– Дерьмо.
Теперь у Ашена руки зачесались покурить, хотя он старался следить за собой и бросить эту привычку. Он продержался уже неделю, не хотелось так глупо начинать.
По лестнице спускался очередной китаец в потрёпанном плаще, на этот раз молча, смотря себе под ноги. Ашен мог его понять, выщербленные ступеньки не внушали доверие.
– Аш…
Он мгновенно напрягся, услышав в голосе Лана одновременно металл и предупреждение, но внешне тот оставался таким же расслабленным. Что-то было не так, и Ашен вцепился в парапет.
Раньше он думал, что его жизнь полна опасностей. Он переезжал из одного дешёвого жилья в другое, прокачивал навыки и спускал деньги на новые девайсы и импланты. Он не заботился о завтрашнем дне, ему нравилось жить на острие.
Пока он не стал частью «Шэнхуна». Вот тогда он узнал, что такое настоящая опасность.
Когда Великий дракон поручил ему первое дело, нужно было отследить, куда утекают деньги с закрытого счёта. Для Ашена Сона это оказалось пустяком, но никто не позволил отсиживаться в офисе.
Они ворвались в маленький притон как раз тут, в Коулуне. Местечко втиснулось между лапшичной и прачечной. Оказалось, служило прикрытием для группы, понемногу воровавшей деньги у корпораций.
В том же притоне оказался и Лан. Когда пришли его люди и настала пора скинуть маскировку, он в один момент превратился из расслабленного парня в беспощадного руководителя.
Тогда Ашен впервые увидел Лана в действии. Он хладнокровно приказал убить всех, кроме единственного вора, которого оставили для допроса.
Сейчас, на узкой улочке Коулуна, Лан тоже подобрался, резко ушёл в сторону, когда китаец на ступеньках поравнялся с ними. Оттолкнул Ашена, быстро ударил первым, и Ашен заметил, как из руки нападавшего выпал нож.
Лан вырубил его несколькими быстрыми ударами.
– Глупо! – сказал он.
Один из перстней мерцал голубоватым светом модов, идти на Великого дракона с ножом и правда верх глупости. Если только ты не местный грабитель, решивший, что два молодых мужчины станут лёгкой добычей.
Или если ты не отвлекающий манёвр.
Дрон вынырнул из-за козырька здания, на его ощерившихся лезвиями боках мелькнул кислотный отсвет вывески. Лан вскинул другую руку, делая причудливый жест пальцами. Кольца снова вспыхнули. Дорогие, высококлассные гаджеты вместо имплантов, они создавали электромагнитный импульс.
Стёкла лавочек дрогнули и осыпались вниз крошевом, но дрон явно был защищён. Он ринулся вперёд, целясь в Лана. Тот был главой «Шэньхун», но его областями всегда оставались финансы и политика, он не был воином. Как и Ашен.
Он заметил силуэт, метнувшийся со скоростью, казавшейся невозможной для человека. Фигура подпрыгнула, будто кошка, мелькнули лезвия, и дрон рухнул на грязный асфальт.
Приземлившись, девушка выпрямилась и хмуро глянула на Лана. Стройная, гибкая, в чёрном костюме с высоким горлом. На широком кожаном поясе выгравированный бордовый дракон. Тёмная помада и выразительные глаза, подведённые красным. В собранных волосах заплетённые косички, на кончиках пальцев титановые когти золотистого цвета. Смертоносное и опасное оружие.
Шэнь Фэйлин могла казаться красивой девушкой, но давно являлась главным Когтем Дракона. Она подошла стремительно и, не убирая лезвия, ткнула одним в грудь Лана:
– Мог предупредить о встрече.
– Я знал, что будешь следить за мной.
– Теперь ты – Великий дракон. Ты не можешь просто так уйти, как обычный человек.
– Ты права, – ровно сказал Лан. – Теперь я Великий дракон. Это значит, я буду делать то, что считаю нужным.
Фэйлин прищурилась, но не ответила. Как подозревал Ашен, она следила за Ланом от самого самолёта и беспокоилась не из-за того, что Лан теперь глава клана.
Лан – её старший брат.
– Пусть дрон заберут, – сказал Лан. – Посмотрим, чья разработка, хотя вряд ли что выясним. Кланы и корпорации прощупывают нас. Фэйлин, захвати вот этого господина, но, скорее всего, ему заплатили минут пятнадцать назад.
Лан ткнул носком ботинка лежавшего без сознания нападавшего. Повернулся к Ашену:
– Я хочу знать все подробности о смерти Брайана.
Он вздохнул и скрыл зевок в кулаке. Ашен Сон прекрасно знал, что Лан может быть беспощадным драконом, но ему и Фэйлин мог показать, что он ещё и человек.
– Поеду посплю, – закончил Лан. – Проклятый джетлаг!
Ашен Сон помнил, как в том притоне Лан руководил жёстко и бескомпромиссно, а потом его рвало за углом. Ашен тогда неловко поддерживал и никому не сказал ни слова. С этого и началась их дружба.
Здание «Моран индастриз» возвышалось в деловом центре Гонконга. Небоскрёб, утопающий в огнях из окон и многочисленной рекламе. Этим вечером в воздухе висела влага, размывая неоновый свет.
Ева считала, баннеры уродуют здание. С другой стороны, они расцвечивали весь Гонконг, споря с ночным мраком, делая город светлее.
