Как оказалось, нет, не наврал – в конце коридора, буквально через несколько шагов, действительно нашлись вышеупомянутые помещения, где я смог наконец помыться, переодеться и привести себя в порядок. А уже на обратном пути решил посмотреть, с кем мне предстоит соседствовать, выглянул за угол и обнаружил, что двери жилых комнат все до единой открыты и оттуда на меня с любопытством косятся местные аборигены, которые в присутствии секретаря почему-то не рискнули высунуться наружу.
– О, а вот и наш новенький! – Первое, что я услышал, когда появился в общем коридоре.
Мальчишек всего было десять, по двое на каждую из пяти жилых комнат, и все примерно моего возраста. Худые, встрепанные, одетые, как один, в белые майки и короткие черные шорты. Вероятно, это и был младший класс школы Ганратаэ в полном составе.
Кстати, у всех у них имелись такие же, как у меня, идентификационные браслеты, внешне напоминающие обычные наручные часы. А вот у самого крупного парня – того, что обитал в комнате под номером шесть, – браслетов оказалось целых два. Один стандартный, школьный, тогда как второй уже пошире и посерьезнее. Видимо, мальчишке уже исполнилось десять, и в школу он явился, можно сказать, взрослым.
Заметив мой взгляд, крепыш гордо выпрямился.
– Тя как зовут, мелкий? – снова нарочито грубо спросил он, тем самым как бы заявляя права на лидерство. Причем, судя по тому, как притихли остальные, эти самые права за две недели обучения он уже успел не раз и не два подтвердить.
Я же решил пока в бутылку не лезть (мне все-таки тут учиться) и спокойно ответил:
– Адрэа Гурто. А тебя?
– Адрэа? – пренебрежительно фыркнул тот. – Фу, как девчонку! Ха-ха!
Ну вот и определились с ролями.
Когда-то в детстве подобные заявления были способны спровоцировать нешуточную драку. Собственно, сегодня их для этого и бросили, не сомневаясь, что в драку я не полезу, а значит, авторитет будет утвержден. И пусть имя Адрэа мне тоже казалось неподходящим для мальчика, но попытка меня на этом подцепить оказалась настолько примитивной, что я не удержался от смешка. После чего преспокойно отвернулся, кивнув всем, кто наблюдал за мной с неослабевающим интересом, и демонстративно проигнорировав насупленного крепыша.
– Эй, мелкий, ты что, нюх потерял? – снова попытался он спровоцировать конфликт. – Что молчишь? Или это не с тобой разговаривают?
Ну ребенок же. Глупый, наивный и пока еще искренне верящий в то, что все решают кулаки.
Я снова сделал вид, что в упор его не вижу, после чего зашел в свою комнату и молча закрыл дверь.
Кстати, интересное наблюдение – все прочие жилые комнаты располагались в длинной, то есть основной части единственного на весь корпус коридора, тогда как моя почему-то находилась за углом, на отшибе, вместе с душевой, кладовкой и прочими подсобными помещениями, что, полагаю, в глазах местного сообщества считалось непрестижным.
Не поэтому ли секретарь ухмыльнулся, когда презентовал мне новое место жительства?
«Предварительный анализ данных завершен, – известила меня Эмма. – Пароль для входа во внутреннюю Сеть имеет один уровень защиты. Степень сложности: простой. Ориентировочное время взлома: десять мэнов».
Что-то долго для простенького пароля.
«Уверена? Сумеешь спрятать свое присутствие так, чтобы нас не накрыли?»
«Ответ положительный. Вероятность успешного проникновения составляет девяносто один процент. Начать процесс?»
«Давай», – недолго поразмыслив, разрешил я.
В конце концов, это всего лишь школьная библиотека. Кто там будет проверять, сколько раз использовали тот или иной пароль? К тому же раз пароль простенький, то он наверняка стоит больше для проформы. А значит, крайне маловероятно, что вмешательство Эммы кто-нибудь заметит.
«Доступ во внутреннюю Сеть учреждения «Школа Ганратаэ» получен, – вскоре сообщила система. – Доступны папки: «Внешняя охрана», «Программы обучения», «Зеленый коридор», «Система видеонаблюдения», «Общие файлы», «Внутренний учет», «Итоговые вопросы для аттестации учеников по программе подготовительного класса», «Итоговые вопросы для аттестации учеников по программе первого класса»…»
«СТО-ОЙ! – не на шутку всполошился я. – Какой еще учет?! Какие программы?! Я просил у тебя всего лишь доступ в библиотеку!»
«Доступ к базовой программе «Библиотека» открыт, – спокойно ответила Эмма. – Уровень доступа: просмотр данных, скачивание данных. Уровень доступа для папок «Общие файлы», «Расписание занятий», «Программы обучения», «Внутренний учет», «Зеленый коридор» и «Система видеонаблюдения» ограничен просмотром. Для скачивания и просмотра остальной базы требуется введение дополнительных паролей. Взломать центральную базу данных?»
Я прифигел.
