выставив согнутую под прямым углом руку.
— Попробуй снова. Ударь меня.
Эрл снова замахнулся, и снова Майра блокировала удар. Еще раз — и Майра, схватив его за руку выше локтя, завернула ее ему за спину и оттолкнула мужичка, словно назойливого младшего братишку:
— Ступай прочь, Эрл, пока не поранился.
Взъерошенный Эрл поплелся обратно на трибуну, потирая руку.
Майра указала на трибуну:
— Ты!
Ее палец был нацелен на Рейчел.
Рейчел оглянулась.
— Да-да, ты, блондиночка. Поехали!
Нерешительно встав, Рейчел подхватила сумку и зашагала к рингу.
— Сумку оставь, — распорядилась Майра. Рейчел робко прошла обратно к сиденьям, поставила сумку и попросила Эрла присмотреть за ней. — Погнали, Рейчел, а то я поседею в ожидании тебя.
Вскарабкавшись на ринг, Рейчел встала перед Майрой. Роста они оказались примерно одинакового, но один квадрицепс Майры был толщиной с талию Рейчел.
— Ну. Ударь меня.
Рейчел поглядела на Майру, заранее зная, как все будет разыгрываться. Она попытается нанести удар, а Майра отразит его, увернется или сделает еще что-нибудь, выставив Рейчел круглой дурой.
— Так чего же мы ждем, кисейная барышня? Ударь меня!
Рейчел отвела руку, сжав пальцы в кулак, и тут же заметила едва уловимое смещение нижней части тела Майры, изготовившейся парировать удар.
«Она этого ждет», — пронеслось у Рейчел в голове.
Так что, устремив руку вперед, Рейчел, вместо того чтобы довести ее до цели, выбросила левую ногу, пнув Майру в голень.
Пинок удался слабо, но Майра ошарашенно попятилась.
А затем расхохоталась:
— Пожалуй, ты мне по душе, блондиночка.
Как только Майра повторила «упражнение» с каждым сидевшим на трибунах, она приступила к настоящему уроку — самообороне. Разбившись на пары, все принялись повторять движения Майры. Рейчел встала в пару с Эрлом. После позорного спарринга с Майрой Эрл проявлял двойную осторожность, хоть они и проделывали каждый прием с половинной скоростью.
— Мне не нужны сломанные носы и вывихнутые локти в первый же день, — объявила Майра. — Здесь вам не бойцовский клуб. Травмами гордиться нечего. Все это ради обороны.
Трое выбыли. Одна — латиноамериканка, назвавшаяся Жизелью, явившаяся со свежим маникюром и в кожаном топе без бретелек, — ретировалась после того, как не очень cкоординированная парикмахерша по имени Диана заехала ей по щеке, пустив кровь. Двоих мужчин во время первого спарринга затошнило, и больше они не вернулись.
Отрабатывали блоки и контратаки, стойки и выпады. Постановку ног и осанку. Баланс и дыхание. Медленно, методично. Довольно скоро Рейчел обливалась по`том с головы до ног, все мышцы ныли. Зато чувствовала себя великолепно.
По окончании занятия Майра подвела класс к кладовой уборщика, где хранились принадлежности для уборки. Рейчел узнала запах. Майра заставила их вымыть ограду ринга, резиновые маты и трибуны. Они пользуются помещением задаром, сказала она, при условии, что не будут оставлять за собой вони.
Рейчел чувствовала себя побитой, потрепанной, истерзанной, потной и живой. Вся группа промаршировала мимо Майры к стоянке, по пути кивая ей и благодаря, прежде чем вернуться домой к женам, мужьям, детям — или какая там нормальная жизнь их ждала.
Схватив сумочку, Рейчел проверила сотовый телефон. Никаких пропущенных звонков, но одно сообщение от няни Эсмеральды — или Эсси, как они ее прозвали — с очаровательным видео ее двухлетки, распевающей песню Тейлор Свифт.
В нынешнем доме они прожили всего пару месяцев, и Рейчел до сих пор к нему не привыкла. Масса коробок даже не распакована, ящики комодов до сих пор пустые, и она пока не имеет ни малейшего понятия, как пользоваться пультом дистанционного управления от телевизора. Восьмилетний сын упрашивал, чтобы она купила Apple TV, но когда Рейчел узнала, что в учетной записи надо прописывать банковскую карту, предложение было отвергнуто под громогласные стенания паренька.
Рейчел перевалилась через порог так, словно ей бейсбольной битой переломали все косточки до единой. Они перебрались в одноэтажный дом площадью девятьсот квадратных футов в стиле ранчо в Торрингтоне, в часе езды к северу от Дариена. В доме две небольшие спальни, узкая гостиная, кухня-столовая со столешницами из желтовато-белого ламината и старым оборудованием и небольшой задний дворик, где Эрик может попинать соккерный мяч, и практически больше ничего. Завтрак и обед они едят за кофейным столиком. Дети растут. Тут им долго не продержаться.
Задний двор обнесен оградой. Когда они только-только приехали, ее не было, но Рейчел организовала постройку и покраску кедрового штакетника всего за неделю. Незачем, чтобы посторонние глазели на ее детей. В Торрингтоне никому не ведомо, кто они такие, и Рейчел намерена сохранить такое положение вещей.
Рейчел расплатилась с Эсси, поблагодарив ее. Взяла на кухне стакан воды и уселась на коричневую софу с синтетической обивкой. Осушила стакан залпом, перевела дух и пошла поглядеть на детей.
