Ехали не меньше часа. То и дело Ринна ловила на себе осторожные и очень заинтересованные взгляды. Особенно красавчик, Ивар, не сводил с неё глаз, но поспешно отвернулся, когда она открыто на него посмотрела. Только Рик, пожалуй, ни разу на неё и не глянул. Им надо поговорить. Им очень надо поговорить!
Цирк ждал на развилке дорог — больше десятка разноцветных фургонов. Рик помог ей выбраться, точнее, опять подхватил и поставил на землю.
— Отдохните и разомните ноги — посоветовал он, — ехать придётся долго, к вечеру доберёмся до деревни, переночуем, завтра будем в городе Раби. Там стоим три дня и даём представления, у нас квиток.
Она только дернула плечом — ей какое дело до представлений и каких-то квитков? Раби… тоже город Венешей. Почти на границе графства.
— Нам надо поговорить, эсс, — сказала она. — Эсс Кан, да? — она решила держаться с ним учтивее, и заодно более официально.
— Просто Рик, — поправил он. — Ваш муж.
Он взял её под руку и отвел в сторону, показал на поваленное дерево, предлагая сесть. Сам тоже сел, вытянул ноги.
— Даже не думайте, что я действительно буду вашей женой, — на всякий случай уточнила она. — Это нелепость!
— Мы уже договорились, — он кивнул.
Она продолжала:
— Я оплачу вашу помощь. Пятьдесят дреров серебром будет достаточной платой за сопровождение меня в обитель Белых Сестёр? Это два дня пути отсюда. Если, конечно, не давать представления.
— Мы не можем их не давать, — возразил Рик спокойно. — Все эти люди должны заработать. Мне интересно другое: вы ушли из замка в чём были, откуда у вас деньги?
— Это не ваше дело, — огрызнулась она.
— Конечно, моё, — не согласился он. — Как я могу рассчитывать на деньги, если знаю, что их нет и быть не может? Хорошо ещё, что заранее ту плату взял, всё-таки пять золотых на дороге не валяются.
Он улыбался. Он был несносен!
— Я смогу расплатиться, — заявила Ринна, — настоятельница монастыря кузина моей мамы. Она одолжит денег и поможет в остальном. Я вовсе не нищая, что бы вы там ни думали. Просто проводите меня до монастыря!
— Хорошо, — Рик пристально посмотрел не неё. — Но по закону вы моя жена. Я отвечаю за вас, обязан заботиться, ну и всё такое. Каким образом я оставлю вас где-то в монастыре? Так не делается.
— Очень просто, мы разведёмся, — сказала Ринна. — Ведь это и подразумевалось?
— Не знаю, — усмехнулся Рик. — Напомню вам, что первый возможный срок для развода — три года, и то если брак бездетный. Хотите прожить это время в монастыре, формально являясь моей женой?
— Три месяца, если брак не осуществлен! — напомнила Ринна.
Запираться в монастыре на три года она не собиралась ни при каких обстоятельствах.
— Тогда придется назвать причину. Увы, но отказ невесты после венчания — не причина. По закону вы обязаны мне позволить гм… осуществить брак, да, — он улыбнулся, окинул её заинтересованным взглядом. — Я должен заявить, что неспособен?
— Почему нет? — сухо согласилась Ринна, — я и за это вам заплачу. Хотите ещё тридцать? Хорошо, я дам вам сто дреров, если довезёте меня и заявите, что вы… вы поняли.
— Целых сто дреров за то, чтобы так себя оговорить? — теперь он откровенно рассмеялся. — И это может случиться лишь через три месяца, ближе к Новогодью, значит. Так что нам не резон торопиться в этот ваш монастырь.
— Не выдумывайте, — отмахнулась она, — и давайте не будем усложнять. Проводите меня до монастыря, получите деньги, и мы можем забыть друг друга. Дальше я всё решу сама. Я слышала, что у вас, циркачей, венчание в Храме — не такое уж важное дело…
— Вы неправильно слышали, — перебил он, хмурясь. — Мы не всегда венчаемся, это верно, но, когда такое случается, это важно. Ладно, я понял. Доставить вас к тётушке? За сто дреров? Хорошо. Дальнейшие проблемы останутся вам? Договорились. А пока вам придется пожить с нами. Видите, у нас всё просто. Вам не станут прислуживать, уж простите. Но будут очень уважительно относиться — как к моей жене. И я против вашей воли пальцем вас не трону.
— Вот и хорошо, — согласилась она, в глубине души чувствуя себя задетой, хотя причину этого не понимала.
Он продолжал исподлобья её разглядывать, и о чём только думал, интересно? Она встала.
— Я вынуждена попросить у вас взаймы, эсс Рик. Дреров десять хотя бы. Сожалею, но я действительно вынуждена…
— Что вы, дорогая, — по его губам скользнула усмешка, — я ваш законный муж, а у мужей не одалживают. Я вот, знаете ли, вчера немного заработал, а вам надо приодеться. Приедем в город — пройдётесь по лавкам.
Значит, он подумал о том же самом — у неё нет одежды. Совсем нет, даже сорочки на смену! Это унизительно, это то, что она ещё припомнит королю! Но нет, не думать пока. Про короля и королеву, про Клайка и Бьюлу. Они все выбросили е ё. Прогнали. Радуются? Она мешала кому-то? Особенно королю, чтобы он захотел показать свою власть таким образом?
