Ольга выглянула из своего укрытия, приподнялась и оценила расстояние до джипа. Недалеко, метров пятнадцать… Черт! Знать бы, есть в нем еще кто-то или парень там был один.
Ее поезд удалялся в ночь. Теплый уютный свет из коридорных окон скользил по насыпи. Пассажиры мирно спали в своих купе. А ее напарница Лидка растерянно таращилась в темноту. Поезд увозил ее все дальше и дальше от Ольги.
Почему-то сердце больно сжалось, словно она уже никогда не вернется в этот поезд… словно от нее оторвали что-то родное и до слез близкое, причем оторвали внезапно и безвозвратно…
Как там бедная Лидка будет без нее управляться почти две недели?! Шесть дней туда да шесть обратно, с ночными дежурствами на станциях… Сообщит она бригадиру или будет честно молчать и пахать за двоих?
Черт! Как хочется курить, а нельзя… Ольга вспомнила, что в суматохе оставила собранную сумку в вагоне, а ведь в ней был целый блок сигарет. Хорошо хоть начатая пачка сохранилась в заднем кармане джинсов, да кошелек с деньгами при себе. Она как раз перед отъездом дополнила свою заначку, предназначенную для покупки квартиры, да и взяла все с собой на всякий пожарный. Вдруг удастся купить на Дальнем Востоке что-то крупное, что потом можно будет толкнуть с большим наваром… Лидка тоже по ее примеру пошерстила по всем закромам да еще и в долги влезла.
Курить хотелось так, что сосало под ложечкой, а во рту скапливалась противная слюна. Внутри все словно замерло, натянулось струной от напряжения. Глаза понемногу привыкли к темноте, и теперь Ольга уже ясно различала чуть поодаль, в стороне от проселочной дороги, железнодорожную колею, на которой действительно стоял старенький паровоз.
Стоящий впереди семафор мигнул и зажег зеленый свет. Товарный состав громыхнул цистернами и медленно, тяжело, словно нехотя, двинулся по рельсам прочь. Только четыре последние цистерны остались на месте.
Ольга видела, как двое мужчин бросились к стрелке и завозились там, переводя стык рельсов с одной колеи на другую.
Паровоз зажег фары, пыхнул дымом, зафырчал, зачухал понемногу к стрелке, прошел вперед, попятился назад и замер вплотную к цистернам.
Несколько бородачей проверили сцепку и неторопливо зашагали к джипу.
Паровоз с натугой потащил цистерны за собой, на боковую ветку, а джип заурчал мотором и сорвался с места.
Глава 9
Ну и что дальше? Зачем она спрыгнула с поезда?
Что собиралась делать? Бежать вслед за джипом или пугать бородача диким визгом?
Ольга брела вдоль путей, прикидывая, сколько километров до ближайшей станции, и ругала себя последними словами.
Ну что за характер такой дурацкий сначала делать, а потом думать?! Всегда все неприятности с ней случались именно из-за ее поспешных решений… Ну да все сильны задним умом…
Зато деятельный мозг Ольги уже крутился вовсю, шурупил, прикидывал варианты, как выпутаться из этой ситуации. Эта способность моментально сориентироваться ее не раз выручала. Она как бы компенсировала Ольгину бездумную поспешность и бесшабашность.
«Задний ум» был хитрым, изворотливым, ушлым, что называется, «стреляным воробьем». И пока «ум сознательный» ныл и чехвостил свою владелицу на чем свет стоит, «ум задний» уже незаметно для нее подготовил единственно разумное и осмысленное решение.
Надо догонять поезд.
Легко сказать, трудно сделать. Уже больше двух часов, как состав растворился в ночи, и за то время, пока Ольга, спотыкаясь, плетется по шпалам, уже отмахал больше ста километров…
Эх, ей бы не проводницей стать, а математиком… может, прославилась бы на весь мир. Считала Ольга молниеносно, причем всегда в свою пользу. А эта задачка была совсем детской.
Скорость поезда около шестидесяти километров в час, а автомобиля около ста… Значит, первым делом надо сойти с рельсов, поискать ближайшее шоссе и поймать машину.
Вторым действием требуется узнать: где ей ловить свой поезд. Жаль, что это первый рейс, незнакомый, и она еще плохо знает расписание… На привычном маршруте, среди ночи разбуди, она без запинки скажет, когда должна быть какая станция и сколько длится стоянка. Может статься, что она прикатит в Минводы или Невинномысск, а поезд уже тю-тю…
Она дошла до стрелки и задумалась, куда повернуть, направо или налево. Две совершенно одинаковые ветки разбегались под острым углом. Ровные, двойные нитки стальных путей манили одновременно в разные стороны.
Стоп! Хитросплетение железнодорожных магистралей дает ей шанс. Вот теперь она знает, где совершенно точно может догнать поезд.
Дело в том, что железнодорожная ветка на восток в их краях только одна. И поворачивает она от станицы Новопокровской, тянется к Волгограду, а потом начинает дробиться и делиться на многочисленные ответвления. И их поезд тоже свернет на Новопокровскую. Но прежде он сделает большой крюк — длинную петлю от Кропоткина до Краснодара. Не может же состав, следующий таким длинным рейсом, через всю, почитай, страну, миновать крупный краевой центр.
