— Она… она даже не била меня почти! — всхлипнул Велинский. — Но лучше бы била…
У меня под ложечкой засосало от нехорошего предчувствия. Кто знает, на какие низости способная женщина с гигантскими тараканами…
— Она… она заставляла меня смотреть повторы дуэли Стеллингера с тобой! Двадцать раз! И комментировать каждый твой удачный прием! А потом… потом она сказала, что если я не расскажу, кто зачинщик, она заставит меня переписывать устав Академии каллиграфическим почерком! Ты знаешь, какой он длинный⁈ И какой у меня почерк⁈
Тут даже у меня мурашки по спине побежали. Морозова, ну ты и садюга! Такого и врагу не пожелаешь.
Алиса, до этого момента хранившая серьезное выражение лица, не выдержала и прыснула.
«Переписывать устав… Сеня, да Морозова просто с новой стороны раскрылась! Она и без плетки кого угодно заманьячит…»
— Потом ей пришло сообщение на коммуникатор, и она куда-то быстро ушла, — закончил Велинский. — А я… с тех пор тут…
— Так, значит, Рихтер и Залесский, — я вернул разговор в серьезное русло. — И что они планируют дальше? Этот ваш «комитет по спасению аристократических задниц» не успокоится, я так понимаю?
— Нет, — Велинский покачал головой. Его взгляд снова стал испуганным. — Рихтер… он был в ярости после провала. Кричал, что прямое нападение — это ошибка, что ты слишком силен физически. Сказал, что нужно действовать иначе. Умнее. Бить по… по репутации.
— А конкретнее? — я напрягся.
— Я не знаю! — почти взвизгнул Велинский. — Клянусь всеми богами, не знаю! ОНА забрала меня до того, как меня посвятили в новый план! Рихтер говорил, что нужно ударить по твоей репутации… сделать так, чтобы все от тебя отвернулись… Может, подставить как-то… Или использовать твоих… твоих друзей… Я не знаю точно, Ветров! Правда!
Он смотрел на меня с такой неподдельной паникой в глазах, что я почти ему поверил. Почти.
— Друзей, говоришь? — я прищурился. — Интересно. А имена этих твоих Рихтера и Залесского полные можешь назвать? Факультеты? Особенности? Слабые места?
Велинский судорожно сглотнул.
— Барон Аксель фон Рихтер, четвертый курс боевой магии. Специализация — иллюзии и ментальные атаки. Очень силен, но… самонадеян. Считает себя непризнанным гением. И виконт Эдуард Залесский, пятый курс, факультет стратегического управления. Он… он мозг их группы. Расчетливый, хитрый. Любит интриги. Говорят, у него связи в администрации Академии. Слабые места? Рихтер падок на лесть и красивых девушек. А Залесский… он боится пауков. Панически.
«Пауков? — Алиса хихикнула. — Какая… пикантная деталь. Надо будет запомнить.»
— Ладно, Велинский, — сказал я, доставая из кармана небольшой нож, который прихватил из столовой. Не такой крутой, как скальпели Ночной Госпожи, но веревки перерезать сойдет. — Считай, что ты выдержал экзамен на искренность. На троечку с минусом, но выдержал.
Я подошел и одним движением перерезал веревку, удерживающую его руки. Велинский тяжело рухнул на пол, морщась от боли в затёкших конечностях.
— Спасибо… — прохрипел он, потирая запястья. — Ты… она тебя тоже похитила? Но ты смог выбраться, да? Давай сбежим вместе!
— Не так быстро, — я присел рядом с ним на корточки. — Ты мне еще кое-что должен. За моральный ущерб. И за испорченную прогулку.
Велинский испуганно посмотрел на меня.
— Что… что ты хочешь? Деньги? У меня… у меня сейчас нет с собой большой суммы…
— Деньги — это скучно, — я улыбнулся своей самой доброй и маньячной улыбкой. — Я хочу… чтобы ты передал сообщение своим дружкам. Рихтеру и Залесскому. Скажешь им, что Семён Ветров знает об их планах. И что если они или кто-то из их шайки хотя бы косо посмотрит в мою сторону или в сторону моих друзей… я лично позабочусь, чтобы их ближайшее знакомство с пауками стало очень… близким. И чтобы «гениальность» барона Рихтера разбилась о суровую реальность. Ты меня понял, Аркадий?
Велинский судорожно кивнул, его лицо было белее мела.
— Отлично, — я поднялся. — А теперь слушай внимательно. Я прикажу Ночной Госпоже, чтобы она тебя больше не пытала. Когда тебя выпустят отсюда, то побежишь так быстро, как никогда в жизни не бегал. К своим дружкам. И передашь им моё сообщение. Дословно. Если хоть слово забудешь или переврёшь… Ночная Госпожа тебя найдет. И тогда вышивание крестиком… то есть каллиграфия покажется тебе райским наслаждением. Ясно?
— При… прикажешь? Госпоже? — его глаза округлились от кошмарного осознания. — Ты… ей приказываешь?
— Ясно???
— Я… ясно, — пролепетал он.
Я сделал мысленную пометку поговорить с Морозовой. Пусть подберет такие амнезиаки, чтобы Велинский забыл о том, что меня здесь видел. Но при этом чтобы передал все, что от него требуется. А также запомнил чувство ужаса после встречи со мной.
— Думаешь, это было мудро, Сеня? Кидать такую угрозу Рихтеру и Залесскому напрямую? — спросила Алиса, когда мы вернулись назад в жилые помещения. Панель за нашими спинами встала на место. Велинский остался в гордом одиночестве. По крайней мере он не болтался подвешенным. За что пусть будет благодарен.
