И, как я уже говорил, основным объектом его навязчивого внимания была моя подруга, что ей явно не нравилось.
— Я рад, что судьба свела меня со столь очарова… — красавец ещё на ходу начал конструировать витиеватую фразу, адресованную Истер.
Но вот, незадача… Вдруг нога его подвернулась и он, словно подрубленное дерево обрушился на пыльное покрытие посадочной площадки.
Истер сконструировала озабоченную физиономию, а в глазах её бушевало веселье:
— Что же вы так неловко-то? — с поддельным участием в голосе спросила она оконфузившегося чиновника, — не ушиблись?
— Вроде нет, — пробормотал тот, поднимаясь и отряхивая от пыли свой щёгольский мундир.
Вид у него был несколько растерянный, ибо его лихая атака захлебнулась в самом начале, и, вместо того, чтобы предстать перед дамой эдаким мачо, мужественным и галантным, он на ровном месте заковырялся и вывозился в пыли.
Бирюзовая дама, грациозно двигавшаяся несколько медленнее, тоже приблизилась к нам, а по дороге смерила фигуру своего, как я предполагаю, начальника, взглядом, полным брезгливого презрения.
— Да, за Истер, наверное, можно не беспокоиться, она этого хлыща уделает и без моей помощи, хотя и я бы руку приложил с удовольствием, — подумал я, — а в этой комиссии всё не просто, как я посмотрю. Жабогадюкинг процветает…
— Ну, просто никогда не бывает, — прокомментировала мои мысли Зоэ, — теперь, наверное, следует подумать о том, как бы этим воспользоваться…
— Будем думать, — согласился я, — ибо разлад в рядах потенциального противника нас только усиливает.
— Итак, если я не ошибаюсь, то вы представляете ГРАУ? — я вопросительно посмотрел на вновь прибывших.
— Да, позвольте, я представлю вам свою спутницу, — слащаво проговорил красавец и устремил свой маслянистый взгляд на даму, прибывшую вместе с ним, — секунд-майор Забелина Алевтина Афанасьевна, прошу любить и жаловать.
При слове «любить» эта красавица устремила на меня долгий взгляд своих огромных бирюзовых глаз, явно намекая на то, что тоже присоединяется к просьбе своего начальника любить её. По всякому. Столько было в этих глазах заманчивых предложений и нескромных обещаний, что я аж внутренне поперхнулся.
Истер, разумеется, этот взгляд тоже не пропустила и оценила по достоинству, а потому больно ущипнула меня за филей, но так, что никто этого не заметил.
Сделала она это, наверное, для того, чтобы я не потерял связь с реальностью, погрузившись в сладостные миражи.
На моём лице не дрогнул ни единый мускул, поскольку я ожидал именно такого развития событий.
— Блин, — подумал я, — девчонки там что-то сами себе думают, а я страдаю…
— У тебя судьба такая, — довольно хмыкнула Зоэ.
— Меня же зовут Крыницын Павел Лаврентьевич, состою в штате Тайной Канцелярии в чине Военного советника, — чиновник горделиво задрал нос, мол, куда вам, сирым, до меня, — к вашим услугам, — он галантно поклонился, типа, нам обоим, но взгляд свой сальный от Истер так и не отвёл.
Надо его как-то проучить. Он, определённо напрашивается. Негоже так на хозяйку дома, куда ты в гости припёрся незваным, пялиться. Ну, по крайней мере, при хозяине.
Надеюсь, эти мысли не пробежали бегущей строкой по моей физиономии, хотя бирюзовая красавица, Алевтина, кажется, понимающе улыбнулась, глядя мне в глаза. И тут Истер опять щиплется, как гусыня. Отслеживает ситуацию, стало быть. Господи, дай мне сил…
Так или иначе, а настала моя очередь представлять и себя, и подругу:
— Позвольте представить вам мою невесту, — я повернулся лицом к подруге, которая, услышав, что я её назвал невестой, так, наверное, удивилась, что аж щипаться перестала, — её зовут Истер Мария Ферри.
Когда я отрекомендовывал подругу, то обратил внимание на то, что хоть мои слова и не обрадовали Алевтину, но и не расстроили, а это значит, что наличие у меня невесты её не остановит.
Исходя из того, что она, не успев даже со мною толком познакомиться, сразу взялась строить мне глазки, цели она перед собой ставит не матримониальные, а гораздо более приземлённые.
То есть, даже если бы я был кривым на один глаз и прихрамывал бы на обе ноги, она все равно пыталась бы меня совратить, так как её цель — отнюдь не завладеть моей рукой, да и сердцем в придачу, а всего лишь покопаться в моей голове на предмет знакомства с интересующей её информацией…
— Всё с вами ясно, Алевтина Афанасьевна… — подумал я, — ну ничего, мы найдём, чем и вас развлечь так, что бы вы обо мне и не вспоминали некоторое время…
— Зря ты так о девочке думаешь, — вдруг взяла слово Зоэ, — хорошая же девочка. Ты посмотри, попочка, как орешек, сисечки такие, налитые и упругие…
— Зоэ, тебя попутно, вдобавок к основным премудростям, не обучили случайно ещё и ремеслу бордельмаман? — ехидно поинтересовался я у псевдоличности.
Вопреки моим ожиданиям она не стала строить из себя обиженку, а гордо заявила:
— Я много чего знаю и умею!
