Она кричала во весь голос на немецком:
— Стоять, или буду стрелять! Стоять!
Фашисты в нерешительности топтались вокруг трупа своего начальника, не решаясь действовать, а Ольга кричала и угрожала, отвлекая их внимание на себя. Своими действиями она не давала им кинуться в погоню за ее командиром, до тех пор пока угнанная разведчиком машина не скрылась из вида. Даже когда вороной зад автомобиля слился с чернотой размытой дороги и вой мотора стал едва различим, девушка не разжимала рук и не отводила дуло пистолета от виска майора. Это были последние минуты ее жизни, и девушка тянула их как могла. Пускай так, на мертвом теле, под крики фрицев, но живая и не кричащая от пыток.
Она сжималась в ужасе от ожидания того, что будет, когда фашисты поймут: их командир мертв и это она убила его.
Однако не прошло и пяти минут, как один из германских офицеров наконец решился. Он воскликнул:
— Он мертв! — И наклонился к девушке, пытаясь перехватить ее руку.
Ольга вывернулась черным клубком, метнулась в сторону и проворно сунула дуло себе в рот.
Выстрел! Немцы снова от страха разбежались в стороны, не зная, что еще устроит эта безумная русская. Однако несчастная девушка уже ничего не могла сделать. Она была мертва. В последние секунды своей жизни она почувствовала облегчение от того, что сделала все, что смогла, для победы. Ее жизнь была платой за спасение разведчика, ее жизнь приблизила СССР к победе еще на миг.
Ольга Белецкая спасла своего командира, помогла ему вырваться из плена, и теперь информация о немецкой обороне под Одессой попадет в штаб. Своей смертью она сохранила жизни тысячам других людей…
Только у ее командира, капитана Глеба Шубина, не было времени, чтобы оплакать героическую смерть смелой девушки. Ни секунды на горе, ни минуты на размышление, только действовать и двигаться вперед, выжимая все силы из ревущего автомобиля. Он был на вражеской территории в угнанной машине и должен был использовать до конца этот шанс, что подарила ему девушка, добраться до своих.
Капитан Шубин точно знал, куда направляется. Теперь он обязательно должен выжить и выполнить боевую задачу за себя и Ольгу. Поэтому офицер торопился к мосту, чтобы осуществить вторую часть плана — выбраться с немецкой территории.
Этот план родился в его голове мгновенно, когда Глеб понял, что не сможет проехать ни через один пропускной пункт даже на таком автомобиле. Первая же проверка документов, любая остановка — и его арестуют, разоблачат и отправят на допрос в гестапо. Нет, долго передвигаться на угнанной машине не удастся. Все, что он успеет сделать, так это добраться на своем трофее хотя бы до переправы в Березовке, а там будет действовать рискованно и дерзко, чтобы уйти от преследования фашистов. Разведчик понимал: у него всего лишь час форы. Пока на стройплощадке румынские охранники и их командиры придут в себя, а потом доберутся до штаба в Березовке с сообщением о происшествии и описанием беглеца, разведчик рассчитывал успеть уйти как можно дальше от населенных пунктов, в глубину лесного массива, где будет легче укрыться от преследования врага.
Придерживая одной рукой руль «Форда», Шубин постепенно избавлялся от грима и бутафорского горба. Теперь он был ему не нужен, маскарад окончен, и пора становиться самим собой.
В окно полетел горб и тяжелая шапка с седой гривой. Наряд ему больше не понадобится, благодаря Ольге его задача выполнена, и пора возвращаться назад. Ничего лишнего, главное у разведчика руки и совсем немного оружия: табельный пистолет и остро наточенный нож — этого достаточно, чтобы оказать сопротивление, если потребуется. А самое главное для него — смекалка и боевой дух.
За то время, что Шубин ехал по дороге, он составил в голове план, как же ему использовать все преимущества своего побега. Штабная машина действовала как маскировка, давая возможность передвигаться по дорогам на оккупированной территории. Она без препятствий пролетала мимо автоколонн, верениц из грузовиков. Хотя это преимущество будет работать недолго — до ближайшего поста или пока не закончится бензин или его не настигнет погоня, когда в штабе вышлют преследователей за угнанной разведчиком машиной. Придется действовать на опережение…
Капитан успел проехать переправу, по которой их привезли на строительную площадку в «Ударнике», и продолжил свой стремительный путь, рассчитав, что на следующем мосту сможет осуществить свой замысел, дерзкий и очень рискованный.
Однако придется провернуть этот трюк, чтобы скрыться, исчезнуть в реке прямо на глазах у фашистов.
Оттуда, с той точки, уже совсем недалеко до леса, где можно найти множество укрытий от немецких преследователей. Если фашисты вообще поймут, что произошло в «Ударнике», и решат гнаться за ним по болотистой местности.
У Глеба ушел час, чтобы добраться на «Форде» до следующей переправы, которая, по его ориентирам, была крайней и самой ближней к границе двух фронтов.
Как разведчик и рассчитал, при виде летящего по дороге штабного автомобиля дежурные шутце у моста вытянулись, подобрали оружие, готовясь пропустить важный чин без лишних задержек. Лишь пускай высунет книжечку в оконце машины, и этого хватит, чтобы была проведена хоть и формальная, но все же проверка документов.
