Однажды с Ланом связалась мадам Лиши. Точнее, она позвонила в «Шэньхун», а умная Ли Чэньгуан перенаправила её не на Великого дракона, а на Лана. Мадам Лиши любезно сказала, что Ашен заявился в компании нескольких сомнительных личностей и ведёт себя неподобающим образом. Лан решил сам уладить это дело.
Ашен Сон оказался вдрызг пьяным и почему-то без одежды. Все знали, кто он, особенно двое бывших с ним парней из триады А Ли. Они брали Ашена на слабо, а он взламывал какие-то системы, толком не понимая, что делает, и не слишком заботясь не оставлять следов. На самом деле он влезал в торговый дом Гуан, крупную гонконгскую корпорацию, те бы вышли на «Шэньхун», и это всё сказалось не очень хорошо. К счастью, Лан успел до того, как дошло до серьёзных взломов.
Всю дорогу до дома Ашен Сон провоцировал, но Лан молчал и никак не реагировал. Он не кричал, не ругался, а дома запихнул Ашена в холодную ванну. Он поговорил с ним позже, когда тот протрезвел. И сказал только:
– Будешь вести себя подобным образом, и клан Шэнь откажется от тебя. Мой отец взял тебя как воспитанника. Ты рискуешь не только своей, но и его репутацией.
Ашен Сон тогда замолчал, начал сбивчиво извиняться, но Лан махнул рукой:
– Слова ничего не значат. Только поступки. Больше так не делай.
К чести Ашена, он и правда не переходил грань. Хотя иногда ошивался в сомнительных заведениях, но всё в рамках приличий. Потом Ашен предпочитал проводить свободное время с Ланом или местными хакерами, но мадам Лиши не упускала возможности вспомнить тот случай.
Лан не упускал случая напомнить, что клан Шэнь не собирается покровительствовать чайному домику.
В основном помещении «Облака» царил сумрак, подсвеченный кислотными неоновыми отсветами и ярко-красными фонариками. Музыка звучала громче, ароматы благовоний становились навязчивыми, табачный дым густо вился, и Лан с трудом удержался, чтобы не достать из кармана респиратор. Это было бы невежливо, а мадам Лиши наверняка до сих пор следила, и ни к чему её раздражать. В конце концов, иногда «Облако» служило для таких вот встреч с Дэвидом Ли, например.
Широкий коридор, по сторонам отделённые друг от друга перегородками ниши. Людей было уже много, почти всё занято. Они расположились за низкими столами с едой, чаем и бутылками байцзю.
Послав через Горацио запрос Дэвиду, Лан дождался ответа и последовал дальше. Первая комната считалась самой дешёвой. Вторая оправдывала поэтическое название и называлась Литературным салоном. А дальше уже коридор вёл в отдельные вип-комнаты. Вот из такой как раз и пришлось забирать Ашена.
В салоне свет не мерцал, распространяясь ровно и туманно, хотя никакой дымки тут не было, а мягко съехавшиеся двери за спиной надёжно отделяли от первого помещения. Среди тёмного пола и стен расположились столики, где сейчас сидели люди и беседовали, потягивая коктейли и лёгкие закуски. Вдоль стен выстроились отвёрнутые нейрокресла, с одного только слез Дэвид Ли и махал рукой.
Невысокий евразиец, который знал, кажется, абсолютно всех в Гонконге. Он широко улыбался, казался открытым, но никогда не говорил о прошлом. Все знали, что он не женат, любит женщин и достиг довольно высокого положения без чьего бы то ни было покровительства.
Благодаря своим книгам. Его остросюжетные романы расходились огромными тиражами, но главное, Дэвид умело использовал возможности нейролитературы. Он оказался вхож в высшие круги общества и даже обедал в «Танцующем журавле». Дэвида Ли встречали и главы корпораций, и триады, и местные, и иностранцы.
– Шэнь Лан, – Дэвид кивнул.
Он пытался быть вежливым, но оказался слишком возбуждён, чтобы следовать неторопливому этикету. Дэвид рассеянно провёл рукой по и без того растрёпанным волосам, глаза его блестели.
– Лан, ты должен попробовать эту штуку!
Они никогда не были настолько близкими друзьями, чтобы общаться фамильярно. На самом деле Лан встречался с Дэвидом только в компании Брайна. Но сейчас писателя больше волновало его творение, а не какие-то глупые формальности.
Немного ему подыграть может сработать на руку и расположить. К тому же Лану действительно было интересно.
Он забрался в удобное кресло и взял нейросетку: тонкую паутинку проводов, усеянную девайсами. Натянул её на голову, аккуратно расправил. Устроился поудобнее, уставившись в матово-чёрную стену впереди. Он знал, что сетка начала переливаться светом, посылая импульсы напрямую в мозг. Горацио послал сигнал, что всё в порядке, и интерфейс заработал.
Перед глазами поплыли буквы, описывающие начало истории. Классический нуар об одиноком детективе, который пил на шестьдесят шестом этаже высотки в Гонконге, смотрел на дождь и думал о потерянной любви.
Конечно, существовали и более изысканные нейровоздействия, когда перед глазами разворачивались картины, а реципиент ощущал всё то же, что герой истории. Только появившись, подобные девайсы набрали популярность буквально за пару месяцев, западная компания Литхаус ворвалась на рынок.