— В любом случае, мы посеем панику в их рядах, — сказал я. — И получим время. А это сейчас самое главное.
Ближе к вечеру вернулась Морозова. Она выглядела уставшей, но собранной.
— Всё прошло по плану, — сообщила она, снимая плащ. — Я незаметно доставила Тимура до особняка. Стабилизатор сработал, он передал сообщение графу слово в слово. А потом передал мне о том, как все прошло. Реакция графа была… предсказуемой. Шок, гнев, отрицание, потом страх. Он как будто начал подозревать, что мы… что-то эдакое знаем. Граф Кайлов согласился на встречу. Завтра, в полдень, в «Полустанке». Он будет один. По крайней мере, так обещал.
— Отлично, — я почувствовал, как напряжение немного спало. — Значит, завтра решающий раунд.
— Да, — Морозова посмотрела на меня своим пронзительным взглядом. — И вам нужно быть готовым ко всему, Господин Семён. Кайлов может блефовать. Он может попытаться устроить ловушку. Он может прийти с армией снайперов. Никогда не доверяйте слову аристократа, особенно загнанного в угол.
— Я буду готов, — кивнул я. — У меня есть пара козырей в рукаве. И верный ИИ-помощник.
— И я, — тихо добавила Морозова, отводя взгляд. — Я буду рядом. Незримо. На всякий случай.
Я посмотрел на нее. Союзник? Враг? Что-то среднее? Эта женщина была сложнее любой алхимической формулы. Но сейчас она была на моей стороне. И это было главное.
— Спасибо, Катя, — сказал я искренне.
Что-то неуловимо изменилось в её лице — может быть, линия губ стала мягче, или напряжение вокруг глаз ослабло. Это длилось лишь мгновение. Она тут же встряхнула головой, словно отгоняя непрошенные мысли.
— Сосредоточимся на деле, Господин, — сказала она уже своим обычным деловым тоном, хотя в голосе всё ещё слышались отголоски чего-то иного. — У нас мало времени, а нужно продумать много нюансов…
Я кивнул. Завтрашний день обещал быть интересным.
…Кафе «Полустанок» гудело, как растревоженный улей в час пик. Студенты, преподаватели, случайные прохожие — все смешались в пеструю, гомонящую массу. Запах кофе, выпечки и чего-то неуловимо-студенческого (наверное, смеси дешевых духов и невыученных билетов) витал в воздухе.
«Уютненько, — прокомментировала Алиса, материализуясь у моего плеча, когда я вошел. — Прямо как в тех старых фильмах, где главный герой встречается с мафиозным боссом в семейной пиццерии. Только вместо пиццы — вчерашние булочки, а вместо Дона Корлеоне — граф Кайлов. Интересно, он сделает мне предложение, от которого я не смогу отказаться? Типа, стать его личным ИИ-консильери?»
«Если он предложит тебе должность, я потребую долю с твоей зарплаты, — хмыкнул я, оглядываясь. — Видишь его?»
«Северо-западный угол, вип-зона за матовым стеклом, — тут же отозвалась Алиса. — Столик у окна. Граф там один, пьет что-то прозрачное. Возможно, слезы своих врагов.» «Или просто воду с лимоном».
«Скучный ты, Сеня…».
Я направился к указанному столику. Вип-зона действительно была отгорожена от основного зала, создавая иллюзию уединения. Граф Дмитрий Кайлов сидел в глубоком кресле, небрежно положив руку на подлокотник. Выглядел он безупречно: дорогой костюм, идеальная укладка седеющих волос, спокойное, чуть высокомерное выражение лица. При моем появлении он едва заметно кивнул.
«Так, внимание, Сеня, — зашептала Алиса, пока я приближался. — Парень и девушка за соседним столиком — у них пульс выше, чем у марафонца на финише. И парень явно скрывает под пиджаком что-то поинтереснее, чем пачка сигарет. А у девушки в джинсах такой ствол, что один выстрел из него превратит тебя в молекулярный пар. И при этом он, судя по датчикам, работает почти бесшумно. Так что ты просто исчезнешь, и никто даже не заметит. Кроме несчастного официанта, которому придется вытирать со стены твои… э-э-э… остаточные эманации.»
«Рад, что ты беспокоишься о чувствах официанта. Будет очень неловко, если ему придется соскребать меня шпателем, — хмыкнул я. — Надеюсь, у него есть медицинская страховка на случай психологической травмы».
«К слову, тот парень, что протирает и без того идеально чистый бокал у стойки… он уже третий раз на тебя косится. И у него в ухе подозрительно мигает крошечный огонек. Либо он киборг-меломан, либо у него очень навороченная гарнитура для связи».
«Понял, — мысленно сказал я. — Классика жанра. „Я пришел один“, ага».
— Граф Кайлов, — я подошел к столику. — Рад, что вы нашли время в своем плотном графике для встречи с простым студентом.
— Сударь Ветров, — он указал на кресло напротив. — Присаживайтесь. Мой сын передал приглашение в весьма… специфической манере. Надеюсь, он не слишком вас утомил своими… энтомологическими изысканиями?
— Ваш сын — само обаяние, граф, — я сел, стараясь выглядеть расслабленно. — Особенно когда изображает бабочку. У него талант. Возможно, ему стоит сменить факультет. Сенсорика — это, конечно, хорошо, но мир театра ждет его с распростертыми объятиями. И смирительной рубашкой.