— Мне нужен! — обиженно рявкнул сильно закопченный я, по которому жрица промахнулась взглядом.
— Мач-сан! — счастливо взвизгнула девушка, кидаясь ко мне с раскрытыми объятиями, — Вы живы!
— Хииииииил! — тоскливо провыл я в ответ на это, глядя, как в помещение врывается целая стая шуршащих страницами монстров.
— Ой-ой, сейчас! — заторопилась юная жрица, вставая в нужную позу, — «Высшее исцеление»!
От продемонстрированного девушкой шоу мужская часть дружно сглотнула кирпечеобразные сгустки слюны, а женская синхронно клацнула челюстями не хуже, чем вырвавшиеся из воздуховода Библиотеки монстры. Правда, целительница не унялась, а прекрасно зная, как на мне плохо работают жреческие умения, разразилась целым каскадом исцеления. Я так засмотрелся на мелькающие передо мной бедра и груди, что прощелкал момент, когда жрица возопила:
— «Благословение богов»! «Вдохновляющая ловкость»! «Духовная крепость»!
— Зараза! — простонал я, чувствуя как от наложенных благословений начинает везде зудеть, чесаться, болеть и дергаться, — Матильда!!
— Ой!! — сделала круглые глаза из-под опавшего вниз подола эксбиционистка, — Извините, Мач-сан! Простите, Мач-сан!!
Плюнув на пол и не обращая внимания на гул подобравшейся слишком близко толпы, я вытащил магикон, набирая в контактах Саяку. Трубку сняли немедленно, от чего я сразу в неё рявкнул:
— Ты где?!!
— Не виноватая я! — заявили мне обычным плаксивым голосом находящейся в относительной безопасности ведьмы.
— Ты. Где?!
— Маччи, я ничего не сделала, я честно не виноватая! — продолжала ныть ведьма, — Я ничего не трогала, оно само!
Меня пробило странное и тревожное предчувствие, от чего даже лютый зуд божественной аллергии стал как-то слабее и терпимее.
— Товарищ Саяка, — выдавилось из моей перенапряженной глотки, — Я иду к тебе. Иду за тобой. Куда мне идти?
— В тюрьму…, - горестно всхлипнула эта ошибка природы.
— Макаронов хоть дали? — ни к селу, ни к городу выдал я.
— Нееееет…
Бросив трубку, я начал распоряжаться. Делалось это сердито, зло, местами даже с матом, но главное — во имя личных интересов, но на благо всех. Именно так и люблю. Собранные, набранные и спасенные отряды людей, эльфов и гномов теперь шли нафиг в безопасность внешнего мира, прикрываемые Блюстителями, Стражами и прочей гадостью. Я, вместе с боевой подругой, то есть обнажающейся аптечкой, подряжался идти дальше один, спасая еще и отправляя сюда.
Ради этих целей пришлось прокачать «Пламя страсти» до 2-го уровня, предчувствие боли взбесило настолько, что спорить со мной никто не решился, хоть и довольных среди Блюстителей было маловато. Эта орлы явно рассчитывали, что я своей регулярно подгорающей задницей буду чистить от вырвавшихся книг всю Библиотеку, а лавры умелых руководителей они потом вырвут из ослабевших рук донкреветок. Нет уж. Лежащих на полу кровавых убитых жертв мертвых человеков я что-то пока не наблюдаю, а пробежали мы уже довольно много. Значит, ситуация не настолько отчаянная, как слышится и видится.
— Вперед! — скомандовал я отчаянно сверкающей глазами и бельем Матильде, смело врываясь в следующий зал.
Дальше из-за зуда и дурацкого, обжигающего меня же умения, всё завертелось как в коромысле. Мы бежали, врывались в очередной зал или огромную комнату жилого или общественного юмора, я при всем честном народе и монстрячестве заявлял, что одна из сестер красивее всех в этом мире, затем монстры кидались на меня, сгорая в пламени страсти, я выл матом от фантомных ожогов, Матильда, сочувствующе пища, восстанавливала мне здоровье, отпиваясь из синих бутылок (да где же мои зелья?!), а затем мы неслись дальше.
По дороге, пытаясь хоть как-то отвлечь меня от собственноручно учиненных «благословений», жрица рассказывала, что случилось тут после того, как я спас её жизнь, оттолкнув на середину коридора. Все было настолько прозаично, что даже приятно. Бородатый здоровенный Архивист тут же потащил всех к лифту, громогласно трубя, что нужно немедленно посылать высокоуровневый отряд на мое спасение. Его голоса хватило, чтобы заглушить голос разума остальных, поэтому народ особо не возникал, оказавшись в скрипящей и качающейся кабине лифта. Дальше они приехали наверх и… очутились по уши в хаосе, где Матильду банально забыли. Она слишком увлеклась, отмахиваясь дубиной от Недописанной Книги, кидающейся на простых Смотрителей.
Шли мы хорошо. В прокачанной на уровень выше «Вспышке страсти» сгорало иногда под три десятка спровоцированных мной Книг, весьма щедро делящихся опытом. Правда, это было единственным утешением. Фантомная боль от «неправильно» используемой площадной способности заставляла мои мозги буквально плавиться. К сожалению, я вспомнил о том, что мог просто назначить Матильду «дамой» и использовать умение безболезненно только после того, как мы ворвались в тюремное отделение Великой Библиотеки.
— Почему я идиот? — сакраментально спросил я, дергая лицом в спазмах и закрывая за нами огромную металлическую дверь.
