Чтобы не длить неприятное молчание, Игнат решил сам завязать общение. Подумав почти с полминуты о том, какая тема будет уместной и ни к чему не обязывающей, он вдруг едва не подпрыгнул на месте:
— Рафаль, а где Бамбик?
— О, проснулся! — фыркнула француженка. — Сначала ты тащишь бедолагу в мясорубку, затем швыряешь его мне, потом пропадаешь почти на неделю. А теперь вдруг желаешь поинтересоваться судьбой несчастного пса? Не стыдно?
— Стыдно, — покаялся Игнат, и правда ощутивший вину, что так поздно вспомнил о шерстяном. — Только давай перемотаем нотации и сразу к делу: Бамб живой?
— Живой, — Рафаль недовольно поджала губы.
— И где он? — уточнил Игнат.
— Тебя это больше не должно касаться, — француженка странно прищурилась на него.
— В смысле? — нахмурился мужчина. — Это мой пес!
— Был, — фыркнула женщина. — Но я конфисковала его у хозяина в связи с жестоким обращением. Между прочим, Франция была одной из первых стран, которые на законодательном уровне начали защищать животных — аж с 1850 года.
— Рафаль, давай без шуток, — нахмурился Игнат. — Где моя чертова псина?
— Я же сказала: конфискована, — женщина хищно ощерилась, хотя под матерчатой маской это было почти незаметно. — Ты ставил опыты на бедном песике: кормил его Дарами. И даже использовал в бою. Я видела, не отпирайся.
— И это мне говорит человек родом из страны, в которой насильно кормят гусей ради фуа-гра, — фыркнул Игнат. — Верни мне пса, Рафаль!
— А по-твоему, я его прячу под бронежилетом? — женщина демонстративно поправила прижатую военной формой грудь.
— Блин, уже не смешно, — буркнул Игнат.
— Да в порядке твоя псина, успокойся: ждет не дождется возвращения хозяина, — отмахнулась Рафаль. — Мы на месте.
Замок городского властителя заняли, как ни странно, не командующие, а ученые. Впрочем, своя логика в этом была. Сложный фортификационный комплекс содержал в себе очень много передовых технологий альтийцев. И несмотря на средневековый вид, многие из них превосходили земные.
Миновав главные ворота, Игнат оказался на месте былой битвы. Сейчас здесь суетились научники, занимаясь своими важными научными делами. Представители расы Кристалл также присутствовали. Неудивительно, ведь американцы ценили их именно как носителей чужих технологий. Из-за маленькой численности использовать ксеносов в бою стало бы невосполнимой потерей. Красноглазые хорошо устроились.
Среди сигнатур Игнат быстро обнаружил знакомую. Пастырь находится на месте, где погиб медиум. Сейчас ксенос замер в позе рубеновского мыслителя. При нем же были и рабы-гладиаторы, что молчаливо охраняли своего босса.
«Ты долго приходил в себя», — Пастырь даже не отвлекся от своего дела, обращаясь к Игнату через мыслеречь.
Кедров промолчал, не видя смысла в ответе. Вместо этого он анализировал состояние ксеноса. Тот явно ощущался удрученным, что пробивалось даже через привычную невозмутимость.
«Как ты понял, прошедшая битва многое изменила, — продолжил Пастырь, — Нам надо пересмотреть планы».
Игнат мысленно пролистал последние события. Теперь имелись точные доказательства, что цель Пастыря как-то касалась бога этого мира. Именно поэтому ксенос не хотел, чтобы его подопечный использовал Хаос. Наличие первостихии должно было до последнего оставаться в тайне как секретное оружие, опасное даже для божественных существ.
Вот только первая же встреча с медиумом, проводником божественной силы, стала словно ведром холодной воды. Дело, что должно было стать лишь разминкой, едва не убило их всех.
«Пастырь, — обратился к нему Игнат. — Ответь, какова твоя цель»?
Его наставник слишком много скрывал. Если раньше это смягчалось ореолом его всезнания, то последняя битва показала, что ксенос может ошибаться. Если Игнат продолжит так слепо следовать за ним, то легко станет жертвой следующей ошибки.
Пастырь также понимал все это. Именно поэтому больше он не стал уходить от прямого разговора.
«Мне нужна Кровь бога», — ответил ксенос.
Игнат взял паузу, обдумывая услышанное. Он ничего не смыслил в артефактах, но уж слишком говорящее название здесь было. Миссия звучала как нечто очень и очень смертельное.
Мог ли он отказаться? Скорее всего, да. Если человек когда-то и ощущал моральный долг перед наставником, то после битвы с медиумом считал его оплаченным.
Был ли смысл отказываться? Здесь вопрос стоял сложнее. Игнату нужна была победа Земли, чтобы не погибнуть и не стать изгнанником, выживающим в осколке реальности. В конце концов, он просто хотел, чтобы его родной мир развивался и процветал — не из альтруизма, скорее, наоборот. И цель ксеноса, кажется, в какой-то мере вела к победе человечества.
«Должен ли я участвовать в его мутных делах?» — задался вопросом Игнат.
