Потом рысь осторожно вернулась — уже сама по себе, — прошмыгнула в открытое окно и улеглась. Ринна сидела в смятении, обхватив колени руками. Вот, прогулялась! И как понять то, что они там наговорили? Бабушка-тай будет довольна — ах, какая радость!
Рик её обманывает. Во всем. И что это за бедолага, который чуть не опередил циркачей? Подозревать её в сговоре с кем-то — какая чушь! И это они вызволили Мику из клетки, дав Ринне возможность отказать престарелому герцогу Ольгеру!
Ну да, герцогу отказала, потому что якобы с кем-то сговорилась.
Чушь, ерунда. Скорее, действительно кто-то решил жениться в надежде на выгоду, или… может быть, кто-то в неё тайно влюблен? Или даже явно — она что, обращала на это внимание?
Нет, разумнее думать о худшем — решили воспользоваться. Хорошо, что не смогли. А ей надо понять, как теперь быть с Риком. Ему нужны дети от женщины с даром? Хочется бабушку порадовать? А ей, Ринне Венеш, можно пока морочить голову?
Ну уж нет. Но что делать?..
Циркачи с утра устроили разминку во дворе, прямо на траве. Кто-то кувыркался, некоторые жонглировали чем придётся. Рик фехтовал на палках с Корвином — Ринна уже знала, что это жених Клеи. И это был не бой, а что-то в роде танца, чтобы разогреть мышцы и покрасоваться перед зрителями, которые выглядывали из всех окон, а работницы с кухни и вовсе побросали дела и стояли смотрели. Двое великолепно сложенных мужчин, раздетых до пояса! Волнующее, оказывается, зрелище, хоть и не сказать, чтобы приличное. Ринна прихватила из комнаты полотенце, спустилась в кухню, сама налила себе в стакан горячего молочника — ждать прислугу тут не имело смысла, — и, позвав рысь, вышла во двор.
Клея сидела на скамье у стены, не сводя глаз с фехтовальщиков, и искренне переживала, когда более умелый Рик принимался теснить Корвина. Ринна села рядом, спросила:
— Я тебя напугала ночью, да?
— С тобой все в порядке? — ответила Клея вопросом.
— Спасибо, что позвала Рика. Проснуться в его объятиях мне было приятно, — пошутила Ринна.
И ведь чистую правду сказала, между прочим.
— Так кто тебе мешает? — хихикнула Клея. — Он тебе всё-таки муж или не муж?
Конечно, ей рассказали, что вчера случилось в цирке.
— Вот, видишь? — Ринна показала брачный браслет на запястье. — Ты мне лучше ответь на один вопрос. И это будет только между нами, поняла? Но скажи правду.
Клея глянула с опаской и кивнула.
— В твоем сне был колдун в образе льва, да? Он показывал тебе разные диковинки, обещал подарить — да? Ты на что-то согласилась?
Клея нагнула голову, пряча лицо.
— Ты согласилась уйти к нему? — Ринна отвела падающие на щёки девочки пряди. — Да? А потом проснулась и передумала? И своим побоялась сказать? Между нами, Лей. Обещаю.
— Да! — вздохнула та. — Но ведь это было не настоящее! Он меня заколдовал. Это был колдовской сон! И он показывал такое, что невозможно было удержаться! У меня такого не было никогда-никогда, и не будет! Он колдовством меня заставил…
— Понятно, Лей, — остановила её Ринна. — Я хотела убедиться, был ли сон правдой. Ведь мне мог сниться и собственный кошмар, да? Похоже, колдун действительно говорил с нами.
— Ты — от всего отказалась?
— Да, — пожала плечами Ринна. — Не кори себя. У меня когда-то было много всего, мне было нетрудно.
— На тебе и теперь золото. Ты была богатой, да?
— Вот будешь выходить замуж за Корвина, напиши мне письмо, и я сделаю тебе драгоценный подарок. Потом расскажу, как мне написать.
— Но это просто, — улыбнулась Клея и вытерла мокрые глаза. — Для Рика Кавертен оставляет письма в гильдейских домах, и они доходят.
— Вот и хорошо. Кстати, лев сказал, что передумал, и ты ему больше не нужна.
— Да? Это правда?! — и Клея радостно повисла у неё на шее, они со смехом обнялись.
— Скоро ты собираешься замуж за своего Корвина? — спросила Ринна.
— Мне зимой исполнится пятнадцать, но матушка не позволяет! Говорит, надо окрепнуть. У меня сестра умерла от родов… потому что рано, говорили… — она отвернулась.
— Прости, — Ринна коснулась её руки. — Итак, с меня подарок к вашей свадьбе. Я не забуду.
Рик и Корвин, заинтригованные жаркой беседой девушек, бросили тренировку и подошли. Корвин тут же сгрёб в объятия Клею, а та спрятала покрасневшее лицо у него на груди. На виду у всех! Эта простота нравов Ринну смущала, но и чем-то нравилась. Рик притворно вздохнул и протянул жалобно:
— А с кем бы мне обняться?
Вот ведь шут! Точно ли он только фехтовальщик?
— Что за вопрос?! — возмутилась она, — Я недавно вам объясняла, чем чреваты такие мысли. Прекрасная Ярита поняла быстро, — она повесила полотенце Рику на шею, потом обняла его и поцеловала в щёку.
Рик так удивился, что даже не догадался нагнуть голову — Ринне пришлось привстать на цыпочки.
— Вот это да. Не жалеете вы меня, леди, — усмехнулся он, забыв, видно, что все эти дни упорно отказывался так её называть.
