– Позвольте мне, – вдруг протянул руку лер Виоран. Лер Соитарэ нахмурился, но кристалл отдал без возражений и все несколько секунд, пока Западный разбирался с информацией, настороженно изучал его бесстрастное лицо.
– Ваше мнение, коллега? – с кривой улыбкой поинтересовался лер Соитарэ, когда он открыл глаза.
– Любопытно, – протянул Западный эльф. – И даже очень.
– Мне тоже так показалось.
– Не поделитесь ли выводами, леры? – вежливо спросил рыжеволосый, с неменьшим интересом следивший за эльфами, но те только качнули головами. А лер Виоран неопределенно пожал плечами.
– Пока рано. Мне нужно уточнить детали.
Айра незаметно перевела дух: в ее сторону не повернулось ни одной головы. Что бы они там ни прочитали, на ее ауру это не походило. Да и вряд ли господам магам придет в головы мысль, что создателем столь необычного портала, от которого за версту шибает Зандом, была именно она.
Рыжеволосый разочарованно вздохнул, но настаивать не стал. Вместо этого неожиданно повернулся к Викрану дер Соллену, терпеливо дожидающемуся в стороне, и знаком предложил подойти.
Айра поспешила опустить взгляд, стараясь делать это не слишком явно. Но сердце все равно заколотилось как сумасшедшее, когда маг прошел мимо стола, развернулся спиной к двери и встал рядом, едва не коснувшись девушки плечом.
– Мастер Викран! – предельно вежливо обратился к нему рыжеволосый. – Прошу с пониманием отнестись к столь долгому ожиданию. Теперь мы готовы вас выслушать.
Бывший охранитель благодарно кивнул, а Айра с неожиданным холодком поняла, что именно сейчас начнется настоящая проверка.
Глава 8
Довольно долго в комнате царила тишина, неприятно действующая на нервы и заставляющая сердце тревожно отбивать неровный галоп. Члены Ковена молчали, испытующе рассматривая боевого мага и его ученицу. Викран молчал тоже, будто о чем-то задумался. А Айра настороженно посматривала по сторонам и ждала самого плохого.
Правда, теперь, когда он стоял совсем рядом, она не боялась. И была уверена – что бы ни случилось, Викран не даст ее в обиду. Да и Кер с Кеари не останутся в стороне. А потом на нее вдруг опустилось такое всепоглощающее спокойствие, что даже оценивающие взгляды эльфов не смогли его поколебать.
Какая разница, что они во много раз опытнее и живут на тысячу лет дольше? И то, что они наверняка входят в Совет старейшин и считаются одними из сильнейших среди своих народов? Какое имеет значение, что впереди сидят еще с десяток магов, занимающих самое высокое положение в Ковене? И что вся полнота власти над Зандокаром фактически сосредоточена в этой комнате, где каждый из присутствующих способен одним-единственным словом уничтожить население целой страны?
Айра прерывисто вздохнула и бестрепетно выдержала пристальное внимание магов.
– Что ж, – тонко улыбнулся все тот же рыжеволосый маг. – Думаю, нет нужды повторяться: обстоятельства появления леди в стенах академии всем нам известны. Лер Огэ любезно предоставил необходимые данные, вплоть до слепка ауры и сведений о значительных успехах в учебе. Однако, прежде чем мы коснемся главного, мне бы хотелось задать леди несколько вопросов. Если, конечно, вы не возражаете, коллеги.
Присутствующие согласно качнули головами.
– Итак, юная леди, – рыжеволосый повернулся к Айре и поощрительно улыбнулся. – Во-первых, не бойтесь: никто вас не обидит. Во-вторых, обстоятельства вашего появления в Лире и принятия в академию, а также некоторые иные события, к которым вы имеете непосредственное отношение, требуют вашего присутствия на сегодняшнем собрании. Это не опасно и не страшно. Просто мы должны уточнить несколько важных моментов. Вы согласны?
– Спрашивайте, лер, – спокойно ответила девушка.
– Согласны ли вы принять на это время один из камней истины?
– Разумеется.
В глазах лера Шэриана мелькнуло одобрение, когда Айра бестрепетно протянула руку и сжала матово-черный камень, появившийся по знаку мага прямо из воздуха.
Он был теплым, с гладкими боками, покрытыми затейливой вязью эльфийских рун. Способный при малейшем признаке лжи ударить болью. Но она действительно не боялась. К тому же почему-то чувствовала, что весь Ковен не сумеет, как выразился рыжеволосый, ее «обидеть». Сейчас это было невозможно: Сердце здесь, совсем рядом, готовое откликнуться в любой момент. А с его силой даже весь Ковен не сумеет ничего сделать.
– Скажите, леди, – вкрадчиво начал рыжеволосый, – когда вы впервые коснулись своего дара?
– В двенадцать лет.
В комнате на мгновение рухнула неприятная тишина.
Маги недоуменно оторвались от созерцания стен, а лер Иверо Огэ изумленно обернулся. Однако камень в руках девушки оставался все таким же черным, как и мгновение назад: Айра сказала правду. Хотя вовсе не ту, которую он не так давно сообщил Ковену.
– Гм, – кашлянул рыжеволосый, покосившись на вытянувшееся лицо директора академии. – Кажется, наши сведения слегка расходятся… что ж, продолжим. Где это случилось?
