— О! — встрепенулся вдруг Эринг. — Госпожа Хельга, давайте я вас провожу? Уже поздно!
— Не хочу вас обременять, юноша, — тетя погасила сигарету.
— Ничуть! — заверил он и галантно подал ей руку. — И Регине будет спокойнее. Правда?
Я только глаза закатила.
Проснулась я от того, что меня крайне бесцеремонно тормошили.
— Регина! — позвал знакомый голос. — Вставай, соня! Ты должна это видеть.
Не открывая глаз, я отмахнулась и, судя по сдавленному проклятию, попала.
— Ну Регина-а-а!
Он бессовестно пощекотал мою пятку.
— Эринг! — простонала я, приподнявшись на локте. — Ты свихнулся? Еще темно!
— Уже почти шесть, — сообщил этот наглый тип, плюхнувшись на постель рядом.
— Ты в такое время на ногах? — не поверила я. — Прошу, скажи, что ты мне снишься.
— Увы, — он развел руками, усмехнулся и стянул шляпу. — Вставай, а?
— Я отберу у тебя ключ! — посулила я. Угрозу смазал зевок. — Слушай, имей совесть, дай поспать.
— Не-а, — Эринг взъерошил волосы на затылке. — Ты должна это увидеть! Клянусь, если не пойдешь, я тебя отнесу.
— Это угроза или обещание? — усмехнулась я.
— Обещание, моя прекрасная госпожа! — он легко подхватил меня на руки вместе с одеялом.
— Отпусти! — я пнула его пяткой и сцедила зевок в кулак.
— Тебе не угодишь, — притворно вздохнул он и сгрузил меня в кресло. — Ладно, собирайся, а я пока сварю тебе кофе.
И сбежал, не дав мне продолжить спор…
— Подлизываешься, — констатировала я, заглянув на кухню.
На столе красовалась тарелочка с пирожными. Эринг состроил рожицу и развел руками: дескать, что тут плохого? Он уселся на угол стола и принялся качать ногой.
— Пей и пойдем!
— Интересно, — задумчиво приговорила я, прихлебывая кофе. — Что такого случилось, раз ты примчался ни свет ни заря?
— Регина, не тяни, — заканючил он. — Сама скоро увидишь. Давай быстрее!
— Ладно, — я запустила зубы в пирожное и сказала с набитым ртом: — О, вкусно! Интересно, где ты нашел выпечку в такой час?
— Нигде, — он почему-то отвел взгляд. — Я еще вчера купил.
— Хм, — я бессовестно облизала пальцы.
Эринг дернул меня за руку.
— Пойдем скорее!
— Ты маньяк, — вздохнула я. — Погоди, хоть записку Бирте оставлю, чтобы не ждала к завтраку.
— А, она и не ждет, — легкомысленно сообщил он.
Я возвела очи горе.
— Опять ты ее напугал?
Эринг пожал плечами, вышел в коридор и сдернул с вешалки мою шубу…
Неладное я заподозрила, когда автомобиль вырулил на трассу.
— Куда мы едем? — я вцепилась в поручень. Эринг гнал так, что ветер свистел в приоткрытые окна. Приятель лихо выкрутил руль и мимолетно мне улыбнулся. Сама невинность.
— Не далеко, — заверил он и надавил на педаль.
Вот же гад! Знал, что я не захочу ехать за город. Но не выпрыгивать же на полном ходу.
— Я тебе это припомню, — мрачно посулила я, когда машина, скрипнув покрышками, остановилась у кромки леса. Кстати, на диво густого и мощного леса для этой части мира. На острове и чахлые рощицы не так часто встречались.
— Ну, Регина! — приятель галантно распахнул передо мной дверцу. — У тебя же завтра день рождения?
— Угу, — буркнула я, опираясь на его руку. — И что?
За городом по-прежнему было значительно теплее. Ингойя уже не первую неделю вся в снегу, а здесь листья только-только желтеть начали.
— Ну-у-у, — протянул он и шаркнул ножкой, как смущенная школьница. — Ты же любишь необычные трупы, так? — и посмотрел требовательно. Дождался кивка и закончил: — Вот и будет подарок.
— Лучший мой подарочек — это труп? — переспросила я недоверчиво.
Эринг просиял, энергично закивал. И с хохотом уклонился от подзатыльника.
— Все-все, сдаюсь! — он поднял руки. — Но тебе правда надо на это взглянуть.
— Честно?
Он только усмехнулся. Мы оба понимали, что деваться мне некуда.
— Сюда, — Эринг вынул из багажника мой саквояж и кивнул в сторону еле заметной тропинки.
Далеко идти не пришлось.
Она лежала на прогалине, затылком к раскидистой ели. Маленькое изломанное тело, едва прикрытое рваной одеждой. В длинных рыжих волосах запутались сухие листки, веточки и еще какой-то мусор, а в широко распахнутых глазах светилось наивное удивление. И немой укор. За что?!
У края поляны скалой застыл невозмутимый Амунди с блокнотом в руках. Я присела возле жертвы на корточки. Отвела спутанные пряди от покрытого ссадинами и ожогами лица.
— Что скажешь? — не выдержал Эринг, переминаясь с ноги на ногу.
Вот непоседа! Удивляюсь, как у него хватает терпения удить рыбу?
— Над ней долго глумились. Ожоги на руках, лице и груди очень похожи на следы от сигарет. И многочисленные порезы — судя по всему, нанесенные с промежутком в несколько часов.
