— Товарищ Ченг… а вы меня научите так людей уговаривать?
— Это врожденное, Йоган! — Довольно заулыбался Ченг. — У всех свои конкурентные преимущества, которые и следует развивать в первую очередь! Вот, например, ты через месяц должен говорить на испанском, как на родном. И, таки что ж вы думаете, через месяц тебя, действительно, будет не отличить от испанца… среди них, кстати, и такие беленькие, как ты, водятся!
— Кстати, Йоган! — Вспомнил он, когда я, поклонившись, готовился покинуть кабинет.
— Мистер Ченг?
— Раз уж начал деятельно интересоваться девушками — обрати внимание на испанок! Одна Сара Монтьель чего стоит… в молодости, разумеется… А как они поют! А как они танцуют, Йоган! М-м-м… А какие интересные и красивые результаты дало смешение рас в испанских и португальских колониях, м-м-м…
Я вспомнил фотографию Роберты Гонсалес, служанки дома Лавлес, и был вынужден согласиться.
— Спасибо, мистер Ченг! Обязательно поинтересуюсь.
— Сувениры привезти не забудь! И — там у моего секретаря учебные материалы забери…
— Понял, мистер Ченг!
Под "учебными материалами" подразумевалась книга. Она лежала у Оуян Киао, которая, когда я вышел из кабинета, как раз с интересом ее листала. Обложка книги была аккуратно закрыта обложкой из газеты ("Синьхуа", недельной давности). И название по этой причине я нашел не сразу:
"Уход за новорожденными. Полная энциклопедия". И — в аннотации — "… рекомендовано для отцов-одиночек…"
Да когда ж это чертово субботнее утро закончится?!
+++
— Короче, подруга! — Эда разлила по новой и ткнула пальчиком в тест на беременность, лежащий между ними в самом центре алтаря. — Берешь сию полосочку. Берешь богоугодный фломастер. И — вуаля! — в течение ближайших нескольких лет он делает детишек только с тобой. На законных основаниях! И с божьей помощью!
— Откройте! — Какая-то женщина забарабанила в закрытую на засов дверь храма.
— Как-то это… слишком. — Поджала губки Реви, даже не повернув голову в сторону двери. Она смотрела в свой стакан и явно колебалась — пить или не пить. — Я читала, что они этого боятся, как огня.
— Тю-ю-ю, тоже мне, недотрога! Ну, ладно. Есть другой способ. Церковь Насилия проводит облегченные обряды экспресс-бракосочетания. Основательница нашей церкви разработала. — Эда махнула рукой в сторону алтарной картины, с изображением каких-то трех святых с почему-то разноцветными — синими, голубыми и розовыми — волосами. Спохватилась и перекрестилась. — Достаточно одного вменяемого супруга. Имей в виду!
— Это как?
— Ну, откройте же! — Не унимался голос со двора церкви.
— Короче. — Эда тоже не обращала внимание на страждущую за дверью. — Берешь жениха. Берешь дубинку или бейсбольную биту… И, — Она повернулась к алтарной картине и, еще раз истово перекрестившись, громко пропела хорошо поставленным голосом. — Благослови-и-и молодых си-и-их, Господи-и-и, ибо не ведают они, что творя-я-ят!
От этого вопля стук и крики за дверью даже на секунду прекратились. Уже нормальным голосом Эда добавила:
— Ну, где-то так. Если чё, мать Иоланда, мать ее, нужные слова знает. Понятно, да? Нужен только один, чтобы сказать "Да, согласна!". Смекаешь?
— Да откройте же, мать вашу! — Снова замолотили в дверь.
— Можно еще колено прострелить. — Внесла рацпредложение Реви, все-таки покосившись на дверь. — Не люблю невоспитанных…
— О! Шаришь! — Обрадовалась Эда. — Правда, тогда ТТХ понизятся. Хотя, вот я, например, предпочитаю позу наездницы. Рекомендую! Тогда можно и оба колена прострелить! И хрен уйдет!
— А зарабатывать чем будет? С двумя простреленными коленями? — Резонно заметила Реви. — Лишний иждивенец в семье — плохой пример для детей! Мужик должен зарабатывать!
— Да-а-а, косяк. — Эда задумчиво почесала стволом "Глока" нос. — Но самое главное, сеструха! Ты его все-таки трахнула!
Особого энтузиазма у Реви это "достижение" почему-то не вызвало.
— Ну, пожалуйста… — В дверь колотили уже, судя по всему, головой.
— О! — Встрепенулась Двурукая. — Вежливые люди! Эда! Ты че не открываешь?
— А че я?
— Ну, вежливо же просят! — Искренне возмутилась Реви.
На улице послышался звук двигателей подъехавших машин, скрип тормозов, крики…
— И я "Сабли" свои давно не чистила! — Добавила она, щелкнув фиксаторами в кобурах. — Как-то поводов не было — какой-то неправильный образ жизни веду. — Она отставила так и не выпитый стакан с виски. — Всё мужики — мужики… И вообще — что ты уперлась в эту тему "трахнуть", да "трахнуть". Ты, вообще, можешь другим местом думать, а? Эда?
— Могу. — Эда аккуратно спрятала початую бутылку под алтарь, выщелкнула магазин из "Глока", проверила количество патронов, и вставила обратно. — Но думать другими местами не так интересно и приятно, сеструха! Ты мне поверь! Ах, да… ты ж теперь тоже с разбитым сердцем… кому я говорю… — И гаркнула. — Ну, кого там несет, прости Господи! Опять со своими мелкими проблемами к Нему лезете, а?!
