— А кому же еще? — удивилась Ксения. — Ты с любовником в поезде шарашишься, а ребенок тут голодный, холодный. Я сама только с поезда, так сразу к плите. Вот, смотри: и первое, и второе, и третье. А ты когда ему нормальный обед в последний раз варила? Привезешь газировку да пиццу и рада.
— А я люблю пиццу, — подал голос Корешок.
— А котлетки бабушкины любишь?
— И котлетки люблю, — кивнул он и отодвинул пустую тарелку. — Все, спасибо, я поел.
— А кисель?
— Пусть остынет! — Антон уже сорвался с места и умчался во двор.
Ксения тут же почему-то перешла на нормальный тон.
— Ты поешь? — спросила она у Ольги. — Давай налью, пока горячее.
— Налей.
Ксения быстро накрыла на стол и села напротив Ольги, подперев ладонью щеку.
— А у вас это серьезно?
— Что «это»? — не поднимая глаз, процедила Ольга.
— Ну, с парнем этим, с Никитой. Он с виду ничего вроде.
— Что значит серьезно? — попыталась увильнуть Ольга.
— Ой, ну сама знаешь. Жениться хочет?
— Мать, окстись! Мы знакомы без году неделя.
— Ну, так и что? Раз уж спите вместе, так, может, женитесь? У него квартира есть?
Ольга отложила ложку и горько расхохоталась:
— Ах вот оно что! Тебе интересно, скоро ли я к мужику жить уйду? Скоро ль глаза тебе мозолить перестану? Потерпи еще немного, пока ничем не могу порадовать!
— Значит, жениться он не хочет. — почему-то радостно решила Ксения.
— Мы об этом не говорили, — смутилась Ольга.
— И не заговорите, — махнула рукой Ксения. — Я таких субчиков насквозь вижу. А ты чего на меня взъелась, Олька? Я тебя разве гоню? Думаешь, хорошо одной остаться на старости лет? Воды и то подать будет некому…
Ксения всхлипнула. Ольга стиснула зубы и отложила ложку.
— Черт! Ты что, мне нарочно нервы мотаешь? Тебя не поймешь: то так, то эдак! Все наизнанку выворачиваешь. Сама своей квартирой постоянно попрекает, а потом рыдает, будто я ее бросаю!
Ксения вздохнула и миролюбиво сказала:
— Ну, не женится он, и слава богу Не больно-то нужен! Тоже мне, супермен… Не переживай, дочь.
— А кто переживает?! — у Ольги даже аппетит пропал от огорчения. — Я разве переживаю? Да мне вообще это по фигу!
— Ну и не расстраивайся, еще лучше найдешь.
— Лучше найду? Да я и искать не буду. Мне что, уж замуж невтерпеж?
Ольга даже сама не заметила, как на глазах выступили слезы.
— Не плачь, — посоветовала Ксения. — Не стоит этот кобель твоих слез…
— А кто плачет?! Я плачу?! — тонким звенящим голосом сказала Ольга, уронила голову на стол и действительно разрыдалась в голос.
Она ревела оттого, что Никита не пришел к поезду Ни в Минводах, ни дома. Словно его не интересовало, как они довезли ответственный груз. Словно не надо было переправлять в столицу новую партию икры. Да и вообще как будто ему не хотелось повидать ее, Ольгу…
В Москве они с Лидкой и бабой Таней стремглав догоняли свой поезд. Неслись по эскалаторам бегом, расталкивали толпу в узком тоннеле перехода на Курском и едва успели запрыгнуть на подножку последнего вагона, когда поезд уже тронулся от платформы.
— Ну вы даете… — только и смогла протянуть проводница последнего плацкартного Лизавета.
— Даем! — довольно хохотали запыхавшиеся подруги.
— А я смотрю, мчится кто-то, аж все в стороны отлетают… Присмотрелась, мамочки! Наши! Я вам побыстрей подножку опустила, а то уже было закрыла…
— Спасибо, Лизка, ты настоящий товарищ! — торжественным басом поблагодарила Лидка, словно очередное звание присвоила. Это тоже вызвало новую волну безудержного смеха.
Потом они добрались до своих вагонов и приготовились получить от бригадирши Варвары нагоняй. Но, как ни странно, все было тихо. Похоже, никто вообще не заметил их отсутствия. Ну ладно, бабу Таню напарница прикрыла, а у Лидки с Ольгой пассажиры сами садились и размещались, благо, отправляясь в ресторан, они оставили и тамбур открытым, и подножку опущенной.
Ну что за чудо-пассажиры! Все по своим купе, ни безбилетников, ни «двойников»! Такое только в сказке бывает.
Едва Ольга с Лидкой влетели в вагон, как к ним подошла растерянная женщина и спросила;
— Девочки, вы не знаете, где проводница? Нам надо белье получить. Детям спать пора.
— Я проводница, — сказала Ольга. — Погодите, только переоденусь. Бригадир на летучку вызывал.
Женщина понимающе кивнула, Ольга быстренько напялила форму, и тут же к служебке выстроилась очередь за бельем. Прогуляв до упора, они с Лидкой не успели застелить верхние полки, а обычно на них клались комплекты и для нижних пассажиров. Поскольку поезд фирменный, то и сервис должен быть соответствующим. Но никто и слова не сказал по поводу того, что приходится самим стелить постели.
«Ох, что-то здесь не так… нехорошо… неправильно», — подумала Ольга. Как-то уж очень все гладко.
