Листок жег руку. Она быстро свернула его. Лучше выбросить, но фрекен Крантц заметит. Вместо этого рука Штеффи медленно скользнула с колена, и листок упал на пол под парту. Подождав, пока фрекен Крантц займется записями выходов в туалет, она как можно сильнее отшвырнула листок носком туфли. Листок очутился посреди прохода, напротив места Штеффи.
Время потеряно, и надо торопиться. Штеффи писала, стирала ластиком и снова писала.
— Что это?
Резкий голос фрекен Крантц нарушил тишину в актовом зале, все прислушались. Учительница стояла посреди прохода рядом со Штеффи, держа в руке свернутый листок. В зале не было слышно ни звука, пока фрекен Крантц разворачивала листок.
— Это неслыханно, — сказала фрекен Крантц. — Кто-то украл задания к письменному опросу. Среди вас есть мошенница.
Штеффи затаила дыхание. Ей хотелось знать, видел ли кто-то, кроме нее, как Алиса уронила листок. В любом случае она не собиралась ничего говорить. Обманывать плохо, но ябедничать — еще хуже.
— Ну, — сказала фрекен Крантц, — чей это листок? Или, правильнее сказать, кто украл его с моего стола?
Никто не ответил.
— Так-так, — сказала фрекен Крантц. — Вот что. Все отложили карандаши и положили руки на парту. Никто ничего не напишет, пока я не получу ответ на свой вопрос. Чем скорее это произойдет, тем раньше вы снова приметесь за работу. Если никто не ответит, вы все сдадите свои работы такими, как они есть в данный момент, и получите соответствующие оценки. Ясно?
Тут произошло нечто неожиданное. Алиса подняла руку.
— Да, Алиса.
— Этот листок принадлежит Стефании, — сказала Алиса громким и четким голосом. — Я видела, как она его уронила. Это случилось, когда я возвращалась из туалета.
— Стефания? — спросила фрекен Крантц. — Это правда?
У Штеффи пропал голос. Она смогла лишь покачать головой.
— Отвечай! — приказала фрекен Крантц. — Это правда?
— Нет, — прошептала Штеффи.
— Тогда чей он?
— Я не знаю.
У Штеффи закружилась голова.
— Тебе лучше признаться, — сказала фрекен Крантц. — Или ты хочешь испортить отметки своим одноклассницам?
— Нет.
— Ну так как? Ты признаёшься?
Штеффи не ответила. Она не могла признаться в том, что не совершала. Но сказать правду она тоже не могла, хотя Алиса попыталась спасти себя, переложив вину на Штеффи.
Она молчала.
— Тогда собирай вещи и отправляйся в коридор. Я приду, как только найду себе замену. Все остальные могут продолжать работу.
Штеффи тихо взяла свои вещи и пошла к двери. Май пыталась поймать ее взгляд, но Штеффи упрямо смотрела в пол.
Глава 31
Все было словно в кошмарном сне, в котором блуждаешь по лабиринту и не можешь найти выход. Если бы она сейчас сказала правду, фрекен Крантц не поверила бы ей. Алиса во всем обвинила ее, и Штеффи знала, кому скорее поверит фрекен Крантц.
Штеффи чувствовала себя оглушенной. Она слышала, как фрекен Крантц ей что-то говорила, но улавливала лишь отдельные слова:
— …низкая ложь… отстранение от учебы… недостаток нравственности… твои основы…
"Почему? — думала Штеффи. — Почему Алиса сказала, что это я? Думала, что я донесу на нее? Или что-то другое заставило ее так поступить?"
— Ты получаешь стипендию? — спросила фрекен Крантц.
В ее голосе была угроза, которая заставила Штеффи напрячься и слушать.
— Да.
— Полагаю, ты понимаешь, какие последствия повлекут за собой низкие отметки по поведению.
— Да.
— Вот и хорошо, — сказала фрекен Крантц. — Не мне решать. Мы обсудим этот вопрос с твоей классной руководительницей и на педагогическом совещании. А пока ты будешь учиться как обычно. Твоя письменная работа, естественно, не принимается.
Когда Штеффи вышла после разговора с фрекен Крантц, школьные часы показывали десять часов пятнадцать минут. До конца еще сорок пять минут. Достаточно времени, чтобы переписать в чистовик.
Ноги сами несли ее прочь от школы, к пруду Белых Лилий.
Снег на дорожке, посыпанной песком, подтаял, но по обе стороны от нее он был чистым и белым.
Пруд замерз. Заледеневшая гладь воды была блестящей и темной, как и прежде, но неподвижной. Твердая, холодная и тихая. Лишь в одном месте вода не замерзла, далеко, там, где летом цвели розовые лилии. Наверно, течение не давало ей покрыться льдом.
Ее скамейка была занята. Там сидела молодая пара и обнималась. Девушка была в коричневом берете, из-под которого виднелись светлые волосы. На парне не было головного убора, он сидел спиной к Штеффи. Они долго целовались.
Штеффи отвела взгляд, ей хотелось, чтобы они ушли.
Она ковыряла носком ботинка снег и ждала.
Когда она снова взглянула на лавочку, молодые люди встали, держась за руки. Они направлялись в ее сторону.
Теперь Штеффи отчетливо увидела лицо парня.
Это был Свен.
Штеффи закрыла глаза, словно стирая картинку. Но когда открыла, он был перед ней.
— Стефания!
Ей хотелось убежать, однако ноги словно примерзли к земле.
