Но казню я их только когда мы войдём в Аласкиви, на площади перед королевским дворцом.
Так будет. Я сказала!
Глава 15. Петля для Гюнтера
Граф Гаржак ходил по своему кабинету в королевском дворце и чувствовал себя зверем, запертым в клетке. Из всех, кто составлял «малый совет» Гюнтера, остался только он. Борух убит, это точно известно, Берриан в Штирии, мадам Флора исчезла из столицы, едва только до города дошла весть о сокрушительном разгроме королевского войска. Шоалы тоже и след простыл, она скорее всего где-то в Зорристане.
На самом деле, ему тоже пора позаботится о себе. Верные люди ждут на дороге в Глор, оттуда можно добраться до Кяхта и затеряться на территории этой торговой республики. Человеку с деньгами везде рады, а за то время, пока Гаржак служил Гюнтеру, он скопил себе очень хорошее состояние.
Но как же не хочется этого делать, ведь столько планов, столько идей! Но пора, пора.
Гаржак вышел из кабинета и быстро пошёл по роскошным коридорам дворца. Часы показывали десять утра. Обычно, в это время от придворных было не протолкнуться, но сейчас графу. кроме часовых, не встретилась ни одна живая душа. Вот и потайная дверь, скрытая за совершенно обычной портьерой.
«Но что тут делают дворцовые стражники? Да еще и в доспехах давно распущенных синих кирасир?» — граф мысленно удивился, но ничего не успел сказать.
— Граф Гаржак, именем королевы Бабетты и Железной Девы, вы арестованы!
Откуда-то со спины появились еще два инсургента, пожалуй, их можно назвать так, и скрутили графа. При этом один из них как следует прошёлся по рёбрам и когда тот скривился, прошептал:
— Мой брат сопровождал Железную Деву, когда та пыталась вывести королеву из города. Из-за тебя, тварь, он погиб. Настало время моего отмщения, — Связанного Гаржака отвели в казармы дворцовой гвардии и посадили под замок.
В городе меж тем начинались уличные бои. Едва только дошли новости о поражении под Коллоденом и пленении короля, как по войскам, базирующимся в столице, пошли подспудные разговоры.
Как Гюнтер не пыталя. но ему пришлось оставить в гарнизоне Аласкиви почти восемь тысяч остезийцев. Без них было никуда, новому королдю была нужна связь с местной аристократией. Большинство солдат всё равно являлись наёмники или лично преданными ему людьми, но треть составляли местные.
Вот они то, когда армия Железной Девы была в половине дневного перехода от города, и подняли восстание. Руководили им разные люди. Одни старались загладить вину за службу у узурпатора, вторые действительно восстали по велению совести.
Так или иначе, в столице начались городские бои и к моменту подхода армии сестёр во всёх трех кольцах пылали пожары и начались грабежи.
— Город горит, — сказала Прима, подключившись к беспилотникам.
— Вижу, пожары в магическом квартале, в казармах стражи и дворцовой гвардии, — ответила Секунда.
— И еще много где. И посмотри, там вовсю идут бои. Интересно кто с кем дерётся?
— В городе восстание, часть гарнизона, в основном наши, дерётся с наёмниками и людьми Гюнтера из Маноров, — включился в разговор капитан Каст.
— Патриоты, значит, — ухмыльнулась Прима, — а когда наш пленник сидел на троне, они сидели тихо и не высовывались.
— Очень точное замечание, да и не нужно нам это восстание, на самом деле. Оно только привело к ненужным жертвам. В любом случае надо будет разбираться с каждым, — продолжил Каст.
До города оставались считанные мили по королевскому тракту. Предвидя возможность бегства части гарнизона и придворных узурпатора, Прима отправила часть эльфов заблокировать остальные дороги, никто не должен ускользнуть.
Вот и большие королевские ворота. В нарушение всех и всяческих правил, они были распахнуты настежь, подъёмный мост был опущен, и на нём стояла несколько десятков человек в форме синих кирасир.
Секунда сделал знак знаменосцу с флагом Остейзии и выехала вперёд. Когда девушка подъехала. встречающие встали на одно колено и один из них протянул ей поднос. на котором лежали символические ключи от города.
— Кто здесь главный? — спросила она.
— Я, барон Микаэль, владетель Нирна. Сейчас я командую гарнизоном столицы.
— Встаньте барон, где Её Величество?
— Королева во дворце и вот-вот родит.
В это время подъехали остальные и Прима с седла спросила:
— Кто контролирует дворцовый район? — глаза барона расширились, когда он увидел точную копию Железной Девы. По городу ходили слухи, что у героини обороны столицы есть сестра-близнец, однако, увидев её воочию, он удивился абсолютной идентичности двух женщин. Отличить их можно было только по одежде. Железная Дева выбрала для этого дня доспехи синих кирасир, а её сестра броню метеоритного железа.
— Его контролируем мы, чего нельзя сказать об остальном городе. Безвластье породило волну преступности и наша мятеж, к сожалению. только подбавил масла в огонь.
