победили трусы, болтуны и предатели. В мо-
мент отречения кайзера будущий первый пре-
зидент Веймарской республики, марксист
Эберт, сказал: <Я ненавижу революцию как
грех>. Вожди социал-демократии оказались
лучшими слугами либерализма, который был
так изображен Меллером: <Либерализм хоро-
нил культуры. Он уничтожал религии. Он раз-
рушал отечества. Он был саморазложением че-
ловечества>. Немецкие консерваторы приходят
к мысли о неизбежности социализма, посколь-
ку либеральный капитализм означал для них
капитуляцию перед Антантой, тем мировым
205
порядком, в котором Германии было уготовано
место колонии.
Разумеется, за такого рода идеями стоят впол-
не реальные социальные противоречия того вре-
мени, например, пролетаризация значительной
части среднего класса и безработица среди моло-
дых выпускников университетов, понижение
социального статуса и зарплат у тех <белых во-
ротничков>, которые все же находили рабочие
места. Революционные идеи часто приходят
в головы молодых интеллектуалов, которые ли-
шены перспективы роста и карьеры. Инфляция
начала 20-х гг. XX века разорила бюргерство,
мировой экономический кризис, начавшийся
в октябре 1929 года, ударил сильнее всего по
Германии (встала работавшая на экспорт про-
мышленность) - голод и нищета стали уделом
миллионов безработных. Именно в это время
происходит окончательное оформление основ-
ных политических проектов <консервативной
революции>. Любая классификация страдает
односторонностью, но если брать исключитель-
но политическую ориентацию множества авто-
ров, кружков, печатных изданий и т. п. объеди-
нений, то хорошо заметны три различных тече-
ния. Каждое из них на свой манер сочетает цели
внутренней и внешней политики, в каждом из
них присутствует идея <немецкого социализма>
(<прусского>, <национального>, <народного>,
<солдатского> и т. п.). Каждый из трех проектов
был связан с конкретными политическими
группами и политиками последних лет Веймар-
ской республики. При общем стремлении лик-
видировать республику, разогнать парламент
206
(<говорильню> - Schwatzbude) и уничтожить
все партии, отменить Версальский договор, эти
проекты различались по социально-экономиче-
ским целям внутри Германии и по геополитиче-
ским целям вовне. Все они желали <Третьего
Рейха>, но представления о нем были весьма
различными, и, разумеется, все эти проекты от-
личались от национал-социализма и были ему
более или менее враждебны, хотя бы потому,
что расовая биология ими отвергалась как при-
митивный натурализм.
Первый из этих проектов иногда характеризу-
ется термином позднего средневековья - <ги-
беллины>. Работа Канторовича о Гогенштауфе-
не была прочитана всеми идеологами этого на-
правления, равно как и труд Л. Циглера о свя-
щенной империи. Германия изначально была не
нацией, но империей, а потому даже сам термин
<нация> подвергается критике - это порожде-
ние либеральной эпохи. <Консервативная рево-
люция> здесь мыслится как восстановление веч-
ной иерархии ценностей, а тем самым и истин-
ной земной иерархии. Главным идеологом этого
направления можно считать Эдгара Юлиуса
Юнга. Он дал такое определение: <Консерватив-
ной революцией мы называем восстановление
всех тех изначальных законов и ценностей,
без которых человек утрачивает связь с приро-
дой и с Богом и не может установить никакой
истинный порядок>. Всякое общество иерар-
хично, иерархии нет лишь в куче мусора; ста-
рые немецкие элиты привели страну к хаосу, но-
вая аристократия должна восстановить поря-
док. Либерализм здесь предстает как орудие
207
разложения и разрушения. Консерваторов и ре-
волюционеров объединяет враждебность не
только к либеральным ценностям, но и к самому
типу либерального человека - торгашу и пар-
ламентскому болтуну, ритору-буржуа, предста-
вителю <внутренней Англии> в Германии.
<Консерватизм есть исторически необходимый
революционный принцип, посредством которо-
го будет отменено либеральное столетие>, - пи-
сал Юнг в 1934 году. Консерватором является
вовсе не тот, кто хватается за настоящее или
мечтает вернуться в прошлое, но тот, кто сверга-
ет <неполноценных>, уничтожает разложивше-
еся общество ради вечных ценностей.
