— Отлично! — Ответил он сержанту. — Никаких действий — только наблюдение!
Ну, и как теперь сделать так, чтобы из этой девочки ничего лишнего не вытащили? Убирать ее — не метод. Он еще не настолько отморозился и оскотинился, чтобы ТАК решать подобные вопросы.
Выход остается самым очевидным — делать все самому! К тому же — нелишне выяснить, а знает ли вообще эта девочка хоть что-нибудь? Исходя из того, что суперпрофи-убийцы Триад оставили ее в живых, ни черта она не знает.
В любом случае, лучше удостовериться в этом лично!
+++
— Это чё у нас тут? — В полумраке лестничной клетки негр сверкал белозубой улыбкой и двумя белками глаз.
— Это мисс Ребекка, мистер Датч.
— Шо, опять? — С непередаваемой интонацией воскликнул Датч. — И все еще "мисс"? Ай-яй-яй…
Я почувствовал, что краснею.
— Тут совсем другая ситуация, мистер Датч!
— Йо, Датчи! — Прохрипела внезапно проснувшаяся Реви, подняв голову, которая до этого моталась у меня на плече. — Меня опять поимели, нах!
И, выдав эту глупость, снова отрубилась!
Огромный негр издал горлом какой-то хрюкающий звук:
— Ну, ты прямо секс-машин, парень! У меня тут где-то фуражечка завалялась — могу подарить. Будет твоей по праву! Подхватишь, так сказать, эстафетную палочку… жезл…
Посмеиваясь, он распахнул перед нами бронированную дверь пошире и сделал гостеприимный жест:
— Заноси! Вон туда неси — там ее квартира… Не-не-не, обувь можешь не снимать — выронишь еще. Вон ее квартира. М-да, срач тут у нее… Спальня — вот. Клади. Ну, а раздевать кто будет? Или прямо так и положишь бедную девушку в грязной одежде на девственно беленькие простынки девичьей кроватки? Да-да, парень — спит она уж точно не в шортах, так что придется тебе и их снимать. Ну, не мне же! И не в майке, как ты понимаешь, так что — тоже снимай! Ага… Ха-ха! А ты думал, у нее там лифчик? Не-е-ет, Реви у нас — высококлассный натурпродукт! Все натуральное — никого ГМО и силикона! Даже жалко в чужие руки отдавать! Ну и — чего уж там — труселя тоже стягивай, ага… Снявши голову, как говорится… Что, не снимаются? Ну, так я тебе по секрету скажу, что раздевать жертву надо начинать с обуви! Это тебе совет на будущее от более опытного товарища… КОЛЛЕГА!
Глава 12
Погрузка контейнеров уже подходила к концу. В паре десятков метров, удерживаемый телохранителями Ченга, нетерпеливо пританцовывал какой-то клерк с планшетом наготове.
— Как у нашей девочки с японским? — Спросил Ченг у курившей рядом Балалайки.
— "Нашей"? А ты не охренел ли, простой китайский юноша?! — Возмутилась Балалайка, пыхнув дымом и полыхнув глазами. — Еще не хватало, чтобы такой жук, как ты, занимался воспитанием моей девочки! Твой мальчик даже вилку держать не умеет! А столовым ножом, как кинжалом, пользуется! Не чавкает — и то хлеб!
— Ну-ну-ну, не обижайся, Балалайка! Это я так… к слову! И вообще, уговор был только на это глупое ограничение — не чавкать за столом! — Ченг помолчал. — Ну, так как? Твоя девочка уже говорит на этом презренном языке?
— Да. И вполне бегло.
— Ясно. — Вздохнул Ченг. — Значит, придется переучивать!
— Еще раз…? — Угрожающе попросила-процедила Балалайка.
— Это ж японский язык, май дарлинг. — Развел руками Ченг. — Вы наверняка гоняли ее по вашим методичкам "Полевой экспресс-допрос японского военнослужащего"? "Имя! Звание! Сколько военнослужащих в поселке? Сколько единиц бронетехники?" Ну, так этого недостаточно. Я тебе скину пару небольших статеек. Из наших ДСП. Поймешь, о чем я.
— В смысле? Даже китайцы считают японский язык таким проблемным? — Удивилась Балалайка.
— Еще каким! — Воздел палец Ченг. — Сотни лет самоизоляции — там такой культурный паноптикум образовался. Даже полсотни лет американской оккупации ничего сделать не смогли!
Балалайка поморщилась:
— Американцы никогда не умели правильно оккупировать! Понатыкают своих баз и высовываются оттуда только для развлечения — выпивка, бар, женщины. Или тупо — сафари на "цивилов" устроить, если с культурной программой — совсем напряг.
— О, да! — Хохотнул Ченг, искоса поглядывая на босса "Отеля Москва". — А вы, значит, умеете правильно оккупировать?
— Ну, разумеется! — Балалайка даже удивилась вопросу. — Кроме военных баз мы строили еще детские сады, школы, университеты и больницы! Мы же — прирожденные оккупанты!
Она призывно махнула рукой. Охрана, даже не ожидая подтверждения от Ченга, пропустила клерка. После подписания документов Балалайка спросила Ченга:
— И как будем решать проблему с языком? Считаешь, одной подрывной машинкой не обойдемся?