— Ясно, — сказала Секунда, — Олаф, прикажи своим людям взять столицу под контроль. Воины сестёр будут проводниками и переговорщиками. Мародёров и поджигателей — вешать! Без жалости вешать! Барон Конрад, помогите конунгу, конные сотни ордена идут со мной к королевскому дворцу, — барон молча кивнул.
— Сделаем, — сказалОлаф и через минуту скрылся из виду, поглощённый массой воинов.
К удивлению встречающих, армия Железной Девы не вошла в город. а встала лагерем в двух милях. Воины Олафа очень быстро навели порядок на улицах и приступили, вместе с местными, к тушению пожаров.
Что до верных Гюнтеру солдат, то они бежали из столицы через другие ворота. Их судьба была печальна, своевременно отправленные отряды эльфов перехватили практически всех.
Но это будет потом, а сейчас Корнелия, дочь барона Керона, во второй раз в своей жизни пересекает три кольца Аласкиви по направлению к королевскому дворцу.
Как не похожи эти два раза! В первый она была совсем юной девушкой, смотревшей на мир восторженными глазами, очень скоро её закружит водоворот плотских наслаждений, и она вступит на путь, который закончится в пыточном подвале наедине с садистом палачом.
Сейчас она знает правду об этом мире и едет верхом на боевом коне облачённая в доспехи, за спиной пять сотен кавалеристов, готовых отдать за неё жизнь, рядом соратники, а под стенами столицы полтораста тысяч воинов, её воинов.
Вот и Площадь Растуса Великого, «надо не забыть переименовать» — внезапно подумала она. Здесь победителей ждали лучшие люди города, аристократы, богатейшие торговцы и жрецы.
— Заметь, Секунда, ни один из них не вышел нас встречать к городским воротам, — тихонько сказала Прима.
— Да, я тоже обратила на это внимание.
— Бояться, слизняки, бояться. И правильно делают, они же присягнули узурпатору, получили от него привилегии и титулы.
Прибывшие остановили своих коней у ступенек и, не обращая внимания на собравшихся, двинулись вглубь дворца. Их целью были покои Бабетты. Как ни крути, именно королева сейчас была единственной законной властью в Остейзии.
Дворец произвёл удручающее впечатление на Корнелию. Она его помнила совсем не таким. Место, где всегда было много света и радости превратилось в какой-то мрачный гибрид саркофага и конторы провинциального торговца. К тому же, то тут, то там попадались верные приметы недавнего восстания: лужи крови, подпаленные портьеры и стены.
Возле покоев Бабетты стояла охрана. Увидев барона Микаэля, воины отсалютовали ему и один из них произнёс:
— У её Величества начались роды, сейчас с ней пара врачей и сиделка. Они говорили, что Её Величество в опасности.
— Пожалуйста, подождите меня здесь, — обратилась Секунда к остальным, — кроме тебя, Клаудиус, ты будешь нужен там.
Роды у Бабетты были очень тяжёлые, открылось кровотечение, и она медленно умирала. Жрецы Растуса могли бы помочь, но после поражения Гюнтера, они как по волшебству, исчезли из города, как и маги. Хуже всего было то, что она всё еще не родила и смерть могла забрать не только её но и сына.
Женщина лежала на окровавленных простынях, маковый отвар дал ей небольшую передышку, но боль никуда не ушла, просто затаилась. Врачи тихонько переговаривались в углу. Бабетта их не слышала.
Внезапно двери спальни настежь распахнулись, и к королеве подошла та, кого она меньше всего ожидала увидеть. Её бывшая фрейлина Корнелия в сопровождении высокого седого мужчины. Сначала Бабетта решила что её сознание играет с ней злые шутки но голос Железной Девы звучал твёрдо и уверенно:
— Вон! Все вон отсюда! — властно сказала Корнелия, — Клаудиус, займись королевой, она и её сын нужны Остейзии.
Мужчина склонился над Бабеттой и начал какие-то манипуляции, женщина не видела, что он делает, но боль, неожиданно ушла, растворилась, оставив после себя только покой и и какую-то пустоту.
— Надо резать, еще чуть-чуть и будет поздно.
— Делай всё, что считаешь нужным, — это были последние слова, которые слышала Бабетта, после них она заснула…
Когда королева открыла глаза, первое что она увидела, был еще один призрак прошлого. В кресле, рядом с её кроватью сидела Сабина и держала на руках младенца.
— Доброе утро, Ваше Величество. Примите мои поздравления, у вас чудесный здоровый сын, — с этими словами бывшая фрейлина подала ребёнка матери. Приложив младенца к груди Бабетта впервые за много-много времени улыбнулась.
В то же самое время в бывшем кабинете Гюнтера решалась судьба Остейзии. За большим столом хортерийского дуба сидели победители, плюс еще один человек. Прима, Секунда, Олаф, Хур Хан, Клаудиус и Норберт, бывший канцлер Остейзии, вот кто должен решить как будет жить страна, когда армия уйдёт на восток, в Империю.
Сразу после разгрома Гюнтера, сестры и Клаудиус начали думать, как быть с Остейзией. Да, перед ними стояла задача намного порядков более важная, чем судьба этого Богом забытого захолустья. Но оставить на произвол судьбы людей, которые им доверились, было нельзя.