— Принято, — ответил неживой голос, — говорите.
— Юстас Алексу, — голос Пронина тоже приобрёл какие-то механические нотки. И тут Пронин сказал слова совершенно неожиданные:
— Тётя заболела. Высылайте неотложку. Очень плоха.
— Понял, — ответил бесстрастный механический голос, — принял. Эс Ка1.
Услышав последние слова, Пронин облегчённо вздохнул и нажал отбой.
— И что? — задал я вопрос, — о какой тёте шла речь? — я прекрасно понимал, что это кодовая фраза. Но на то она и кодовая, что настоящий её смысл оставался скрытым от меня.
— Подробно объяснять не буду, — Пронин обернулся ко мне, — но скажу, что заявку я дал с наибольшим приоритетом, и ответ должен последовать в течение получаса.
— Ага, значит, прежде, чем мы узнаем, когда будет аудиенция, — оживился я, — и у нас будет время допить чай и подъесть печеньки…
Генерал скептически посмотрел на ажурную вазочку, в которой сиротливо приютились три маленькие печеньки:
— Да разве это печеньки? Так, расстройство одно, — он обвёл глазами стол, — да и чай подъостыл уже, покуда мы тут делами занимались, — со вздохом сказал он, после чего его взор посветлел, и он довольно громко крикнул:
— Дашенька!
Дарья Дмитриевна себя долго ждать не заставила, а появилась у нас через минуту с небольшим после того, как в больничных коридорах окончательно затихло эхо, порождённое генеральским зовом.
Излишне, наверное будет говорить о том, что всё её внимание без остатка было посвящено одному единственному человеку. И, как вы понимаете, я не был этим человеком.
Генерал ворковал с этой дамой около пяти минут. Они обменивались многозначительными взглядами, двусмысленными намёками… В общем вели себя, как два влюблённых подростка. При этом, на меня внимания обращали не более, чем на любой другой из стоящих в палате предметов больничной обстановки.
Но, моё присутствие, я так думаю, всё-таки сыграло некую сдерживающую роль. Как как я подозреваю, что если бы не оно, то общение этих двоих одними словами, пусть и весьма страстными, не ограничилось бы.
И да, я опять чуть не расхохотался, представив себе бравого генерала в его служебном кабинете, но одетым именно так, как я сейчас, то есть в миленькую пушистую розовую пижамку…
Но ладно. От этой их беседы всё же некоторая польза получилась, так как Пронин не просто обменивался любезностями и намёками, а попросил о том, чтобы его пассия нас полноценно покормила. Всё равно нам предстояло пол-часа ждать ответа от того загадочного Алекса, к которому обращался генерал, назвавшись Юстасом. А если будет еда, то время это мы проведём с пользой для наших организмов.
Надо сказать, что в больничке этой кормят отменно. То, что генеральская зазноба нам принесла, мы слопали с огромным удовольствием.
Аппетит мой, опять-таки, был простимулирован заявлением Пронина о том, что аудиенция может занять довольно много времени. Даже не сама аудиенция, как таковая — она может быть и довольно короткой, а вот все предварительные ожидания, текущие согласования, выяснение сопутствующих деталей — вот это вот всё может изрядно затянуться.
И, само собой разумеется, аудиенция — это для того, чтобы говорить и слушать. И вовсе не для пожрать, так что наедаться надо предварительно, чтобы не страдать от голода в процессе.
Мы ели быстро, ежеминутно косясь на часы. И, не успели мы отложить приборы, разделавшись с десертом, как ожил генеральский коммуникатор, разразившись пронзительной трелью вызова.
Лицо генерала тут же стало каменным. Он нажал на сенсор приёма и без каких бы то ни было паролей и прочих сложностей мы получили информацию о том, что будет с нами в ближайшем будущем:
— Через двадцать пять минут за вами приедет транспорт и сопровождающие. Аудиенция состоится сразу после того, как вас доставят в императорскую резиденцию.
После этой единственной фразы связь разорвалась. Судя по всему, никаких слов подтверждения от генерала не требовалось и создавалось впечатление того, что на том конце провода всем абсолютно всё равно, понял ли он то, что ему хотели донести, или нет.
— Ну что… — генерал обернулся ко мне, — я надеюсь, ты морально готов?
— Да, — уверенно ответил я, хотя сказать, что я уж был так вот абсолютно в себе уверен, я не могу.
В любом случае эта встреча с императором покажет мне, насколько близок я к сбыче своих мечт относительно получения земельных наделов в метрополии.
— Если сказали, что аудиенция состоится немедленно по прибытии, — с довольным видом пояснил Пронин, — то это значит, что нас принимают в серьёз.
— Ага, — подхватил я, — и теперь главное, изложить всё ясно и понятно, не размазывая сопли по столу…
— Совершенно верно, подтвердил генерал, — коротко и по делу. Император — это особа весьма занятая и на всякие прелюдии у него времени нет. Дадим ему твой ролик. Он посмотрит и, надеюсь, проникнется. Тогда уже и к действиям можно будет переходить.
— А у вас уже готов план действий по обезвреживанию злоумышленников? — поинтересовался я.
