— Пусть будут готовы, если и когда понадобятся, — добавил Аркуда.
— Хорошая идея, — согласился Даур.
Два новоиспечённых сержанта удалились вдоль берега по направлению к деревне и башне часовни Сент-Авинс. Как только они отошли достаточно далеко, Даур повернулся к Мерину.
— Мерин, тебе знакомо понятие «моральный дух»?
Мерин пожал плечами.
— Эти двое готовятся впервые принять командование взводом на поле боя. Они места себе не находят. Их нужно поддерживать, а не сбивать с толку.
— Это преступление – быть реалистом, да, капитан? — дерзко спросил Мерин. — Это и мой первый опыт в качестве сержанта, если Вы помните.
Ты командовал группой, Мерин. В Уранберге. Вы там хорошо справились. Возможно, даже слишком хорошо.
— Как это понимать?
— Понимай как хочешь, — сказал Даур, уходя. Он молча воздал хвалу, за то, что Мерин скоро снова, на неделю или около того, станет обязанностью Роуна.
Из дальних пристроек кожевенного завода доносился сильный шум. Даур протолкнулся внутрь амбара, где было душно от запаха пота. Там было полно призраков и крассианцев, а также приличное количество одетых в красный цвет остлундцев.
Остлундцы были из Коттмарка, страны, которая граничила с Айэксегари на востоке. Они были светлокожими и крупными, как правило, намного выше гвардейцев.
Даур вглядывался в толпу, стараясь определить причину суматохи.
«Варл, — вздохнул он про себя, — почему я не удивлён?»
Сержант Варл, командир девятого взвода, изобрёл новую игру, где можно было принимать ставки. Будучи обаятельным и неотразимым плутом, он, тем не менее, поднялся по служебной лестнице и заработал свои сержантские лычки потом и кровью.
Своми собственными, прежде всего. На Фортис Бинари он получил ранение в грудь, которое обернулось установкой серьёзной аугметики на место ключицы, плеча и предплечья. Вскоре после этого Гаунт присвоил ему сержанта. Он сделал это, чтобы подчеркнуть, что среди танитцев прежний статус не должен иметь значения. Варл был одним из таких парней, которые просты как дерьмо грокса, но вот характера и харизмы при этом – хоть отбавляй. Благодаря чему он и стал идеальным лидером.
Вам не мог не понравиться Варл. И он действительно всем нравился. Он был шутником, балагуром и смутьяном.
А ещё он доказал, что простому служебному псу по плечу вести за собой людей.
Гаунт надеялся, что он привнесёт чувство локтя в командный эшелон Первого. Варлу это удалось с избытком.
Даур знал, что Варл стал сержантом задолго до того, как повышение получил холёный и честолюбивый Мерин.
Может быть, поэтому Мерин стал таким фесоголовым говнюком.
Сеглан Варл исполнял роль хозяина ринга. Его люди собрали арену из соломенных тюков, где, судя по всему, устраивали петушиные бои.
Даур протиснулся в первые ряды. Нет, не петушиные…
— Стратиды! Милые юные стратиды, готовые к бою и чертовски стойкие! — вещал Варл, стоя на погрузочной площадке у края арены. Он поднял одну из птиц за шкирку, мастерски избегая щелкающего острого клюва и мельтешащих когтистых лап. Мастерски – это очень подходящее слово.
Даур усмехнулся. Они пробыли в этом мире всего пять минут, а Варл уже, ни с того ни с сего, вёл себя как эксперт в области местной фауны.
— Гляньте-ка на этого молодца! Посмотрите на него, а? — дразнил Варл. — Мы зовём его «Майор», потому что он злобный как фес!
Призраки в толпе загоготали.
— Посмотрите на его когтистые лапы! Как вам! — Варл схватил брыкавшуюся птицу за ногу, и выставил внушительные когти, на радость толпе. Три сантиметра в длину, острые, как "прямое серебро"! — Чего ещё вы хотите?
Крассианец что-то крикнул.
— Клюв? Ах, клюв! — ответил Варл, оглядываясь и обводя арену извивающимся в его руках стратидом. — Я покажу вам клюв! Мистер Бростин, будьте так любезны?
Бростин, крепко сложённый огнемётчик из взвода Варла, вышел на усыпанное соломой кольцо и протянул стреляную гильзу .30-го калибра. Птица сделала выпад и перекусила её надвое своим острым клювом.
Толпа взревела. Бростин подобрал обломки и бросил зрителям. Солдаты кинулись их подбирать.
— Он крутой, хорошо! Да сэр! Майор – крепкая старая птица! Мы все только что видели, что он сделал с Капитаном, не так ли?
Снова рёв толпы.
— Капитаном? — выкрикнул Даур.
Варл заметил Даура и тут же стал отпираться. — А… рад Вас приветствовать, сэр! Как поживаете? Капитан, о котором я говорю… упокой его бедную душу… был назван в честь другого капитана, который был совершенно на Вас не похож… эээ…
— Я так и понял. Сколько на Майора?
Улыбка Варла вернулась. — Возможно, Вы вы захотите сделать ставку у одного из моих дружелюбных помощников, сэр? — Даур увидел, как Баен, Мкфейд, Ифван и Раффлан протискиваются через толпу, собирая деньги и принимая ставки.
— Против кого он вышел, этот Майор? — крикнул Даур.
— Три раунда, без удержаний, первая кровь – первые выплаты… — сказал Варл, - …против Могучего Ибрама!
