(Соч., т. 18, с. 520, 522–523)».
В общем, Федя Крюков был таким же левым, как наши теперешние диссиденты. После роспуска Думы за подписание Выборгского воззвания Крюков был осужден судом и лишен права государственной службы, а Донское правительство даже запретило этому своему «делегату» въезд на территорию Всевеликого Войска Донского. Там ему угрожала публичная порка. Вернулся он на Дон только после Февральской революции.
Поскольку писания Ф. Крюкова можно найти в библиотеках, проф. Ермолаев построил свой анализ авторства «Тихого Дона» прежде всего на сравнении творчества Шолохова и Крюкова. Вывод такой: Крюков — писатель серенький, слабенький, без блеска, без проблеска. А Шолохов показал свою силу уже в своих ранних «Донских рассказах». Как же мог сильный писатель Шолохов передрать «Тихий Дон» у слабенького и серенького Крюкова?
Э-э, думаю я, явное нарушение партдисциплины! Чтобы лучше слышать, я даже встал и потихоньку пересел в первый ряд.
Затем проф. Ермолаев перешел к очень деловому лексическому анализу отрывка из Шолохова и Крюкова. Например, характерные повторы прилагательных, метафор, образов. Это как дактилоскопический анализ отпечатков пальцев данного автора. Ведь у каждого автора есть свой собственный почерк — не только внешний, но и внутренний.
И получается, что Шолохов — это Шолохов, а Крюков — это Крюков. Ничего общего у них нет. И «Тихий Дон» написал, таки да, Шолохов! А я сижу и думаю: «Хм, но что же это значит? Ведь это значит, что Солженицын — лжец и клеветник! Один нобелевский лауреат пытается оплевать другого нобелевского лауреата. Клевета на высшем уровне!»
Проф. Ермолаев говорил больше часа. Он приводил даже языковые ляпсусы и ошибки Шолохова, которые были в первых изданиях «Тихого Дона», но потом были убраны редакторами. Эти ошибки и ляпсусы были вполне естественны для Шолохова, у которого не было достаточного образования, но был талант, искра Божия. Но эти языковые ляпсусы были совершенно невозможны для Крюкова, человека с университетским образованием и редактора крупного журнала «Русское богатство», но человека бесталанного.
После того как проф. Ермолаев разоблачил Крюкова (а следовательно, и анонимку «Д», за которого ратует Солженицын), выступил профессор Давид Стюарт, тоже, как говорят в Америке, «полный» профессор русской литературы Пенсильванского университета.
Ну, думаю, этот теперь восстановит партдисциплину (как же — ведь речь о «самом» Солженицыне!) — и будет оплевывать Шолохова. Я опять пересел в задний ряд и приготовился вздремнуть. Это у меня такая привычка еще со студенческой скамьи: лошади спят стоя, а я, когда скучно, могу спать с открытыми глазами. Проф. Стюарт, тоже крупный специалист по Шолохову, долго бормотал что-то по-английски, да еще себе под нос. Но вздремнуть мне не удалось. Хм, кажется, проф. Стюарт тоже нарушает партдисциплину? Чтобы лучше слышать, я опять пересел в первый ряд и даже закурил. В американских университетах на лекциях можно не только курить, но даже и совать профессору в нос свои босые и грязные ноги, как это делают студенты-хиппи. Демократия!
После тщательного анализа проф. Стюарт тоже пришел к заключению, что «Тихий Дон» написал сам Шолохов. Вот-те на, думаю я. Уже второй профессор говорит, что Солженицын — нобелевский… лжец и клеветник?! Как же это так?! Третьим номером программы выступил профессор русской литературы Колумбийского университета Роберт Магвайр, тоже человек очень авторитетный. Хотя проф. Магвайр должен был выступать в качестве оппонента, но и он тоже присоединился к мнению своих ученых коллег, что «Тихий Дон» написал вовсе не Крюков с помощью Солженицына, а сам Шолохов.
Итак, исходя из обратного, экс адвэрсо, уже третий профессор утверждает, что Солженицын… хм, того… Забавно…
Четвертым и последним выступил Макс Хэйворд из Русского института при Колумбийском университете. Хотя у этого Макса Хэйворда и чистокровное английское имя, но это чистокровный еврей с еврейским акцентом, который занимается, в основном, переводами и популяризацией диссидентов, неодекадентов, инакомыслящих из дурдомов и прочих левых мальчиков.
В начале своего выступления Макс Хэйворд перекривился и заявил, что хотя, по его мнению, Шолохов и «сукин сын», так как он не поддерживает советских дурдомщиков, но «Тихий Дон» Шолохов, к сожалению, написал все-таки сам. И даже без помощи Крюкова и Солженицына.
Аудитория из 60 преподавателей русского языка и литературы молча выслушала это очень интересное заявление четырех очень авторитетных людей. Итак, все четыре авторитета единогласно заявляют, что Шолохов написал «Тихий Дон» сам, что никакого плагиата там нет. Но ведь это одновременно означает, что Солженицын, который обвиняет Шолохова в плагиате — это нобелевский лжец и клеветник?! Думаете, что кто-либо из присутствующих задал этот вопрос в порядке дискуссии? Нет! Все молчали, как самые настоящие солженицынские «кролики». И я тоже молчал. Просто из вежливости. Ведь я здесь человек посторонний, случайный. Но хорошо, что хоть здесь правду сказали — на академическом уровне. Хотя я эту правду и сам знал.
