Марфа проглотила улыбку и серьезно сказала:
– Я не понимаю только, как они меня нашли.
– Позвонили в редакцию, наговорили кучу всего, и им сказали, где ты живешь.
– В редакции знают, что я прописана в Рыбинске, а живу в Пушкине.
– Зачем ты тогда отвезла в Пушкин эту девушку? Она и сейчас там?
– Нет, уже в другом месте. Надежном, насколько я могу судить.
– Молодец, что догадалась не оставлять ее в засвеченной квартире.
Марфа кивнула и проглотила какой-то противный ком, который застрял в горле. То, что Юлю перевезли на дачу Геркиной тетушки, – просто случайность. А вообще-то Марфа селила ее у себя надолго. Работу даже нашла. Была уверена в безопасности пушкинской квартиры. Еще убеждала Юлю, что ее ни за что не найдут. Оказывается, родственнички-садисты легко ее вычислили и нашли даже на этой квартире, про которую никто еще не знает. Ну или почти никто.
Господи, ну почему она такая дура?
– Про эту квартиру тоже все знают? – спросил Федор.
Марфа покачала головой.
– Поточнее скажи.
– Хочешь выяснить, кто на меня навел?
– Почему сразу навел? Может, ляпнул без задней мысли. Никто ведь не думал, что так получится.
– Даже я.
Федор усмехнулся. Марфа сразу взвилась.
– Намекаешь на мою непроходимую тупость?
– Скорее на наивность и легкомыслие. Так кто знал?
– Лариска, но на нее выйти они не могли, она не из редакции. Продавцом в бутике работает. Герка, наш журналистский гений, но он тут ни разу не был и точного адреса не знает. Володя, но до него им не добраться.
– Почему?
– Что?
– Почему до твоего Володи ему не добраться?
Гений журналистики его не зацепил, а этот неизвестный Володя почему-то заставил напрячься.
– Потому что про него они знать ничего не могут. Он в правительстве работает, у него высокий пост, и вообще… он тут ни при чем. Он даже не знает еще ничего про мои выкрутасы.
– Это ты о побеге?
– Ага.
– Ценю твою самокритичность.
– Если хочешь сказать, что я поступила опрометчиво…
– Да.
– …глупо…
– Да.
– …безответственно…
– Да.
– …то все это я знаю без тебя! Но дело сделано! Теперь отступать некуда!
– Позади Москва.
– Хватить прикалываться. Ты же видишь, что я боюсь! – неожиданно услышал он.
Федору стало стыдно. Тоже, нашелся моралист! Девчонка хотела как лучше. Спасти! Освободить! В конце концов, эта Юля согласилась на побег. Значит, была к нему готова, просто ждала подходящего случая, который и явился к ней в лице пылкой защитницы всех угнетенных Марфы Марецкой. Он посмотрел на нее с уважением. А смелая девчонка! Никого не испугалась и ведь на самом деле спасла бедолагу!
И очень разозлила ее родственничков. Быстро они примчались. Как же все-таки они ее нашли?
Надо попытаться понять, что это за люди и откуда у них такие возможности. И еще его сильно беспокоил разлюбезный Володя. Что еще за фрукт?
– А как ты справился с двумя бандитами? – неожиданно услышал он.
Марфа смотрела с любопытством. Быстро она оклемалась.
– Все было совсем не как в кино. Просто они не ожидали, что кто-то кинется тебе на подмогу, и даже не догадывались, что это будет человек, отсидевший три года на зоне. И потом, они не хотели тебя убивать. Им нужна информация, следовательно, на этот раз было разумнее ретироваться, чтобы попробовать еще раз в другом месте.
– Вот спасибо! Обнадежил!
– Я не собирался обнадеживать, я хочу, чтобы ты была готова к любой ситуации.
– Они скоро вернутся, как думаешь?
– Этого я не знаю.
– Может, в полицию обратиться?
– По поводу нападения?
– Нет, что ты! Я же не дура! По поводу преследований!
– Ну, во‐первых, сделать это может только сама беглянка, хотя ее они как раз преследовать еще не начали, а во‐вторых, результат будет тот же.
– То есть никакой.
– Верно.
– И что нам делать?
Нам? То есть Марфе и ему?
– А нам надо быть начеку и…
– Что? – с трогательной надеждой спросила Марфа и потрогала рану под глазом.
– Держаться вместе.
Она серьезно кивнула.
И при чем тут неизвестный ему Володя?
У тетушки
На следующий день сосед утром ждал ее во дворе. Курил у баков. Марфа, как увидела эти баки, сразу почувствовала тошноту.
– Привет, – поздоровался Федор и выбросил окурок.
Она сглотнула, подышала открытым ртом и ответила:
– Доброе утро. Меня ждешь?
– Подстраховываю.
– А-а-а… До метро проводить хочешь?
– Зачем до метро? Подвезти хочу.
Подвезти? На чем, интересно?
– Я машину ставлю в конце квартала, у сквера. Ближе не получается. Пошли?
– Ну пошли.
Гуськом – она впереди, он сзади – они вышли на улицу. Когда повернули за угол, Марфа вдруг притормозила и взяла его под руку. Вид у нее был очень независимый, и Федор сразу понял, что она боится. Это нормально. После того что с ней случилось, другая неделю сидела бы под одеялом и дрожала от любого шороха. А эта хорохорится. Ему почему-то вдруг так жалко ее стало, что он даже запнулся на ровном месте.
– Ты чего?
– Камень не заметил, – хмуро ответил Федор и кашлянул.
