— Кто в здравом уме станет помнить о детской ссоре? Ваш брак был нужен. Что ж, — королева махнула рукой, — я ещё кое-что хотела вам сказать, леди Ринна. Вы должны знать. Конечно, я огорчилась, когда вы отвергли Сая-Айрина. Да чего там — я сердилась на вас. Но я вовсе не рада, что с вами поступили вот так. Я была против. У короля были другие советчики.
— Кто же, ваше величество? И почему?.. — заинтересовалась Ринна.
Эта тема была слишком больной для неё, чтобы можно было и дальше притворяться спокойной. Ведь это жестокость, наказание без вины! Не выходить замуж — всё-таки не преступление.
— Первым это предложил мудрец из Кайнаса — это горное княжество на востоке, знаете? Эсс Солитор. Вам о нём не рассказывали? Он жил при дворе и обучал чему-то его величество — я не вникала. Мудрец был колдуном и лекарем, его услугами пользовался весь двор. Иногда мы собирались узким кругом — королевская семья и некоторые приближённые, — и он развлекал нас байками. Услышав однажды о вас, леди Ринна, он заволновался и заявил, что вам, несчастной девице, требуется помощь, именно такая: вас нужно выставить за ворота, для того чтобы отдать в жёны первому встречному. По их обычаю надо отвести девицу за ворота подальше с закрытым лицом, а если первый встречный совсем не понравится, можно подождать второго, но выбор всё равно придется сделать быстро.
— Но это же смешно, ваше величество! — воскликнула Ринна, — вы не шутите? Это, должно быть, обычай какого-то дикого народа!
— Да, тогда и мы посмеялись. Эсс Солитор заволновался и стал объяснять. Девица, с которой так поступают — «испорченная невеста», это получается, если, к примеру, умирают по очереди три жениха, или если она отвергает нескольких женихов — как в вашем случае. Такая девушка приносит горе семье, и сама не знает счастья, так что изгнание — это милость и возможность получить другую судьбу. Про то, что вас надо наказать кому-то в назидание, заговорили придворные дамы с моей свекровью, король запретил эти разговоры. Об этом долго не вспоминали. Вспомнила недавно бывшая грандама, леди Рауз. И не просто вспомнила, мне показалось, что она зачем-то склоняла к этому короля.
— Вы уверены, ваше величество?..
Леди Рауз, которая отнеслась к ней с таким участием? Невероятно.
— Я уверена. И обещаю проследить, чтобы леди Рауз не покидала своего имения. Найду повод, и король ей прикажет. Буду только рада. Просто потому, что не понимаю её причин. Что касается вашего приданого, то пока вы его потеряли и тут от меня ничего не зависит, но, думаю, король потом сам захочет это уладить. Кажется, сейчас нищета вам не угрожает, с таким-то супругом? — теперь королева, конечно, насмешничала.
— Ни в коем случае, ваше величество. Мы будем выступать в цирке. Ведь я получила другую судьбу? К тому же отец моего мужа — богатый хозяин большого цирка.
— О, ну если тот цирк большой и богатый, то я тем более за вас спокойна.
На этом приватная аудиенция была окончена.
Рик дожидался под дверью, стоял там один, сосредоточенно хмурясь и слегка расставив ноги, словно собрался драться. Остальные держались поодаль, по углам и вдоль стен — люди королевы. И ни одной монахини, те все как одна исчезли.
Ринна вышла вслед за королевой.
— Забирайте её, циркач, — с усмешкой разрешила Савадина. — Она уверяет, что не жалеет ни о чём, и все достоинства принца Сая-Айрина Крансарта не превосходят ваших.
— Ваше величество, — Рик поклонился, — конечно, моя жена ничего подобного не имела в виду. Разве я осмелюсь сравнивать себя с их высочествами? Мою благодарность безмерна, ваше величество, да храни вас Пламя…
Пока Рик рассыпался в благодарностях, Ринну осенило, она провела рукой по шее и похолодела, и даже вскрикнула. Как можно было забыть! Не было подвески. И серёг тоже не было. Их ведь тогда отобрали монахини, перед тёмной комнатой…
— Что случилось? — встревоженный Рик подскочил к ней.
— Серьги и подвеска, у меня отобрали. Это мамино, Рик!
Рик вздохнул, он колебался — можно было, кажется, немедленно уйти, и ему не хотелось опять связываться с монахинями из-за безделушек.
— Рик! — она вцепилась в его руку. — Я должна их забрать. Это важно. Придётся сходить к тёте.
— Ну уж нет, — уперся он, — от меня ты не отойдёшь.
— Да бросьте, эсс циркач, это уже чрезмерно, — вмешалась королева. — Ясно же, что теперь вашей супруге не станут препятствовать. А попрощаться с родственницей ей, может, и следовало бы.
— Она у меня такая неловкая растяпа, ваше величество, — и бровью не повёл Рик. — Споткнётся ещё на лестнице, а нам скажут, что поломанные ноги можно лечить лишь в монастыре, и вообще, это всё воля Светлого Пламени.
— Я умоляю вас, ваше величество! — Ринна посмотрела на королеву.
— Хорошо, — королева была не слишком довольна, но подозвала фрейлину для особых поручений, — Фина, иди и передай настоятельнице, что я хочу увидеть драгоценности, которые леди Ринна отдала на хранение. И пусть принесут все её вещи, потому что она немедленно покинет Обитель. Подчеркни, что я жду.