Свен настойчиво тянул за собой девушку. Штеффи узнала ее. Это была та самая девушка из пивной, официантка.
— Привет, Стефания! — сказал Свен. — У тебя перерыв?
Она кивнула. Все внутри заледенело, как пруд.
— Это Стефания, о которой я тебе рассказывал, — сказал Свен девушке.
— Добрый день, — сказала та и протянула руку. — Меня зовут Ирья.
Штеффи пришла в себя. Сердце выпрыгивало из груди, и кружилась голова.
Ей хотелось кричать и бить, плакать и выть.
Штеффи бросилась бежать. "Ирья и Свен, — стучало у нее в голове. — Ирья и Свен".
— Стефания! — услышала она, как закричал Свен. — Подожди!
Штеффи бежала к школе, но не собиралась туда заходить. Что ей там делать? Она все равно осталась одна, получит низкие отметки по поведению, потеряет стипендию и будет вынуждена уйти из школы.
Больше ничто не имело значения. Единственное, что осталось важным, это Ирья и Свен.
— Стефания!
Это не был голос Свена. За ней бежала Май.
— Стефания! Ты куда?
Май крепко ухватила ее за рукав пальто.
— Почему ты не сказала, что это была не ты? Я знаю, это не твой листок. Ты не обманывала.
— Оставь меня в покое! — закричала Штеффи. — Отпусти, оставь меня!
Она так сильно выдернула свой рукав, что Май потеряла равновесие на скользкой дорожке и упала.
Штеффи хотела так и оставить Май в снегу у дорожки, но тут у нее в голове мелькнула одна мысль. Она повернулась к Май.
— Ты знала, — сказала Штеффи. — Ты видела их вместе.
— Кого? О чем ты говоришь?
Май с трудом поднялась на ноги и принялась искать очки.
— Ирью и Свена, — сказала Штеффи. — Девушку из пивной. Ты знала. Ведь так?
Взгляд Май за запотевшими стеклами погрустнел.
— Да, — ответила она, — я видела их на Рождество. Я хотела тебе рассказать, но не получилось.
— Если бы ты была настоящей подругой, — сказала Штеффи, — ты бы рассказала.
Ей хотелось уйти подальше от Май, подальше от Свена, подальше от школы и всех людей. Вдруг Штеффи поняла: ей нужно поехать домой на остров.
— Да нет, идиотка! — крикнула ей вслед Май. — Я не могла рассказать именно потому, что я твоя подруга!
Глава 32
Путте громко затявкал, услышав, как Штеффи вставила ключ в замочную скважину. Он не привык, чтобы кто-нибудь приходил домой в такое время дня. В эти часы до полудня доктор обычно был на приеме, его жена отправлялась по делам или к парикмахерше, Штеффи и Свен занимались в школе. Дома могла быть Эльна, если она не уходила за покупками, но домработница пользовалась служебным входом, когда возвращалась домой.
— Тс-с, Путте, — прошептала Штеффи, открыв дверь. Ей не хотелось, чтобы Эльна услышала и принялась расспрашивать, в чем дело.
Она не сняла пальто и взяла ботинки в руку. Другой рукой Штеффи ухватила Путте за ошейник и повела в свою комнату. Иначе он будет стоять за закрытой дверью и скулить, пока не придет Эльна.
Путте хотел поиграть, но у Штеффи не было времени. Ей нужно собрать вещи и уйти до того, как кто-нибудь заметит, что она у себя, и начнет задавать вопросы. Штеффи знала, что пароход отходит примерно в час. Она могла успеть на него.
— Путте, место, — сказала она, и Путте послушно улегся на пол.
Штеффи достала свою дорожную сумку и принялась собирать вещи. Все, что было в ящиках комода и в гардеробе, она, торопясь, как попало сунула в сумку. Фотографии в рамках из дома положила в одежду, чтобы стекло не разбилось. Сняла с кровати простыню, которую постелила утром, свернула одеяло и накрыла кровать покрывалом.
Штеффи достала из ящика комода шкатулку и вспомнила об амулете, висевшем у нее на шее. Она расстегнула цепочку, и монетка соскользнула. Пусть амулет остается на комоде, кому-нибудь пригодится. Ей не нужно никакого напоминания о Свене. Если захочет, может отдать амулет Ирье. Ей, во всяком случае, он не принес счастья.
В следующую секунду Штеффи передумала. Медальон не достанется никому.
Она возьмет его с собой и выбросит в море по пути к острову. Штеффи сунула медальон в карман пальто.
Когда церковный колокол на другой стороне парка пробил полдень, Штеффи уже была готова.
Она застегнула сумку и пальто. Теперь осталось только попрощаться с Путте.
Она присела на корточки и осторожно погладила пса по блестящей шерсти. Путте уткнулся носом в колени Штеффи и смотрел на нее своими карими глазами.
— Прощай, Путте, — сказала она тихо. — Наверное, мы больше никогда не увидимся.
Путте лизал ей руку. Он словно понимал ее слова.
— Позаботься о Свене, — сказала Штеффи. — Но не дружи с этой… Ирьей.
Имя сорвалось с губ, словно камень.
Она наклонилась и обняла маленькое собачье тельце, закрыла глаза и зарылась лицом в шерсть. Затем поднялась, взяла сумку и обувь и направилась в прихожую.
У двери Штеффи пришлось поставить сумку и обуться. Только она нагнулась, чтобы завязать шнурки, как в замочной скважине повернулся ключ. Должно быть, это жена доктора.