Дочь крепко спала на своей тахте, свернувшись на боку калачиком и прижимая к себе куклу с вынимающейся соской во рту. Прямо розовые малютки-двойняшки. Ей потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не разбудить дочурку, не прижать к груди и не проливать слезы час за часом.
Сын в своей кровати с головой ушел в очередную толстенную книжку в бумажной обложке, изображающей юношу, сидящего среди корявых ветвей дерева с человеческим лицом. Ему приходится нелегко, приходится делить комнату с сестренкой; ну так во всем случившемся нет даже намека на справедливость. По сравнению со всем остальным это лишь мелкое неудобство. И потом, переедут они довольно скоро.
— Что читаешь? — шепотом поинтересовалась Рейчел, поражаясь, что он способен проглотить такой фолиант. Придержав страницу пальцем, он повернул книгу обложкой к матери. — «Две крепости». Нормальная?
Он одобрительно кивнул.
— Чем обедали?
— Эсси заказала пиццу. С фрикадельками. Несколько кусков осталось.
— Спасибо, солнышко.
Горячий душ, чистая пижама и пара кусков пиццы — райское блаженство.
— Эй, мам! — окликнул он.
— Да, зайка? — оглянулась она на сына.
— Мы здесь останемся?
— На время, — улыбнулась ему Рейчел. — Но потом у нас будет дом, где и у тебя, и у сестренки будет собственная комната.
Он умиротворенно кивнул. Потом добавил:
— Наладится ли жизнь хоть когда-нибудь?
Этот вопрос застал ее врасплох.
— Да, — не задумываясь, выпалила она. — Да, наладится.
Сын снова уткнулся в книгу:
— Нет, не наладится.
Рейчел вздохнула. «Нет, — подумала, — не наладится».
Глава 15
ТЕПЕРЬ
Не успел мозг Рейчел осмыслить тот факт, что она только что выстрелила картечью в шурина Николаса Драммонда, как во входную дверь громко застучали:
— Департамент полиции Эшби!
Рейчел оставила Кристофера Роблса. Вряд ли он куда-нибудь сбежит. Продолжая целиться в него из дробовика, направилась к входной двери.
— Меня зовут Рейчел Марин, — крикнула сквозь дверь. — Я владелица дома. Вооруженный человек проник на мою территорию и силой вломился в дом. У меня есть лицензия на владение оружием, и я стреляла в него в рамках самообороны. Его зовут Кристофер Роблс. Он жив, обезоружен и в настоящий момент обездвижен, но нуждается в немедленной медицинской помощи.
— Миз Марин, — отозвался мужской голос с другой стороны двери, — пожалуйста, положите оружие на пол, впустите нас в дом и отойдите назад с поднятыми над головой руками.
— Хорошо. Когда войдете, справа перед вами будет лестница в прихожей. Человек на лестнице. Он был вооружен пистолетом «ЗИГ Зауэр P226» и охотничьим ножом. Я отобрала у него и то, и другое. Кладу оба его оружия и свое, дробовик «Моссберг-500», на пол рядом с дверью. Затем открою дверь.
— Мы вызвали скорую. Впустите нас в дом.
— Ладно.
Положив «Моссберг», «ЗИГ Зауэр» и нож сбоку от входной двери, Рейчел открыла дверь и отступила назад, подняв руки так, чтобы полицейские видели, что она безоружна. В дом ворвался порыв холодного ветра, и Рейчел задрожала. Уличные фонари наполняли темный дом призрачным светом.
Вошли четверо офицеров департамента полиции Эшби. Двое тут же направились к лестнице, чтобы проверить Роблса. Один из офицеров, лысый, с аккуратной эспаньолкой, в возрасте за тридцать, достал блокнот. Второй, азиат сорока с чем-то лет с волосами, стянутыми в короткий конский хвостик, вышел наружу, чтобы ввести в курс медиков скорой помощи. Рейчел понимала, что после перестрелки дом будет так и кишеть полицейскими и медперсоналом.
«Какого черта Кристофер Роблс вообще вломился в мой дом?»
— Миз Марин, — ровным сочувственным тоном проговорил чернокожий полицейский, — я офицер Лоу. Расскажите мне подробно, что произошло.
— Я была наверху с детьми, когда мы услышали выстрел и звон разбитого стекла внизу. Я велела детям спрятаться в подвале. Когда администраторы моей охранной системы позвонили из-за разбитого окна, я сказала им сразу же звонить в девять-один-один.
Сообщила ему, что Роблс был вооружен и агрессивно двинулся на нее с оружием, так что у нее не оставалось никакого выбора и пришлось стрелять в него.
— У вас есть опыт обращения с дробовиком? — с некоторым недоверием осведомился Лоу.
— Да. Прошла полную выучку и получила лицензию. Я намеренно целилась ему в плечо.
— Вы хотели вывести его из строя, а не убить.
— Правильно.
— У подобного оружия большая останавливающая сила.
— Потому-то я им и пользуюсь. Если кто-то вломился в ваш дом с пистолетом и ножом, собираясь пустить их в ход, заморачиваться несколькими выстрелами, чтобы остановить его, как-то не с руки.
Лоу с усмешкой тряхнул головой:
— Я рад, что мне не придется сойтись с вами на узкой дорожке, миз Марин.
Во двор въехала скорая. Вошли трое медиков с носилками. Пока его укладывали на доску и привязывали, Роблс орал как резаный. Один из медиков приковал его непострадавшую руку наручниками к носилкам.