От Кропоткина до Новопокровской рукой подать, за пару часов управишься. А поезд будет наматывать петлю, собирая и высаживая пассажиров на крупных станциях — Усть-Лабинск, Краснодар, Кореновск… Пока доскребется до Новопокровской — она уже тут как тут. Вот Лидка удивится…
Ольга сразу воодушевилась. Как только перед ней появлялась ясная цель, она уже больше не могла мешкать и колебаться. Она решительно взяла вправо, миновала стрелку и торопливо зашагала по шпалам. Через несколько минут она вдруг поняла, что уже не идет, а почти бежит, перепрыгивая через шпалу.
…Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы… едет поезд запоздалый…
Под такую детскую считалку они маленькими делали друг другу массаж, водили по спине пальчиками, били ребром ладони, пощипывали…
И сейчас перед глазами были только рельсы да шпалы… Мир в крупную черную клетку…
Ольга всегда считала, что те, кто строил железные дороги, не продумали расстояние между шпалами. Нет, что касается всяких там точек опоры и сопротивления материалов, здесь она с ними спорить не могла. Но хотя бы об элементарном удобстве могли подумать? Могли сообразить, что человечество будет использовать шпалы для ходьбы вдоль путей? Так почему бы тогда не положить их шире — под нормальный. размашистый шаг. А то приходится либо мелко и часто семенить, либо прыгать…
В темноте за кустами полосы отчуждения что-то блеснуло. Дорога? Ольга прошла дальше, вгляделась. В просвете между зарослями орешника темнел мокрый от дождя асфальт. Ольга быстро спустилась с насыпи, миновала овраг с орешником и вышла на шоссе.
Предутренняя прохлада забиралась под рваную кутку, холодила голые щиколотки. Ольга брела по дороге, оборачиваясь на шум приближающихся машин и изредка вскидывая руку. Но никто не останавливался.
Мелкая острая щебенка больно колола пальцы в истрепанных кроссовках. Ольга сунула руки в карманы и подняла воротник. Так она стала похожа на нахохлившегося воробушка, вприпрыжку скачущего по обочине.
Очень хотелось есть, еще больше пить, но, к счастью, в пачке оставались еще две сигареты, и Ольга, подумав, решила выкурить одну сейчас, а одну оставить на потом, когда будет уже совсем невмоготу.
Солнце уже поднялось высоко над горизонтом и начало припекать. Резкие порывы ветра кидали в лицо колючие крупицы песка, гнали по степи круглые, топорщащиеся кустики перекати-поля. Дорога терялась где-то у горизонта, ее дальний край размывался и дрожал в жарком мареве нагретого воздуха.
От сигареты есть перестало хотеться, зато во рту еще больше пересохло. Хоть ручеек какой найти поблизости…
Ветер безжалостно трепал волосы, швырял в лицо растрепавшиеся пряди, и, спасаясь от его буйства, Ольга достала из куртки бейсболку и натянула по самые уши, спрятав свою пышную гриву.
Огромный рыбный рефрижератор промчался мимо, обдав Ольгу веером камней из-под колес. Она даже не повернулась, все равно не возьмет, чего зря руками махать. Но рефрижератор вдруг затормозил и остановился чуть поодаль.
— Эй, мужик, закурить есть? — крикнул ей водитель, высунувшись из кабины.
— Есть! — крикнула в ответ Ольга и побежала к рефрижератору.
— Одна? — разочарованно спросил шофер и глянул на напарника. — Последняя, что ли?
— Ничего, мужики, берите, — торопливо сказала Ольга. — А вы куда едете?
— Прямо, — ухмыльнулся тот, что помладше.
Он вдруг перегнулся вперед, наклонился и быстрым движением сорвал с Ольги бейсболку. Волосы каштаново-рыжей волной хлынули вдоль спины, упали на лицо.
— От кого маскируешься, красотка? — насмешливо спросил он.
— От погоды, — буркнула Ольга. Она отошла на шаг и отвернулась. — Не хочешь везти, не надо. Кепку отдай.
— Садись, девочка, — тот, что постарше, решительно распахнул перед ней дверцу и помог забраться на высокую ступеньку. — Тебе куда надо?
— До Новопокровской. Только как можно быстрее…
— А что, у тебя там свидание? — опять хихикнул молодой.
Ольга исподлобья зыркнула на него. Господи, достал! Она и так устала как собака, а он тут лезет со своими глупыми шуточками.
— У меня там поезд, — сквозь зубы процедила она.
— Персональный?
— Общественный. Проводница я. Свой состав догоняю.
— А что, так сладко спала, что не успела к отправлению? — не унимался молодой.
Ольга не ответила и демонстративно отвернулась к пожилому:
— Вы меня докуда довезти сможете?
— До конца, — сказал он. — Мы в Ейск идем, под загрузку.
— Ой, как хорошо! — обрадовалась Ольга. — А сколько это стоить будет?
— А это как сговоримся, — тут же встрял в разговор молодой. — Натурой оно, конечно, дешевле… Да вот беда, двое нас…
— Прекрати, — строго оборвал его пожилой. Потом повернулся к Ольге и сказал ласково: — Ты уже расплатилась, девочка. Последнюю сигарету не зажала, а это подороже денег стоит.
— Да не бойся ты меня, — расхохотался молодой. Он протянул Ольге руку и представился: — Сашка. Будем знакомы, на чай-водку заходить буду.