Мне же осталось только ждать результатов. Или ко мне придут на помощь, или враги найдут способ достать меня. Так как пока повлиять я ни на что не мог, устроился поудобнее внутри каменного яйца, решив разобраться со своими силами и доступными ресурсами.
Пауза позволила понять, что падение ранга было временным. Сейчас я вернулся к мастеру, десятке, хотя… прислушался я к себе, пожалуй, уже девятая ступень. Закупорка и использование артефакта неплохо отразились на моём энергокаркасе, поэтому я решил слегка открыться силе бабули.
Сила бабули – смешно звучит, зато сразу стало легче дышать. Появилась уверенность в себе, в будущем. Не в моём стиле сидеть и ждать результата. Тем более козырь в виде родового кольца я приберёг: неуязвимость всегда пригодится, пусть и временная. Да и приподнятое настроение лучшим образом сказалось на «доспехе духа».
К атаке готов. Конечно, недавний бой здорово потрепал мою тушку. Тело ныло перетруженными мышцами, требуя отдыха. Раны, несмотря ни на что, всё ещё морозило, словно плечи и ноги окунули в ледяную воду. Да и мощные заклинания недоступны. Скорее всего, следующий «живой таран» лишит меня дара (перегорю), или я просто бахнусь в обморок, переходящий в кому. Так что теперь только проверенное, а главное, что попроще. Типа любимых «резов», «стилетов» и маленьких стихийных «щитов».
Дольше тянуть не стал, пока не сбил весь кураж. Пора выходить. Браслет на ноге с «подземной утробой» – это не просто заклинание. Это защита, контроль подземного убежища и возвращение в любой момент. Конечно, всё зависело от наличия маны, но у меня сейчас с энергией проблем не было.
Я поднялся ближе к поверхности и застыл, выпуская «летучую мышь». Фантомный разведчик, позволяющий обозревать «глазами» твари. Намучился в своё время с ультразвуковым видением. Нет бы как большинство: птички, зверушки там. Но жажда – ничто, понты – всё! Тёмные маги, блин-оладьи!
Ослабив прочность камеры, выпустил мышь с рук, подбросив кверху. Крылатый зверь призраком скользнул сквозь каменную твердь, а появившись на поверхности, слишком резво для обычного животного взметнулся в небо, позволив мне «взглянуть» сверху на происходящее вокруг.
Бушевавшая метель уже закончилась, накрыв изрытое магией и снарядами поле белым снегом, который не думал таять, зато легко превращался в грязь под ногами моих бойцов.
Лягушки отбивались от одной морозной акулы, но разожравшейся до размеров мегалодона. Трёхметровые твари превратились в пятнадцатиметровые чудовища. То ли заклинание сожрало свои части и модифицировалось, то ли напиталось недавней снежной бурей, родственные заклинания всё же. Неважно, результат впечатляющий. Чары по силе где-то равны ультиматуму, а по эффективности намного выше. Ведь ледяная метель хороша против противников в экзодоспехах, так как помимо эффекта смерча острые снежинки изрежут любую защиту. Но мои пехотинцы, благодаря щитам, доспехам и способностям, заточены именно под подобные площадные атаки.
«Огненный вихрь», «метеоритный дождь», «свирепый град» и «взрывные валуны» (заклинание, очень похожее на гранаты и кумулятивные снаряды одновременно) – любимые атакующие заклинания магов во времена рождения лягушек. Так сказать, упор на физический урон.
В то же время сотворённый доисторический монстр представлял собой сконцентрированную в форме живого существа магию. Особенно в зубах и носе, что позволяло ему легко ломать строй в одной точке. Мегалодон вламывался в отряд, пробивал его, успевая по дороге перекусить пехотинцем-другим. И новый заход. Судя по тому, что осталась половина щитоносцев, я наблюдал третий или четвёртый заплыв. Конечно, мои бойцы сражались в ответ, включая вернувшихся летунов и одну из покалеченных гончих, вторая всё ещё в процессе восстановления. Но зачарованная акула быстро восстанавливала повреждения, недолго истекая потоками снежинок вместо крови.
Не автономное заклинание, а поддерживаемое, вроде моей «летучей мыши», сделал я вывод, одновременно получив похожую мысль лягушачьего мага. Единственный выживший шаман пытался сбить чары, но большего, чем краткое мерцание фигуры мегалодона, добиться у него не выходило.
Требовалось поторопиться, чтобы помочь своему войску. Поэтому сосредоточился на дворе поместья. Ещё недавно прекрасный сад с несколькими прудиками, каменными дорожками и уютными беседками превратился в подвергнувшийся бомбардировке укрепрайон.
Деревья невольно прикрыли поднявшиеся из-под земли зенитные башни и специальные площадки с выжженными печатями для облегчения колдовства, которые атаковали мои призванные твари и летуны, разбросав стволы и ветви по саду, словно гигантский смерч. Первые, получив чуть больше сил, с удовольствием меняли полуматериальные тела, превращаясь в эдаких осквернённых энтов, после удара «очищением» оставив несколько гротескных статуй, которых не коснулся последующий бой. Вторые использовали весь свой арсенал, который включал зачарованные болты с «таранами», «взрывами» и «градами», превращая всё вокруг в горелое, промёрзшее и покрытое рытвинами, провалами и ямами поле.