– В лесу, – так же спокойно отозвалась Айра, чувствуя на себе прожигающий взгляд огневика. – Это произошло случайно, потому что я сильно испугалась.
– Что же заставило вас испугаться, леди? Вы заблудились? Убежали из дома? На вас напал дикий зверь?
– Нет, лер. Меня пытались убить.
В комнате на мгновение снова воцарилось зловещее молчание.
– Вы знаете, кто это был, леди?
– Нет. Они не представились.
– Это были люди?
– Да. Они пришли в наш дом под покровом магического тумана. Того самого, про который вы недавно говорили. Моих родителей и младшего брата убили, а мне удалось сбежать. Именно тогда я впервые коснулась своего дара.
– Как именно это случилось, леди?
– Портал, лер, – ровно ответила девушка. – Тогда я впервые в жизни сотворила портал, с помощью которого попыталась скрыться.
Рыжеволосый заметно нахмурился.
– Почему ваш непосредственный куратор не имеет этих сведений, леди?
– Он не мог этого знать, – вздохнула Айра. – Я сама не знала до последнего времени. Когда лер Альварис и лер Огэ задавали мне вопросы насчет прошлого, я могла ответить только то, что помнила. А помнила я так мало, что вся моя жизнь укладывалась лишь в несколько последних недель до поступления в академию.
– Вас лишили памяти, леди? – удивился один из карашэхцев.
– Да, лер. Именно поэтому я приехала в Лир и отправилась к городскому магу. Он посоветовал мне войти в арку. Я вошла и после этого оказалась в академии.
Члены Совета озадаченно переглянулись, но в сторону лера Огэ больше не метнулось ни одного неодобрительного взгляда: девушка ввела учителей в заблуждение ненамеренно.
– Хорошо, – наконец вернулся к вопросам рыжеволосый. – Что с вами происходило с момента ухода из дома до поступления в академию?
Айра снова вздохнула.
– Простите. Я плохо помню, лер.
– А что вы вообще помните из прошлых событий?
– Долго рассказывать. Это… как сон. Или наваждение. Я не знаю. Слишком много неясного и непонятного даже для меня. Но, если позволите, я попробую показать вам через кристалл памяти.
В Ковене началось волнение, а лер Шэриан поперхнулся.
– Вы умеете им пользоваться, леди?!
– Да. Меня друг научил.
– Мастер Викран?! – окончательно изумился охранитель, но Айра нахмурилась.
– Нет, лер. Мастер Викран – мой учитель. А друг, научивший меня пользоваться кристаллами памяти, некоторое время назад умер.
Рыжеволосый маг с изрядным удивлением смерил ее взглядом с головы до ног и вопросительно повернулся к леру Огэ, но тот отрицательно качнул головой – он тоже не знал, откуда ученица набралась таких знаний. Однако не возражал, чтобы она попробовала. Тем более что камень в ее ладони по-прежнему оставался черным.
– Хорошо, – согласился дознаватель, коротким щелчком отправляя девушке чистый кристалл. – Признаться, мне самому интересно взглянуть, что у вас получится.
Айра переложила камень истины в левую руку, а в правую взяла хрустальный шар и, прикрыв глаза, внимательно прислушалась к своим ощущениям. Однако подвоха никакого не нашла: кристалл был действительно чист и ни сканирующих, ни блокирующих, ни любых других заклятий не содержал.
Убедившись, что и Викран не против, она приободрилась, потому что о таком варианте событий они тоже говорили, и, старательно вспоминая наставления Марсо, осторожно открыла память.
…Поздний вечер. Сумерки. Густой туман, укутывающий темный лес до самых верхушек. И мертвая тишина, словно туман вдруг выморозил в округе всякую жизнь и не оставил после себя ни звука, ни шевеления, ни легкого движения.
Однако Айра этого не замечает – в ужасе распахнув глаза, она несется прочь, не разбирая дороги. Насмерть перепуганная, растрепанная, в перепачканной ночной сорочке, она быстро-быстро перебирает босыми ногами и все дальше удаляется от родного дома, где остались неподвижно лежать бездыханные родители и младший братишка.
– Девчонка! – догоняет ее чей-то возглас. – Живо за ней! Монах сказал, чтобы никаких свидетелей, значит, их и не должно быть! Найди ее и верни!
– А пацан?
– Если б ты его не ударил, может, и подошел бы: сила слабенькая, конечно, но вдруг… ладно, брось его. Все равно подыхает. Пожалуй, девчонка подошла бы больше, но раз не велено оставлять свидетелей, значит, избавься от нее. Лур, Кро, вперед!
Бежать… бежать отсюда как можно быстрее… туда, где никто не достанет, не найдет, не отыщет и не убьет, как остальных.
И вдруг…
Вспышка.
Айра с тихим стоном проваливается в окно.
Еще одна вспышка.
И она без колебаний ныряет в следующее.
– Твою мать! Опять! Лур, живее, а то уйдет!!!
Вспышка.
– Такого не может быть! – доносится до нее потрясенное в спину, и один из преследователей неверяще замирает. – И она еще стоит на ногах?!
– Вот она! Лови! Ой-о-о… – вдруг доносится откуда-то сзади, а потом резко обрывается изумленным воплем. – В жизни бы не поверил, если бы сам не увидел!