— Что будет очень кстати, — сказал четвертый голос позади них. Киз развернулся в кресле, удивившись, что к ним так просто подкрались.
— Майор Акио Ватанабе из Корпуса Кораблей-разведчиков. ДВР. — Представил его Чжен.
Киз не слышал, как открылась дверь. А значит, он был шпионом. Департаменту военной разведки не нравилось заявлять о себе всем; им действительно нравилось подкрадываться к людям.
Без сомнения, это профессиональная гордость.
Киз все ещё считал это жутким и раздражающим.
Ватанабе скользнул в свободное кресло. На нем была серая форма с высоким воротником и длинными рукавами. Его темные черные глаза, казалось, смотрели сквозь людей вдаль.
— Я прибыл… как раз вовремя, полагаю. — Он осмотрелся. — Я так понимаю, вице-адмирал, наше соглашение все ещё в силе?
Мавикизи выглядел по-настоящему недовольным. Он вздохнул.
— Я держу своё слово, майор Ватанабе.
Чжен нажал на кнопку, и масштабная голограмма «Летней Ночи» исчезла. Корабль начинает свой тренировочный полет сегодня, лейтенант Киз. Мы будем помогать в обеспечении соблюдения Протокола Коула в течение первых трех дней, чтобы получить представление о работе на корабле.
Чжен повернулся к Ватанабе. Майор кивнул.
— После этого будет запечатан пакет с приказами для команды мостика, которые будут доступны мне после быстрого тренировочного полета.
Киз нахмурился и повернулся к адмиралу.
— Сэр, мы будем работать на ДВР?
Мавикизи поджал губы.
— Только сначала. Это профессиональный обмен опытом для того, чтобы помочь нам скрыть фрегат.
— Это будет короткая миссия, — пообещал Ватанабе. — Он посмотрел на Чжена, сложившего руки на груди. — Затем я оставлю вас в покое, и вы, и вице-адмирал сможете поиграть с вашей новой маленькой игрушкой.
Киз посмотрел на Мавикизи. Старый Бурундиец выглядел так, словно обнаружил птичье дерьмо на своей недавно отполированной служебной машине. Затем он посмотрел на Киза и улыбнулся.
— Мы с Чженом хотим, чтобы вы были на мостике. Мы планируем очень длительную разведывательную миссию по преследованию Ковенанта на большие расстояния, уничтожение целей, при возможности и просто зададим им жару. Вы нужны нам, потому что обладаете опытом в навигации на больших расстояниях и тактическими навыками, поскольку мы будем использовать «Ночь» не так, как обычно используются фрегаты. Нам требуется тот, кто действительно сможет работать с Чженом, при этом мыслить нестандартно.
— Насколько далеко мы уйдем?
— Очень далеко, — повторил Мавикизи. — Я знаю, у вас есть семья, но у нас не так много времени, чтобы вы могли принять решение.
Киз подался вперед.
— Я не буду вам врать, сэр, — пробормотал он. — Будет трудным просить меня оставить дочь. — Воспитание Миранды было самым ярким моментом пребывания в Академии.
Теперь, когда он столкнулся с возможной должностью на корабле, Киз задумался, сосредоточен ли он только на том, чего у него может и не быть, а не на том, что у него действительно есть.
— Я знаю, — сказал Мавикизи. — Я знаю.
— С другой стороны, защита наших миров от Ковенанта — это лучшая форма отцовства, о которой можно подумать, — подытожил Киз. — Для меня было бы честью служить на борту «Летней Ночи». Спасибо, что дали мне такую возможность. — Технически им не нужно было и спрашивать. Это было любезно, поскольку он был удостоен награды и выведен из строя.
Они сделали хороший выбор. Киз подумал, что у этого пса осталось гораздо больше, чем один укус.
— У меня есть одна просьба, если можно, — продолжил Киз. — Летчик «Пеликана», который доставил меня сюда. Мне бы хотелось, чтобы его перевели на «Летнюю Ночь».
Командир Чжен посмотрел на вице-адмирала Мавикизи, пожавшего плечами.
— Я не вижу, почему нет. Вы знаете пилота?
— Никогда прежде не встречал его. Но он чертовски хороший летчик, и если мы собираемся осуществлять нестандартные миссии, он может пригодиться. Его зовут Джеффрис.
— Считайте, уже сделано. — Мавикизи поднялся, как и Киз, и Чжен, затем, наконец, Ватанабе. Вице-адмирал пожал руку Кизу. — Рад, что вы на борту, лейтенант.
— Счастлив быть на борту, сэр.
Так и было, осознал Киз. Счастлив от того, что был снова в строю.
Джеффрис уже ожидал его, уперев ноги в панель управления «Пеликана». Когда он услышал, как Киз поднимается на десантный корабль, он уселся.
— Знаете, куда мы теперь, сэр?
Киз улыбнулся, подходя к креслу пилота и посмотрел на «Вепря», который оставил его, спускаясь вниз по полям.
— Да, мистер Джеффрис, я знаю. Поприветствуйте «Летнюю Ночь». Они дадут вам координаты.
— Да, сэр.
— Кстати, вы знаете что-нибудь о командире Дмитрии Чжене?
— Чжен? — Джеффрис задумался на секунду. — В последнее время он был у всех на слуху. Он из одной из Внешних Колоний. Некоторое время был капитаном на фрегате.