Работа <Пруссачество и социализм> положи-
ла начало не соединению идей консерватизма
и социализма вообще, но именно той его трак-
товке, которая господствовала среди так назы-
ваемых <младоконсерваторов>. Пруссачество -
вот немецкий социализм, где сам король го-
ворил о себе как о первом слуге или чиновнике
государства. Каждый индивид здесь и работ-
ник, и солдат, занимающий свое место в иерар-
хии. Промышленник или банкир является ме-
неджером, т.е. офицером или генералом в на-
ции-армии. Ответом на <восстание масс> явля-
ется новая аристократия, ценности которой
сверху вниз спускаются на массы. Хорошо из-
вестен взгляд Шпенглера на русский больше-
визм, который, по его мнению, вообще не имеет
ничего общего с марксизмом, но представляет
собой народный бунт против насильственно на-
вязанной верхами западной городской цивили-
зации - об этом подробно говорится во втором
208
томе <Заката Европы>, а политические следст-
вия выведены в докладе Ruslands und die deutschen Ostprobleme>, про- изнесенном 14 февраля 1922 года. Шпенглер в молодости начинал учить русский язык, при- давал огромное значение русской литературе - еще в письме 1916 года он писал о том, что с До- стоевского начинается новая культура, культу- ра следующего тысячелетия (с которой <царизм и великая держава - Россия - не имеют ничего общего>), и сравнивал Достоевского с Данте и с Вольфрамом фон Эшенбахом. К <рабочему вопросу> на Западе происходящее в России не имеет никакого отношения, поскольку Россия представляет собой едва рождающуюся культу- ру, тогда как Запад вступил в эпоху цивилиза- ции. По существу, социализм для Шпенглера равнозначен цезаризму, истинными социалис- тами являются элиты, способные дисциплини- рованно служить высшей цели. Социализм та- кого рода не предполагает какого-либо особого экономического принципа: <Социализм, - пи- сал Шпенглер в 1932 году, - предполагает ча- стную собственность и присущую древним гер- манцам радость от власти и добычи>. В отличие от некоторых других <младоконсерваторов>, которые все же пытались представить сословно- корпоративное государство как <немецкий со- циализм> (ссылаясь то на Фихте и Гегеля, то на О. Шпанна), Шпенглер высмеивал любой <кол- лективизм> как потребность человека черни раствориться в массе таких же слабых и недо- развитых. В <Годах решения> (1933) он писал, что его работа <Пруссачество и социализм> бы- 209 ла неверно понята многими представителями <национального движения>: единственный со- циализм, о котором он говорил, сводится к воле и характеру, к прусской дисциплине. Хотя Jungkonservative много писали об <ор- ганической демократии> и <немецком социа- лизме>, отличали себя от <реакционеров>, же- лавших возврата к монархии, демократия здесь на деле сводится к сословному представительст- ву, а социализм лишен всякого экономического содержания. Идеалом является авторитарное государство, все партии распускаются. Сохра- няются прежние отношения собственности, но капиталистическая экономика регулируется и направляется государством. Итальянский фа- шизм подвергается критике за то, что идея кор- поративного государства не была здесь реализо- вана, равно как и за демагогическую мобилиза- цию масс. Власть прежних элит не должна ста- виться под угрозу партийным аппаратом фа- шистской партии. Herrenklub Генриха фон Глейхена на конец 20-х - начало 30-х гг. XX века был клубом промышленной, военной и дипломатической элиты, поддерживавшей планы Гинденбурга и его окружения постепен- но ликвидировать Веймарскую республику, сменив ее то ли на президентский авторитар- ный режим, то ли на монархию. Собственно го- воря, не имевшие за собой парламентского большинства кабинеты Брюнинга (он был чле- ном <Июньского клуба> в начале 20-х гг.) и фон Папена (члена <Клуба господ>) осуществляли эту программу. Основные документы, вышед- шие за подписью фон Папена, писались в 1932 210 году ведущим идеологом <Клуба господ> Шот- те, в 1933 г. его секретарем стал Э. Ю. Юнг. Ге- ополитические планы после восстановления <закона и порядка> заключались в отмене Вер- сальского договора, ремилитаризации, усиле- нии роли Германии в Европе. При всей вражде к Антанте это не исключало будущего союза с Францией (сторонником его был фон Папен) в совместном военном походе против Советской России. Национал-социалисты после выборов 1930 года стали опасным конкурентом, и в этих кругах не раз дебатировался вопрос об одновре- менном запрете нацистской и коммунистичес- кой партии. Но в нацистах видели и потенци- альных союзников в борьбе с <системой> (как именовалась Веймарская республика), их пы- тались <