— Что такое? — она потерлась лбом о его плечо, вспомнив заодно, что строгий королевский двор, а также двор её брата в Ленгаре далеко настолько… вот как будто до луны мелкими шажочками, и никто не упрекнёт её в том, что она целует законного мужа! А остальное никого не касается.
И это всё было, между прочим… весело. Он желает поиграть? Ну пусть попробует.
— Дорогой, нам надо поговорить, — сказала она, — у вас есть для меня немного времени?
Сколько угодно, дорогая, — он поднял с травы небрежно брошенную рубашку, нырнул в неё одним скользящим движением.
Ринна чувствовала кожей, как все женщины в этом дворе поедают Рика глазами. И её тоже — правда, уже по-другому. И почему он с первой встречи не показался ей красивым? Он тут лучше всех. Слишком броская внешность Ивара — скорее неприятна, как переслащённый молочник. А остальные циркачи… Нет, никто больше не мог бы ей понравиться. Но…
— У вас в цирке и не слышали о пристойном поведении? — заметила она недовольно.
— Скажите, дорогая, ваша настойчивая ревность означает что-то приятное для меня? — он подал ей руку, и теперь был серьезен, показная дурашливость пропала.
— Для всех мы молодожёны, у которых всё хорошо, — ввернула Ринна, — забыли?
— Ах, так это опять притворство? Но я не считаю, что, когда ревнуют — это хорошо.
— Значит… будь у нас всё на самом деле, вы бы не ревновали? — она улыбнулась.
— Я как раз не идеален. Так что ревновал бы, ещё как, даже не сомневайтесь.
Они медленно пошли по тихой пустой улочке, рука Ринны удобно устроилась на его локте — как будто он провожал её к к парадному завтраку в Ленгаре.
— Хотите конную прогулку? — предложил он, — Здесь можно нанять неплохих лошадей.
— Хочу, но мне не в чем ездить верхом.
— Недорогой костюм можно купить и здесь. Или прокатиться в мужском седле. Вы умеете ездить в мужском?
— Конечно, это не проблема, — легко согласилась она.
Мужское седло ей даже больше нравилось, но оно требовало штанов, а это не всегда позволялось.
— Вы решили за мной поухаживать, я угадала? — она бросила ему лукавый взгляд.
— Только заметили? Так что же, у меня есть хоть какой-то шанс?
— Почему бы нет, — она пожала плечами.
— О, счастлив это слышать.
— Послушайте, Рик, по закону помолвка не может длиться меньше одного дня. А мы с вами…
— Это не закон, лишь обычай, — сразу возразил Рик. — Но да, я понял. У нас перед венчанием не было и получаса, мы не успели познакомиться, хотя бы освоиться с мыслью, что женимся. Да?
— Именно. Знаете, мне кажется, что, если бы раньше… и мы были равны, я бы согласилась на ваше предложение.
Что интересно, Ринна поначалу не собиралась говорить ничего подобного, получилось случайно. И, конечно, слово «если» безнадёжно всё портило.
— Вы бы мне отказали, — любезно заметил Рик, — вы, я слышал, первым делом всем отказываете. Так что жениться на вас, как это сделал я — единственный реальный способ на вас жениться.
— Неправда! — возразила она с досадой и покраснела.
— И мы не были равны, так что я получил бы разбитое сердце, и только. Теперь — другое дело, да? Ринна, вы примете мое предложение руки и сердца? Будьте моей невестой, считайте, что у нас помолвка. Хорошо я придумал?
— Помолвка? — она рассмеялась и потрясла брачным браслетом.
— Не страшно, — он был серьёзен, — вы считаете, что мы вообще не женаты. Помолвка — это всё-таки чуть больше. Согласны?
— Хорошо, — она кивнула.
Это никак не меняло её планов.
— Отлично! — обрадовался Рик, — Значит, один день у нас помолвка, я всячески ухаживаю за вами, а потом…
— Один день? Нет, я не согласна, этого мало! — спохватилась она.
Этот хитрец заманивал её в ловушку!
— Вам мало? — огорчился он, — учитывая дни, которые уже прошли? А… три дня?
— Я хочу месяц, Рик. Это хороший срок, правда?
— Месяц?! Это ужасно долго, это просто жестоко, — грустно признал он, — но я согласен, это лучше вечности. Через месяц вы станете моей женой, а пока я ухаживаю за вами, доказываю любовь и преданность, стараюсь понравиться. Но для посторонних мы по-прежнему будем притворяться женатой парой, потому что иначе нас не поймут.
— Хорошо, — согласилась она, — но помолвка может быть расторгнута!
— Без повода? Невозможно, а повода не будет, — он поцеловал кончики её пальцев.
— Я не могу сообразить, через сколько дней окажусь у тёти, — она посмотрела на него нежно, — два дня выступлений, потом ещё один на сборы. А если мы поедем верхом, будем на месте вдвое быстрее. Пожалуйста, давайте поедем верхом!
У неё в душе тревожно грянули фонфары — началось главное испытание, которое она намерена была сегодня ему устроить. Что он ответит? Она солгала? Но ведь и он…
— Поговорим через три дня, — сказал Рик.
— Но мне очень нужно видеть тётю как можно скорее, — воскликнула она умоляюще. — Необходимо!
— Чтобы просить денег?..
— И это тоже. Рик, она последний близкий мне человек, теперь — самый близкий. И да, мне нужны деньги! Я вам обещала, наконец! — она хотела пошутить, но получилось сквозь слёзы.