Нынче, как и раньше, мы вшестером собираемся, кутаем ноги одним на всех одеялом, едим вкусности и болтаем. Единственное, что изменилось, – ради моего удобства мы теперь собираемся у нас дома. Спустя 30 лет мы, как и прежде, ударяемся в воспоминания, обсуждаем нынешние трудности, строим планы на будущее и вновь обсуждаем смысл жизни. Когда ты бесконечно зарываешься в шкатулку с историями, то даже чувствуешь себя получше.
Вот они мы – вместе терпим разнообразные болезни, которых с годами становится всё больше, изо всех сил живём эту жизнь, провожаем закаты и встречаем рассветы. Восхищаемся друг другом в нашем старении и радуемся, и обещаем себе прожить вторую половину бытия ещё более интересно и осмысленно. Мы шагаем в будущее, крепко держась за руки, и так и будем идти до самого конца. Если бы у меня было последнее желание, оно бы звучало так: ещё немного побыть со своими друзьями.
Вот почему я не даю советов
С давних пор я мечтала быть тем врачом из романа «Вечнозелёное дерево»[17], который приехал работать в деревню: туда, где не было никакого, даже самого захудалого медицинского оборудования и где невозможно было нормально лечиться. Но отец сказал мне, что подобная работа слишком тяжела для женщины, и запретил поступать на медицинский факультет. Тем не менее я упёрлась в своём желании быть врачом и в конце концов всё-таки поступила куда хотела. Это сделало меня единственным ребёнком в семье, который сумел переупрямить отца.
После поступления, однако, мне пришлось пойти против родительской воли ещё раз. В те годы сказать: «Я играю в театре», – было равносильно признанию, что ты развлекаешь публику в кабаре. Я тем не менее записалась в театральный кружок на медицинском факультете. Отец снова страшно разозлился. «Мало того, – сказал он, – что тебе там, небось, не по мозгам будет учиться, так ты ещё и в танцовщицы собралась!» Но мне, уже влюблённой в театр, просто не оставалось ничего иного, как вновь пойти против его воли. В каникулы я врала родителям, что дополнительно занимаюсь английским языком, а сама бегала в театральный кружок. Я настолько упрямо стояла на своём, что пошла против собственных родителей. Имею ли я теперь право давать советы кому бы то ни было?
По сути любой совет подразумевает такой подтекст: «Ты ошибаешься, и сейчас я скажу тебе, как надо». Люди, как правило, не любят, когда им указывают на их промахи, даже если они в самом деле не правы. Не любят до такой степени, что порой готовы, как древесный лягушонок из сказки, нарочно идти наперекор, лишь бы не слушаться. И я хотела идти наперекор, когда мне что-нибудь советовали. Поэтому первая причина, по которой я не даю никаких советов – как раз то, что меня саму чужие советы страшно раздражают. Если это неприятно мне, значит, это может быть неприятно и другим людям. Кроме того, бывает, что даже самый дельный совет остаётся без внимания. Человек нередко слышит только то, что хочет услышать, и в результате всё равно делает по-своему. Поэтому, по возможности, лучше вообще никому и ничего не советовать.
Однако хотеть дать совет, когда видишь, что кто-либо идёт неправильной дорогой, – естественное человеческое желание. Если мой близкий бежит прямо в огонь, я же должен его предупредить и остановить, так ведь?
Когда-то давно одна пациентка сказала мне:
– Доктор, меня ужасно раздражает моя бывшая одноклассница. Она написала, что у неё проблемы и попросила помощи. Я приехала к ней, а она вообще не изменилась: 10 лет назад у неё были те же самые проблемы, и тогда она точно так же просила моего совета. Да как это вообще возможно – спустя десять лет наступать ровно на те же грабли?! Меня страшно огорчает, что она остановилась в своём развитии.
Я молча выслушала её, а потом спросила:
– А вы сами за эти десять лет, вероятно, сильно изменились?
Мы все хотели бы спустя десять лет быть другими людьми или, по крайней мере, не решать те же самые проблемы. Мы хотели бы быть мудрее и не печалиться о тех же вещах, что и раньше. Но люди так быстро не меняются.
Мне самой случается, сталкиваясь с той же проблемой, что и 10 лет назад, вести себя совершенно так же, как и раньше. Но, по крайней мере, я могу сказать себе: «О, да я ведь делаю это снова!» – так что, пожалуй, мои умения осознать происходящее и контролировать себя немного улучшились.
Причина, по которой терапия у психоаналитика требует так много времени и повторяющихся приёмов, заключается как раз в том, что мы не способны решить свои старые проблемы сразу же, как только осознаем их наличие и источник. Вместо этого мы растём и меняемся, постепенно распутывая в своей душе один узел за другим. Можно сколько угодно злиться, когда видишь того, кто пытается пойти не в ту сторону, но это не поможет ему решить проблему. Поэтому, когда мы кому-нибудь что-нибудь советуем, не стоит ждать, что другой человек выслушает нас и немедленно изменит свою позицию.