Охранники уже сделали шаг навстречу «Форду», как вдруг машина, вместо того чтобы притормозить, начала разгоняться все сильнее и сильнее, выжимая максимальную мощность из своего двигателя.
Постовые поначалу замешкались, не понимая, что происходит. А потом бросились врассыпную, когда тяжелый «Форд» на ходу протаранил деревянный настил, под которым в короткие минуты отдыха пряталась охрана.
Черная машина снесла постройку, на полном ходу стремительно взлетела на мостик, пробила тонкое ограждение из досок, так что вместе с оградой отлетела и часть проезжего полотна, образовав огромную дыру. Автомобиль, разогнавшись, взмыл вверх, словно черная птица, и потом на глазах у сотен немецких солдат и офицеров рухнул в реку. Во время падения открылась дверца машины, и длинная фигура вытянулась солдатиком в полете.
Шум и брызги! Тяжелая машина с размаху спикировала вниз, вошла в воду и быстро погрузилась в нее.
Часовые испуганно метались у сломанного моста, останавливая движение грузовиков через переправу. Кто-то пытался высмотреть с берега в воде водителя машины, но так ничего и не увидел.
Охранники сгрудились у пробоины в ограждении и с волнением принялись обсуждать произошедшее:
— Ты успел рассмотреть? Кто там был за рулем, что за сумасшедший?
— Может, пьяный? Или потерял сознание прямо во время движения… Я как-то видел такое, когда вагоновожатому стало плохо и трамвай несся три остановки как сумасшедший, пока не врезался в такой же трамвай!
— Да ничего теперь не понять. Никто не полезет в воду искать этого беднягу…
— Вот же напасть. И без этого тут творился кошмар, а сейчас будет жуткий затор.
Колонна грузовиков и вправду сбилась в кучу и теперь раздраженно сигналила. Командиры отделений бегали от машины к машине, выкрикивали приказы или ругательства, но поделать ничего не могли — переправа немецких сил была остановлена падением «Форда» с моста.
Никто не собирался спасать водителя или вытаскивать автомобиль. При взгляде на плавный поток воды становилось ясно — надежды на спасение нет. На сломанном мосту застопорилось движение, происшествие заставило срочно заниматься ремонтом сломанного моста. К тому же никому не хотелось прыгать в холодную воду потока, почувствовать ее ледяное жжение ради спасения никому не известного безумца, что не справился с управлением. Поэтому короткие пересуды быстро закончились, все внимание немцев переключилось на скорейшее восстановление переправы. Не скоро еще информация об угнанной машине дойдет сюда, и гитлеровцы наконец сообразят, что упустили из-под носа не абы кого, а дерзкого советского разведчика.
Общая суматоха и замешательство были только на руку капитану, который ушел с головой под воду и поплыл по течению.
Хотя грудь его сдавила боль, а ноги горели огнем от удара о поверхность воды, он упрямо плыл в ледяной воде вперед как можно дальше от моста, от внимательных глаз тех, кто выглядывал водителя тонущего «Форда».
Сотню метров разведчик проплыл под водой. Лишь единожды чуть вынырнул, чтобы набрать еще воздуха в легкие. На мост и фашистов даже не стал оглядываться, снова заставлял себя усилием воли двигаться вперед.
Когда перед глазами потемнело от нехватки воздуха, разведчик понял — пора выныривать, еще секунда, и он не сможет подняться наверх. Глеб из последних сил вырвался на поверхность и полной грудью вдохнул. Тело одновременно немело от холода и горело ледяным огнем, однако разведчик заставил себя позабыть об этих ощущениях. Он быстро поплыл, чтобы стремительными движениями разогнать кровь. Еще несколько километров сложнейшего пути остались позади, хотя они дались офицеру с невероятным трудом. Но план сработал — река уносила Шубина все дальше и дальше в сторону советской территории. Как только стало совсем невмоготу, капитан повернул к берегу. Выбравшись из реки на пустынный берег, он не дал себе даже нескольких минут отдыха, а лишь слил воду из сапог и кинулся бежать в гущу деревьев. Он все еще был на вражеской стороне, и при дневном свете вот так открыто ходить было опасно. Поэтому разведчик из остатков сил двигался по лесу, переползал через завалы, пока через пару километров не оказался в густой лесной чаще, где даже еще до сих пор остался снег в проталинах у стволов деревьев.
Здесь Глеб разрешил себе наконец несколько минут отдыха. А потом снова начал двигаться, потому что его сразу же охватил страшный холод. Мокрая одежда вызывала у разведчика озноб. И он через силу и боль принялся стягивать промокшую одежду, чтобы выжать ее. Дрожащими руками он выкручивал штаны, куртку и рубаху, пока пальцы не перестали слушаться. В нарастающем тумане забытья офицер снова натянул одежду, сделал несколько шагов, и ослабевшие ноги его подогнулись. Капитан рухнул на колени и едва смог доползти до одеяла из старого мха, где свернулся в дрожащий комок. Глаза его сами закрылись, и сознание затянуло черной завесой, Глеб Шубин будто снова нырнул в ледяной поток с большой высоты. Но в этот раз не было боли и тело его не сжалось от удара, он просто потерял сознание от перенесенных тягот.