Пока она управлялась с бельем, Лидка согрела титан, заварила чай, и в четыре руки они быстренько разнесли его по купе. Потом Лидка легла спать, а Ольга открыла после санитарной зоны туалеты, вымыла чашки и чайники и села за стол со свежим кроссвордом. Но все мысли были только об одном О том, как она встретится с Никитой. А он не пришел.
Уезжали опять с оборота. Ольга ждала, выглядывала в вокзальной толпе знакомую фигуру, но он так и не появился. Она долго стояла в тамбуре на поднятой площадке и смотрела на проплывающую мимо платформу, на тропинку, ведущую из вагонного парка, на застывшие на перекрытом переезде машины. Может, он опоздал? Может, перепутал время отправления?
Лидка хлопнула ее по плечу и сочувственно сказала:
— Хватит, пойдем. А то все глаза проглядишь.
Ольга села в проводницкой и обхватила голову руками.
— С ним что-то случилось, — убежденно сказала она. — Он не мог просто так не прийти. У нас же общий бизнес, и вообще… Эти жуткие люди… Они ведь могли с ним что-то сделать, правда?
Лидка философски пожала плечами:
— Конечно, могли. В принципе. Только зачем им это?
— Ты не понимаешь! — Ольга глянула на открытую дверь и понизила голос: — Он мне сказал… Они могли с него долги требовать, у них какие-то свои дела, и Никита влип… Мне кажется, он правда боялся… Он мог рассчитаться, если мы довезем эти сумки…
— И что ж, ему неинтересно, довезли или нет? — хмыкнула Лидка. — Раскинь мозгами, подруга, если б ты отправила с кем-то ценный товар, за который жизнью отвечаешь, ты б, надеюсь, хоть справилась, довезли его или нет?
Ольга кивнула.
— Что и требовалось доказать, — заключила Лидка.
— Что? — не поняла Ольга.
— А то, что им из Москвы уже сообщили, что товар на месте, и больше мы его не интересуем. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.
Ольга отчаянно покачала головой:
— Нет! Никита не мог так! Что-то случилось. Мне сердце подсказывает.
Лидка прикрыла дверь и задумчиво посмотрела на Ольгу.
— Ну и дура же ты, подруга… Простых вещей не понимаешь.
— Каких? — вскинулась Ольга. — Ты что-то знаешь?
Лидка кивнула:
— Жив-здоров твой ненаглядный. Мне Мишка Збаринов сказал, он его в центре видел.
— Когда? — напряглась Ольга.
— Сегодня. Ехал твой любимый на крутой тачке с двумя джигитами и выглядел веселым и довольным.
— А, значит, у него были дела… — быстро сказала Ольга.
— Какие дела? — присвистнула Лидка. — Не хотела тебе говорить, ну да ладно. Лучше сразу все знать. Мишка говорит, что Никита с телкой был.
Ольга потупила глаза, помолчала, переваривая новость, и спросила как можно безразличнее:
— С какой?
— Не знаю. Не из наших.
— А разве Мишка Никиту знает? — удивилась Ольга.
— Здрасьте! — фыркнула Лидка, словно подруга сморозила несусветную чушь. — Они ж вместе в техникуме учились.
— И Мишка в курсе, что у меня с Никитой?
— Очнись, подруга! — воскликнула Лидка. — Да все в курсе. Разве в нашем городке что-то спрячешь?
— Ну ладно. Мне скрывать нечего, — сказала Ольга. — Только странно это. Я же ему не навязывалась. Сказал бы честно: так и так, больше не жди. Я бы и не ждала.
— Ой ли… — с сомнением протянула Лидка. — Если хочешь знать мое мнение, подруга, то такие штучки не для тебя.
— Какие штучки?
— Ну, шуры-муры всякие. Ты ж прикипаешь насмерть, страсти в клочья. А к Никитке относиться надо влегкую. Пришел — кайф, а нет его — так хоть выспишься, — хохотнула Лидка.
— Хорошо, — глухо сказала Ольга. — Я постараюсь влегкую.
Виталик-барыга заскочил к ним в состав, когда поезд уже собирался трогаться с Каланчевки.
— Девки, по-шустрому, смотрите товар, — торопливо зачастил он, вываливая из сумки на полку содержимое. — Здесь косметика «Орифлейм», это для здоровья, препараты знаменитой фирмы «Санрайдер». Вот эта смесь, кстати, для похудения, — повернулся он к Лидке.
Любой прибывающий в Москву поезд сразу же со всех сторон облепляли спекулянты всех мастей Они знали, что за несколько часов стоянки никто из бригады не успеет смотаться на знаменитые столичные оптовки, и потому приносили самый ходовой товар с небольшой наценкой «за доставку». Поездов было много, желающих купить необходимое без лишней мороки тоже, поэтому скромный бизнес процветал.
Но Виталик специализировался на «фирме», недоступной провинции. Всяческие «коллекции» «Доктора Ноны» или «Лавки жизни», низкопробное золото салона «Англетер», шмотки из каталога «Труа Сюис». А еще все знали, что для своих у Виталика всегда есть «доза». Он был своим на Каланчевке, и его никогда не шмонали менты.
— Слышь, парень, — тихонько пробасила ему Лидка. — Нам бы насчет другой смеси поговорить…
Виталик понимающе кивнул и подмигнул им.
— Побаловаться решили, красавицы? Для вас есть супер-пупер! Райская вещь, приход классный и последствий никаких. Вот, рекомендую, совсем недорого, — он достал из внутреннего кармана плотный пластиковый пакетик. — «Экстези». У нас на дискотеках вся молодежь этим балуется.
— Нет, ты не понял. Мы не купить хотим…