Но, хватит думать, надо бы и самому представиться, в конце-то концов:
— Ну и позвольте мне представиться, — провозгласил я, — Антонов Андрей Петрович, хозяин этого скромного поместья, — я сделал широкий жест рукой, типа, посмотрите, всё это моё, — ну, что же, познакомились, — я опять натолкнулся на бирюзовый взгляд, в котором мой рассудок чуть не увяз, словно птичка в ловушке с птичьим клеем, — теперь, давайте, пройдём в дом…
— Ага, — продолжила Зоэ мою фразу, — и о делах наших скорбных покалякаем…
Как оказалось, эти двое руководили всей экспертной группой. И то, что они друг с другом не особо ладили, показалось мне обнадёживающим.
Все предварительные действия с генераторами полей люди Серёги уже проделали и всё, что не надо показывать посторонним, демонтировали, так что пусть смотрят.
Все гвардейцы предупреждены, кого куда можно пускать, а куда лучше не надо.
Кроме того, Семён подготовил несколько человек, которые будут выполнять роль сопровождающих для членов высокой комиссии.
Ну, заодно, и приглядывать за ними, чтобы те носы свои куда ни попадя не совали.
А то ведь, упоминалась в русском фолклёре некая Варвара. Любопытная, аж дальше некуда. Так вот нос её фатально пострадал через ейное неуёмное любопытство[2]…
И наша задача — уберечь носы членов государственной комиссии от ненужных травм.
— Присаживайтесь, — я радушно указал гостям на кресла, — я думаю, нам стоит обсудить регламент работы ваших людей на территории как поместья, так и майората.
— А что, могут возникнуть какие-то трудности? — бирюзовая дама посмотрела на меня с хитрым таким прищуром, типа, молодой человек, у вас, получается тайны какие-то от государевых людей есть. Нехорошо-с.
— Сами понимаете, что у всех могут быть свои маленькие секреты, — я посмотрел на господина военного советника, но тот, словно глухарь ничего не замечал, уставившись на Истер.
— Интересно, люблю секреты, — госпожа секунд-майор, зажмурившись, словно кошка, грациозно потянулась, излучая откровенный призыв окунуться в разврат и плотские утехи.
— Ну посмотри же, — это опять Зоэ, — ну хорошая же девочка… Сладкая такая…
— Умолкни, греховодница, лучше следи за обстановкой, — поделился я своими соображениями с псевдоличностью, — есть у меня подозрение, что кое-кто тут уже во всю феромончиками всякими интересными атмосферу насыщает. Что скажешь?
— Ну, насыщает, не без этого, — подтвердила мои подозрения Зоэ, — но я то тебе чищу кровушку, так что не волнуйся…А девочка хорошая, приглядись…
Ну да, эта девочка, по ходу, эти феромоны тут и распыляет, кстати… Ибо просто больше некому.
И то, что Зоэ мне кровь чистит, это, оно, конечно, здорово. А кто кровь этому сердцееду шестого класса чистить будет? Он же сейчас бросится на кого-нибудь. Ладно, если на свою Алевтину набросится, воспылав. Я им тогда ещё и спальню в аренду предоставлю. Оборудованную широкоугольными видеокамерами высокого разрешения.
Будем, хе-хе, хоум порно снимать, ни одной пикантной детали не упустим…
Ну, а если он на Истер бросаться начнёт? Я же его тогда, по законам чести, обязан, если не зарезать, то, хотя бы, кастрировать… А он, как-никак, всё-таки государственный служащий, да ещё и при исполнении… Да, задачка…
Но, на принятие решения времени осталось не так много, эвона, как этот усатый негодяй на Истер зыркает. Ещё немного, и ка-а-ак прыгнет…
Нет, скандал мне не нужен. То есть, не нужен именно сейчас. А там посмотрим, как карта ляжет… И для организации скандалов на сексуальной почве у меня есть одна яркая специалистка, да…
Но, надо что-то делать, вон у советник уже усами шевелит угрожающе, и глазки такие масляные стали…
— Прошу прощения, сейчас моей подруге придётся вас покинуть, — я с удовольствием зафиксировал, как физиономия любвеобильного чиновника несколько скисла.
Обернувшись к Истер я проворковал:
— Дорогая, ты не забыла? У тебя же сейчас сеанс маникюра, — я, повернувшись к ней начал демонстративно подмигивать ей правым глазом, который оказался вне поля зрения гостей. Мол, давай, уходи от греха…
— У тебя глаз дёргается, — грустно сказала она и поднялась. Видимо, не хотелось ей меня без пригляда оставлять.
— И позови сюда Семёна, если не трудно, дорогая, — попросил я.
После того, как Семён вошёл, я предложил гостям перейти непосредственно к обсуждению всех процедурных нюансов по организации работы комиссии на моей территории.
Но обсуждение всё, как-то, не складывалось, так как настрой моих гостей по известным причинам был далёк от делового. Алевтина пыталась строить мне глазки, а её начальник…
Надо сказать, что нанюхавшийся Алевтининых феромонов Крыницын грустил из-за ухода Истер совсем не долго, и теперь полностью переключился на единственную даму, оставшуюся в нашей мужской компании, которая, собственно, и была виновницей его излишнего возбуждения.
Но усилия его были тщетны, так как она пока не оставляла надежды полностью переключить моё внимание на свои прелести.