А потом стали возникать побочные действия. Оказывалось, что народ подсаживался на «эмоциональные истории» и терял связь с реальностью. После мира грёз оказывалось сложно отделить настоящий мир от иллюзии, люди не контролировали себя.
Лан тогда учился в университете, и один его знакомый с подругой выпрыгнули из окна. Она считала, что может летать, а ему мир казался слишком тусклым. Она сломала шею, ему же, можно сказать, повезло больше, но на несколько лет он попал в сумасшедший дом. Лан не знал, что с ним стало потом.
Всколыхнулась волна насилия и смертей, так что сначала азиатский регион, а потом и весь мир быстренько объявили подобные развлечения вне закона.
В итоге остались как традиционные фильмы, так и те, что разворачивались на сетчатке глаз. А ещё книги. Литература не теряла позиций, зато и здесь появился свой вид.
Дочитав до конца сцены, Лан захотел продолжения, и перед ним развернулась следующая глава. История незначительно, но меняла фокус, и вместо томной красотки в офис к детективу пришёл незнакомец, который заявил, что хочет нанять героя для расследования смерти, связанной с ИИ. Излюбленная тема авторов: может ли робот убить?
Нейрокнига работала чётко, считывая импульсы мозга, фиксируя, на каких местах задерживался Лан, что вызывало у него больший отклик. И в зависимости от этого формировала новые главы. Писать нейрокниги было чрезвычайно сложно, всё-таки нейросеть следовала заданным сценариям, так что автор сразу просчитывал десятки вариантов развития событий.
Некоторые утверждали, что это и не искусство вовсе, а программирование, обучение бота, заточенного под конкретную историю. Но Брайан полагал, что нейрокниги такая же литература, как и обычная, просто другая область, он восхищался ими.
Лан предпочитал обычные. Даже не электронные страницы на чипе, а томики с шелестящей бумагой, которые собирали отец, и дед, и прадед. Пока Лан ничего не прибавил к библиотеке, но рассчитывал этим заняться.
Он прочитал ещё несколько глав, и история становилась запутаннее и увлекательнее, уводя в мрачный тёмный город, полный неона, почти одушевлённых ИИ и таинственных незнакомцев, готовых купить душу.
Закрыв книгу, Лан стянул сетку проводов с головы. Стоявший рядом Дэвид с искренним восторгом листал на маленьком плавающем в воздухе экране, даже не скрывая его хоть мало-мальской защитой. Похоже, следил за развитием событий у Лана:
– Ну как?
– Впечатляет, – искренне ответил Лан. – Сначала кажется, что история банальна, но потом становится загадочнее и мистичнее.
Дэвид Ли рассмеялся, двумя пальцами сворачивая экран:
– Есть и банальное развитие событий! Но мне нравится, как история идёт у тебя. Обязательно нужно продолжить.
– Как только будет время, – вежливо ответил Лан, хотя он и правда был заинтересован. – Я бы предпочёл обычную книгу.
– Гм, если не против, я попробую продолжить по твоему началу. У меня есть несколько идей.
– Буду рад прочитать.
Дэвид пригласил за один из столиков недалеко от кресел. По инфолинку вызвал девушку, так что вскоре она появилась с чаем для Дэвида и кофе для Лана.
Правила этикета предписывали светскую беседу перед основным предметом разговора, а ещё Лан знал, что лучший способ наладить контакт с человеком – послушать его. Не только дать выговориться, но искренне послушать.
Поэтому Лан ловко направил разговор в русло литературы и нейрокниг. Глаза Дэвида быстро загорелись, а его чай остывал, пока он рассказывал о работе и последних трендах.
– Представляешь? – с раздражением говорил Дэвид. – Книжная выставка, а большую её часть занимают девайсы и споры о том, как обычная литература умирает и где лучше читать. Да какая разница? Главное ведь в историях, которые мы рассказываем.
– Я предпочитаю старые добрые книги.
– Пригласи меня в офис, – ухмыльнулся Дэвид. – Я наслышан о библиотеке «Шэньхун».
– Скину контакты помощницы, согласуй с ней время. И обязательно допиши эту историю, хочу почитать, что случится дальше с детективом.
Дэвид помрачнел и уставился в чашку с чаем:
– В конце должны были быть стихи, которые обещал написать Брайан. Но не успел.
– Он много чего не успел.
– Ты ведь об этом и пришёл поговорить, да?
Решив не ходить вокруг темы, Лан подумал, что Дэвид не заслуживает лжи или умалчивания.
– Мои люди расследуют смерть Брайана.
– Что-то нашли?
– Возможно.
– Ладно, – хмыкнул Дэвид. – Понимаю, что ты не можешь рассказать. Да и не уверен, что безопасно знать.
– На самом деле, есть вероятность, что тебе уже угрожает опасность, потому что Брайан мог что-то передать.
– А, так это ты приставил ко мне человека?
Дэвид Ли хитро прищурился, и Лан поразился его проницательности. Либо его человек настолько плох, либо писатель – очень наблюдательная личность.
– Я, – не стал отпираться Лан. – Будь добр, не сбегай от него. Это для твоей безопасности.