— Некоторое время? — Кизу не понравилось как это прозвучало.
— Он протаранил им эсминец Ковенанта.
— Иногда это единственный вариант, который есть…
— Это было после того, как ему приказали отступить. Единственная причина, по которой он не был осужден военным трибуналом, заключалась в том, что он отключил его достаточно надолго, чтобы другой корабль смог прикончить его выстрелами из электромагнитной пушки ускорителя масс. Они выловили его из обломков.
Киз размышлял над этим. Он собирался служить с этим человеком. Возможно, ему не следовало так быстро говорить «да».
— Вы знаете, почему он это сделал, сэр? — продолжил Джеффрис. — Ходят слухи, что он обезумел от горя. Ковенант сжег его родной мир, когда он находился в патрулировании семь лет назад. С тех пор он уже никогда не был прежним.
— Хорошо, этого достаточно, — сказал Киз. Разговор перетек к косвенным намекам; ему не нужно быть настроенным против своего будущего командира. ещё будет много времени, чтобы узнать Чжена на борту. И, возможно, именно поэтому Киза и отозвали, чтобы добавить немного стратегии и спокойствия в стиль Чжена. — О, и ещё одна вещь, мистер Джеффрис?
— Сэр?
— Когда вы доставляли меня, командующего офицера, из военной установки, вы должны были придерживаться летного плана, который вам дали. Невыполнение этого требования, в том числе уход с диапазона действия радиолокационного радара вблизи уровня деревьев, означает, что вас имеют полное право сбить с неба, как жука. В конце концов, мы находимся в мире у линии фронта. Вы сами указали мне на это. — Сталь в его голосе удивила даже его самого. — Если бы нас сбили из-за нарушения летного плана, я лично выследил бы тебя из могилы, солдат, и сделал бы твою жизнь невыносимой. Ты меня понимаешь, солдат?
Джеффрис не переставал смотреть сквозь лобовое стекло.
— Да, сэр.
— И последнее, вы все же наденете свое полное летное снаряжение. Если этот Пеликан продырявят, а я буду задыхаться от нехватки воздуха, я полностью ожидаю, что вы сможете выполнить свою миссию — даже если ваша миссия так же бессмысленна, как и мой личный шофер на весь рабочий день. Мы разобрались, Джеффрис?
— Кристально ясно, сэр.
Киз пристегнулся в кресле второго пилота и слушал прогрев двигателей «Пеликана». Он был членом команды на мостике стелс-корабля с загадочной миссией от ДВР, которая начнется через три дня.
Было приятно вернуться.
— Хорошо, мистер Джеффрис, поднимайте эту птичку. — Киз откинулся на спинку кресла, наслаждаясь ощущением толчка двигателей. Три дня, чтобы освоиться на фрегате и заставить гражданских выполнять требования Протокола Коула, все казалось достаточно простым. Хороший способ вернуться к корабельной жизни.
Глава 3
Игнасио Дельгадо медленно шел на похороны своего второго пилота, одевшись в парадный костюм, галстук неудобно сдавливал шею. Болезненные плазменные ожоги на его торсе все ещё болели, но он чувствовал, что был вынужден присутствовать.
Внутри выдолбленного астероида были парки; взглянув вверх, можно было увидеть верхушки деревьев на другой стороне парка.
Мария Эскиваль повстречала его возле рощи крошечных деревьев.
— Привет, Начо. — Она схватила его за руку. Только Мария называла его этим прозвищем, потому что только Мария знала его уже давно, ещё когда он был грязным маленьким ребенком, бегающим по поверхности Мадригала. В то время она была потрёпанной пацанкой с улицы, ее волосы были завязаны хвостиком. — Тебе и правда не стоит быть здесь.
— Он был моим лучшим другом.
Мария сжала его руку.
— Я знаю. Но они все ещё не хотят, чтобы ты был здесь. Тебе придется уважать желание его семьи.
Там вдали, спинами к нему стояла семья Холлистера. Все были одеты в черное, окружив маленькую урну, они посыпали его пеплом землю возле одного из деревьев, которым было названо место их обитания.
Они винили Дельгадо в смерти Мелко. Второй пилот скончался от своих ран до того, как кто-либо смог попасть на борт «Дистанции». Его семья думала, что это была неоправданная смерть. Их меньше заботила защита данных, которые вывели бы на местоположение Земли. Они боролись за самоуправление на протяжении поколений из глубин этой системы. Пусть пришельцы заполучат Землю, пусть она сгорит. Им было все равно.
— Пошли, — сказала Мария, уводя его.
— Ты думаешь, он умер напрасно? — спросил Дельгадо. Мария продолжала тянуть его вперед.
— Не мне говорить, Начо. Но я знаю вас обоих достаточно давно, чтобы знать, что вы оба стояли бы друг за друга, делая то, что, по вашему мнению, было правильно. Так что не обращай на них внимания. Они скорбят.
Мария была с Дельгадо, когда их родители в спешке отправили их к большим полям за пределами Новой Лимы, посадив на борт крупного грузового корабля, и в плаче сказав, что они последуют за ними на следующем корабле.
Они были заперты в грузовом отсеке со всеми другими испуганными детьми, пытаясь выяснить, что же происходит. Дельгадо было четырнадцать. Марии вскоре должно было исполниться пятнадцать.