Самых важных и дорогих гостей усадили в главном пиршественном зале царского дворца. Столы стояли плотными рядами, музыканты играли весёлую, почти плясовую музыку, а князья, послы, купцы и военачальники с подчас напускной весёлостью поднимали наполненные кубки. На деле же они приглядывались к соседям, вкрадчиво заговаривали с ними, прощупывали, кто из них может оказаться полезным. Говорили с осторожностью, взвешивая каждое слово, но были и те, кто, не имея таланта к дипломатии, предпочитал утолять чувство голода. Многие из присутствующих знали друг друга, поэтому не обошлось и без шумных приветствий, воспоминаний и обменов новостями. Время от времени поднимались тосты, чаще простые, с пожеланием «счастливого и плодовитого союза», но те, кому посчастливилось получить образование, говорили долго и красиво. Хорошее сюникское вино скрашивало любой тост. Молодым подносили свадебные дары: богато украшенное оружие, иконы, книги в драгоценных переплётах и просто драгоценности, изысканные ткани, вина; от абхазского царя поднесли красавца-кречета в серебряной клетке – этот подарок пришёлся особенно по душе царю. Даров было много, под них даже выделили отдельную комнату во дворце и приставили к ней стражника.
Тер-Андраник устал от пиршества, едва оно успело начаться. Шум, люди, тосты – с возрастом это всё быстрее вызывало в нём дремоту. Он любил дорогу, встречи с глазу на глаз и военный лагерь. Но долг требовал, чтобы он находился здесь: наблюдал, слушал и говорил. Священник вглядывался в непроницаемые медные лица арабских послов. Те знали, что за ними пристально следит не одна пара глаз, поэтому сидели спокойно, с тщеславным видом. Тер-Андраник не боялся их козней. Что амиропет, что востикан – прислали мелких сошек. Он боялся за их жизни. Кто знает, во что выльется неприятность с ведьмиными зельями? Отравить гостя на свадьбе – вот история, которая будет на руку всем врагам царя. А ещё она сможет стать прекрасным поводом для начала войны. В зале были Ингвар с Саркисом, он наказал им приглядывать за тем, что творится вокруг, но на молодёжь надежды мало, да и что они могут тут поделать? И вновь оставалось только молиться… За жизнь царя, за жизнь магометан, да и просто за жизнь каждого из присутствующих в этом зале. Его мрачные размышления прервал вопрос:
– Святой отец, а танцы-то будут?
Тер-Андраник обернулся и увидел позади себя Самвела Бакана собственной персоной. Купец был одет празднично, в руке держал кубок с вином. Свадьба была его стихией, причём неважно, корона ли на голове у жениха или пастушья шапка.
– Оглянись вокруг, ты выбрал самое неподходящее место для поиска танцоров, – ухмыльнулся священник.
Действительно, те немногие, кто может и не прочь был размяться (в основном молодые), не рискнули бы делать это в присутствии старших. Танцевать будут снаружи, ведь для настоящего танца нужен простор, а здесь из-за столов и развернуться было негде, особенно таким грузным, как Самвел.
– Да, прежде танцев меня ждут разговоры с одним скучным священником.
Они вдвоём сели ближе к углу одного из столов, подальше от любопытных ушей. Да и света здесь было поменьше – привлекать лишнее внимание незачем и без толку.
– Ну, чего скажешь теперь? Давненько мы не виделись… – начал тер-Андраник. В его голосе жгучее любопытство смешивалось с деланным спокойствием. Минул уже не один месяц с их последнего разговора, а вести теперь были ох как нужны.
– Сперва спасибо тебе, что мою дочь привёз, – непривычно глухо сказал Самвел. – А то с Ваганом в друзьях ей недолго и говорить разучиться.
– Жене моей спасибо, – честно ответил священник. – Я и не знал, что она у нас гостит, но был рад. Так и моим женщинам веселее хоть.
Самвел кивнул. Затем они замолчали, выжидая пока князь Севордиков из Утика уберётся подальше. Он подозрительно надолго задержался в их углу, но потом всё же проследовал к выходу.
– Мои люди возвращаются и рассказывают разное, – наконец начал Самвел. – Ты можешь гордиться, если бы не ваша удача, царь уже был бы мёртв, а мы сейчас топили бы друг друга в крови.
Тер-Андраник согласно покачал головой. Он был рад, что его заслугу отметили, но выводы уже успел сделать и сам.
– Надеюсь, ты не думаешь, что на этом всё закончилось?
Ответ священника вновь был тем же. Он прекрасно понимал, что братья Гнтуни не решились бы на мятеж, не имей они сообщников.
– Царь должен был умереть в Гугарке. Его брат с войском кинулся бы мстить, и тогда ему бы нанесли удар в спину. Одни говорят, что это должен был сделать его дядя, Ашот Деспот, другие, что Гагик Арцруни. Но я бы поставил на дядю. Присоединиться должны были и многие из князей… Это хорошо, что над Тавушем и Гугарком теперь Цлик Амрам – этот бык сможет удержать их в повиновении, да и с новоиспечённым царским тестем он теперь поблизости. Надёжных и предателей найти будет непросто – в речах моих людей прозвучали имена решительно всех домов, и разобраться, кто действительно замышляет, а кого оговорили, поможет только время…
Веселье в зале нарастало. У стола молодых царевич Абас пил со своим царственным братом из одной чаши. Казалось, от их недавней ссоры не осталось и следа. Это было добрым знаком.