Он мог воевать за Землю и без самоубийственных миссий: спокойно уничтожать врагов целыми пачками, помогая своим и развивая себя. И все же обретенное им могущество делало подобную работу рутиной и подталкивало Игната к поиску более сложных задач.
Помочь сделать выбор мог еще один вопрос, который Игнат тут же озвучил.
«Какая мне выгода в сотрудничестве с тобой? — спросил он. — Ты втягиваешь меня в гиблое дело. Мне нужны информация, какие-то гарантии, что есть возможность выжить и, наконец, награда».
Пастырь повернулся к человеку. Пару мгновений они смотрели друг другу в глаза, будто оценивая заново. В этот момент без всяких слов произошли перемены в их статусах. Из наставника и подчиненного они стали равными напарниками.
«Хорошо, — наконец, сдался ксенос. — Твои слова справедливы. Я тебе объясню».
Кедров мысленно выдохнул, ощущая удовлетворение. Медленно, но верно он находил себя в этом новом безумном миропорядке.
«Еще бы выжить», — пришла в голову прагматичная мысль.
Глава 2
Человек и ксенос покинули замок и сейчас спускались в город по одной из главных улиц, негромко переговариваясь. Позади на небольшом отдалении шли альтийцы-гладиаторы, видимо, так и пожелавшие служить Пастырю.
— Думаю, нам пора обсудить все подробно, — произнес Игнат. — Я бы хотел узнать как можно больше о задаче. Что за артефакт?
— Кровь бога, — произнес Пастырь. — Название говорит само за себя и довольно точно отражает суть этого вещества.
— У богов есть кровь? — удивился Игнат.
— Это просто название, — отмахнулся Пастырь. — Название вещества, что содержится в теле бога и добывается посредством его убийства.
— М-да, — протянул Игнат. — Звучит, мягко говоря, небезопасно.
— Поэтому я и хотел захватить уже добытую кем-то реликвию, — напомнил Пастырь. — Это дало бы мне ключ к его силе и облегчило задачу в будущем.
— А что дает Кровь бога? — подумав, уточнил Игнат.
— Все, — в своей манере коротко ответил Пастырь. А мужчина задумался.
В любой земной мифологии обязательно была легенда об универсальном исполнителе желаний. Однако даже в реалиях миров силы возможность получить «ВСЁ» звучала фантастично.
— Разумеется, это не чудо, что исполнит любое желание, — добавил Пастырь. — Но я думаю, самое близкое к нему, что может существовать в реальности.
Игнат хотел было спросить, для чего же ксеносу Кровь бога, но осекся. Сокровенные желания — это то, куда не следовало лезть, особенно, учитывая прошлое. Пастырь потерял свой родной мир вместе с друзьями, а может, и родными.
Конечно, была вероятность, что все это ради силы, но ксенос при всей своей жестокости не походил на безумца и сумасброда. А значит, причина для такого поступка была серьезной. Это, впрочем, не означало, что следует бросаться ему на помощь.
Тема заставила обоих погрузиться в свои раздумья. Игнат раздумывал над тем, какие вопросы задать. Их было слишком много. Ксенос также был поглощен своими мыслями.
Тем временем они спустились по широкому проспекту вдоль богатых вилл. Когда-то здесь селились самые обеспеченные альтийцы. Сейчас земляне быстро забирали имущество себе.
— Я бы хотел узнать больше о Крови бога, — наконец, сказал Игнат. — Что от нас потребует её добыча?
Ксенос вместо ответа показал когтистой дланью в сторону переулка.
— Пойдем, я отдам твою долю за битву, — произнес он вслух. — А что касается твоего вопроса…
Но в этот момент они оба прервались, почуяв, что что-то не так. В узковатом переулке, куда они свернули, находились аборигены. Четверо сидели прямо у стены за углом. Кутаясь в какую-то ветошь, они просили милостыню. Чуть дальше впереди еще кучковались какие-то мутные личности.
Вроде бы все было спокойно, но Игнат продолжал ощущать напряжение. Учитывая нестабильную обстановку в городе, это могло бы быть засадой местных партизан или банальным грабежом.
Впрочем, маловероятно. Если бы он шел один, его еще сдуру можно было бы посчитать за легкую добычу. Однако идущий рядом пугающего вида ксенос, да и охрана позади должны были убедить даже самых глупых, что лезь не стоит. Так в чем дело?
Уже действуя на автомате, Игнат осмотрел всех альтийцев через Взор. Это были простые смертные без каких-то сил, так какого же черта они еще не разбежались в ужасе?
Игнат нахмурился. Непонимание ситуации вызывало дискомфорт. Захотелось просто ударить чем-то на упреждение, мгновенно убив всех аборигенов.
«Совсем уже в психа превращаюсь», — одернул он себя.
Он с Пастырем прошел вперед по улочке, миновав нищих. Идущие следом телохранители из беглых гладиаторов были менее добродушными. Один из них подошел к нищему и что-то в грубом тоне сказал на местном языке.
Удивительно, но нищий отнесся к явной угрозе абсолютно безразлично. Это разъярило воина. Размахнувшись, он отвесил аборигену хорошего пинка. От силы удара тщедушное тело подлетело вверх на пару метров. Это было бы комично, если бы абориген не начал окутываться знакомой энергией, похожей на серый туман.