— Я передам все Смотрящим, — наконец, объявил он. — Они уже там порешают. А пока… Хирург остается в списке финалистов.
Смотрящие? Я нахмурился. Самые уважаемые криминальные авторитеты города. Некоторые — самые настоящие легенды.
Представитель Синдиката Дракона холодно кивнул.
— Мы будем ждать решения Смотрящих. Но если оно нас не устроит… мы оставляем за собой право действовать по своему усмотрению.
Прозвучало как угроза. Очень вежливая, но оттого не менее неприятная.
— А теперь, судари и сударыни финалисты и все остальные любители мордобоя! — Циклоп снова улыбнулся своей фирменной золотой улыбкой. — Перемещаемся на новую локацию! Финальные бои пройдут в клубе «Золотой Дракон»! Там вас ждут не только лучшие бойцы города, но и море выпивки, закуски и, возможно, пара-тройка легкомысленных цыпочек! Так что не расслабляемся, самое интересное еще впереди!
Толпа радостно загудела. Скандал был быстро забыт, предвкушение финала взяло свое.
Мы с Витьком и девчонками снова загрузились в его седан.
— Это, мля, не драконы, это натурально змеюки, — бурчал Витек, выруливая на темную улицу. — Вечно им все не так. Но ничего, думаю, Смотрящие всё порешают как надо. Главное, Сеня, ты им там покажи класс! Чтобы у этих чешуйчатых петухов перья дыбом встали!
— Постараюсь, — я усмехнулся.
Клуб Дяди Германа «Золотой Дракон» располагался на самой окраине Нижних кварталов, в здании, которое когда-то было, кажется, каким-то заводом. Теперь же это было огромное, сверкающее огнями и хромом заведение. У входа — толпа охранников с такими лицами, что хотелось немедленно покаяться во всех грехах. И даже в тех, которых еще не совершил.
Внутри было шумно, людно и… заметно роскошнее. Пахло дорогим парфюмом, деньгами и пороком. Музыка играла тише, чем на складе, но атмосфера была куда более… напряженной. Здесь собрались действительно серьезные люди.
Оказавшись в главном зале клуба, я на секунду даже забыл, зачем сюда пришел. Это было нечто. Помещение было огромным, с высокими потолками, теряющимися где-то в полумраке. Вместо ржавой сетки, как на складе, здесь арену окружало силовое поле. Оно мерцало, переливалось всеми цветами радуги и создавало ощущение, будто ты находишься внутри гигантского мыльного пузыря, готового вот-вот лопнуть. Сам помост был сделан из какого-то темного, отполированного до блеска материала.
Вокруг арены располагались столики для особо важных гостей. Бархатные кресла, хрустальные бокалы, официанты в белоснежных перчатках, бесшумно скользящие между столами. Чуть поодаль — ряды попроще, но тоже вполне респектабельные.
А над всем этим великолепием, нависая, как капитанский мостик звездолета, располагались вип-ложи. Пять штук. Они были отгорожены тонированным стеклом, сквозь которое угадывались силуэты и мерцание дорогих украшений.
«Сеня, уровень пафоса и потенциальной опасности на квадратный метр только что подскочил до критической отметки, — прокомментировала Алиса. — Постарайся не дышать слишком громко, а то еще решат, что ты претендуешь на их территорию».
Я мельком увидел нескольких людей в изящных и дорогих масках. Кто-то из высшего света явился инкогнито? Они, казалось, чувствовали себя здесь не очень уютно.
«Дядя Герман не поскупился, — присвистнула Алиса у меня в голове. — Видимо, бизнес идет в гору. Интересно, у них тут канапе с черной икрой подают? Или только чипсы с сомнительным соусом, как на складе?»
«Боюсь, Алиса, для нас с тобой из деликатесов будет только перспектива получить по морде от очередного чемпиона, — хмыкнул я. — И, возможно, стаканчик воды, если повезет».
Я огляделся. Бойцы-финалисты, съехавшиеся со всего города, уже собирались в специально отведенной зоне. Было много незнакомых мне лиц — эти ребята бились за право попасть сюда в других клубах.
Барс стоял чуть поодаль, разговаривая с каким-то мрачным типом в дорогом костюме. Белла Бомшелл, как всегда, позировала перед своей летающей камерой, посылая воздушные поцелуи воображаемым поклонникам. Остальные финалисты выглядели напряженными. Оно и понятно — здесь собрались лучшие из лучших. И каждый хотел заполучить главный приз. И, конечно, славу.
Краем глаза я заметил, что Белла Бомшелл отошла чуть в сторону от основной группы финалистов и разговорилась с одним из финалистов. Это была девушка в обтягивающем серебристом костюме и шлеме-маске. Её нарядец немного походил на мой, но более изящный и сверкающий. Незнакомка держалась уверенно, почти вызывающе. Даже с такого расстояния было видно, что под костюмом скрывается стройная, тренированная фигура.
Белла, судя по всему, была удивлена. Ее ярко накрашенные губы сложились в удивленную букву «О».
— Тогда зачем ты здесь, душенька? — донесся до меня ее слегка изумленный, приторно-сладкий голос. Явно обращенный к серебряной незнакомке.
В ответ раздался искаженный динамиками, холодный, как сталь, женский голос:
— Я хочу убить одного человека…
От этого голоса у меня по спине пробежал холодок. Что-то в нем было… знакомое. И очень неприятное.