Мля-а…
Если до директора дойдет, что кто-то беззастенчиво копается в его файлах, то я вылечу из школы, не успев даже мявкнуть. Никакие законы не помогут. Никакое заступничество… которого и так нет. Хорошо еще, если никто не полезет выяснять, как именно я это сделал. А если вдруг полезет, да еще поймет, что мне кто-то помог…
– Ну, мелкий, тебе крышка, – в довершение всего многообещающе прошептал из-за закрытой двери крепыш. – Завтра свое получишь!
Я чуть не заржал, сравнив степень угрозы от сопляка с размахом грядущих неприятностей. Хотя в одном крепыш был абсолютно прав: если что, мне действительно крышка. И я пока даже не представляю, как в случае чего буду из этой задницы вылезать.
Глава 2
Как водится, паниковал я недолго.
Пометавшись по комнате и от души выматерившись на себя, дебила, не сумевшего дать Эмме нормальные указания или хотя бы уточнить детали, я все-таки взял себя в руки, успокоился, сел. И, тщательно обдумав список вопросов, принялся уточнять у системы, что именно она сделала, какие методы использовала для взлома, какие риски для нас это несет и по каким параметрам она эти самые риски оценивает.
Эмма, для которой, к счастью, излишняя эмоциональность была не свойственна, без запинки выдала запрошенные данные по использованным для взлома алгоритмам. Выкатила подробный список программ, которые некогда скачала из Сети и благополучно загрузила в свою базу. Дала оценку каждой. Провела вполне конкретные параллели. Выделила сильные и слабые места у всех использованных алгоритмов и наконец сообщила, что за то время, пока я мылся и знакомился с одноклассниками, она склепала на их основе совершенно новую программу, которая позволила без особых проблем войти в чужую базу данных и одновременно не оставить там никаких следов.
Когда я, офигев от обилия обрушившейся на мою голову информации, озадаченно крякнул, Эмма также выдала мне список параметров, по которым оценивала риски обнаружения несанкционированного взлома. После чего я окончательно убедился, что в данном вопросе подруга разбирается стократ лучше меня, и с облегчением выдохнул.
Все-таки не зря Расхэ дал ей доступ в общепланетарную Сеть. Эмма оттуда столько всего полезного насобирала и сумела проанализировать…
– Спасибо за разъяснения, учись и развивайся дальше, – все еще в некотором обалдении пробормотал я, на всякий случай предупредив подругу, чтобы в центральную базу данных пока не лезла. А потом поймал себя на мысли, что разговариваю с ней как с живой, и непроизвольно хмыкнул.
А что?
Она ведь личность, пусть не моя и к тому же порядком урезанная. А раз личность, то почему я должен относиться к ней как к машине? К тому же раз мы до конца своих дней обречены на совместное существование (обратного процесса протокол «Слияние» не предусматривал), то мне будет комфортнее, если я поверю, что в моей голове сидит простая и милая девушка Эмма, а не бесстрастный, черствый, мало что понимающий в жизни и способный лишь на беспрекословное подчинение модуль «АЭМ-3».
«Запрос на саморазвитие получен, – неожиданно откликнулась на мои мысли система. – Процесс самообучения запущен. Ориентировочное время окончания процесса…»
Я тихо рассмеялся.
«Не парься, подруга. Люди учатся всю жизнь, так что можешь даже не подсчитывать. Твое обучение не закончится никогда».
«Поправка принята», – с ноткой растерянности отозвалась Эмма.
«Вот и отлично, – кивнул я и кинул взгляд на браслет, где отпечатались цифры: двадцать один пятьдесят восемь. – Все, пора на боковую. Разбуди меня, пожалуйста, в семь. А заодно загрузи из библиотеки расписание и базовую программу обучения для младших классов. Нужна информация для завтрашних уроков. Не хочу быть единственным, кто не готов отвечать у доски».
«Запрос исполнен, – гораздо увереннее сообщила подруга. А когда снаружи прозвучал сигнал отбоя, неожиданно призналась: – Доступен протокол глубокого сна. Применить?»
Я непроизвольно зевнул.
«А какие у него есть плюсы по сравнению с обычным сном?»
«Во время глубокого сна возможно ускорение процесса адаптации, вызванного протоколом «Слияние», а также есть возможность применить протоколы восстановления исходного количества найниитовых частиц. Проект «Гибрид-2» не завершен, для более продуктивного контакта с носителем крови требуется углубленная настройка».
«Хм. То есть ты способна избавить меня от последствий пребывания в капсуле и одновременно можешь начать восстанавливать популяцию найниита?»
«Ответ положительный».
Я достал из-под рубахи подвешенную на веревке небольшую емкость, в которой хранил стыренный из лаборатории перегоревший найт, и, полюбовавшись бесценной пылью, открыл пробку.
«Использование глубокого сна разрешаю. Расходный материал есть, так что работай. Время пробуждения – семь утра. Если что-то пойдет не так, буди».
«Запрос принят. Проводится оценка гормонального фона. Начинаю синхронизацию ритмов», – тихонько прошелестела система, как только я скинул одежку и забрался под одеяло.
«И это… Эмма… будь добра, давай уже будем обращаться друг к другу по имени».
«Запрос принят», – так же тихо ответила она, после чего меня моментально сморило, и я отрубился, не успев даже толком донести голову до подушки.