— Ну, Эда… — зашептала Реви. — Зачем ты так? Вежливо надо… вежливо!
+++
Ченг с интересом рассматривал Шеньхуа, примостившуюся на краешке дивана в его кабинете.
— Завязала. — Выставила та ладошку, когда Ченг показал ей бутылку, вытащенную из бара. — Типа того.
— Хороший у тебя план, камрад Шеньхуа! — Довольно улыбнулся Ченг. — Старшая горничная семьи Лавлес, действительно, "в девичестве", Гончая Флоренсии. Розарита Циснерос. Знаменитая личность! Особая группа ФАРК с прямым подчинением политическому руководству. Политические убийства, диверсии, похищения… Та еще штучка — настоящие русские спецы на Кубе готовили! Только вот…
Шеньхуа подозрительно покосилась на Ченга, сделавшего многозначительную паузу. Даже ложечкой в кофе перестала водить.
— Только вот откуда у тебя такая информация, камрад Шеньхуа?
— Собственные источники, мистер Ченг! — Торопливо ответила Шеньхуа. — Хорошие знакомства, типа того!
Вообще-то, если мистер Ченг будет слишком подозрительным, то никакой операции не состоится — босс спокойно может "тормознуть" всю операцию, которая сейчас идет и "мимо" руководства Триад, и даже "мимо" руководства Организации. Другими словами, только и исключительно по инициативе и в воле мистера Ченга. Типа, "решаю собственные местные задачи".
— Хм… а собственные источники не сообщили тебе, насколько вообще готов профессионал, прозванный "Гончей Флоренсии", защищать молодого Лавлеса? И на что она готова пойти?
— Типа уверена, мистер Ченг!
На самом деле всё, в чем была уверена Шеньхуа, так это пьяный лепет Риты. Пусть и подкрепленный стимуляцией определенных точек, после которой человеку тяжело говорить неправду. Пусть и подтвержденный частично Мэй, действительно, заставшей очкастую служанку в особняке Лавлес и доложившей о подозрительно хорошей специальной подготовке горничной:
— Она бросится выручать сына хозяина! Уверена! Типа того!
— Ну-ну… — Неопределенно хмыкнул Ченг. — В любом случае, мы — не при делах. Кстати, у семьи Лавлес, оказывается, две служанки. Э?
— Проверяла полученную информацию, мистер Ченг. — Выдавила Шеньхуа в кружку с кофе.
— А-а-а… а я уж обрадовался, что там живут ДВА терминатора… Ну, ладно — будем работать с тем, что есть.
Шеньхуа облегченно перевела дух — мистер Ченг давал "добро" на ее маленькую авантюру.
+++
К сожалению или к счастью, но с Реви я больше не виделся. Чего уж там — я теперь даже не знаю, как мне к ней подходить, если вдруг пересечемся! Она, видимо, тоже этого не знает — во всяком случае, до момента нашего с Йонг отлета никто не штурмовал "Дом Чоу", в котором одна из квартир снова превратилась в криокамеру и кружок прикладной электрофизики.
И хорошо, что все мои силы были отданы изучению языка и культуры испано-говорящих стран — это не давало мне времени заниматься подсчетами и вычислениями, когда же у Реви НЕ начнутся месячные и она придет за новоиспеченным папашей…
Ну и была большая-большая надежда на то, что штурма все-таки не будет: электрошок сделал свое дело — кое-что я все-таки вспомнил. Самое главное — насчет оргии в "Желтом флаге" — Реви соврала.
Но что там было дальше, после "Желтого флага", я вспомнить так и не смог: помню только, как огорченная Рита хлопает меня по плечу у стойки перепуганного консьержа и уходит к сопровождающим из "Отеля Москва".
А вот дальше — мутная красноватая темнота… Что ж там дальше было-то? Обидно, если ничего не было. И страшно, если все-таки что-то было…
Глава 18
Это какие-то декорации к фильму про агента 007! Видимо, стоило следить за своими мыслями в коморке в Японии на последней акции, потому что сейчас — все с точностью до наоборот.
Красный спортивный "Порше" с двумя бронированными "чемоданами"-внедорожниками из охраны Ченга "на хвосте" лихо тормознул у трапа бизнес-джета.
На белоснежном борту самолета под кабиной пилотов было написано "Гольфстрим, G550". И очень многозначительное для понимающих людей — ниже: логотип с надписью "USAID", с американским флагом и двумя руками, соединенными в рукопожатии.
Экипаж — два пилота и две стюардессы (ну, разумеется, симпатичные! Что за вопросы?!) — выстроились перед трапом: мальчики справа, симпатичные девочки, как и положено, слева. Красивая черная форма, фуражки, белые перчатки, юбочки идеальной длины у девушек и лезвиеподобные стрелки на отутюженных мужских брюках, блестящие черные туфли.
Девушки, кстати, на шпильках. Это они в них собираются все двадцать четыре часа перелета гарцевать? Или хотят произвести первое благоприятное впечатление, а потом, на борту, переобуются в удобные тапочки? Ну, насчет благоприятного впечатления — это у них получилось, да!
Нас с Йонг препроводили в салон, отделанный в светло-бежевых тонах. Светлый велюр, кожа и блестящие хромированные поверхности. Ну, а вы чего хотели — один (один!) процент от федерального бюджета США в год на финансирование программ этой замечательной организации! Судя по богатому салону, нести папуасам свет цивилизации и огонь демократии очень, очень… ОЧЕНЬ выгодно!