– Я ожидал большего от купца, у которого уши во всех концах земли и едва ли не за её пределами! – разочарованно протянул тер-Андраник.
Самвел не обиделся. Лишь сделал рукой жест, призывающий подождать.
– Ты не дослушал, – сказал он спокойно. – Есть ещё пара новостей. Начну с той, что кажется мне хорошей.
– Надеюсь, что наше понимание хорошего по-прежнему совпадает…
– Ни капли не сомневаюсь, – Самвел ответил в тон. – Хорошая новость состоит в том, что все мои гости из Багдада в один голос говорят, что халиф недоволен востиканом Юсуфом.
Тер-Андраник задумался, с одной стороны, Саджидские эмиры – сами по себе, власть халифа признают только на словах и войско у них своё. С другой же… он решил, прежде чем гадать, выслушать Самвела целиком.
– Что Юсуфу до халифа? Халиф знает, что Юсуф тут всё держит сам и помощь из Багдада ему без надобности.
– Помощь-то верно, но из Багдада может прибыть не только помощь! – Самвел уже говорил жарко, и чувствовалось, что идея сыграть в эту опасную игру ему нравится. Тер-Андраник начал понимать его мысль; священник одобрительно улыбнулся и сделал своё предположение:
– Востикан – всё ещё вассал багдадского Халифа, пусть и только на словах. Но действует он лишь во укрепление собственной державы. До наших бед Халифу никакого интереса, но вот если убедить его, что востикан Юсуф из нашей беды сможет стать его бедой, то он, глядишь, и переменится…
– Верно! – вскричал Самвел. – Мы отправим посольство в Багдад. Ну или не посольство, а, скажем, караван… Халифу нынче тяжко, у него врагов и так полно со всех сторон, и сильная магометанская держава под боком ничего хорошего ему не обещает, магометанские князья ведь меж собой грызутся не меньше наших. Даже наше царство, независимое от его державы, меньшая угроза для них, чем тщеславный Юсуф. Если ему это втолковать, то, глядишь, пообломает он нашему востикану зубы.
– А если не пообломает? – спросил тер-Андраник, теребя бороду.
– Так мы ничего и не потеряем – всё одно с востиканом воевать. Хотя для тех, кто это послание в Багдад повезёт, может выйти и рискованно.
Священник настолько погрузился в замысел Самвела, что даже не заметил, как влез локтем в одно из блюд.
– Решено, – сказал он наконец. – Кого пошлём с караваном?
– Меня, – коротко бросил Самвел.
– Государь своего человека послать захочет. Который у него на службе состоит, – с сомнением взглянул на купца тер-Андраник.
– Пускай поищет. Такого, чтоб бывал в Багдаде, знал, с кем говорить там, кому золото нести, а против кого готовить кинжал…
С этим спорить было сложно. Самвел обладал не только торговым чутьём, он прекрасно находил общий язык с государственными мужами, в каких бы богов они ни верили и на каком языке бы ни говорили. Да и в мире он повидал столько, что мало кто мог бы с ним тут тягаться.
– Ладно, это решим. Попробую его убедить. Но ты говорил, что не все вести добрые? – в этот момент, вопреки предсказаниям тер-Андраника, в зале появились танцующие и пульсирующие звуки зурны стали громче.
Самвел нахмурился, поглядывая в сторону танцующих. Было непонятно, осуждает он их или просто завидует.
– Плохие вести пришли уже с востока. Из Ширвана.
– Так я и думал, – тер-Андраник запил вином кусок печёного цыпленка. – Со слов северянина можно было догадаться…
– На той встрече, где невольно погостил твой северный друг… кстати, наслышан о нём, говоришь, он толковый? Так вот, на той встрече были послы и из Ширвана.
– Да, парень толковый… – священник налил из кувшина вина себе и собеседнику. – Воевать разом и с Юсуфом, и с шахом Ширвана у нас сил не хватит.
– Гибель царя должна была стать для них знаком напасть на Шакки, перейти Алазан, а там через Гугарк выйти к Севану. Тут нас выручают северяне. Пока они стоят лагерем у Ашти-Баугана, шах не рискнёт напасть, тем паче пока в Гугарке Цлик Амрам. Северяне, кстати, и Юсуфу головной боли добавили: в одну из вылазок до самого Ардебиля дошли и разграбили там всё вокруг него, Юсуф в бешенстве был, как рассказывают.
Тер-Андраник окинул взглядом зал, ища Ингвара. Варяг вместе с его сыном сидели на противоположном конце и вели беседу с каким-то картлийским князьком. Кажется, священник начал понимать, к чему клонит Самвел.
– Северяне не будут стоять там вечно…
– Конечно, не будут. И, когда они уйдут, дела наши будут плохи. Вот если бы у нас неожиданно оказался друг, который сможет уговорить их вождя задержаться подольше…
Подозрения тер-Андраника оправдались. Интересно, как Ануш отреагирует на такое предложение её отца. Самвел наверняка и не знает, что ей до того есть дело. Впрочем, если бы он знал, то наверняка бы только укрепился в поддержке этого решения.
– Но чем он убедит их остаться? Он молод, с чего им его слушать?