Ждали недолго, скоро пришла сама тётя Астерия, и принесла она не только мешочек с украшениями, но и сумку, подаренную когда-то леди Рауз и привезённую сюда Ринной.
— Вот, ваше величество, — она высыпала на ладонь и протянула королеве украшения, а Ринне вручила сумку и наградила скорбным, полным упрёка взглядом.
— Это драгоценности моей кузины, ваше величество, она почти не снимала эти серьги, — и она вытерла слезинку в уголке глаза, — я полагаю, что теперь, когда бедная Ринна отлучена от семьи, топазы следует передать Клайку.
— Эти украшения отец подарил лично мне, — возразила Ринна, испуганная таким поворотом, — Клайку и так досталась вся фамильная шкатулка, эти топазы никогда в ней не лежали!
— Драгоценности покойной графини следует считать фамильными украшениями. Думаю, его величество рассудил бы так же, иначе он сам распорядился бы обеспечить мою племянницу… бывшую.
— Это такое семейное дело, — задумчиво сказала королева, трогая пальцем блестящие голубые камни на своей ладони, — полагаю, что гм… бедной Ринне можно оставить это в память о родителях. Хотя формально вы правы, пресветлая матушка, но… Оставим это на суд короля? Хорошо, пусть всё положат в шкатулку и опечатают, — она подозвала Фину и передала ей украшения.
— Это мудрое решение, ваше величество! — закивала тетя Астерия.
Бывшая тётя Астерия.
Ринна побледнела и кусала губы.
— Ваше величество, я умоляю вас…
Рик сжал ей руку, взглядом попросив молчать. Королева продолжала, обращаясь к настоятельнице:
— Так и поступим. Я отправлю это в Асвард вместе с письмом в Главный Храм. Вижу, что от вашего усердия в служении некоторые дела Обители пребывают в расстройстве, Храм пришлёт смотрителей и они всё проверят и приведут в наилучший вид. Не благодарите, пресветлая матушка, я всегда рада услужить вам.
На лице настоятельницы мелькнула не то что не благодарность — негодование наполовину с ужасом, но она быстро взяла себя в руки.
— Мы всегда готовы к любой превратности, нам ниспосланной, ваше величество.
— Уезжайте, эсс циркач, ваш ждёт ваш цирк, — королева не слишком любезно взглянула на Рика, — если, конечно, не желаете с женой остаться на завтрак.
— Премного благодарим, ваше величество. У моей жены здесь аппетит плохой, отощала слишком, вон я весь в синяках от её костей! — Рик поклонился раболепно, почти до земли. — Я её в трактире накормлю. Глядишь, и станет опять румяной, аппетитной пышечкой. Мы, хоть и циркачи неучёные, а тоже в красоте понимаем! Ещё и ещё раз благодарим, ваше величество! — он опять поклонился.
Ринна присела в реверансе с некоторой задержкой — услышав речи супруга, она чуть не задохнулась от возмущения.
— Дорогая, — Рик крепко взял её за руку и повел к дверям.
— Шут! — бросила королева им вслед.
У Пламени во дворе они всё-таки остановились и подбросили поленцев — на прощание. У ворот стояла карета с распахнутой дверкой, на главном сиденье уже сидели какие-то мужчины, они сухо ответили на приветствия Рика и избегали смотреть на Ринну, пока она усаживалась.
Подбежала Фина и, вскочив на подножку, сунула в руки Рику маленькую коробочку, которую тот сразу спрятал в поясной карман. И задорно улыбнулась Ринне:
— Доброго пути, миледи!
— Спасибо вам за всё, Фина, — от души поблагодарила Ринна девушку.
Коробочка в кармане Рика заставила её сердце биться быстрее. Он кивнул в ответ на её взгляд. Когда карета тронулась, сказал:
— За рысь не бойся, она за нами пойдёт. Ты тут совсем разучилась её слышать, да?
Он совсем не тем голосом это сказал, которым напоследок говорил с королевой, а своим обычным, за который никто не обругает шутом. Она только улыбнулась в ответ. Она не разучилась, а научилась! Если раньше не была рысью, то теперь стала!
— Ничего, скоро всё восстановится, — добавил Рик. — Мы у ближнего трактира сойдём, и правда завтракать пора.
Глава 10. Жена циркача
За завтраком Ринна под придирчивым взглядом мужа съела немного каши и отложила ложку — побоялась, что от обильной трапезы с непривычки станет плохо. Хотя теперь, когда монастырь остался в прошлом, она чувствовала голод, запах аппетитной еды на столе заманчиво щекотал ноздри.
— Почему ты не ешь? — нахмурился Рик.
— А ты почему высмеиваешь меня при королеве? — она обиженно надула губы, уходя от ответа. — Где у тебя синяки от моих костей, покажи?
— Ну прости, кошка, прости, — он улыбнулся виновато, — не мог смолчать. Хорошего не ждал от твоих родственников, что не отпустят — понятно. Но такое? Ты исхудала, ты потеряла счет дням — как это понимать?
— Всё хорошо, Рик, — упрямо сказала она. — Зато я по тебе соскучилась. И поняла, что ты для меня действительно лучше всех принцев. И если король решил, что мне нужна другая судьба, то я не возражаю.
— Это меня, конечно, радует, — улыбнулся Рик.