жарким пылом на ложе его не удивишь. Сколько мужчин тебя любили за одну ночь? Сколько женщин? Ты ведь все успела попробовать, — Гален брезгливо скривился. — И за твою службу ты получила не замок и дворянское звание, а кусок дохлой земли в захолустье. Знаю, король не поленился прийти ко мне в темницу и рассказать, как ты отдалась Фольгеру в моем замке, что тебя ждет. Должно быть, по дороге на ферму ты встретила ласса Вольфрида. Мне любопытно, когда ты придумала стать лаиссой Альвран? Хотя мне плевать на это. А ведь верно рассчитала, — взгляд вновь переместился на Вольфрида. — Катиль бежала со мной, ее родные остались в плену у короля, некому было обвинить тебя во лжи. Так я обвиняю!
Рагна, молчавшая все это время, с отчаянием приговоренного к смерти, вырвалась из рук ратников и бросилась к князю, вцепившись в его ногу.
— Гален, прости меня! — воскликнула она. — Я всегда любила только тебя! Фольгер, этот змей, он обесчестил меня и принудил к предательству. Я рыдала, Гален, я плакала, когда ты не видел. Помнишь, ты спрашивал, отчего я грустна? Но как же мне было признаться…
— Прочь! — прогрохотал голос князя, и он отшвырнул от себя бывшую наложницу. Лицо Галена скривилось в гримасе отвращения. — Не смей прикасаться ко мне, грязная шлюха.
Распластавшаяся на полу женщина, залилась слезами и протянула к нему руки:
— Я клянусь тебе, Гален, я клянусь! На мне нет вины! Посмотри на меня, это же я, твоя возлюбленная!
— Не напоминай мне об этой мерзости, — Корвель брезгливо передернул плечами и перевел взгляд на ласса Вольфрида, на сводившего глаз со своей жены. — Ты хотел клятвы, что я не притронусь к ней? Клянусь! Касаться этой дряни все равно, что окунуться в выгребную яму. Выкиньте ее прочь.
Ратники вновь подхватили Рагну и вытащили из комнаты. Бартвальд Даги бросил короткий взгляд на господина, сейчас смотревшего на пленника, и выскользнул за дверь. Он догнал воинов, тащивших, упиравшуюся женщину и перехватил ее, молча указав ратникам уйти. Рагна обеспокоенно обернулась, встретилась с ухмылкой верного пса Корвеля и закричала:
— Помогите! Гален! Гален! Лодриг, возлюбленный супруг, спаси меня!
Удар по лицу заставил ее замолчать.
— Ты предала моего господина, — негромко произнес Даги. — Ты отправила его на смерть. Как же я ждал этой встречи, мерзкая тварь.
— Барт, не надо, Барт… — пролепетала Рагна.
Она дернулась, взмахнула руками, пытаясь освободиться от хватки ратника, но он был сильней изнеженной дочери егеря. Ладонь Бартвальда легла женщине на затылок, вторая под подбородок, раздался хруст костей, и бывшая возлюбленная сайера, взобравшаяся из сторожки егеря в замок благородного ласса, упала на пол со свернутой шеей. Даги отряхнул руки, криво ухмыльнулся и столкнул ногой труп женщины с лестницы.
— Я не брезгливый, — произнес ратник и вернулся туда, где остался его господин.
— Что там за шум? — спросил Корвель, глядя на довольное лицо своего воина.
— Рагна оступилась и упала с лестницы, — невозмутимо ответил Даги. — Бедняжка сломала шею. Надеюсь, Нечистый встретит ее с почетом.
Гален насмешливо изломил бровь и хмыкнул. Что он почувствовал в это мгновение? Ни-че-го. Ему судьба бывшей возлюбленной была безразлична.
— Кати, — донесся до князя, то ли всхлип, то ли стон пленника.
Корвель шагнул к нему, в глазах его вновь сверкнул гнев, и, нагнувшись над лассом, он прошипел:
— Не смей называть чистейшим именем ту тварь, что была здесь. При рождении ей дали имя — Рагна, дочь егеря Хадри Лёрда. Если ты веришь тому, что видел и слышал, то понял, что тебя подло обманули.
Ласс Вольфрид опустил голову, плечи его вздрогнули, но мужчина сумел сдержать себя. Корвель дал знак, и ратники отпустили ласса, но он так и не поднялся с колен. Лодриг Вольфрид уперся руками в пол и некоторое время молчал.
— Она была так убедительна, — наконец негромко заговорил он. — Так сражена горем. Прекрасна и несчастна. Поначалу не хотела говорить своего имени. На мои вопросы отвечала, что покрыта позором бесчестия. Кати… Рагна была трогательна и беззащитна. Я привел ее в свой замок и дал приют, а вскоре и вовсе потерял голову. Добрая, милая, нежная. Я возненавидел того, кто совершил над ней насилие. — Мужчина опять замолчал. Он распрямился и посмотрел в глаза князя. — Однажды я уговорил ее довериться мне, и Рагна рассказала печальную историю, как сайер Корвель, воспылав к ней низменной страстью, напал на замок ее отца. Чтобы спасти родных от кровавой участи, она сама вышла из ворот и сдалась на милость сайера. Он… вы надругались над ней и, если бы не король, осудивший вас за злодеяния, то и вовсе бы уничтожили. Бедняжка так горько плакала, когда рассказывала все это. — Ласс неожиданно криво ухмыльнулся. — Нечистый, какой же я легковерный дурак… — Он скрестил ноги и перевел взгляд на окно, за которым уже сгущались сумерки. — Она так боялась вас, вздрагивала лишь от звуков вашего имени. А когда до нас дошли вести о том, что вы идете в нашу сторону, и вовсе начались бесконечные истерики. Она умоляла спрятать ее, не выдавать, я верил. Верил каждому слову, каждой слезинке.