Полные рыбы прудики частью выплеснулись вместе со своими обитателями, а другие выгорели или замёрзли. Каменные дорожки выворочены собственными бойцами в экзодоспехах. Затем окончательно раскиданы моим призывом и стрекозами с носорогами.
Элегантные и уютные беседки обратились защищёнными точками для одарённых и обычных солдат. Для заклинателей стены и крыша превратились в ажурные нити, способные отразить не слабые удары и не закрывающие обзор, так как магам проще отвечать соответствующими контрчарами, чем прятаться в закрытом бункере, который всегда слабее, чем живая защита. А для стрелков стены и крыша обернулись настоящими бронеколпаками, позволяющими вести огонь во всех направлениях. Слабосилкам, наоборот, приходится больше надеяться на крепкие стены, чем на собственную магию. Только количество разбитых металлических укреплений было явно больше, чем ажурных конструкций, будто доказывая теорию о превосходстве магов: восемь против трех. На данный момент осталось одиннадцать дотов и ещё шесть заклинательных кругов – само собой, не из одних беседок создавались укрепления, – что сейчас отбивались от изменённых представителей животного мира, заставив пожалеть о расслабленности.
Не все смогли защититься или вернуться на позиции, когда через соседский забор прыгнули слуги Аргузора. Им повезло, что половина солдат остались на позициях и сейчас прикрывали сослуживцев, включая небо. Лесные птицы хищной тучей кружили над поместьем, временами пикируя на избранные жертвы и взрываясь пухом и кровью от выстрелов и заклинаний.
Аргузор всё же пришёл на помощь. Что, кстати, и позволило моей «летучей мыши» безнаказанно парить в небесах: обычно таких разведчиков сбивают в первую очередь. Это я отметил так, мельком, заодно успев подумать об аномальном количестве магов в слабом клане.
«Ох, недооценили пращуры противника, – проскочила у меня подспудная мысль. – Не стоило скидывать всё планирование на них, понадеявшись на огромный опыт. Или нужно было своевременно отступить. Но очень сложно вести себя хладнокровно в настоящем бою, где каждая пуля, каждое заклинание могут убить», – последовало следующее рассуждение.
На этом пришлось оставить все сожаления и соображения, так как я заметил пятёрку магов, что вели снежного мегалодона. Всё же куклы, созданные из живых существ, имеют свои минусы вроде необходимости договариваться, а не приказывать. Поэтому во имя заключённого контракта лягушки мне нужны живыми. А это значило, что просто необходимо поспешить, если хочу застать своих бойцов в целом виде.
«Костяные копья», – решил я, фактически озвучивая уже начавшуюся атаку.
Тринадцать острых пик, больше похожих на гарпуны (имелись зазубрины и крючья), пробили каменный круг и заклинателей, что вели снежного мегалодона. Тут же после активации чар я направил своё каменное убежище под другой магический круг, разбивая стационарную печать на осколки и отбрасывая Крила Владистужева с соратниками в стороны, словно от взорвавшейся под их ногами гранаты.
Единственный успех. В отличие от фильмов и книг, где все враги, забывая обо всём, пялятся на отвлекающий манёвр, Владистужевы и Ко оказались готовыми к моей атаке. Поэтому мой кокон разбили, а я был вынужден использовать свой последний артефакт – родовое кольцо, восемь секунд неуязвимости, причем практически полной, созданной на основе нашей крови и светлой магии, невозможное сочетание, и тем мощнее чары. Матово-белая сфера появилась вокруг меня, выигрывая время для атаки.
Несмотря на поддержку бабули, я не надеялся победить в битве магии. Зато, судя по его наследнику, украшенной шпаге и общей их заносчивости, фехтование не являлось значимой дисциплиной для Владистужевых. Ближний бой.
«Рывок» и укол в сердце Крила фамильным мечом, что легко пронзает его защиту. Но противник успевает среагировать, и вместо пробития груди меч скользит по рёбрам. Враг кричит, но в его голосе слышна не одна лишь боль, а ещё и ярость.
Сблизившись с Владистужевым, я частично накрыл его своей сферой, за что тут же и поплатился. Скорее всего на рефлексах он атаковал чем-то вроде «ледяного взрыва», откидывая меня и одновременно поражая острыми сосульками. Часть ледышек пробивают мой «доспех воли», заставляя кричать от боли и злости. Правый глаз ничего не видит, и эта же сторона лица будто насквозь проморожена. Те же боль и мороз чувствуются в правой руке, ноге и боку. «Регенерация» и отпущенная на волю сила: на тщательное лечение нет времени.
Надо же так недооценить противника! Скорость реакции магов почти всегда равна, то есть взаимные удары – частое явление, поэтому атаки должны быть совмещены с защитой. Или удар должен быть такой силы и частоты, чтобы враг не думал ни о чём, кроме обороны. В данном случае надо было вспомнить, что у большинства магов подобный ответ на приближение соперника забит в подкорку. Отброс и одновременный урон самым сильным заклинанием.