.
Прокурор Иван Ильич, обыкновенный, вполне заурядный человек, начинает ощущать приближение смерти по мере усиления симптомов его болезни. Он думает: «Не может такого быть, чтобы я умер! Это ужасно!» – и не приемлет идеи собственной смерти. Он старается с головой погрузиться в работу, чтобы сбежать от мыслей об этом, но, сколько бы он ни пытался, у него ничего не получается. Он приходит в ярость. Ему становится страшно, и он впадает в ужасную фрустрацию.
«Была жизнь, но теперь она уходит. А я не могу её удержать. Что же будет, когда меня не будет? Ничего не будет. Неужели я действительно должен умереть? Нет, я не могу».
Семья и сослуживцы Ивана Ильича не могут разделить его страданий и одиночества. Напротив, они не только не говорят с ним о том, что он скоро умрёт, но даже делают вид, будто ничего особенного не происходит, так, слегка захворал.
По иронии судьбы, именно это и ранит Ивана Ильича более всего. Ему невыносима ложь окружающих, что он не умирает, а всего лишь немного нездоров, и если он успокоится и станет соблюдать все предписания докторов, то непременно вылечится. Что ещё хуже, близкие люди ждут, что Иван Ильич согласится с этой ложью. И каждый раз он едва ли не кричит им: «Перестаньте мне лгать! Вы же прекрасно знаете, что я умираю. Так прекратите же это враньё, умоляю вас!»
Всегда очень тяжело сказать человеку: «Ты умираешь». Нередко мы считаем, что это слишком жестоко, и поэтому отрицаем смерть и лжём. Но так лишь делаем умирающего более жалким, а смерть – ещё более страшной. В конце концов умирающий, подобно Ивану Ильичу, начинает думать: «Меня никто не понимает, никто не жалеет». А самое печальное, что из-за всей этой лжи он теряет время, которое мог бы потратить на устроение своих дел и прощание с любимыми людьми. Таким образом, стоя перед лицом смерти, он лишается возможности достойно завершить собственную жизнь. Но ведь жизнь и смерть неразделимы! И каждый человек имеет право встретить смерть так, как он считает нужным, и закончить свою жизнь, ощущая любовь и заботу близких.
С другой стороны, порой лишь в самом конце мы осознаём, что поддержка и забота отчаянно необходимы нам не только в жизни, но и при смерти. На пороге вечности, точно так же, как и во время нашего рождения, мы оказываемся полностью в руках других людей. В тяжёлых случаях мы бываем не способны даже поесть, помыться или сходить в туалет без посторонней помощи. Словно вновь превращаемся в новорождённых. Такова участь человека: в рождении и в смерти зависеть от окружающих. Об этом устами Ивана Ильича говорил Толстой:
«Ивану Ильичу в иные минуты после долгих страданий больше всего хотелось, как ему ни совестно бы было признаться в этом, – хотелось того, чтоб его, как дитя больное, пожалел бы кто-нибудь. Ему хотелось, чтоб его приласкали, поцеловали, поплакали бы над ним, как ласкают и утешают детей. Он знал, что он важный член общества, что у него седеющая борода и что потому это невозможно; но ему всё-таки хотелось этого».
Вот поэтому-то нужно обязательно держать человека, который умирает, за руку. Плакать вместе с ним, гладить его по голове. Не оставлять его один на один с концом собственной жизни. Дать ему уйти спокойно. Это ведь необходимо и нам самим как подготовка к нашей собственной смерти. Однажды и мы окажемся перед лицом вечности, беспомощные, словно новорождённые, и будем так же отчаянно нуждаться в мягкой руке, что станет ласково гладить нас по голове. Как знать, быть может, провожая умирающих, мы как раз и учимся у них умирать.
Смерть – это часть жизни, и человек не готов отказаться от своего достоинства, даже когда умирает. Но как же можно достойно встретить смерть? Как возможно преодолеть страх перед ней, смириться со своей участью и завершить собственное существование, увенчав его смертью?
Когда 22 года назад мне диагностировали болезнь Паркинсона, и я впервые столкнулась с возможностью собственной скорой смерти, то думала, что сумею отнестись к этому факту с достоинством. Но на деле я реагировала точно так же, как Иван Ильич: сетовала на злую судьбу, злилась и буквально дрожала от страха.
«Прошедшая история жизни Ивана Ильича была самая простая и обыкновенная, и самая ужасная».
Так начинается описание Ивана Ильича. В одном этом предложении сплавлены воедино и причина, по которой мы боимся смерти, и то, как возможно спокойно и без страха встретить её. Главный герой повести Льва Толстого был светским человеком и, тщеславно стремясь к успеху, жил так, словно смерти вовсе не существовало. Однако перед лицом неизбежного он горько сожалеет о том, насколько бесполезными были все цели, к которым он всю жизнь стремился.
И тогда Иван Ильич начинает вспоминать всё, что когда-то любил, но затем позабыл: детские радости, дружбу, надежды юности. Страдая от боли и одиночества, до последнего момента своей жизни блуждая между любовью и ненавистью, надеждой и отчаянием, он вдруг понимает: все его попытки оправдать свою жизнь, сказав, что она была не так уж и плоха, мешают ему умереть. И как только он осознаёт это, то избавляется от страха смерти. В последний свой момент Иван Ильич ясно видит: так вот в чём заключена суть существования, идущего к концу! Это экзистенциальное осознание освещает его душу. Испытывая сострадание к своей семье, оставляя позади страх, беспокойство, гнев, боль, одиночество и отчаяние, владевшие им до последнего момента, он просит у Бога прощения.
