Дальше был полицейский участок, протокол, свидетельские показания девушек из кабриолета и крупный штраф. Еще повезло, что девицы все-таки прониклись обаянием земного гостя и слегка смягчили свои показания. Денису в итоге инкриминировали не «рекламный акт в публичном месте», а всего лишь «слишком громкое выражение эмоций, нарушающее общественный порядок».
В общем – дешево отделался.
Доминик навестил его вечером следующего дня, Денис сидел в гостиничном номере, обложившись кодексами местных законов.
– Ничего не найдешь, – утешил его Доминик. – Лазейки нет. Надо ждать, пока их общество естественным путем не эволюционирует. Года три, четыре… Максимум – десять.
– Мне надо продать пять тысяч машин за полгода, – мрачно сказал Денис. – Если я сам буду их продавать… не полагаясь на местных… две или три машины в день купят.
– О! – Доминик кивнул. – Это уже реалистично. Ты продашь за полгода пятьсот машин и поверь мне, это прекрасный результат!
– Должен быть выход, – отрезал Денис. – Выход всегда есть. Вот в древности, когда появились самые первые автомобили, тогда ведь рекламы толком не было? А машины – продавали.
– Была реклама, – опроверг его Доминик. – Но дело не в этом. Если товар уникальный – то его хвалить не надо. Все вокруг ездят в каретах, ты – на машине. Разница очевидна, верно? А тут – все вокруг ездят на машинах, и ты на машине. У них машины плохие, у тебя – хорошие… но как объяснить эту разницу?
– Я кое-что придумал, – сказал Денис. – Разгонюсь до двухсот и врежусь в бетонную стену. Где-нибудь в людном месте! Когда все увидят, что я не пострадал при столкновении, тут же бросятся покупать «Ладу».
– Это попадает под статью «публичная реклама, товара путем демонстрации его уникальных качеств», – Доминик был столь любезен, что даже принялся листать кодекс, в поисках нужной статьи. – Ты пойми, Денис. Ты борешься не с глупыми и вредными законами. Закон всегда можно обойти. Ты пытаешься изменить их психологию.
– Может быть, цирковое представление? – предположил Денис. – Отважные гонщики на красивых земных машинах…
– Есть закон о запрете скрытой рекламы.
– Знаю, – признался Денис. – А если подарить несколько машин известным людям? Певцы и певицы знаменитые, спортсмены, опять же – политики…
– И это противозаконно.
Денис поднял руки.
– Сдаюсь. Я понял, ты не макаронами сюда ехал торговать, а «Фиатами». И господин Тигури-сан не рыболовные сети хотел продавать, а «Тойоты».
– «Нисаны». Денис, я все изучил. Единственное, что ты вправе сделать – это купить автомагазин, повесить над ним строгую вывеску «Автомобили» и ждать клиентов.
– Я уже это сделал, – признался Денис. – Арендовал старый стадион, заставил машинами…
– Ты даже не можешь написать «Автомобили с Земли», – продолжал Доминик. – И не можешь нахваливать все замечательные особенности своей «Лады». Можешь только вручить покупателю брошюрку из серой бумаги, где сухим и скучным техническим языком будут перечисляться технические характеристики машины. А знают ли покупатели, в чем отличие роторно-монопольного двигателя от электрического? Понимают ли они, что такое – гравиинерционная система безопасности?
– Я объясню!
– И нарушишь закон о рекламе, – Доминик вздохнул. – Эх, если бы наши машины летали в воздухе! Тут не требовалось бы ничего объяснять. Все сразу бы увидели – это что-то совсем новенькое, совсем другое. Но машине удобнее и выгоднее ездить по дорогам. Ездить удобнее на колесах. И для обычного покупателя любая машина – железная коробка на четырех колесах. Реклама для того и нужна, чтобы объяснить, чем одна коробка отличается от другой.
– Суть любой рекламы – подчеркнуть различия, – согласился Денис.
– И вот этого ты сделать не можешь, – заключил Доминик. – Расслабься, Денис. Ты попал. В этой ситуации и Генри Форд опустил бы руки.
Он добродушно похлопал Дениса по плечу и вышел.
Фраза была утешительная. Но Денис ей не поверил. Легендарный мастер древности, превративший производство автомобилей из искусства в ремесло, что-нибудь бы придумал. Если разобраться, у него ситуация была ничуть не лучше. На рынке присутствовало множество машин – у Форда одна-единственная модель. Не самая лучшая. Да еще и с одинаковой раскраской…
Денис вскочил и выбежал из номера.
Доминик разыскал Дениса на старом стадионе, превращенном в автосалон земных машин. Несколько десятков местных продавцов унылыми голосами рассказывали потенциальным покупателям о машинах марки «Лада-Шторм». Покупателей было много. Несколько сотен.
Денис говорил по телефону – и как понял Доминик, речь шла о экстренной поставке с Земли новых машин.
– Это что – работает? – воскликнул Доминик, с невиданной прежде экспансивностью указывая на поле стадиона.
Поле было заставлено бесконечными рядами автомобилей «Лада». Все они были черного цвета.