— В общих чертах, — неопределённо ответил генерал.
Тут дверь приоткрылась, и из-за неё выглянула слегка встревоженная мордаха Дарьи Дмитриевны:
— Там какие-то военные, — растерянно сказала она — говорят, их за вами прислали…
— Да, Дашенька, — успокаивающе пророкотал генерал, — не волнуйся…
— Ну, хорошо, сказала Дашенька уже гораздо спокойнее, — тогда я их к вам сюда провожу?
— Да, кстати, мундир то для меня привезли, что я вчера просил? — озабоченно сказал он, — а то предстать перед императором в этом, — он критически оглядел розовую свою пижамку, — как-то несолидно будет… Мы всё-таки по делу к нему…
— Да, Слава… — ответила сестра, и вдруг поняв, что допускает непозволительную фамильярность по отношению к целому генералу, бросила на меня растерянный взгляд.
— Да нормально всё, — улыбнулся я, — не парьтесь, я всё понимаю… Вы привлекательны, он, — я кивнул на Пронина, — чертовски привлекателен…
— Сейчас мундир принесу, — быстро проговорила сильно порозовевшая женщина и выскользнула из комнаты.
Через минуту генерал уже приступил к переодеванию. Переоделся он быстро. Конечно, в сорок пять секунд он не стремился уложиться, да и нормативы одевания по полной форме у рядовых и у генералов наверное, всё-таки различаются.
В общем, через три минуты, глядя на него, уже было трудно поверить, что этот бравый военный только что был задрапирован в розовую плюшевую пижаму.
— Даша, — позвал Пронин сестру.
И она тут же появилась.
— Давай, зови этих военных, мы готовы.
1 СК — аббревиатура «Связь Кончаю»
Глава 28Аудиенция
— Так вот ты какой, — Император Фёдор Николаевич Седьмой Медведев с любопытством разглядывал меня, — Антонов…
— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество! — проорал я.
Крик этот вырвался у меня совершенно непроизвольно, и так же машинально я вытянулся по стойке «смирно», верноподданически выкатил глаза и выпятил грудь… И всё это я сделал неожиданно для самого себя. Вероятно, величественный вид Императора, даже не одетого по парадному, повергал посетителей в благоговение и стимулировал у них непроизвольный всплеск патриотизма. Этим можно, наверно объяснить мои действия.
Хотя, орал я, как оказалось, я не один. Пронин ко мне с энтузиазмом присоединился. Вдвоём мы рявкнули вполне зачётно. Император аж поморщился.
— Вольно, — как мне показалось, с некоторой усталостью выдохнул он, Давайте, рассаживаемся, да вы мне расскажете, что за комплот вскрыли, — он кивнул на стол, на котором стояли пустые бокалы и несколько булок минералки.
Бедность сервировки меня очень расстроила, хотя Пронин меня заранее предупреждал, что на кормёжку рассчитывать не стоит. Но, в глубине души я всё же надеялся… А надежды мои пошли прахом. Будем воду пить…
Да и садиться в присутствии Императора я как то опасался. Умом то я понимал, что раз уж если предложили, то предложение присесть в удобнейшее кресло следует принять. Но паранойя моя нарисовала мне картину, что после того, как я сяду в кресло, из какой-нибудь подсобки выскочат двое в штатском и уволокут в карцер за оскорбление величества. Но это именно что паранойя. По этому, я хоть и с опаской, но, всё-таки, сел.
— Не смущайтесь, — пробасил Император, — у нас встреча без галстуков, — и, поймав мой растерянный взгляд, пояснил, — серьёзное обсуждение угроз государству будет более плодотворным, если не заниматься всевозможными нелепыми церемониями.
Похоже, самодержец, мягко говоря, не получал никакого удовольствия от многочисленных условностей, которым часто был вынужден следовать. Ну да что поделаешь, положение, как говорится, обязывает, да…
— Разрешите доложить? — генерал как то умудрился произнести эту фразу так, что не возникло никакого диссонанса между уставным её характером, и довольно свободной позой, которую он принял в кресле.
— Докладывай, Мечислав Степанович, докладывай, — пробурчал Император, наливая себе шипящей минералки.
— Перейду сразу к констатации фактов, — начал Пронин, — причём фактов нами уже установленных. Все прелюдии опускаю. Если вас, Ваше Императорское Величество, будут интересовать детали, которые я упущу, то мы с радостью ответим на любой ваш вопрос.
— А то я твоих манер не знаю, — хмыкнул Император, — говори уже.
— Как я уже сказал, нами вскрыт заговор. Цель заговорщиков — свержение законной власти путём устранения представителей правящего клана. Покушение на меня, кстати, это тоже часть этого заговора.
— Не знал, не знал, — протянул Император, в глазах его плясали смешинки, не взирая на серьёзность обсуждаемого вопроса.
— Простите? — переспросил генерал.
— Я говорю, не знал, что ты тоже, оказывается, член правящей фамилии, — гыгыкнул Фёдор Николаевич, — расскажи, ты то им чем помешал, если учесть, что, как я понимаю, до последнего момента об этом заговоре и не подозревал?