— Может ты и прав. Беги за капитаном, я тут побуду.
— Я мигом.
Когда его напарник скрылся из виду, дозорный снял плащ и постарался укутать им мужчину.
— Давай парень, держись. Не умирай. Помощь уже близко…
Прима склонилась над беглым рабом и активировала свой медицинский терминал, прибор тут же выдал всю необходимую информацию и ввёл лекарства.
— У него отравление несколькими видами ядов. Еще пара минут и всё было бы кончено. Но сейчас жизнь вне опасности, принесите носилки и перенесите его в медицинский фургон.
Маркус пришёл в себя и не поверил своим глазам. Над ним, улыбаясь, склонилась Железная Дева!
«Видимо я умер, раз вижу погибших» — подумал он. Угадав его мысли, девушка сказала:
— Ты не умер, но я не ваша Железная Дева. Я её сестра-близнец, меня зовут Прима. Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, госпожа, хорошо. Где я?
— Давай, я сначала задам тебе несколько вопросов, а потом ты поешь и я отвечу на твои. Идёт?
— Идёт.
— Хорошо, как тебя зовут?
— Маркус…
Следующие полчаса Прима расспрашивала бывшего раба о том кто он и как очутился на болотах. Тот не утаил ничего и всё было правда, подтверждал детектор лжи.
— Пола, принеси пожалуйста Маркусу поесть, — сказала Прима одной из бывших фрейлин Бабетты, а теперь маркитантке, очаровательная брюнетка с румяными щёчками тут же кинулась выполнять её просьбу.
Пока Маркус ел, на улице перед фургоном маркитанок, который служил госпиталем на колёсах, состоялся импровизированный военный совет.
— Мы все слышали, что рассказал Маркус, — начала Прима, — рядом с нами настоящяя каторга, где ежедневно умирают люди, добывая узурпатору руду. Слушаю ваши предложения. Начнём с тебя Сварре.
— Я считаю что надо идти выручать их. Этот парень прошёл, пройдем и мы, тем более у нас есть Прима и Клаудиус, думаю их магия, которую они не желают называть магией, покажет опасные места и чудовищ.
— Хорошо, следующий, капитан Каст?
— Я поддерживаю Сварре, мы пройдём, нападения охрана не ожидает, перебьём их как уток и пополним нашу армию несколькими тысячами обязанными нам жизнью воинами.
— Принимается. Хурри?
— Я не знаю, болота далеки от моего понимания. Если можно мой голос остается в тишине.
— Твоё право.
— Хур Хан?
— Тот, кто оставит товарища по оружию в беде, да будет проклят отныне и навеки. Нам надо освободить всех их.
— Я и не сомневалась в таком ответе.
— Клаудиус?
— А я против, — он предупредительно поднял руку, как бы останавливая возмущенного Каста, — нет, освободить их надо, это даже не обсуждается. Но поймите меня правильно. Сейчас они нам не помогут, скорее наоборот. Несколько тысяч истощённых людей повиснут на наших ногах как гиря. Мы вылечим их всех, вопросов нет, но от истощения есть только одно лекарство, это сытная пища. Если бы у нас было достаточно медицинских капсул то да, их можно было бы поставить в строй, но их нет. И не забывайте о том, что нужно время для того чтобы собрать добровольцев и дойти туда. К тому же, мы наверняка обнаружим себя и Гюнтер будет знать где мы. Вот когда мы победим его, тогда и освободим всех этих людей.
— Понятно, старик, спасибо. Твои доводы логичны и, наверное, правильны. А теперь я скажу, как мы поступим.
Прима обвела взглядом все участников совета и начала говорить:
— Да, Клаудиус прав, эти люди нас задержат и прямо сейчас ослабят. Но и Сварре с Кастом, и Хур Ханом правы. Нельзя их бросать. Никак нельзя. Если мы так поступим, то кто мы будем? Целесообразно не значит правильно. Поэтому сделаем так.
Армия сворачивает лагерь и форсированным маршем продолжает путь. Я оправлюсь туда одна, там точно нет ничего, что может представлять мне хоть какую-то опасность. Маркус сказал, что там три сотни охранников, с ними я справлюсь.
Когда я закончу, я сообщу Клаудиусу, который доставит туда телепортационную платформу, с помощью которой начнёт приводить в порядок людей. Схему мы уже отработали, я имею в виду прыжки в медцентр на яхте. Я подожду пока не будет сотни здоровых воинов, которые смогут нести охрану, потом я присоединюсь к армии. Клаудиус закончит и последует за мной.
Когда все рабы будут в порядке, они отправятся к Аласкиви. Мы не будем их ждать, скорость важнее. Но когда мы разобъём Гюнтера, они будут готовы. Всё понятно?
— Прима, ты уверена что справишься одна? — спросил капитан Каст.
— Абсолютно.
— Тогда у меня нет возражений.
— Хорошо, что скажут остальные?
Возражений не последовало и лагерь превратился во встревоженный муравейник. Уже перед самым отправлением Прима снова зашла в фургон к Маркусу.
— Госпожа, вы собираетесь пойти туда в одиночку? — в голосе мужчины был поистину священный трепет.
— Да, всё верно.
— Но как это возможно?
