— Передай ей нашу великую благодарность, — воеводы в четыре глаза меня пристально рассматривали.
— Передам, конечно. А мне анисовой, манерочку, — по-хозяйски скомандовал Влахий и примостил седалище на диванчик. — Ибо сами знаете…
Поций брякнул в колокольчик, немедленно в проеме двери вырос тот самый служка в запачканной курточке.
— Анисовой, — продублировал Поций служке. — Штоф с прибором на троих, и буженинкой с соленьями озаботься. А-арш!
Доцик, тот, что Бодян, показал мне на кресло возле своего стола.
— Я так понял, прознатчик, ты уже в курсе наших дел? — воевода внимательно на меня посмотрел. Несмотря на его простоватый вид, выглядел он достаточно серьезным человеком. А если учесть характеристику Влахия, к тому же чрезвычайно хитрым. И исходя из этих данных — еще и опасным.
— Частично, — не стал я отказываться.
Доцик прищурился:
— Будешь работать? За разбирательство по румийке город дает полсотни цехинов. Ежели живую отыщешь — еще сотню. За нупийку — двадцать, но ее папаша объявил награду в сто больших курушей, что составит еще триста цехинов. Это тоже за живую, конечно. За дочурку аптекаря — двадцать. Разбогатеешь, прознатчик: когда еще такой шанс выпадет!
— Мне надо знать обстоятельства дела. Все. И помощь.
— Устроим, — с готовностью кивнул воевода. — А еще, на время работы положим тебе плату — два цехина в день, и издержки покроем. Ну, соглашайся! Сейчас разрешение и выпишем. Карп, мать твою, неси бланки!
Дверь неожиданно с грохотом распахнулась, но вместо Карпа в кабинете появилась высокая стройная женщина в длинном фиолетовом бархатном плаще с пелериной, подбитом белым мехом. Судя по раскосым большим глазам, в ней было намешано немало алвской крови. Женщина окинула кабинет внимательным взглядом, на мгновение остановила его на мне, и заявила приятным грудным голосом:
— Ну что, есть две новости: неплохая и совсем гадская. С какой начинать?
Глава 21
«…сие мерзостное чародейство и трясение земли, оным вызванное, до неузнавания изменили облик Дромадара. Река Малинка, и до сего изобильная топкими берегами, изменила свое русло, превратившись в обширные топи, покрывшие всю волость. А сии топи заполонили нечисть всякая и прочие необъяснимые мерзости, не иначе вызванные черным чародейством. И окружили оную волость, ныне рекомую Дромадарскими топями, — заставами, засеками и иными множественными укреплениями, дабы препятствовать проходу туда неразумным человекам, а також распространению из оной всяческой нечисти…»
(Преподобный Феофан Костопольский. «К вопросу сечи при Дромадаре»)
Серединные земли. г. Добренец. Сыскной приказ.
26 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Час пополудни
— Так с какой начинать? — слегка насмешливо повторила гостья. Появившийся за ее спиной служка, груженый подносами, едва не шарахнулся в сторону, но справился и, проскользнув бочком в кабинет, спешно принялся сервировать стол. Опасливо на нее косясь. Как на ядовитую змею.
— А с какой хочешь, ваше чародейство… — буркнул Доцик. Взгляд, которым он наградил гостью, явно нельзя было назвать приязненным.
— Ваше высокое чародейство… — небрежно напомнила женщина.
— Да будя вам, — миролюбиво поднял руки второй воевода. — Как-никак одно дело делаем… Проходи Алисия, хряпни с нами по песярику с устатку. Чай, уже второй день на ногах.
— Это можно, — неожиданно быстро согласилась чародейка и, скинув плащ оторопевшему служке, протопала каблучками к креслу, при этом по-приятельски кивнув Влахию. — А ты, старый развратник, с каких забот здесь?
— Аля, Аля… — сокрушенно запричитал Влахий, пряча улыбающиеся глаза. — Ну как ты обращаешься со своим старым учителем? А раньше, помню, была такая миленькая, вежливая девчушка…
— Ну ладно, ладно, мэтр Борбан… — смягчилась лицом Алисия и клюнула губами в лысину Влахия. — Не обижайся, устала я. Срываюсь.
— Прознатчика он привел, — показал на меня своим носом Поций. — Как нельзя кстати. Так что там за новости?
— Прознатчика? — удивленно протянула чародейка, опять кольнув меня взглядом. — Интересно как… первый раз одного из них вижу…
— Новости! — с нетерпением рыкнул Доцик. — Ты говорила…
Чародейка неспешно выбрала себе кусочек ветчины и подняла на Бодяна глаза:
— Кесарь выдвинул ультиматум Жмудии: ежели румийку в недельный срок не найдут, будет война. Вроде как румийские легионы уже выдвинулись к границе. Что из этого следует, понимаете сами.
— Сего и следовало ожидать, — угрюмо сказал Поций. — Я вообще склонен думать о спланированной провокации. Что у тебя еще?
— Разбойников, пограбивших нупийского купца, обнаружили и загнали в Столетову пущу. Синодские латники и наши пограничные егеря окружили их и ждут команду.
— Это уже лучше. Вот только я никакой связи нупийки с румийский девкой не вижу, — буркнул Доцик.
— Я вижу.
Глаза присутствующих в кабинете синхронно сошлись на мне, хотя еще секунду назад попросту игнорировали.
— Вроде как все девицами были?
