ноги неразворотчивы… (кто ты такой?) неподвижна спина…
3
пропускают искры припевятся всевозможные там фаготы литаврушки
встречь лиловых волос Котенковых
на закатном мизинце-взгорьюшке
по-перебранны-переклёванны: на зиме-барабане — во все стороны со взгорьюшка — во все стороны —
во́роны с клювами грифельными
с изумрудами на предплечьях
…колыхнётся чёрная вата за-между стёклами
…покатятся горошины красные синие золотые
…по-над заборами мятыми по-над печными трубами -
кони лесные в зелёных рубахах с изумрудами на предплечьях
кони кони кони в зелёных рубахах в про́шиви бирюзы
так припевятся-запределятся
так идут в запредель брусничную:
синицы
и человечицы с дитёнками на руках
а зима-барабан: «бум-буру́м!»
и несётся со взгорьюшка будто бы: светится
(с дитёнками на руках)
…всё накрыла зима всё укутала
всё сковала всё убаюкала:
зачащобья дома и речки…
одиночества войны и речи…
обметелила…
облизала…
и — сначала (опять — сначала!..) вот:
котята лилово-лиловые с изумрудами на предплечьях…
полустанок… и словно волоком —
полустёртое слово-колокол
исцеляющее
НЕкалечащее
4
так: причастен, прижат к раскачиванию абажура… к скрипу… к ним…
слева…слева… к левой стороне…: опрокинутый в мокрость тмин, крошево… крошево… шурное прохожденье… голоса, приоткрытая дверь,
не туда! не туда…
неразворотчивость ног… ноты… заплесневевший пюпитр…
не туда!..
дети, они играют на солнечной стороне тумана, дети… поднимают ручонки и опускают их… перебирают ногами…
взгляды — стёкла на чёрном бархате, бархат, вмятый в сугроб, взросление, холод.
дома́, необходимость вернуться.
но — сквозь двумерную плоскость жилищ — многоводье… (кайма из усыпчивых декораций, провал, так: не любя, но любить желая; так: проницая всё глубже, погружаясь в надежде — флажка, упора для ноги, неминуемого старта…; но — чем глубже, тем омерзительнее…, и омерзение — переполняет… и: жалость, жалость, только жалость… заметённая унывная жалость… только — жалость…)
до́ма, необходимость вернуться.
5
цокот когтей, пар. прохрипь дыханья.
сброшена первая маска.
цокот когтей, след, запах, желтозубая щерь клыков,
сброшена вторая маска.
цокот когтей… пар… след… снег… снег… снег…
сброшена третья маска.
(маски зарываются в перья… бьются, вздувая кожу…: сколько их ещё осталось? сколько? сколько… сколько… сколько…
сколько их ещё осталось?…
бедные, бедные маски!)…
6
в ТУДА, и там, где ТУДА — ты. и подходит поезд, ты садишься на поезд, ты уезжаешь.
ты уезжаешь, ты далеко уезжаешь…если — конечно — это — тебе — просто — не — показалось.
необходимость вернуться.
«больницы, железнодорожные переезды, кричащие журавли.
простудная замять: пространство; время, проступающее татуировкой на бледной обмякшей обложке пульса; опепленный напрочь день. день… день… день… ступеньки в колодезную невесомость… несомость дождей…
вы пишете письма, и они ожидаются кем-то со дня на
день, вы пишете письма, и кто-то, изо дня в день — взращивая ожидание до высочайшей ноты — не получает писем, вы пишете письма, и они, минуя предложенный адресат — минуют возникновенье.
вы пишете письма подставив лицо полощущему жару печи, и ваши письма оборачиваются повествованием вымерцавших, погружённых в глубокую ночь утл ей… вы потираете колени, уставшие от избытка тепла, вы выходите во двор, и над вами — над самой вашей головой — пролетают журавли.
вы пишете письма; вы бросаете под плачущую авторучку жёлтые листья берёз и покорные, пропахшие сыростью стебли серебряной лебеды, вы выходите во двор, и тепло, покидая ваши колени — поднимается в высь, поднимается вслед журавлям».
больницы, железнодорожные переезды, кричащие журавли.
пляска зеркал на прохладной забыви земли… длинные поезда…
…«из сложнейшей и обширнейшей конструкции выпал винтик, выпал, и упал в траву.
конструкция хрипнула, заскрипела-заскрежетала, забулькала-зашелестела и начала рассыпаться.
многочисленные детали — наиразличнейших размеров, наиразличнейших назначений — посыпались, кувыркаясь и стукаясь друг об друга, сыпались; падали вниз, причудливо укладываясь окрест первоупавшего винтика, сетовали и жалобно гневались вперебой: они утешали друг друга и укоряли винтик в том, что он лишил их устоявшегося, прочно переплетённого бытия.
«это же отвратительно, — говорили они, — хоть мы и лежим рядом, но не способны на эффективное взаимодействие для какой-нибудь полезной и многотрудной цели!., а
личная жизнь??!..да какая уж тут личная жизнь, если мы потеряли чёткий, установленный свыше порядок размещения и пребывания! мы же теперь — ни то ни сё!..»…
винтику тяжело было всё это слышать: многие из деталей приходились ему родственниками, добрыми товарищами… но он помалкивал, не зная как успокоить, как растолковать…
…он помалкивал и время от времени — виновато и робко поглядывая на своих близких — любовался цветами».
