двери, не останавливаясь. Затем возник еще один. Этот заметил Рика, но не остановился и исчез, перепрыгнув через тело медика, который так и не оправился от второго удара. Дым становился все гуще, проник в комнату. Его клубы осторожно плыли по полу, и Рику стало трудно дышать. Он закашлялся, все это время не оставляя попыток высвободиться из западни. Вроде бы удалось ослабить захваты на одной ноге. Рик изо всех сил дергал. Прошло довольно много времени, прежде чем ему удалось ослабить тугие ремни.
До слуха донесся отдаленный грохот. Где-то кричали люди. Раздались хлопки и каскады воплей. В конце коридора показалась целая толпа — все в халатах. С криками они проносились по коридору, заглушая слабые стоны Рика о помощи. Они оскальзывались, падали, вскакивали на ноги и снова бежали прочь. Вдруг один мужчина нелепо взмахнул руками и упал прямо перед Риком. В его спине чернела дыра.
Последний беглец скрылся за поворотом. Теперь в разных частях коридора лежали люди. Кто-то пытался ползти. Он двигался медленно, подтягивая тело на локтях. Из дальнего конца коридора показались три человеческие фигуры — выплыли из объятий дыма, и сразу стало ясно, что они выше и массивнее имперцев. Каждый сжимал в руках продолговатый предмет, в назначении которого не возникло сомнений: бласты.
Осторожно двигаясь, троица поравнялась с ползущим. Коротко вспыхнул огонь. Несчастный замер навсегда. Они подошли к комнате, где лежал Рик, и остановились. Грубые, крупные черты, белая кожа, густые бороды. Сильно протертые, в заплатах, комбинезоны.
Один из них, мужчина с рыжей бородой и лысым черепом, увидел Рика. Кивнул на него остальным. Теперь все рассматривали его сквозь стекло. Короткое совещание и вот уже они стояли в комнате. Рыжебородый явно имел власть над остальными. Не прошло и минуты, как кушетку Рика перевернули.