Я хорошо знаю: другой человек может ошибаться, но ведь я и сама тоже могу ошибаться. А это означает, что мой совет может как помочь другому, так и навредить ему. Поэтому даже когда я руководила ординаторами в больнице, обычно воздерживалась от раздачи советов. И даже тогда, когда в рамках супервизии ординаторы рассказывали мне, как ментору, о своём плане лечения того или иного пациента, я комментировала их действия, но вначале всегда говорила:
– Сейчас не я учу вас, а мы с вами вместе учимся. У вас может найтись свежий взгляд на какую-либо задачу, а я, в свою очередь, могу рассказать что-то из собственной практики, о чём вы ещё не думали. Поэтому надеюсь, что мы станем обмениваться мыслями и вместе находить ответы на вопросы. И для этого прошу вас сделать одну вещь: что бы я ни говорила, если вы хотите высказать своё мнение, то, пожалуйста, начните с фразы I don’t think so[18].
Другими словами, я хотела, чтобы студенты не внимали мне молча, как это было заведено, а отвечали мне, начиная свою речь словами: «Учитель, у меня другое мнение». Таким образом, я не могла сразу сообщить им, правы они или нет, а должна была вначале выслушать их мысли. Они же, в свою очередь, были вынуждены самостоятельно искать ответы на свои вопросы. Если бы я попыталась преподавать в обычном порядке, то, даже предложи я ординаторам верные ответы, те отскакивали бы от моих учеников, как горох, потому что студенты не могли бы их осознать. Ведь это не были бы их собственные ответы, они не сами их отыскали.
Так что, если вы хотите дать кому-то совет, откажитесь от иллюзии, что человек поступит так, как вы ему скажете. К вашим советам он всё равно не прислушается. Поэтому просто тихонько выслушайте его, а потом очень осторожно выскажите свою позицию – и оставьте решение за ним. Другой человек может избрать неправильный путь и, возможно, потом пожалеет об этом, но это его собственный выбор.
Как защитить себя и не сломаться
«Моя свекровь меня скоро с ума сведёт. Как мне быть?»
«Моя невестка ко мне отвратительно относится. А я ведь идеальная свекровь!»
Когда читатели писали мне что-то такое, меня это всегда очень смущало. Просто я не то чтобы чувствовала себя свободно в этом вопросе – у меня и самой был конфликт со свекровью.
Свекровь моя была человеком старой закалки. Она, скажем, не могла себе даже представить, чтобы мужчины и женщины в семье ели вместе за одним столом. Кроме того, она была крайне недовольна тем, что я продолжала работать после замужества, хотя мой супруг, как человек, сделавший себя сам, мною очень гордился. С точки же зрения свекрови, мне следовало сидеть дома и обустраивать быт для её сына, даром что одной только зарплаты мужа (он был военно-полевым хирургом) не хватило бы на содержание семьи.
Вечерами я должна была непременно накрывать на стол к ужину, и горе мне, если я задерживалась на работе даже ненадолго. Стоило начать оправдываться, как свекровь немедленно отвечала: «Ты что ж думаешь, я этого не знаю?» или «Я что, по-твоему, не умею воспитывать детей?»
Однажды я привела дочку домой после стрижки, и это внезапно безумно разозлило свекровь. Она очень любила расчёсывать и заплетать волосы своей внучке, а я посмела сделать той каре. После этого свекровь три дня подряд лежала отвернувшись к стене и отказывалась есть. Всё это время я умоляла её о прощении. Это было уму непостижимо. Я не могла понять, что же сделала настолько ужасного, чтобы надо мной так измывались.
Я так сильно ненавидела её и так на неё злилась, что не могла спать. Несколько ночей подряд до самого утра не могла сомкнуть глаз, так сильно я мучилась; а потом в один прекрасный момент ко мне вдруг пришла мысль: «Если продолжу в том же духе, то просто умру».
Чтобы этого не случилось, я стала разрабатывать план решения проблемы. Всё написанное ниже – способы самозащиты от чужого влияния, сформулированные мной в результате многих проб и ошибок.
1. Принимать, а не понимать
Это самый первый способ избегания конфликтов со свекровью, который я нашла. Поначалу, когда она говорила что-нибудь неприятное или делала что-то, что не укладывалось у меня в голове, я раздражалась, думая: да как можно-то, почему она вообще так поступает? Я тратила бесконечное количество времени на то, чтобы понять свекровь и логически обосновать её поступки. Но мне это просто не удавалось, и чем больше я думала обо всём этом, тем чаще злилась, ненавидела свою свекровь и буквально закипала от её присутствия.
Хочу сказать вот что: свекровь не изменится никогда. Осознав это, я начала просто принимать её такой, какая она есть. К примеру, если она говорила что-нибудь обидное, то я просто мысленно повторяла себе: «Ну уж такой она человек». Если я, скажем, пыталась понять умом, зачем она каждый раз переставляет все предметы в нашей с мужем комнате по какой-то своей системе, то сама же от этих размышлений и страдала. В конце концов я просто перестала пытаться понять. Вместо этого признала: да, она такая. И вот тогда настало время, когда я заходила в комнату, оглядывалась и спокойно говорила себе: «Смотри-ка, наша матушка опять всё переставила».