«Отлично, у нас в программе не только мордобой, но и заказное убийство, — деловито констатировала Алиса. — Нужно добавить ее в список контактов. Или в список угроз. Еще не решила. Зависит от того, кого именно она хочет убить. Если бухгалтера из налоговой, то я — за».
Лицо Беллы вытянулось, и теперь ещё сильнее напоминало лошадиную морду.
И кто же эта дерзкая цаца? Кого она собралась здесь убивать? Надеюсь, не меня. А то у меня сегодня и так перебор с желающими отправить меня на тот свет. Или хотя бы в больницу.
Глава 19Смотрящие
«Так, Сеня, давай на секунду отвлечемся от нашего парада фриков, — произнесла Алиса, внимательно разглядывая Аргенту. — Эта серебряная статуя свободы… я пытаюсь ее просканировать, но ее костюмчик похож на черный ящик от звездолета, завернутый в фольгу от паранойи. Сигнатура Одаренного есть, но такая кривая, будто ее писали левой ногой в темноте. Одно ясно точно: её обтягивающие супергеройские лосины стоят дороже, чем весь твой костюм».
Незнакомка в серебряном костюме, заметив вытянувшееся лицо Беллы, насмешливо фыркнула.
— Ох, дорогуша, не смотри на меня так, будто я только что призналась в любви к прошлогодней коллекции твоего стилиста. Расслабься. Я просто… репетирую. Для более убедительного выступления, знаешь ли.
Белла Бомшелл, немного опешив от такого поворота, нервно хихикнула, поправляя свои платиновые локоны. Летающая камера тут же поймала этот момент, видимо, для создания драматического эффекта.
— А-а-а… Ну, конечно, — протянула она, все еще не до конца уверенная, шутит ли ее собеседница. — Убивать… ха-ха… это так… креативно. Мои подписчики тоже любят всякие… острые штучки. Правда, я обычно ограничиваюсь демонстрацией новой коллекции нижнего белья. Тоже, знаешь ли, убивает. Наповал. Мужскую аудиторию. И иногда их кошельки.
«Эти двое цыпочек нашли друг друга, — хмыкнула Алиса. — Клуб анонимных убийц с безупречным чувством стиля. Не хватает только маньяка-парикмахера и серийного парфюмера».
Я почувствовал чей-то пристальный взгляд за спиной. Обернувшись, увидел Барса. Он выглядел так же невозмутимо, как всегда, но в его глазах мелькнуло что-то похожее на… благодарность?
— Хирург, — его голос прозвучал тише обычного. — Хотел поблагодарить. За… ну, за то, что не дал этому психу превратить меня в паштет.
— Не за что, — я пожал плечами. — Просто не люблю, когда допинговые качки портят зрелище. Это непрофессионально.
Барс усмехнулся — редкая для него эмоция.
— Да, я заметил, как ты… профессионально… его отключил. Кстати, не думал, что ты настолько силен. Обычно хирурги предпочитаят работать скальпелем, а не кулаками.
— Знаешь, в медицине есть такое понятие — ударно-волновая терапия, — философски заметил я. — Правда, обычно ее применяют не к челюсти, но принцип тот же.
Барс посмотрел в сторону, где Белла все еще болтала с серебряной незнакомкой.
— Видишь блестящую цацку, с которой трещит наша силиконовая королева? — он кивнул в сторону незнакомки.
— Аргента, кажется? — я прищурился. — А что с ней?
— Она новая звезда боев без правил. Появилась месяца два назад и начала рвать турниры для Одаренных, как горячий нож — масло.
— Одаренная? — я внимательнее всмотрелся в серебряную фигуру.
— Еще какая. Волшебница высокого уровня. Говорят, В-ранг минимум. Никто не знает, откуда она взялась, но уже выиграла три крупных турнира. Причем противников не просто побеждала — превращала в овощи. Некоторые до сих пор учатся заново ходить.
— И что она забыла на нашем скромном турнире? — спросил я. — Тоже за призом?
Барс пожал плечами.
— Хороший вопрос. Слышал, она задавала вопросы о некоторых участниках.
— О каких именно?
— Ну, например, о тебе, — Барс посмотрел на меня с легкой усмешкой. — Кстати, она единственная, не считая тебя, кто не снимает маску. Даже после боев.
— Может, у нее просто проблемы с кожей? — предположил я. — Или она стесняется своей улыбки.
— Да, особенно когда эта улыбка — последнее, что видят ее противники, — мрачно заметил Барс. — Слушай, Хирург, я редко даю советы, но… будь осторожен. У меня плохие предчувствия насчет этого турнира. Слишком много незнакомых лиц, слишком много денег на кону. И слишком много людей, которые ведут себя так, будто знают что-то, о чем мы не догадываемся.
— Включая нашу серебряную принцесску?
Барс отвел взгляд, словно пытаясь найти правильные слова. Его обычная невозмутимость куда-то испарилась, уступив место мрачной сосредоточенности.
— Особенно её, — Барс кивнул, и его голос стал тише. — Знаешь, что меня больше всего беспокоит, Хирург? Когда она дерется, создается впечатление, что она не просто побеждает. Она… наслаждается. Но не победой, нет. И не болью противника. А чем-то другим.
Я нахмурился, пытаясь представить, что может быть хуже наслаждения чужими страданиями.