— Вы хороший, Мач-сан! — пискнула вымотанная жрица. Блондинка, прогнавшая через себя целый ящик восстанавливающих ману зелий, выглядела полностью измотанной. Вспомнив, что это всё приключение у нас после полного трудового дня в подземелье, я икнул, испугавшись, что могу отрубиться в любой момент. Хотя… наверное, позже. Когда лютый зуд и чесотка от благословений уйдут.
— «Хороший» и «идиот» — это синонимы, — злобно пробурчал я, возясь с следующей дверью.
— Не говорите так! Вы же идете спасать свою страшную, худую, глупую подругу! А она обвиняется в том, что сломала Архив! Сломала Библиотеку! Вы, ради друзей, делаете себя врагом всех королевств Эригаста!! Вы очень… очень хороший!! — темпераментно выдала блондинка, прижав ручки к груди и глядя на меня восхищенно-ехидным взглядом.
— Что, правда? — туповато спросил я, получая в ответ восторженные взмахи блондинистой головы.
— Да!!
— Тогда точно синонимы, — удовлетворенно кивнул я, вызывая протестующий хрюк у спутницы.
Камер в библиотечной тюрьме было не более десятка… и все они одинаково зияли раскрытыми решетчатыми дверьми. Здесь не было монстров и чудовищ, зато в изобилии было лежащих на полу разумных и удушливого сладковатого запаха, от которого мутилось в голове. Саяка? Нет Саяки. Шансы, что её отсюда утащили туда, откуда мы пришли? Ноль. Я вычистил большую пачку книжек, летавших перед входом.
— Ой, — вяло сказала Матильда, начиная оседать, но была мной подхвачена за интересные места (что делать, если у нее они повсюду?), чему не менее вяло обрадовалась, — Ай?
— Кажется, у меня украли Мудреца, — хмуро сказал я томно дышащей жрице, — Отсюда же есть другой выход?
— Есть, — лениво помахала ручкой забалдевшая блондинка, — Там, дальше… прямо. А потом налево…
— Спасибо!
— Мач-сан… поцелуйте меня…, - хриплым и томным голосом попросила влекомая мной по тюремным коридорам красавица.
— Ути какая прелесть, — умилился я, чувствуя лютый отходняк от проходящих на мне благословений. А затем чмокнул жрицу. В носик.
Носик был нормальный, прохладный и слегка влажный, но вот чувства, проснувшиеся в высокой груди безбожно обманутой в лучших ожиданиях девушки, слегка другими. Меня начали пинать и колотить кулачками по груди, что-то сердито бубня о любителе глупых, тощих и страшных. Я набрал ход, пробегая коридоры и пиная перед собой двери. Похититель Саяки не мог уйти далеко!
А он и не ушёл.
Саяка Такамацури, несмотря на всю свою худобу, девушка высокая, лишь на десять сантиметров ниже меня самого. Вести её короткому, слабому и жирному алхимику, встреченному мной еще в Кораце, было очень тяжело, так как приходилось удерживать воткнутый в шею девушке шприц. Здоровенный, с толстой иглой и мерцающим розовым содержимым. Впереди себя толкать этот мелкий говнюк её не мог, поэтому тащил за собой, держа одной рукой за ухо. Как хомяк в нору…
И ровно также, как застигнутый врасплох хомяк, он и среагировал, когда я, на ходу ставя Матильду на ноги, ворвался в комнату, из которой бледный толстый утырок пытался утащить моего Мудреца! Коварной крысой он вцепился в волосы девушки, разворачивая жалобно взвизгнувшую Такамацури к нам лицом. А затем, злобно пыхтя, вцепился в шприц, оскалив мелкие желтые зубы и уставившись на меня.
Я редко злюсь. Всего лишь жизненные принципы, воспитанные с детства. Всё фигня, кроме пчёл. И корпоратива в бухгалтерии. И друзей. Так вот, если поднатужиться, то можно и на пчёл забить, а то и вообще разулыбаться самым лицемерным способом на корпоративе, ловко ускользнув в самые ответственный момент… Но вот друзья… даже если это Саяка — вопрос совсем иного порядка.
Ненавижу, когда моим друзьям угрожают.
— Еще шаг! Еще шаг!! — тонко взвизгнул толстенький запыхавшийся паразит, — Сделай шаг и я вколю! Вколю!
— Вколешь…, и я тебе вколю, — мрачно пообещал я, извлекая из инвентаря «нефритовый жезл». Метровую дубинку, любовно выточенную из зеленоватого камня в виде вытянутого фаллоса. Жутко волшебный предмет, выбитый мной из босса одной омерзительной пещеры.
— Ха! — нервно воскликнул бледный жирдяй, — Аллеалла за меня тебя убьет! Просто убьет! В шприце не яд! В шприце не химия! В нем дар! Дар мне от богини! За долгую службу! За верную службу! Вколю ей — и у неё вырастет такой же, как у тебя в руках! Здоровый! Длинный!
— Так, стоп! — рявкнул я, глядя на побледневшую как смерть Саяку, — Какого хрена тебе вообще надо от нее?!
— От нее? Ничего! — каркнул закашлявшийся толстяк, на лбу которого начал проступать пот, — Мне нужна Книга! Отдай Книгу!!
— Ты с дуба рухнул? — не сразу пришёл в себя я от такого заявления, — Тебе же, дебилу, её и отдадут после того, как я верну её Аллеалле!
Толстяк еще сильнее вцепился в шею бывшей ведьме, выворачивая ей голову. Проведя захват на шее и покрепче вцепившись в шприц, он почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы ответить тем же удушливо-обрывистым голосом: