— Знаю-знаю, графиня Ленгар. Про женихов я понял, ты не жалеешь. А каким боком тебя касается эта леди Рауз?
— Ри-ик, — Ринна вздохнула, — это она помогла мне бежать из Раби.
— Отвратительная женщина.
— Она помогла. А знаешь… — Ринна как раз проснулась окончательно.
Она перекатилась на спину, поправила под головой подушку. Все дни после монастыря она гнала мысли об этом, потому что они больно царапали душу. А теперь почему-то Рик заговорил…
— Ладно, слушай… — она вкратце пересказала слова Савадины.
— Понимаешь, королева сказала, что это не она решила прогнать меня из Ленгара. Это королю посоветовал какой-то сумасшедший колдун, который считал, что я прямо-таки нуждаюсь в таком благодеянии. А леди Рауз напомнила. Якобы это она убедила короля. Так странно!
— Гм. И ты считаешь, что вашего короля могут убедить все, кому не лень? Мне бы не хотелось так думать о короле.
— Дело не в этом, Рик. Просто мне леди Рауз другое говорила. Она свалила всё на королеву.
— А, так они, получается, обвиняют друг дружку? — Рик засмеялся.
— Именно. Но я ничего не сделала леди Рауз. Гадала потом, в чем же дело, но — правда, ничего. А вот королева даже не скрывала, что злилась на меня.
— Она ведь не злая. Почему же злилась?
— Из-за племянника Сая-Айрина Крансарта. Он когда-то просил моей руки.
— Погоди-ка, — Рик тоже устроился так, чтобы было удобнее на неё смотреть, — да ты сама со счёта сбилась, скольким отказала. И что, считать их врагами?
— Полагаешь, они мои друзья? — Ринна неловко улыбнулась.
— Не так уж это важно, не преувеличивай. Будь я Саем-Айрином Крансартом, женатым я на тебе, мы навестили бы всех твоих женихов. Нас любезно принимали бы, и я надувался бы от гордости — мне досталось то, на что они только облизывались. Приятно, согласись? — он нашёл под одеялом её пятку и пощекотал.
— Фу, Рик. Не надо, я не хочу, — Ринна расхохоталась, упав лицом ему на грудь, — и потом, за Сая-Айрина я как раз ни за что не вышла бы замуж. Вот за него — точно нет.
— А почему? — удивился Рик. — Неужели он хуже всех в списке?
— Он мне не нравится! Он противный. Просто я была знакома с ним в детстве. Мы ссорились. Я даже принимать его не хотела в Ленгаре. Нет, не хочу! За него не хочу.
— Ого, всё настолько плохо? — Рик удивился ещё больше. — Вот же мерзкий тип. Да мне тоже казалось, что из всех сынков короля младший самый отвратительный. И остальные, я бы сказал…
— Нет, Рик! И вообще, старший красивый и умный, — вдруг возразила Ринна, не сдержав лукавую улыбку. — Я так хотела когда-то с ним потанцевать, но он на меня и не смотрел. Такое горе. Я была маленькая.
— Неужели? Хотя да, про него и говорят, что он красивый и умный. Но что-то мне он уже не нравится.
— Рик! Это мои детские воспоминания! — она боднула его лбом.
Рик вроде и смеялся, но в его взгляде появился жгучий перец, ей даже показалось, что в комнате им пахнуло.
— Нет, Рик, — сказала она теперь серьезно. — Только ты. Я не шучу.
— Я рад, любовь моя, — он крепко её обнял. — Так ты отказала Саю-Айрину, потому что когда-то он тебе очень не понравился?
— Мы начали с ссоры, точнее, с драки. А потом — да, он мне так и не понравился. Я понимаю, что это глупо. Он отобрал мою рысь и с ходу стал с ней заниматься, понимаешь? У меня недавно появилась рысь, и я точно знала, что никто не может её забирать, это против всех правил и ни один тай так не поступает. Но он же принц, а для принцев нет правил. Да, я была в ярости, я страшно обиделась, и он мне очень не понравился. Да, это так по-детски. Лирский замок — его дом, а я пришла в гости. Это понятно.
— Ну да, в общем-то, — усмехнулся Рик. — А ещё могло быть так, что он выполнял задание своего наставника и даже не подумал, что берёт чужого зверя. Ведь он мог не знать о постороннем тае в замке? Ну ладно, я понял, что этот обормот не стоит твоего прощения. И он не такой, как старший принц, и вообще тебе не нравится. Так ему и надо.
— Ладно, Рик, не смейся надо мной! Понимаешь, я…
— Я понял, понял… — Рик поймал её губы своими и на некоторое время лишил возможности и разговаривать, и даже дышать.
— Забудь о нем, — сказал он потом, когда дышать стало можно, — но меня немного удивляет то, что ты рассказала про эту леди Рауз.
— Ты считаешь, что она была неискренней со мной?
— Она точно была неискренней. И знаешь, её должность это подразумевает. Но что ей надо было от тебя? Хотя причина возможна любая: например, твой отец когда-то её отверг?
— Вот это точно ерунда! — Ринна искренне расхохоталась.
— Твой отец был красавцем, разве нет?
— Да, но ты откуда знаешь?!
— Догадался. Между прочим, нет ничего страшнее женщины, оскорблённой в лучших чувствах, особенно если иногда она дает советы королям!
— Вот так рассуждения! Ты рос при королевском дворе?
— Что ты. Упаси Пламя. Женщины всегда женщины, и в цирке тоже.
Он навис над ней, опираясь на руки, и улыбнулся, разглядывая. Как будто сомневался в чем-то. Наконец сказал:
— Вот что, кошка. Не хочу тебя делить ни с кем. Пока. Недолго. Ты будешь моя, а я — весь твой, и мы будем одни. Ни твоих родственников, ни моих, и ничто не имеет значения. Только мы с тобой — представляешь? Никаких цирков и никакого Ленгара. Ты и я. Делаем, что хотим. А потом вспоминаем и смеемся, потому что на нас свалится много чего и деваться будет некуда. Ты не против?
— Нет, не против. Но что ты имеешь в виду? — удивилась она. — Не очень понятно.
— Мы не будем разговаривать о цирке моего отца. Ты забудешь, что дочь графа. Эти несколько недель будут только нашими.
— Хорошо — она продолжала удивляться. — Мне это нравится, хотя и неправильно. Немного безумно, да? Твои родители рассердятся на нас?
— Да, наверное, — Рик кивнул. — Не на нас, а на меня, но я готов рискнуть. Поженились мы тоже безумно, но это не мы начали, а король Фарут. И я ему благодарен. Ну что, решено?
— Да, я согласна. Несколько замечательных и безумных недель, и потом на нас что-то свалится, — она обвила руками шею Рика, вынуждая его опуститься и сжать её в объятиях. — Я согласна, дорогой.
— Но ты не беспокоишься? Не боишься? Доверяешь мне?
— Да. Меня нигде не ждут, я никому ничего не должна…
А долго и с упоением целоваться, зная, что никто не помешает, и есть только они двое, она для него, а он — для неё… Сколь немногие могли бы позволить себе такую роскошь! Это было безумное, безумное счастье!
Кандрия встретила их холодным, по-настоящему осенним дождём — серые тучи обложили всё небо. Родной Руат в прошлом, впереди — другая страна. Ринна Венеш вышла замуж за подданного кандрийского короля, к прошлому возврата нет! Ей взгрустнулось, а мужчины радовались, особенно Рик.
— Вот мы и дома! — заявил он. — Ты теперь кандрийка, помнишь?
— Как тут забыть, — усмехнулась она, кутаясь в плащ.
Толстое руатское сукно ещё не промокло, но под крышу уже хотелось.
— Скоро будет трактир, отдохнём и поедим горячего, — пообещал Рик. — Ночевать будем в Лаверри, это уже близко. Красивый город, ты ещё там не была?
— Никогда, — Рина покачала головой.
Когда въезжали в город, небо посветлело, а вскоре и выглянуло солнце, словно предлагая полюбоваться мокрыми красными крышами, отмытыми мостовыми, морем, свинцово-серым вдали и полосато-лазурным ближе, куда всё же добрались несмелые лучи. Просторная гавань, которую ограждали два каменных пирса, круглые форты на их концах, справа — маяк, видны старинные крепостные стены, вся длинная набережная вымощена тёсаным булыжником.
— Нравится? — Рик довольно улыбался. — Это город ещё Древних Королей. Помнишь того безумного колдуна в Раби, который толковал про Древних и их законы?
— Он не безумный, — возразила Ринна. — Нам просто повезло, что он оставил нас.
— А, ну да, точно, — Рик не стал спорить. — А требовать с нас что-то согласно древним законам — скорее глупость, чем безумие.
Рику почти не пришлось иметь дело с человеком-львом, ему легко было забыть.
Они сидели в таверне на набережной и ели жаркое с овощами, запивая подогретым с пряностями винным напитком. Ринна по-прежнему была в мужском костюме, но женская причёска, серьги в ушах не оставляли сомнений. Хозяйка таверны смерила её осуждающим взглядом, но серебро, выложенное Риком на стол, заставило её подобреть. Рысь, которая сейчас прикорнула у Ринны в ногах, тоже стоила нескольких лишних монет. Заведение было не самым дешёвым, с хорошей мебелью, посудой, и еда тоже оказалась вкусной.
— Напротив была булочная, сейчас там заколочено. Они закрылись? — спросил Рик, выглядывая в чисто протёртое окно. — Хотел повести туда жену.
Окно было решетчатое, забранное небольшими, но удивительно прозрачными стеклами — это странно для таверны, такие стёкла стоят немало! Но они позволяли видеть набережную и дома напротив с одной стороны и море с другой.
— Закрылись, умерла хозяйка, а наследники — только дальняя родня. Может, снова начнут дело, может, продадут-таки дом. Много просят! — трактирщица недовольно закачала головой. — Да и то, лучше уж винный погребок открыть, а булки и пряники только в довесок хороши.
Ринна слушала невнимательно, она смотрела, как в гавань входит корабль, большой, с красным корпусом. На набережной всполошились, забегали, промчалось несколько повозок, запряженных маленькими крепкими лошадками.
— «Королева Аллиель» пришла, — сказала хозяйка, выглядывая в окно. — Ждали вчера, но к востоку штормило, говорят.
— Какой красивый, — вздохнула Ринна. — Он назван в честь нынешней королевы?
— Конечно, — Рик улыбнулся. — В Кандрии это традиция, называть корабли в честь королев. И в честь принцесс тоже, когда у них рождается первый сын. Так что при ином стечении обстоятельств мы могли бы сейчас смотреть на «Принцессу Ринну».
— Это кто ещё? — удивилась хозяйка. — Нет в Лире такой принцессы.
— И точно, нет, — подтвердил Рик. — И нет пока кораблей, названных именами принцесс, у прекрасного старшего принца только дочь.