Сейчас Ева поднималась на лифте, и стеклянная кабина скользила по внешней части здания «Моран индастриз», а реклама мерцала со всех сторон. Ева проехала мимо огромного светодиодного экрана, на котором женское лицо без единого изъяна демонстрировало новые ампулы нанитов для разглаживания морщин.
Лифт связывал между собой ключевые этажи, но воспользоваться им могли только члены правления или семья Моран, так что Ева не опасалась, что кого-то встретит. Мелькнула мысль, что нужно убрать из базы Брайана, он больше не воспользуется лифтом.
Натянув на руки тонкие чёрные перчатки, Ева вышла из остановившейся кабины. Прошла через приёмную комнату и сразу оказалась в собственном офисе.
– Свет, вариант два.
Сияние пошло из-под большого рабочего стола и стула для посетителей. Вполне достаточно, чтобы создать неофициальную обстановку, но напомнить, что вообще-то Ева здесь главная, а пришедший всего лишь будет работать на неё. К тому же Еве просто нравилось, что приглушённый свет не мешал любоваться ночным городом.
Прошелестев длинным бархатным платьем, Ева подошла к панорамному окну, смотря на открывшийся пейзаж и собираясь с мыслями. Когда-то она родилась в Гонконге, но не разделяла энтузиазма брата. Вот он искренне восторгался здешней атмосферой, впитывал её. Городской неон отражался у него в глазах, подземка вибрировала в такт биению сердца, море в бухте шелестело, как дыхание.
Уезжая в Америку на учёбу, Ева жалела о том, что расстаётся с братом и семьёй, но не испытывала сожалений о городе. Хотя в школе-пансионе её удивляли местные привычки, и Ева не раз ловила себя на мысли, что азиатские люди ей ближе.
В Гарварде она уже не вспоминала об этом. Училась с удовольствием, со страстью. Думала задержаться в Штатах, но отец категорично вызвал в Гонконг.
– Ты получила степень в менеджменте. Употреби её на благо семейного дела.
Теперь Ева смотрела на пульсирующий огнями и жизнью город и не могла понять, чего в ней больше, отца-европейца и западного образования или матери-китаянки и тяги к местной земле, заставлявшей сжигать благовония и консультироваться с мастером по фэншуй.
«Ты продолжение этого города. Он тоже соткан из противоречий востока и запада. Поэтому все корпорации здесь. Пульсирующее сердце».
– Ты же не можешь подслушивать мои мысли, – пробормотала Ева.
Голос в голове вроде бы засмеялся, но звучало сухо, пергаментно.
«Я и не слышу. Но ты смотришь на город, и я знаю тебя».
– Прекрати. Ты меня не знаешь.
Брайан знал. Старший брат и наследник отца, отмахивавшийся от дел компании. Его интересовали исследования, которые проводили «Моран индастриз». Ева радовалась, что отец не стал настаивать и отправил Брайна туда, к чему лежала его душа. Он руководил отделом разработок.
Они часто встречались за ужином и ходили в непримечательные заведения, которые выбирал Брайан. Он размахивал палочками вместо того, чтобы есть, жестикулировал, рассказывая о новом проекте. Он внимательно слушал.
Брайан любил морепродукты и не переносил молоко. Он великолепно ругался на нескольких диалектах, местные его уважали. Он любил поэзию и к созданию искусственных интеллектов подходил как к поэмам.
Он был. Но теперь он мёртв. Ева хотела выяснить, кто это сделал. А потом найти ублюдка и вспороть ему глотку.
Усевшись за стол, Ева коснулась дисплея:
– Эвелина, он здесь?
– Ждёт в приёмной комнате. Впускать?
– Да, пожалуйста.
Ева развернулась спиной к огромным окнам и лицом к входной двери. К счастью, посетитель не заставил себя долго ждать. Вошёл решительно, сразу направился к креслу, в котором и устроился.
Весь в тёмной одежде, нижнюю часть лица скрывал респиратор, который гость не потрудился снять. Но самым примечательным в его внешности, безусловно, оставались пепельные волосы, выбритые на висках. Глаза гостя чуть отсвечивали модами, мизинцы и безымянные пальцы рук скрыты перчатками, но Ева и без того знала, что они тоже напичканы нейроштуками. Он мог держать в руках базы данных. Буквально. В костяшках пальцев прятались слоты для информации.
Не смущаясь, гость разглядывал кабинет, надолго остановившись на стилизованном камине со свечами.
– Ашен Сон, я так понимаю?
Он перевёл взгляд на Еву и наверняка попытался просканировать, но такой фокус у него не выйдет. У Евы имелся собственный имплант, отец настоял на нём, когда ей исполнилось четырнадцать, официальный возраст, позволявший вживление. Маленькая игрушка, вшитая под кожу, скрывала информацию от таких вот обладателей глаз. Ничего, кроме имени. Но Ашен Сон и без того знал, к кому пришёл.
– Предлагаю не ходить вокруг да около, – заявил он, и его голос звучал чуть приглушённо. – Мы оба знаем, зачем я здесь. Убийство твоего брата, Брайана Морана.
– Может, снимешь респиратор? Говорить приятнее с тем, чьё лицо видишь.
Еву раздражала эта манера прятаться, она и респираторы не любила, справедливо полагая, что они не столько из-за городского смога, сколько из-за желания некоторых личностей скрыть себя. Как будто их данные сложно взломать! Брайан раскусывал такие системы, когда Ева была совсем маленькой.