Году этак в 1969 среди кандидатов на докторскую степень в области русской литературы ходило заманчивое предложение — стипендия в 5.000 долларов. Но при этом маленький «соцзаказ» — требуется доказать, что Шолохов НЕ автор «Тихого Дона». Кто-то соблазнился, сидел и копался в этой области. Потом эту «диссертацию» пустили под маркой анонимного «советского литературоведа Д.», который сразу же сыграл в ящик. А для пущей важности расписаться под этим дали Солженицыну. Типичная фальшивка психологической войны. Ведь я сам работал в области этой псих-войны и мог бы накатать целую диссертацию о таких фальшивках. После конференции устроили обычное американское угощение: чай и какие-то орешки. А проф. Ермолаев ходит и раздает какие-то бумажки. И мне тоже дает.
Смотрю я на эти бумажки и не верю своим глазам. Первая бумажка: фотостат из протоколов американского Конгресса от 20 марта 1975 года, где член Конгресса Джесси Хелмс требует от президента США, чтобы Солженицыну дали почетное гражданство США. Хм, приравнять нобелевского лжеца и клеветника Солженицына к почетному гражданину США Уинстону Черчиллю?! И чего это Джесси Хелмс закатил такую истерику?
Здесь нужно заметить, что этот Джесси — полукровка, полунегр. И Солженицын — тоже полукровка, полуеврей, который маскируется под русского. Может быть, думаю я, этот Джесси тоже полуеврей, который маскируется под негра? Как в старом советском анекдоте: «Эй, Мойша, мажь рожу ваксой — будешь негром в Коминтерне!» А Джесси играет такую же роль в американском Конгрессе?
Следующая бумажка: отпечатанное на ротаторе письмо президенту США в Белый Дом, что я якобы присоединяюсь к решению Конгресса, чтобы президент США дал Солженицыну почетное гражданство США.
Третья бумажка: оплаченный конверт с адресом Белого Дома в Вашингтоне. Только подпишись и брось в почтовый ящик. В общем, сделано для солженицынских «кроликов».
А я смотрю на все это и думаю: «Только что проф. Ермолаев доказал, что Солженицын — нобелевский лжец и клеветник. А теперь этот же проф. Ермолаев сует мне бумажки, чтобы я подписался, чтобы ему дали почетное гражданство США! Где же здесь логика?»
Ладно, подвез я проф. Ермолаева до метро на моей машине. Потом сел дома и думаю: что же делать с этими идиотскими бумажками? И оплаченный конверт с адресом Белого Дома. Выбрасывать его как-то жалко.
В общем, отправил я все это по адресу президента Джерри Форда — в Белый Дом. Но не подписался там, где указано (для «кроликов»). А написал президенту Форду внизу несколько личных слов и подписался только под этим. И забыл об этом. Просто исполнил свой гражданский долг.
Кстати, свой доклад проф. Ермолаев делал также 20 марта 1975 года в зале Св.-Серафимовского Фонда в Нью-Йорке и 4 апреля 1975 года в зале на Фарме РОВА. Кроме того, этот доклад был отпечатан в строго академическом журнале преподавателей славянских языков и литературы «Славик анд ист Европиен Джорнал», №3, осень 1974 года, с. 299–310.
Но в нашей свободной и демократической прессе об этом ни гу-гу. Как воды в рот набрали. И где только у всех этих всезнаек глаза и уши? Что бы Солженицын ни сказал — сразу истерический вой и хай до самых небес. А тут вдруг наоборот — молчат, как те три забавных масонских обезьянки, которые ничего не видят, ничего не слышат и ничего не говорят.
А потом у меня начались всякие чудеса. Получаю я по почте пакет от некоего «Американского Совета Безопасности». Сначала я хотел просто выбросить его в мусорный ящик, как всякую непрошеную рекламу, которая приходит по почте. Потом вижу, что это официальное приглашение быть советником этого самого «Американского Совета Безопасности». Для ясности тут же приложен и список этого Совета: весь высший генералитет Пентагона! Включая всех начальников американского Генерального Штаба за последние 20 лет. Там же — крупнейшие атомные ученые, профессора международного права, магнаты индустрии и так далее. Хм, думаю, что это такое? Может быть, ошиблись адресом…
Но если вы думаете, что это просто фантазия, то посмотрите на фотокопию оригинала — «Протоколы», с. 378.(*) И там же мой членский билет. Потом приходит по почте второй пакет — от какой-то «Интернациональной Платформы — Ассоциации» или сокращенно ИПА. Сначала я тоже хотел выбросить это в мусорный ящик, чтобы не тратить время на чтение всякой чепухи. Потом пробегаю глазами и вижу, что меня очень вежливо приглашают быть членом какой-то забавной Ассоциации, которая сообщает о себе следующее:
1. Членами этой Ассоциации были или являются почти все американские президенты XX века. В том числе: президент Теодор Рузвельт, президент Уильям Тафт, президент Вудро Вильсон, президент Герберт Гувер, президент Франклин Рузвельт, президент Гарри Трумэн, президент Джон Кеннеди, президент Линдон Джонсон, президент Ричард Никсон — и президент Джерри Форд. Тот самый, которому я написал несколько теплых слов.