- Что ж так льёт-то? – я выставил ладошку под дождь.
Полчаса назад, когда я пришёл в себя в пустой больничной палате и почти голый вывалился в коридор, то сразу же нарвался на охрану, - они меня как будто поджидали! Мне велели одеться и срочно покинуть клоноферму. Никакие возражения даже выслушивать не стали, проводили прямо до ворот.
Так что задание Мутантина я запорол. Вот. Интересно, как бы ему поделикатней сообщить об этом? И что теперь будет со мной, если он использует компромат?
Пу-пу-пу…
Одно знаю точно, меня не посадят. Наверняка, старший Клоновский меня ёбнет. Либо ёбнет с помпой, обставив всё как вызов на дуэль и месть за младшего братишку, либо тихо и спокойно, так что я просто однажды не вернусь домой с прогулки. В любом случае, дела мои плохи.
Выход у меня теперь один. Не имитировать режим загнанной крысы, а врубить его на самом деле, сыграть не опережение и до конца дня избавиться от компромата.
- Дилинь-дилинь-дилинь! – зазвонил мой телефон.
Ну отлично же! Лёха Мясорубов! Как будто мысли прочитал!
- Привет, алкаш. Проспался? – весело спросил я.
- Здорово, Илюх!
«Здорово, Илюх!» - это прекрасно. «Здорово, Илюх!» - это просто замечательно. «Здорово, Илюх!» - означает, что господин Мясорубов оказался не из тех людей, которые после попойки забывают о вчерашнем, напяливают маску холодного официоза и говорят: «Здравствуйте, Илья».
Значит, мы всё-таки подружились. Значит, у меня и вправду есть матёрый айтишник, поставщик паштета, да и просто надёжный человечек из сильного тверского клана.
Ну заебись же.
- Слушай, ты прости пожалуйста, что трубку не брал, - продолжил Лёха. – Что-то я вчера и впрямь переборщил с вином. Телефон на беззвучный поставил и спал прям до упора. Сейчас вот сижу с Варей в кафе, пивком поправляюсь, думаю, надо бы перезвонить. Как у тебя дела?
- Хреново, Лёх.
- Что случилось?
- Помнишь наш вчерашний разговор? Про компромат?
- Помню.
- Ну так вот меня прижали, - сказал я. – И времени почти что не осталось. Сможешь сегодня помочь? Сейчас прям?
- О чём речь, Илюх!? Заезжай к нам в отель, дам тебе флешку-жучок. И назови-ка мне фамилию этого барона. Пока добираешься, постараюсь нарыть инфу насчёт его бизнесов и прикинуть, где могут находиться родовые сервера.
- Мутантин его зовут.
- Понял, пробью.
- Спасибо, Лёх! Уже выезжаю, - я повесил трубку.
Выезжаю, ага. На чём?
- Дилинь-дилинь-дилинь! – снова телефон.
- Алло! Кузьмич? Как вы там?
- Хорошо, Илья Ильич, - сказал камердинер. – Вот только нас из дома не выпускают.
- Любку не трогали?
- Не, не трогали. Да оно им неинтересно по ходу. Они по ходу эти, как их, ну… которые глину прям друг в дружке замешивают.
- Э! – послышалось где-то на заднем фоне, и Кузьмич заржал.
Да, мои крепостные себя в обиду не дают. Молодцы.
- Ну ты не переживай, Кузьмич. План у меня есть.
- А я и не переживаю, Илья Ильич, - сказал камердинер. - Я тебе чего звоню-то? Мы с Любкой твоё задание почти выполнили. Я по знакомым пристроил всю партию паштета в сеть зоомагазинов.
- Ничего себе!
- Ага. Вот только не за деньги, а на реализацию, - добавил Кузьмич. - Ты же не против?
- Я только за, Кузьмич. Умничка. Сам думал так сделать.
- Ага. Спасибо. Ну вот. Я это сделал, а Любка… Она… Она… Сейчас… Давай я лучше трубку ей передам…
- Алло! Барин! Привет!
- Привет, Любаш.
- Барин, я короче заебенила упаковку и рекламу. Кидаю файлы, глянь-ка.
Дилинь-дилинь, - я открыл первый файл. Ну нихуя себе! Простенько, но очень стильно. Фон бледного лососёвого цвета, на нём надменная кошачья морда, стилизованная под карандашный рисунок, а чуть ниже текст. Красивым таким витиеватым курсивом крупно написано «Kisunde la Jri», а ниже подпись: «Ваша кошка есть вкусней, чем некоторые люди».
Дилинь-дилинь, - а это прилетела реклама. Любаша на скорую руку напилила мемасиков. Слева фото зачуханского кота, который весь состоит из кожи, костей и отчаянья и вот-вот отрыгнёт за ненадобностью свой желудок, а справа уютный такой шерстяной мурлыка. Под уродцем надпись: «Кот, который ест обычный корм», - а под красавцем: «Кот, который ест Кисюн де ля Жри».
И таких картинок несколько вариантов.
- Любаша, ты…
- Барин, не ругайся! – Любаша не дала мне договорить. – Для наружней рекламы я другой визуал сделаю, как только с редактором до конца разберусь, а вот это пустим таргетом по социальным сетям. Я уже настроила запрос, так что не промахнёмся.
- Ты что, умеешь в таргет?
- Да хули тут уметь? – удивилась Люба. – Почитала в сети как что делается, чуть полазала по рекламному кабинету, да и выставила всё как надо. Делов-то, блядь. Тык-мык.
- Любаша, ты прелесть.
На том конце трубки замолчали.
- Любаша?
- Да.