— Положим… — медленно сказал Доцик. — Но это…
— Возраст какой?
Воевода заглянул в кожаную папку, лежавшую на столе:
— По семнадцать годочков каждой. Но…
— А точнее?
— Румийка народилась… гм… восьмого Зимобора… нупийка — того же числа, но… — воевода поморщился и заорал: — Карп, что означает Джумад, мать твою!
— Зимобор… — немедленно раздалось за дверью.
— Ага; а Орыська… а вот хрен его знает. Нет сведений… — с досадой буркнул Доцик.
— Думаю, она тоже, — вдруг высказалась чародейка. — Прознатчик прав…
— Вот же!.. — коротко выругался Поций. — А мои прохлопали!.. Ну что же, это меняет все дело…
А я размышлял над тем, что, судя по всему, Петунья родилась тоже в это время. Слишком уж явные совпадения. Но для чего могли понадобиться девушки, родившиеся в один год и в один день, да еще и девственницы? Даже не догадываюсь, хотя явно не для того, чтобы хороводы с ним водить. Но хоть четкий след появился.
— Вашества… — в кабинет заполошно влетел служка. — Значица, докладываю: нищий Борух, ночуя в катакомбах, час назад случайно увидел трех лиц мужеского полу в черных плащах и неведомое существо с ними. Сие существо со слов оного Баруха опознали как обра чешуйчатого. Существо несло на плече тело женского полу с волосами рыжего колеру и в одной рубашонке. Оный Барух, оставшись незамеченным, сразу выбрался из катакомб и доложился, рассчитывая на вознаграждение.
— Это Орыська! — Поций довольно хлопнул рукой по столу. — Карп, дай команду перекрыть все известные входы и выходы из подземелья. Наглухо, и за городом тоже все щели законопатить. И прикажи стражникам приготовиться к спуску. Пусть возьмут с собой необходимое. Кто у нас там лучше всех знает эти норы? Опять Барух? Хорошо, только за этим прохиндеем нужен глаз да глаз. Да… и пообещайте ему пару монет.
— Кто пойдет вниз? — спросил Доцик у него. — Я — в Столетову пущу. Да и ты там не помешаешь. Надо сделать так, чтобы пленные, если таковые случатся, не попали в руки к Синоду. Алиса, сделай милость. Будем тебе обязаны. Просить чародеев у Лиги — больно долго выйдет. Опять же, нелюди — это твоя парафия.
— Ладно, я спущусь, если больше некому… Только соберусь, — недовольно буркнула чародейка и в упор посмотрела на меня своими огромными глазами. — И прознатчика с собой возьму. Пойдешь со мной, прознатчик?
— Пойду.
— А можно и я с вами? — неожиданно напросился мэтр Борбан. — Ей-ей, старый Влахий дела не испортит.
Никто ему не возразил, и через час мы уже стояли возле небольшого провала под городской стеной, из которого стражники выгоняли тумаками толпу оборванцев. Чародейка успела по пути заскочить переодеться и прихватила небольшую, но тяжелую сумку, которая сейчас висела у нее через плечо. Ну а мы с Влахием Борбаном остались такими же нарядными. Слава богам, я с самого начала взял с собой свой меч и засунул сзади за кушак клевец, а то бы пришлось заимствовать какое-нибудь оружие на стороне. И вообще, вот как-то мне не нравится перспектива шнырять по подземельям… Но никуда не денешься, этот след может привести к Петунье. А это главное.
— Держи, прознатчик… — меня осторожно тронул за руку десятник стражников и протянул сверток. — Ты нарядный лепень-то сними, а в енто вот обрядись. Способней будет.
В свертке оказался потертый кожаный плащ с капюшоном, высокие, почти до паха мягкие сапоги и перчатки с длинными крагами. Влахий получил такой же комплект и сразу стал похож на пастуха. Стражники уже были экипированы подобным образом, к тому же оставили наверху свои алебарды, вооружившись очень короткими толстыми копьями и мечами. А помимо этого, веревками, кирками с лопатами и связками факелов. Сразу стало видно, что они спускаются в катакомбы не первый раз.
— Веди… — десятник подтолкнул черного от грязи мужичонку в живописных лохмотьях. — Веди туда, где видел, и смотри у меня…
— Дык, а заплатит мне кто? Знаю я вас… — угрюмо буркнул нищий, но наткнулся на взгляд чародейки и торопливо зашагал вниз.
— Камень здесь добывали, — сообщил мне Влахий, стараясь не отстать. — С незапамятных времен. Дырок понаделали столько, что никто не знает точного плана. Поговаривают, что по ходам можно выйти аж к Созельцу, а это полсотни верст, не меньше.
— Весело…
Тем временем мы уже спустились под землю. Совершенно неожиданно стало гораздо теплее, чем на поверхности, и очень сухо. Факелы стражников хорошо освещали дорогу, так что путешествие можно даже назвать комфортным. Если бы, конечно, не вонь. Нищие Добренца устроили себе в этом туннеле обиталище, превратив коридор в настоящую помойку, и запах стоял соответствующий. Несколько полуразложившихся трупов в боковых ответвлениях добавляли свое амбре в общий аромат. Впрочем, я быстро обвыкся, и особого дискомфорта не чувствовал.
Нищий Борух шагал впереди под присмотром двух стражников, за ними топали Алисия и я с Влахием. Замыкали процессию десятник городской стражи Козима и еще семеро его людей.