Гален устало потер лицо. Что ему было ответить? Он сам был таким же легковерным дураком, так же верил в милую, нежную, добрую Рагну. Впрочем, жалости к лассу он не испытывал, как не чувствовал ее к себе, узнав о собственной слепоте.
— Иногда слабая женщина оказывается сильней мужчины, — усмехнулся князь. — Теперь ваши очи открыты, вам известно, что та, кого вы привели в Дом Святых самозванка и лживая дрянь. Ежели в вашем сердце все еще теплится любовь к ней, я не буду мешать вам хоронить ее, в ином случае мои ратники сожгут ее с прочими мертвецами. Дальнейшая ваша судьба зависит лишь от вас, ласс Вольфрид. Скажите о вашем решении моим людям.
Корвель обошел ласса и направился к двери. Вольфрид мгновение сидел, глядя в пустоту, но порывисто вскочил на ноги и хотел догнать князя, однако ратники были настороже, и мужчин крикнул:
— Ласс Корвель! — Гален обернулся. — Что случилось с настоящей Катиль Альвран? Ее постигла та участь, о которой мне поведала женщина, назвавшаяся ее именем?
Князь изломил бровь и насмешливо посмотрел на ласса Вольфрида.
— Лаисса Альвран невинна и чиста, как первый снег, — ответил он. — Она заслужила уважение мое и моих людей. Благороднейшая девушка, — Лодриг Вольфрид удовлетворенно кивнул, и Корвель не удержался от любопытства. — К чему вы спрашиваете меня? Решаете, насколько я подлый?
Вольфрид мотнул головой. Он снова бросил взгляд на князя.
— Она красива? — спросил мужчина.
Гален нахмурился и подошел ближе.
— К чему эти расспросы? — спросил он.
Ласс Вольфрид вздохнул и взглянул на правую руку, куда во время обряда венчания надевали брачный браслет, связанный цепью со вторым браслетом, который надевался на левую руку женщины.
— Она все-таки моя жена, — ответил мужчина. — Я должен знать, с кем соединили меня Святые.
Ласс все еще смотрел на свою руку, потому не заметил, как исказилось лицо князя, как взметнулась его рука, и сдавленно охнул, когда пальцы Корвеля сошлись на его горле. Гален с легкостью поднял ласса над полом и заглянул ему в глаза.
— Осторожней, ласс, ты стоишь на тонком льду, — шипящим шепотом проговорил князь. — Еще мгновение, и он проломится. Что ты сказал?
— Я женился на Катиль Альвран, — сипло ответил побагровевший мужчина. — Наши имена вписаны в брачную книгу Святых. Это закон, спросите любого служителя.
— Ты женился на Рагне Лёрд, она мертва, и теперь ты можешь жениться на ком хочешь. Но о Катиль Альвран тебе лучше забыть, — Корвель бросил на пол хрипящего ласса. — Ты услышал, что я сказал?
— Спросите служителя… я муж… Катиль…
Большего он произнести не успел, удар ногой лишил Вольфрида сознания. Корвель в бешенстве обвел взглядом своих ратников.
— Этого запереть! — гаркнул князь. — Бальдура ко мне! Нечистый…
Он стремительно направился к двери, но опять не успел выйти, потому что в комнатку влетела Ведиса.
— Госпожа! Мне сказали, что моя госпожа здесь, — воскликнула женщина.
— Ее здесь нет, — рявкнул Корвель, отодвинул служанку и сделал шаг, но вновь остановился, упершись в сайера Гудваля.
— Мой господин, — склонил тот голову. — А что тут у вас…
Корвель отстранил его и молча прошел мимо. Ему нужно было выйти на воздух и прочистить голову, потому что жажда крови сейчас была слишком велика. Князь сбежал вниз по лестнице, миновал распахнутые створы и сразу увидел отца служитель.
— Отец Бальдур! — голос Корвеля пронесся над замком громовым раскатом, вызвав невольное затишье людских голосов.
За его спиной появился сайер Гудваль, напряженно следившей за князем.
— Гален, к Нечистому…
Корвель резко поднял руку и сжал кулак, Ростан замолчал, благоразумно решив дождаться развития событий. Служитель, читавший молитвы по павшим воинам с обеих сторон, прижал к груди ладони, свернув молитву еще на середине, тут же закончив ее ритуальном:
— Да примут Святые Защитники ваши души, — поспешил к взбешенному господину.
Князь махнул рукой, указывая идти за ним. Он прошел во внутренний двор, огляделся, заметил открытые двери и вошел в них. Служитель и сайер последовали за ним. Даги и еще трое телохранителей остановились у дверей, не решаясь сейчас навязывать свою опеку.
— Да что случилось?! — все же не выдержал Гудваль.
Гален шумно выдохнул и огляделся. Они стояли на кухне, на которой сейчас не было ни души. После упал на скамейку и поднял взгляд на служителя.
— Отец, скажи мне, ежели самозванка назвалась чужим именем и была обвенчана с мужчиной, считаются ли брачные узы разорванными со смертью самозванки? — спросил он.
Служитель почесал в затылке и непонимающе уставился на князя.
— Ежели не трудно, господин, то поясни толком, что ты желаешь знать, — ответил отец Бальдур.
Корвель глухо застонал и вцепился в край скамейки.
— Мразь Рагна назвалась именем Катиль и венчалась под этим именем с лассом Вольфридом, — произнес Гален. — Сейчас она свернула себе шею… Ее муженек твердит, что в брачной книге Святых записано имя Кати, потому он является ее мужем, несмотря на смерть самозванки, стоявшей у алтаря. Так ли это?