- Ты правда большая-пребольшая умничка. Передай-ка телефон отцу, пожалуйста.
Да, похоже я открыл в себе талант делегировать. Аферу с паштетом провернули без моего непосредственного участия. Надо будет посадить Кузьмича с дочкой на процент от продаж, чтобы прочувствовали денежку, а то на голом энтузиазме ехать скучно, грустно и нахуй не упёрлось; я-то знаю, как оно бывает.
- Алло?
- Кузьмич?
- Ага.
- Кузьмич, я тебе сейчас денег скину. Триста рублей, больше нету. Свяжись с типографией, запускай этикетки в печать.
- Ага.
- Оставшуюся часть передай Любке. Она знает, что делать.
- Ага.
- Ну всё тогда, давай. Если Мутантины будут возбухать, звони сразу же.
- Ага.
- До связи.
- Ага.
Тем временем дождь наконец-то перестал. Я в последний раз взглянул через стекло на охранника КПП, сотворил ему иллюзию смачного герпеса на верхней губе и потопал прочь. Прогуляюсь до остановки пешочком, а там на автобус и в Торжок, к Лёхе.
Распогодилось так же быстро, как и… разнепогодилось? Короче говоря, выглянуло солнышко, зачирикали птицы, а из мокрого леса потянуло такой свежестью, что аж голова закружилась.
Я даже припрыгивать стал по дороге.
- Попрошу тебя, чтобы солнце грело! – запел я; один хуй никто не слышит. – Попрошу тебя, чтобы море пело! Попрошу о том, о чём не просила! Попрошу любить меня силь-но-о-ОХ-ТЫ-Ж-ЁБАНЫЙ-В-РОТ!
Глазея по сторонам, я совсем не смотрел под ноги и не заметил, как прыгнул прямиком в кровавое месиво, что лежало посередь проезжей части. Прямо под моей подошвой зачвякал кусок парного мяса.
Мясо, костяное крошево, осколки раковины. А вон на отбойнике висит печень или что-то около того. Ужасное зрелище!
Чёрт возьми, да это же улитоволк! Охренеть! Кто ж его так!? Зверюгу не иначе как комбайном переехали, а потом сдали назад и переехали снова!
- Кук-ка-рек-ко-ко-о-о! – раздалось откуда-то издалека.
Фух. Как парализованный, я залип на несколько минут. Водил взглядом по расчленёнке. Водил-водил и тут вдруг, - вхуж! – очередное воспоминание Ильи Ильича Прямухина разблокировалось, стоило мне заметить в останках раздавленного черепа ма-а-а-асенькую такую пятиконечную звезду ярко-красного цвета.
Звездовидка химеры.
Ну точно, их же сдают за рейтинг и деньги. Тем, собственно говоря, и живут ликвидаторы. Тем, собственно говоря, и живут боевые кланы. Затем Корона Российской Империи и дерёт со своих подданных такой драконовский налог – весомая часть этих денег идёт на оплату услуг людей, которые чистят землю русскую от химер.
Ещё и таинственная аббревиатура ГМК обрела смысл – это же Государственный Мутационный Контроль, отделения которого есть в каждом, даже самом маленьком и ущербном городишке.
Недолго думая, я двумя пальчиками выковырял звездовидку, сошёл с дороги, помыл её в сырой траве и сунул в карман. Сдам, как доберусь до города. Заодно и посмотрю, что там и как. Может быть, заведу полезные знакомства.
Ну да ладно. Это не первостепенно.
Последний раз взглянув на тар-тар из улитоволка, я пошёл дальше, к автобусной остановке…
Как только я попал за городские стены Торжка, то сразу же пересел на такси. На счету у меня осталось две сотни рублей, так что на комфортную транспортировку своей жопки я уж как-нибудь наскребу. А тем более, что время уже перевалило за обеденное и нужно было поторапливаться.
- Подожди здесь, - сказал я таксисту и выскочил прямо у парадного входа в гостиницу.
- Лёха, привет, - я пожал Мясорубову руку и плюхнулся в кресло. – Узнал чего-нибудь?
- Узнал, - ответил Лёха. - Твой Мутантин живёт на генной инженерии. У него есть верфь на берегу Селигера, где он строит бронемишек.
- Бронемишек?
- Ага, - Мясорубов перевернул ноутбук экраном ко мне.
Я увидел чертёж искусственной химеры, похожей на какого-то доисторического саблезубого медведя, закованного в рыцарские латы и с пулемётной вышкой на горбу. Для понимания масштаба, рядом с чертежом мишки был нарисован человечек, настоящий медведь и танк. Танк был в два раза меньше химеры.
- Нихрена себе, - сказал я.
- Да, серьёзная зверюга.
- А кому такая нужна?
- Могу предположить, что сибирским ликвидаторам. За Уралом ведь как? Что ни химера, то рейдовый босс.
- Понятненько, - сказал я и в воображении тут же развернулись баталии, которым бы позавидовала ваха.
- Ну так вот, - продолжил Лёха. – Это единственная кормушка твоего Мутантина, так что родовые сервера наверняка находятся где-то на Селигере. Вот тебе флешка. Вставь её в любой подходящий порт и отзвони мне. Справлюсь за полчаса, не дольше.
- Спасибо, Лёх!
Мы посидели ещё где-то с минуту, договорились встретиться на выходных, - если я, конечно, буду жив к выходным, - и я побежал дальше. Следующая остановка – отделение Торжокского ГМК.
По пути я пытался придумать, как буду проникать на охраняемый объект Мутантина.
Ответ мне дали сами Боги.
Не, серьёзно. Прям вот Боги. Прям вот собственной персоной.