— Тут нужно комплексно подходить. Специалиста я уже нашел — человек в свое время круто облажался, когда служил в УИИ МИДа. — И, поймав заинтересованно-прицельный взгляд Балалайки, поспешил уточнить. — Даже не думай! Это не мой контакт — это я из закромов Родины достал! И придется положить его обратно — в целости и сохранности!
(УИИ МИД, Управление информации и исследований МИД Японии — специальная служба при японском МИД, занимающаяся сбором и анализом данных из посольств Японии. Фактически, одна из основных служб внешней разведки Японии)
— Ладно-ладно… — Деланно равнодушно отмахнулась Балалайка.
— Даже не думай! — Повторил Ченг еще раз. — Русский оккупант!
+++
Мэй Дзян колотил страх.
Уже две недели прошло с момента, когда под ногами девушки и в прямом и в переносном смысле разверзлась бездна. И она увидела не только улицы Гонконга "с высоты птичьего полета", но и поучаствовала (пусть и в качестве свидетеля) в убийстве очень-очень большого человека… у которого, к тому же, стянула эти дурацкие часы!
Разумеется, на "развод" того парня, Июня, она не "повелась" и не стала пытаться сбыть эти сверхдорогие часы — обошлась всей остальной мелочевкой. Хотя, вырученных за часы денег хватило бы не только на лечение зубов, на которое она давно и старательно собирала, но и на все остальное — машину, квартиру… Но — удержалась.
И "хату" она нашла самостоятельно, без всяких посредников. И телефон свой выбросила, перестала выходить на улицу. И остались только анонимный интернет (только просмотр новостей без попыток зайти в свою почту или в соцсети), телевизор… и медленное зверение от вынужденного безделья.
Было страшно — казалось, что на улице, в моменты редких вылазок в ближайший супермаркет за продуктами, из-за каждого угла кто-то внимательно следит за ней, отслеживает каждый шаг. Она оборачивалась… нет — всего лишь камеры видеонаблюдения.
Вот и сейчас, сидя за ноутбуком — дорогим, навороченным (денег с этого последнего дела она "подняла" немало… даже за вычетом этих злосчастных часов) — она испуганно обернулась. Показалось, что кто-то дышит в затылок. В квартире! За запертой дверью! На одиннадцатом этаже! Докатилась!
Захотелось встать и включить свет — настольная лампа освещала только кусочек у стола, а все остальное пространство комнаты тонуло в полумраке. Темнота — самый лучший друг Мэй — сейчас пугала.
Нельзя сказать, что страх сковывал ее или лишал воли. Вовсе нет! Более того, чувство страха было привычным. И не в первый раз она боялась. И реакция на опасность у нее была, как она считала, правильной — жажда кипучей деятельности, тихая истерия, лихорадочный поиск путей вспасения. То есть, в ступор, как большинство нормальных людей, она при этом не впадала.
К тому же днем гнетущие ощущения исчезали, и она могла спокойно поспать.
Она не видела, как у плотно задернутого шторой окна слабо шевельнулась тень, обзаведясь рукой с зажатым в ней метательным ножом…
По нервам Мэй Дзян резанул дверной звонок.
… Тень у шторы снова шевельнулась и рука с ножом опять слилась в единое размытое пятно-облако.
Мэй вскочила от неожиданности, чуть не опрокинув кресло, но тут же постаралась взять себя в руки. И быстро мысленно "просмотрела" основные пункты, которые уже не раз и не два обдумывала.
Или полиция, или убийцы — других вариантов не рассматривалось. Если убийцы — возле двери есть "тревожная кнопка". Кнопку, конечно, можно вырубить, обрезав провод в электорщитке в коридоре, но электричество в квартире в этом случае тоже исчезнет… а оно есть.
Так что и тут просто — достаточно заглянуть в глазок. Если глазок окажется "нечаянно" залеплен жевательной резинкой или закрыт пальцем — она сразу нажмет на "тревожную кнопку". И тогда появится… полиция.
Полиция. И что? Ну, арестуют ее. Мелкое воровство — максимум. Которое практически невозможно доказать. Обыск в квартире не даст ничего — она ж не дура, держать "хабар" на "хате". Пачек с банкнотами тоже нет — все вырученные деньги на нескольких анонимных карточках… которые тоже далеко не все при ней. Убийство ей не пришьют при всем желании — некоторые свидетели убийства, она совершенно точно это помнила, остались в живых и всё подтвердят, если потребуется.
Она выглянула в глазок. Коридор перед дверью был ярко освещен. Один человек в форме. Все-таки полиция.
То, что киллеры могут надеть полицейскую форму — этот вариант она отмела сразу: для Гонконга, города с одной из самых эффективных в мире полиций, это будет крутовато.
— Кто там? — Спросила она, прекрасно зная ответ.
Но чужой мужской голос из-за двери поставил ее в тупик, спросив в свою очередь:
— А там кто?
Мэй подвисла, что неудивительно. Если это не полиция, ее дело — труба. За дверью прекрасно поняли затруднение юной воровки и со вздохом признались:
— Полиция это, полиция. Спасать тебя пришла. А ты кого-то другого ожидала?
— Нет… — Призналась она и спохватилась. — То есть, вообще нет! Я никого не ожидала! Я законопослуш…
— Бла-бла-бла… — Смешок из-за двери. — Ладно. Давай, по всей форме! — За дверью прокашлялись и сказали в полный голос так, что в соседних квартирах, если не спят, тоже услышат. — Гражданочка! Полиция! Откройте дверь!