Раздался надрывный одобрительный рёв. Рядовой Эттон появился на другой стороне сцены, удерживая молодого белопёрого стратида с серебристым клювом. Тот едва не вырывался из хватки. Взъерошенные перья колыхались в тёплом воздухе.
— Нет, спасибо, — улыбнулся Даур. — Пожалуй, поставлю на Могучего Ибрама во всех раундах.
— Это подстроено! Договорной бой! — орали некоторые коттмаркцы.
— Успокойтесь, друзья, — сказал Варл.
— У нас есть свой боец! — подал голос самый высокий из Остлундских Защитников.
Варл обратился к толпе. — Новый соперник, господа и господа, обученный нашими достопочтенными коттландскими союзниками… как зовут птицу?
Группа Коттмаркцев вынесла бойкого, покрытого шрамами молодого стратида. — Редьяк! — гаркнул их лидер.
— Ну, конечно, Редьяк! Приличный на вид мозгоклюй, это точно! — крикнул Варл. — Делайте ваши ставки, ребята… в следующем бою встретятся: суровый как фес Майор, подготовленный танитцами и Редьяк, которого тренируют и поддерживают наши восхитительные союзники из Коттмарка! Деньги на бочку! Кто на Майора?
— Десятка! — крикнул вергхастит.
— Двадцать на Редьяка! — проорал крассианец.
— Мой боевой нож подсказывает, что Майор выпотрошит его.
Даур всмотрелся в толпу, чтобы выяснить, кто это был. Голос принадлежал Мколлу. Главный разведчик стоял, скрестив руки, посреди бедлама.
— Нам плевать на твой нож! — воскликнул один из коттмаркцев.
— Я… ух… на вашем месте не стал бы этого делать, — сказал Даур, но коттмаркцы не слушали.
— Господа! Теперь все ставки сделаны! — объявил Варл, кивнув Баену. — Первый раунд! Выпускайте бойцов!
Молодые стратиды ворвались на ринг с двух сторон под какофонию издёвок и насмешек.
От них во все стороны летели перья. Редьяк клевал и щипал майора, и в воздух взлетело ещё больше перьев.
Но потом Майор сделал внезапный выпад и сломал Редьяку шею единственным щелчком своего грозного клюва.
Черепица кожевенного цеха загудела от гвалта, который подняли солдаты вслед за этим. Танитцы – и некоторые крассианцы – кричали и приплясывали. Выигрыши раздавали налево и направо: местная валюта, имперские монеты, трофеи, значки, сувениры…
Поднявшись на свой пьедестал, Варл стал прогуливаться туда-сюда, изображая курицу: кивал головой и махал локтями на манер крыльев.
Оказавшись в центре этого балагана, Даур засмеялся. Он едва не упустил момент, когда дело приняло угрожающий оборот.
Твёрдая рука схватила его за кисть. Это был Мколл.
— Будьте начеку, сэр, — мягко сказал главный разведчик. Он кивнул в сторону двери. — Вон там.
Даур обернулся. Помощник Варла Ифван пытался заставить нескольких коттмаркцев расплатиться. Даур не слышал разговора, но жесты и позы солдат были достаточно красноречивы. Ещё одна группа коттмаркцев проталкивалась через толпу приплясывающих от радости танитцев.
— Прикрой меня, — бросил на ходу Даур.
— Будет сделано, — ответил Мколл.
Даур поспешил наперерез, через веселящуюся толпу. Теперь вокруг Ифвана собралось девять или десять коттмаркцев, да и остальные выглядели так, будто им разонравилось состязание.
Один из солдат стал толкать Ифвана в грудь. Все они были намного выше его.
Все они были намного выше Даура.
Даур прочистил горло и приготовился вмешаться. В этот момент коттмаркец, стоявший позади Ифвана внезапно замахнулся окопной дубинкой. Это был толстый цилиндр из твердой древесины с металлическим навершием размером с гранату.
Даур рванул вперёд. Дубинка стала опускаться и замерла. Раздался жёсткий, мясистый удар, который тут же заставил всех умолкнуть.
Коттмаркец выронил дубинку. Танитский боевой нож пригвоздил рукав солдата к дверному косяку. Воцарилась ужасно напряжённая тишина.
Даур глянул на Мколла, но командир разведчиков лишь пожал плечами в недоумении.
— Ненавижу тех, кто не умеет проигрывать, — произнёс Варл, стоя в десяти метрах, у арены. Он смотрел на коттмаркцев, окружавших Ифвана. — Это развлечение. Спорт. Это не война. Мы приходим сюда ради дружеского соревнования, оставляя убийства за дверью. Вы рассержены? Что ж, так бывает. Из уважения к духу этого места я говорю: забирайте свои деньги. Нам они не нужны. Ваши ставки аннулированы. Забирайте их и уходите.
Некоторые из коттмаркцев шагнули к сцене.
— Или, — рявкнул Варл, — мне стоит швырнуть ещё пару ножей? Ребята, подкиньте-ка мне ещё "прямого серебра".
Даур моргнул. Дальше было что-то невероятное. Последовала очередь глухих ударов, и у ног Варла выстроился частокол из танитских ножей, брошенных из толпы без колебаний и с поразительной точностью.
Варл наклонился и выдернул один из клинков, который всё ещё гудел от удара.
Он, подбросил его в воздух и, не глядя, снова поймал. — Ну?
Коттмаркцев как ветром сдуло. Ретировались и некоторые из крассианцев. Владелец дубинки оставил часть рукава висеть на косяке.
Мужчины Первого принялись аплодировать и брататься.