А затем вдруг восклицает: «Какая радость!»
Задыхаясь, он думает: «Кончена смерть. (…) Её нет больше». Затем застывает на полувдохе, расслабляется – и перестаёт дышать.
Если мы примем смерть, как герой Толстого, то станем лучше ощущать наше «сегодня» и сумеем отыскать в нём настоящее счастье.
«В последнее время я особенно остро чувствую, какое это огромное счастье – жить. Я думаю, что рай – это то место, где сейчас нахожусь. Сам факт того, что я живу на свете, всё, что вижу и всё, что слышу – всё ощущается таким хрупким и удивительным! Все мои чувства будто ожили. Конечно, иногда мне становится трудно дышать, но как же я счастлива и благодарна, что жива и у меня есть надежда! Если бы не боль, которую я пережила в прошлом, я бы до сих пор жила своей глупой жизнью, не зная нынешнего счастья».
Это слова одной моей пациентки, которая много лет подряд играла в перетягивание каната со смертью. Одно лёгкое ей удалили из-за туберкулеза, а второе было сплошь заселено бактериями, которые не поддавались антибиотикам. Эта женщина с трудом дышала и жила буквально от одного анализа до другого. Она пролечилась от депрессии; а я могла лишь выслушивать её. Затем эта пациентка пропала – и появилась спустя несколько месяцев, чтобы сообщить: в её лёгком не осталось вредных бактерий, а значит, и дальнейшее лечение ей тоже не требуется. Её счастливая улыбка, казалось, исцеляла и меня.
Итак, преодоление страха смерти – процесс не грандиозный, но сокрытый в каждой секунде нашей жизни. Если я смогу во всей полноте ощущать каждое мгновение своей жизни и быть за него благодарной; если со мной рядом в мой последний час будет тот, кто возьмёт мою руку, кто утешит меня и разделит со мной мой страх; если мне будет кому вложить в ладонь свою эстафетную палочку, чтобы он бежал дальше, туда, куда я уже не сумею, – если всё будет так, то смерть будет не слишком-то и страшна. И если я сумею принять, что смерть – не конец, а лишь продолжение нашей бесконечной жизни, то она станет для меня завершающим этапом моего бытия на земле.
Свою смерть я хотела бы встретить тихо. Это моё последнее желание.
| Эпилог |10 вещей, которые нужно успеть сделать, пока живёшь на свете
«Список вещей, которые следует успеть сделать, пока ты жив», или так называемый бакет-лист[43], стал популярен после выхода одноимённого фильма[44].
Герой фильма по имени Картер, бедный как церковная мышь, однажды узнаёт о том, что ему осталось жить всего несколько месяцев. Когда-то, ещё в университете, он мечтал стать историком, но потом отказался от этой идеи, чтобы стать автомехаником и кормить семью. Второй герой по имени Эдвард, в отличие от Картера, – миллиардер: он владеет 16 больницами. Но и он узнаёт, что у него терминальная стадия рака и жить ему осталось недолго. Вынужденные делить одну палату, Картер и Эдвард поначалу вовсе не рады друг другу, но общее горе – тот факт, что жить им обоим остаётся всего несколько месяцев, – в конце концов заставляет их открыться друг другу.
Тут Картер вспоминает, как однажды в университете профессор задал им придумать список дел, которые нужно выполнить перед смертью. Он пишет такой список, занося в него всё, что хотел бы успеть, но потом думает о том, что всё равно обречён, решает, что это глупо, и выбрасывает его в корзину для бумаг. Эдвард, однако, находит этот список и убеждает Картера начать вместе выполнять его пункты, чтобы было не так жаль умереть. Они покидают больницу и три месяца кряду вычёркивают дела из списка: прыгают с парашютом, делают татуировки, участвуют в сафари, гоняют на «Мустангах», посещают Тадж-Махал, хохочут до слёз, помогают людям, смотрят на нечто грандиозное. Всё это помогает им вернуть потерянный вкус к жизни, возобновить связь с родными и найти своё некогда потерянное, задвинутое в дальний угол «Я». Так они оба заново обретают смысл бытия.
Всё время, пока смотрела этот фильм, я думала: а что бы я стала делать, если бы у меня оставалось совсем немного времени? И вдруг услышала в фильме вот такие слова:
«Древние египтяне верили, что перед воротами рая боги, встречая людей, задают им два вопроса и в зависимости от ответов решают, пускать людей в рай или нет. Первый вопрос: “Нашёл ли ты радость в жизни?” Второй: “А твоя жизнь принесла радость другим? Отвечай!”»
Нашла ли я сама радость в жизни? А принесла ли она радость другим? Я не могла ответить однозначно на эти вопросы. Но впоследствии не раз и не два возвращалась мыслями к этой идее и в 2015 году, когда эта книга впервые увидела свет, написала собственный бакет-лист. Вот он.