Денис закончил разговор. Кивнул и ответил:
– Ты же сам видишь… Помнишь историю? У Форда был только черный лак для окраски машин. И тогда он сказал, что его покупатели могут выбирать любой цвет…
– При условии, что он – черный… – закончил Доминик. – Но почему это работает? Покупатель хочет выбора! Покупатель хочет, чтобы его машина меняла цвет, чтобы у нее откидывалась крыша, чтобы она была необычной, индивидуальной…
– Правильно, – согласился Денис. – Это на Земле так. Потому что у нас очень большой выбор. Каждый самоутверждается, как может. А здесь люди привыкли не выделяться. Здесь боятся непривычного – потому, что это неприлично. Так что я задал всем машинам один-единственный цвет кузова – и отключил функцию смены окраски. И когда утром пять тысяч машин проехали сюда через весь город, все поняли – машина должна быть именно такой. Черной.
К ним подошел местный житель – немолодой, солидный. Вежливо поздоровался. Спросил:
– Могу ли я купить машину оранжевого цвета?
– Можете, – кивнул Денис и широко улыбнулся. – Но при условии, что он – черный.
Донырнуть до звезд
Вам доводилось видеть спортивный забег, в котором участвуют чемпионы олимпийских игр, победитель забега во втором «Б» классе, проходившая мимо женщина с авоськами и бегущий трусцой от инфаркта пенсионер?
А ситуацию, когда второклассник обгоняет чемпиона?
В фантастике, как ни в одном роде литературы, распространены призы и премии «Интерпресскон», «Роскон», «Странник», «Урания», «Бронзовая улитка», «Аэлита» – названия эти хорошо знакомы любителю фантастики. Призы вручают уважаемые мэтры и сотни собравшихся вместе читателей, авторитетные жюри и книгопродавцы. Критерием премий бывает и простое «нравится – не нравится», и тиражи книги, и строгие правила литературоведов.
Полной объективности все равно нет. Конечно, ее и не может быть, но попытки к ней приблизиться, попытки «посчитать по гамбургскому счету» все равно остаются. И вот несколько лет назад большой любитель фантастики Вадим Нестеров, писатель-фантаст Олег Дивов и журналист Алексей Евтушенко (прошу прощения, если кого-то забыл) организовали в Интернете еще один конкурс с шутливым названием «Рваная грелка». Разумеется, это тоже не объективность, это лишь еще один взгляд на нее.
Вначале арбитр – в его роли выступает какой-либо известный писатель-фантаст, задает тему, на которую надо написать рассказ. Затем все желающие – без деления на маститых и начинающих, в жестко оговоренный срок, сорок восемь часов, пишут рассказы. Рассказы помещаются в Интернете, они абсолютно анонимны, и голосуют по ним все участники конкурса (разумеется, никто не вправе голосовать за свой рассказ).
Что удивительно – в жесткие сроки и на заданную тему авторы ухитрились сочинить хорошие и непохожие друг на друга рассказы. Научная фантастика и фэнтези, притчи и сказки, рассказы смешные и трагические.
Скажу честно – очень полюбил эту забаву и поучаствовал уже в шести «Грелках».
В первый раз я выступил с рассказом «Мы не рабы» и занял тринадцатое место.
Во второй раз я написал рассказы «Гаджет» – пятое место и «Плетельщица снов» – тридцатое.
В третий раз с рассказом «Не спешу» я занял первое место.
В четвертый раз «Рваная грелка» проводилась в сокращенном составе – были собраны команды «профи» и «молодой шпаны». В общем зачете победила молодая шпана. Мои рассказы «Донырнуть до звезд», «Эволюция взглядов на научное мировоззрение» и «От Голубя к Геркулесу» заняли, соответственно: пятое, семнадцатое и девятнадцатое места.
В пятый раз я написал на конкурс три рассказа: «Доктор Лем и нанотехи», «Нечего делить» и «Наносказочка». Результат – первое, седьмое, одиннадцатое места.
В шестой раз рассказов тоже было три: «Вся эта ложь» (десятое место), «Живи спокойно» (тридцать восьмое) и «Удачи в новом году!» (сороковое).
Как видите, даже опытному писателю победить удается далеко не всегда.
Но тут, как это ни банально, дорога не победа, а участие.
Мы не рабы
Девушка была такой очаровательно глупенькой, что ей, наверное, даже не снились сны.
– Вы не боитесь? – спросила она. Не дожидаясь ответа, продолжила: – А я так ужасно боюсь! Этот ужасный экзекутор…
– Экзекьютор, – поправил я.
Милый лобик сморщился, будто пытаясь компенсировать недостающие внутри извилины.
– Он же экзекуцию проводит? Экзекутор?
– Эк-зе-кью-тор, – повторил я, разглядывая картины на стенах. Вроде бы обычные классические полотна, но с вариациями. Такие картины вошли в моду год назад и до сих пор не приелись публике. Чего там только не было – и «Последний день Помпеи», где на фоне рушащихся зданий шла веселая оргия, и скабрезные «Охотники на привале», и совершенно непристойная смесь «Утра в сосновом бору» и «Аленушки». – Эк-зе-кью-тор. Исполнитель. Он выносит приговор. По сути, он даже его не исполняет, но слово прижилось…