— Угу, — подтвердил Эринг хмуро и вынул сигареты. — Как мальчишки над бездомной кошкой.
Меткое сравнение. А ведь бедной девочке вряд ли исполнилось хотя бы двенадцать. Вторичные половые признаки только начали развиваться.
— Постараюсь закончить к вечеру, — пообещала я, поднимаясь на ноги. — Зачем ты меня сюда притащил. Я же все равно не буду делать вскрытие прямо тут!
— А придется, — вздохнул Эринг и взъерошил волосы на затылке. — Ты даже толком не посмотрела!
Упрек был заслужен.
— Ладно, — буркнула я и потерла глаза, в которые словно песка насыпали. Это издевательство, будить меня в такую рань!
— Просыпайся давай. Пора работать! — велел этот нахал, отступив на шаг. И подсказал: — Спину посмотри!
Я прикусила язык, чтобы не ответить колкостью, опустилась на колени и осторожно перевернула маленькое тело на живот. Не удержавшись, присвистнула. У девочки словно выдолбили дырку в спине, только выглядело это не раной, а естественной полостью.
— Ну, как тебе? — Эринг по давней привычке заглянул мне через плечо, но сейчас даже это не раздражало. — Скоге 51, да? Или ты не веришь в хозяев леса?
— Не верю, — согласилась я заторможено.
— Тебе что, мало? — тут же завелся он. — Ладно, призраки. А тот мальчишка-утбурд? И скажи, как эта девочка могла жить без потрохов?
Я взглянула на Эринга снизу вверх. Не хотелось признавать его правоту, однако у жертвы не было ни сердца, ни печени, ни легких. А главное — никаких следов хирургического вмешательства. Такой… хм, бессердечной девочка была от природы.
— Хорошо. Я пока не могу этого объяснить, но постараюсь разобраться. А пока скажи-ка мне, Эринг… — Амунди позади чуть слышно фыркнул, а я повысила голос: — Как ты догадался, что ее нельзя везти в город? В сказках об этом ни слова.
Еще бы, ведь их сочиняли давным-давно, когда городов еще толком не было.
Оживленное лицо Эринга закаменело.
— Потому что это не первая жертва. Третья за неделю, если быть точным.
Я на мгновение прикрыла глаза. Этого еще не хватало! Шесть лет в университете нас пичкали сказками о нечисти и нежити, которую никто никогда не видел. А теперь на вот, Проводник мертвых, любуйся! В ассортименте.
— И предыдущие две распались на… хм, удобрения? — я поднялась и отряхнула испачканные брюки.
— Именно! — подтвердил Эринг без улыбки и сунул руки в карманы. — Пара часов в ИСА — и ни трупа, ни улик.
— А меня в городе не было, — вздохнула я.
Как специально! Эринг кивнул и требовательно посмотрел на меня из-под длинной челки.
— Мне нужно заключение, — напомнил он негромко.
— Да-да, — рассеянно согласилась я. — О причинах смерти.
— Нет, — возразил он неожиданно. — Ворон потребовал сначала официально установить, человек она или…
У меня закололо сердце от нехорошей догадки.
— А если — или?
Эринг отвернулся, пнул ни в чем не повинный ствол дерева.
— Тогда дело закроют. Убийство нечисти — это не преступление. Такой статьи в УК нет!
— М-да, — только и ответила я.
И что делать? Девочку жаль, но соврать не выйдет. В протоколе вскрытия подробно описываются физические параметры жертвы. Можно как-то объяснить когти на руках и ногах и худо-бедно научно обосновать хвостик (рудименты встречаются), но как «не заметить» полость в теле и отсутствие внутренних органов? Свалить это на убийцу уже будет откровенной фальсификацией.
— Извини, Эринг, — я вздохнула. — Она совершенно точно не человек, схитрить не получится.
— Задница Локи! — выругался он с чувством и саданул кулаком по сосне. Та в отместку осыпала его сухими иголками.
— Умерла она от проникающего ранения в область шеи, судя по размеру и форме раны, нанесенного чем-то вроде кухонного ножа. Смерть наступила не больше суток назад. Точно сказать сложно, она не человек. Знаешь, что интересно?
— Что? — буркнул Эринг.
Другой бы порадовался — работы меньше, а он всегда тяжело переживал несовершенство хельхеймского судопроизводства. Еще бы, ловишь преступников, а потом судейские крючкотворы их отпускают. Обидно!
— Я бы сказала, что убийца был не один. Видишь эти порезы? Они нанесены разными инструментами, от чего-то типа перочинного ножа до скальпеля.
— Может, убийца… экспериментировал? — предположил Эринг с проклюнувшимся азартом.
— Вряд ли, — я покачала головой. — Они нанесены с разной силой. К тому же скальпелем орудовали уверенно, а перочинным ножиком словно боялись ткнуть. Видишь, вот тут?..
Мы склонились над трупом — голова к голове.
— Ты права, — согласился Эринг. — Похоже на предварительный сговор группой лиц. Только что мне теперь с этим делать, а?
Он с досадой запустил пятерню в волосы. Что я могла ему предложить? Сам ведь сказал, что перед законом убийцы чисты.
— Давай похороним ее здесь, — я положила руку ему на плечо.
— Что?! — приятель уставился на меня, явно прикидывая, не свихнулась ли я часом. — Слушай, давай я отвезу тебя домой. Тебе надо поспать.