— Ты же видел в бою мою сестру, Железную Деву?
— Да, видел?
— И что ты о ней думаешь?
— Нет на Пангее воина, который мог бы её одолеть.
— Ты почти прав, на Пангее есть воин, который сильнее моей сестры, это я. И поверь, скоро я освобожу твоих товарищей.
— Госпожа, могу ли я вас попросить?
— Конечно.
— Там есть охранники, вооруженные дубинками. Их не много, человек тридцать, пожалуйста, не убивайте их. Они наши, просто сбились с пути.
— Коллаборанты значит, ясно. Я не могу этого обещать, но постараюсь. Но потом, когда всё закончится, надо будет разобраться с ними, не просто так люди идут служить охранниками на каторгу, к тому же, служат они узурпатору.
«Ага, всё понятно, одна дорога ведущая в лагерь. И построена она на деревянных сваях. Если я сожгу её, никто отсюда не уйдёт и весточку Гюнтеру не передаст. Пожалуй, так и сделаю», — думала Прима, вися в воздухе на высоте в два километра и на удалении в четыре от каторги. Изображение она получала от десятка беспилотников, незаметно приземлившихся в кроне деревьев, то тут то там раскиданных вокруг места грядущего боя. Над болотами висел густой туман и её даже теоретически не могли заметить.
Она нисколько не сомневалась в своих силах, магов поблизости не было, а только они могли быть ей опасны. А это значит, прочь сомнения, прочь.
Девушка приземлилась на дорогу в двух километрах от входа, отстегнула реактивный ранец и пошла ко входу. Когда до ворот осталось пятьсот метров, она сняла с пояса «магический жезл» и начала жечь дорогу у себя под ногами. Охранники на привратных башнях заметили внезапный пожар, ворота открылись и навстречу девушке, выбежало сразу полдюжины ражих парней. С удовлетворением Прима отметила, что среди них нет никого, кто был бы вооружён дубинками, значит, можно не церемониться.
Сделав два длинных меча, Прима побежала навстречу противникам. Должно быть, их смутил её внешний вид и охранники остановились. Еще бы, из огня на них выбежала живая металлическая статуя с одним огромным, угрожающе алым, глазом.
Девушка ускорилась и когда до противников осталось чуть меньше трёх метров, прыгнула. Приземлилась она точно в центре их группы. Два взмаха меча и шесть разрубленных тел опустились на дорогу. Затем она вошла в ворота…
Клык отличался не только жестокостью, но и звериным чутьём, он понял, что сейчас произойдёт что-то странное, едва только Прима приземлилась, поэтому он спешно облачился в броню метеоритного железа, должность главного охранника имеет свои преимущества и побежал к воротам.
Там творился форменный ад, его люди, десятка три дрались с какой-то странной женщиной, вернее они пытались драться, а она их просто убивала. При этом, Клык точно видел, что удары воинов попадали в цель, но не приносили никакого результата.
Вот один из них, здоровяк с огромной секирой, зашёл в спину противнику и обрушил своё оружие, целясь в шею. Клык был уверен, что тот отрубит ей голову, но женщина, как будто не почувствовала этого удара…
На самом деле, Прима его почувствовала, и её немного толкнуло вперёд, не более того. Датчики системы жизнеобеспечения показывали, что все показатели в пределах нормы, так что беспокоиться было не о чем.
За пару минут она расправилась с группой у ворот и увидела воина в отличных доспехах. «Должно быть, это предводитель», — подумала она и направилась к Клыку.
Тот испугался той неумолимой методичности, с которой девушка убивала и рванул вглубь лагеря. На ходу он приказал парочке местных охранников задержать её.
«А вот и первые с дубинками» — почти весело подумала Прима, — «Попробую творчески подойти к просьбе Маркуса».
Она просканировала пространство вокруг себя, рядом с ней находились только эти двое, еще несколько чего-то ждали за поворотом и в бараках, справа и слева, много, очень много людей. Буквально сотни. Очевидно, это были рабы.
Деактивиров шлем, девушка подпустила к себе противников. И их реакция её не подвела.
— Железная Дева! — буквально вскричал один из них, опуская оружие.
— Надо же, помнит. А с кем я дралась на стенах Аласкиви, не помнишь? — охранники мялись на месте не зная, что делать, вот к ним подбежали двое, один с дубинкой, второй с мечом и щитом. Прима молниеносно прикончила меченосца и продолжила. — Я дралась там с ублюдками, которые пришли на нашу землю, вместе с вашим нынешним хозяином, с Гюнтером. А сейчас я вернулась, оттуда, откуда не возвращаются, чтобы снова с ними драться, и будьте уверены, в этот раз победа будет за мной!
Один раз вы все уже сделали неправильный выбор, сейчас я даю вам второй, — она активировала шлем и резко вытянула правую руку, клинок удлинился и, достав до шеи её собеседника, царапнул её. — Решайте, с кем вы. Со мной и с теми, кто ждёт свободы в бараках, или с теми, кто лежит за моей спиной?
Итогом этой речи стало то что, все кто её слушал, дружно повалились на колени.
— Прости нас Железная Дева, мы предали и тебя и Остейзию, — сказал один из них.