«вот лотошник с товаром, мимо него нельзя вот так: взять и пройти; здесь можно купить то, что больше нигде уже не купишь…нельзя пройти мимо.
— эй, лотошник!..это у тебя — что?
— это… это старая кукла одной девчушки, которая умерла (как девчушка), но зато стала серьёзной и деловой женщиной…
— хм…
— эта кукла умеет смотреть на небо… возьмите, не пожалеете.
— хм… да нет, пожалуй, а это — что?
— о! это скляночка с пылью… с пылью…
— вот как…
— да! замечательная пыль! она собрана на давным-давно позабытой, поросшей репейниками и лопухами дороге.
— и…?
— и?!?! да она же помнит каждую минуту этой дороги, каждую секунду! всё-всё помнит, даже то, что можно было бы — понимаете? — и забыть… берите!
— нет-нет… не стоит… как-нибудь в другой раз… а вот это, вот это — что?
— это? ах! ах! это — обломок кирпича.
— ага…
— очень хорошего кирпича, и обломок — просто замечательный!
— грязноват несколько…
— ерунда!
— нуда… нуда… ну и что он…?…
— да ничего, просто: обломок кирпича.
— просто обломок?
— да.
— и сколько он стоит?
— сто. смешная цена!
— сто?! за обломок кирпича??!
— за замечательный обломок! у-ух, какой…!
— о! да битых кирпичей где угодно навалом! чем он лучше?
— ха! это же очевидно! вы с ним — встретились, понимаете? у вас есть прекрасный шанс подружиться, и даже — чего только не бывает — полюбить друг друга! вот.
— хм…
— правда-правда, ну не идиот же вы отказываться от этого?!
— хм… видите ли, если я отдам вам эти деньги — мне не с чего будет сегодня кушать; я останусь голодный…
— ха! эка невидаль! покушаете в другой раз, как-нибудь потом…ну, как маленький, право.
— да?..
— да! сытость слепит, зачем вам это нужно? а? вы что — хотите быть слепым? хотите НЕ видеть — вовсе! — того, что, не будучи увиденным, — лишает смысла всю прожитую жизнь?…берите! берите, не будьте глупцом!
— хм… наверное, вы-правы… беру.
— завернуть?
— не стоит… вот сюда, в карман, пожалуйста…
— вы — молодец! наведывайтесь, проходя, — не оставляйте вниманием.
— не оставлю…
…мы шли с кирпичом по долгой — в высоких морщинистых тополях — аллее, шли, помалкивали дорогой, и как-то ненарочито — всё более и более — стеснялись боками.
так и жизнь миновала, и ещё одна, и ещё…а мы всё шли, шли, будто бы — уже и беседуя; будто бы: становясь ближе, необходимее, ненаглядней…»
это — неотбеленное полотно это барханы барханы
они звенятся змеятся меняясь местами
барханы-попрыгунчики
ползуны-барханы…
ах караванщик…
милый милый
ох караванщик…
всякое деяние памятует о балансире
всякое сказание начинается с буквы оплетённой дикими травами
караванщик… ох караванщик… сирота-сиротка…
ох караванщик
(волчьих ягод
волчьих берёз -
равновесие
в каждом капкане
равновесие пуль и памяти…
хмури…
замяти…
стыни…
слёз…
равновесие в драной кофточке, приходящее в ночь к тебе -
лёгкой поступью…
чинной мброчью…
синей проседью… -
на коне…
из истерики, льнущей к по́лночи
грузной во́лочью — из груди:
за околицей за прихолмием
за умёртвием — впереди)
ох
караванщик
эй караванщик как горячо под твоей рубахой не уберегли родимый — берегись! берегись! эй
солнышко всё заслепило
(ты не прощён но непрощённый — умеешь прощать
ты по макушку засыпан горячими грудами, которые дала от себя пустыня
но разгребаешь груды иные костлявыми руками ты босой и голый
но весь свет задариваешь шелками почему? откуда?)
ох караванщик — барабанщик на валунах из гладкой смолы ох
кто встретит тебя…?
гремит посуда нарезаны булки и караваи тяжелеют мокрые флаги эй
там — из откуда — но протянуто издалёка -
в там конечно конечно так повёрнуто к лику — лик…
караванщик стоящий на коврике
: теперь — поровну
теперь — равновесие
теперь — заботы
(подмятый подмятый подмятый подмятый подмятый кто?
забывший забывший забывший забывший забывший… кто?
…и даже если ты — распятый а вслед за тем — уже остывший
то всё равно: на всех дорогах ты оставляешь ровный след
всегда: вчера сегодня завтра как колокольный призрак вишни -
подмятый «кто» и «кто» забывший — все одинаковы в тебе)
ух караванщик караванщик ух
как тропа твоя тянется ничуть не теряясь ничуть не теряя взора ох