У сквера Марфа остановилась и стала вертеть головой в поисках древней коробчонки, на которой ездила еще лягушонка. Неожиданно совсем рядом мигнули фары плоской красной машины. На капоте сверкнула желтая эмблема. Марфа присмотрелась. Так у нас бывшие зэки на «Феррари» ездят?
Она обернулась и с подозрением уставилась на соседа.
– Чего? – поднял тот брови. – Я всегда любил скоростные машины. Чтобы по земле летать, как по небу. Шесть лет друг ее для меня хранил.
Он открыл перед Марфой дверь, которая выскочила куда-то вверх – как крыло птицы встрепыхнулось, и захлопнул, когда она уселась.
Итак, мы катаемся на «Феррари». Какие еще сюрпризы будут?
Больше никаких сюрпризов не было. Он отвез ее в редакцию и проводил до самого входа. Сел и уехал. Даже не обернулся. Она смотрела из-за стекла и почему-то немного огорчилась.
Весь день она сидела за столом, стараясь не поворачиваться к коллегам щекой с ужасной нашлепкой, но через пару часов только ленивый не спросил, как ее угораздило.
Конечно, любопытно. То шишка на лбу, то рана под глазом.
– Упала, потеряла сознание, очнулась – фингал, – не моргнув глазом сообщала всем она, строча на компе статью про всякие городские неурядицы и думая о том, что вечером они с Федором поедут к Геркиной тетке, чтобы поподробнее разузнать у Юли про ее замечательных родственничков. Ну и навестить беглянку, конечно. Как она там? Радуется, что свободна, или, наоборот, жалеет, что сбежала?
Герки на месте не было. Каждые полчаса Марфа бегала узнать, не появился ли, и названивала на сотовый. Глухо. Ну и фиг с ним, решила она наконец. К тетке можно поехать и без него.
В середине дня зашел Тимоша и немного порадовал. Ее статьи о беспределе в Приозерске обратили на себя внимание.
– Прокуратура решила разобраться, в чем там дело. И не местная, а областная! Так что ездила ты все же не зря!
Марфа вдохновилась и застучала по клавишам веселее.
Когда позвонил Володя, до конца рабочего дня оставалось тридцать минут.
– Ты на работе, Зая? – весело спросил он. – Я сегодня пораньше вырвусь. Будешь ждать меня в уютном гнездышке?
Марфа почувствовала, как в горле сразу пересохло.
– Володенька, милый, прости, у меня сегодня как раз полная ж… Хорошо, если к ночи освобожусь.
– Как всегда нагрузили на того, кто везет?
– Ага.
– Жаль. Хороший был бы вечерок. – И добавил шепотом: – Зая, я соскучился дико.
– Я тоже.
– Смотри не перетрудись.
– Буду смотреть в оба.
Он засмеялся и отключился.
Ну не сволочь ли она? Отказалась встретиться с любимым человеком, чтобы прокатиться на «Феррари» с соседом?
А может, дело вовсе не в «Феррари» этом несчастном? А в чем? Они с Володей любят друг друга и к тому же представляют собой прекрасную пару! Они почти женаты, черт побери! И вот она врет напропалую своему жениху, чтобы провести вечер с бывшим зэком?
Со злости на себя она вскочила и побежала по коридору. Герка не появился. Ну и где он шляется, когда так ей нужен? Она побегала туда-сюда, вернулась, села и злобно уставилась в компьютер, словно он был виной всему.
Когда до назначенной встречи с соседом оставалось пять минут, в голову неожиданно пришла интересная мысль. Ей показалось или Володя на самом деле совершенно не огорчился, узнав, что они не встретятся?
В полном раздрае она спустилась вниз и через стекло увидела, что пресловутый «Феррари» красуется прямо перед крыльцом, на котором стайкой стоят девчонки из редакции и курят. Серебристый жеребец на ярко-желтом фоне логотипа, вздыбившись, поглядывает на всех с чувством неоспоримого превосходства.
Еще и выставился на всеобщее обозрение! Сразу видно, ему наплевать, что девушка будет скомпрометирована! Одним словом, зэк – он и в Африке зэк!
Злая как собака, она выскочила на крыльцо и, не глядя по сторонам, рванула к машине. Волынцев выскочил и распахнул дверь. Плюхнувшись на сиденье, Марфа пристегнулась и надулась.
– Прости. Понимаю, что вышло не очень дипломатично. Но это было единственное место, где можно было встать.
Ага! Так она и поверила!
Она молчала еще минут пятнадцать, а потом покосилась на совершенно спокойного Федора и сказала:
– Никто не знает, что мы приедем. У Герки целый день телефон недоступен.
– Мы же по делу, а не в гости. Если что, откажемся от чая с сушками.
Не удержавшись, Марфа улыбнулась и решила, что самоедством займется дома, а сейчас будет думать о деле.
Картина, которую они увидели, подъехав к дому Агнии Львовны, потрясла Марфу настолько, что она застыла перед калиткой, не веря своим глазам.
На дивной английской лужайке за маленьким столиком расположилась донельзя живописная группа: хозяйка дачи, Юля и Герка в кремовых брюках вместо рваных джинсов и кипенно-белой рубашке вместо мятой футболки с какой-нибудь странной надписью вроде «Вай нот?» по-русски. Не хватало только бабочки. Егоркин что-то рассказывал дамам, размахивая руками. Юля заливалась колокольчиком, держа в руках изящную кофейную чашечку, а Агния Львовна смотрела на них, благодушно улыбаясь и словно вспоминая свою «ушедшую младость».