Ещё она тревожилась о Мике. Рысь ушла — куда? Она вернётся в Ленгар, не найдёт хозяйку, будет поймана и очутится в зверинце. А может, брат прикажет отпустить её в лес, он не жесток. По крайней мере, убивать не станет. Значит, всё поправимо.
— Ответьте мне, эсс…
— Прекратите всё же называть меня эссом, — попросил он мягко.
— Рик. Это ведь сокращение? Как будет ваше полное имя?
— Что? — кажется, он удивился. — О Пламя. Да за вами глаз да глаз нужен! Я имя в Храме называл. Вы сегодня замуж вышли, не слушая, за кого! А векселя подписываете, не глядя?
— Не смейте так говорить, вы, невежа! — вспыхнула Ринна. — Вам трудно мне ответить?
Циркач намекает на её глупость и неаккуратность? Да она ни разу ещё не подписала бумагу, не прочитав! Но сегодня, действительно, получилось плохо.
— Меня зовут Рик. Рик Кан, — сказал он, встал и отряхнул штаны. — отдыхайте, скоро трогаемся. И я бы на вашем месте прогулялся вон в те кустики, — он показал направление.
Она смутилась. Что за мужлан, разве благородный мужчина даст девушке такой совет! Она и сама прекрасно знает, что ей нужно, а что нет!
— Из-за вас потом весь обоз останавливать не хотелось бы, сами понимаете, — добавил Рик и отвернулся.
Совсем неплохо путешествовать в хорошей карете, с компаньонкой или родственниками, с горничными, среди кучи подушек, и чтобы можно было читать книги, а в ногах устраивалась Мика, от которой горничная и компаньонка старались бы незаметно отодвинуться. Теперь была повозка, к счастью, пустая — Ринна с ужасом ожидала, что придётся тесниться среди чужих людей, к тому же циркачей. Когда Рик подвёл её к этой маленькой кибитке и откинул полог, она вздохнула с облегчением. Ещё он принёс ей холодного жареного мяса на куске чёрствой лепешки и кружку душистого травяного чая.
— Чего-нибудь существенного поедим в деревне, — пояснил он, — а пока так. Отдыхайте, там внутри есть одеяла и подушки.
— Спасибо, — она взяла еду.
Вот вам и парадный завтрак, леди Ринна Венеш.
Остальные циркачи ели вместе, расстелив пеструю скатерть на земле между повозок, они разговаривали, смеялись, с любопытством разглядывали Ринну — издалека. И хорошо. Ей не хотелось бы оказаться за этим «столом». Она не стеснялась и перед высшей знатью всех королевств, но в том и дело, что там она была рыбкой в своем озере. А эти люди, циркачи, были другими.
Ринна наскоро поела и забралась в кибитку. Пол там покрывал кусок потертого шерстяного ковра, сбоку стоял сундук, пристёгнутый ремнями — чтобы не болтался во время езды, на нем — тюк из цветных лоскутных одеял. Две подушки в цветных чехлах валялись в углу. Спереди, где место возницы, и позади — просто сдвинутые занавески из такой же парусины, что и крыша, можно пройти сквозь повозку, не задержавшись. Ничего лишнего. Да чего уж там — ничего нужного! То ли дело удобные сиденья кареты, где к тому же можно закрыть дверь и даже запереть её изнутри!
Циркачи — они ведь бездомные? Как же они живут, всегда в пути и обходясь столь малым? Впрочем, она и видела пока только эту повозку…
— Вы устроились? Трогаемся, — заглянул красавчик Ивар.
Это он, оказывается, уселся на передке и взял вожжи. Одна за другой повозки и деревянные фургоны выезжали с полянки на дорогу. Люди были заняты и уже не обращали внимания на Ринну, и ей расхотелось прятаться, она переместилась вперед, уселась, откинув занавесь, возле возницы. Следовало, по крайней мере, осмотреться.
— Я побуду тут, с вами, можно, эсс?
— Да, миледи, сделайте милость, — спокойно разрешил Ивар.
Он назвал её миледи. А Рик почему-то не желает!
— А где Рик? — не удержалась она.
— Не знаю, — пожал плечами циркач, — думаю, напросился поспать к кому-нибудь.
— Поспать?..
— Ну да. Ему прошлую ночь не удалось. Вы нам задали непростую задачку, — подчёркнуто-любезно пояснил он.
Всё так, но она и заплатила немало! Так что упрёки были неуместны. Напросился поспать к кому-нибудь — значит, место, где он спит обычно, занято. Ну конечно, ею и занято. Она тут же решила это уточнить:
— Это его повозка?
Ивар кивнул. Что ж, за неудобство она тоже платит!
— А вы? Не устали? — она решила разговорить красавчика.
— Я немного поспать успел.
Он держался невозмутимо, отвечал охотно, без запинки, но — ни слова лишнего. Только ответ на вопрос.
— Вы давно знаете Рика?
— Давно. Как брат брата.
— Вы братья? Ну конечно, я сразу подумала об этом.
— У нас разные родители. Но относимся мы друг к другу именно как братья, миледи.
— Кто-то из вас сирота? — осторожно предположила она.
— Нет, слава Пламени, наши родители живы и здоровы.
— А кто… родители Рика? — она отчего-то запнулась на этом простом вопросе.
Какое ей дело, на самом деле, кто его родители? Она их и не узнает. Но сам факт венчания, которое пусть и временно, но законно привязало её к чужому мужчине, Рику Кану, а, значит, и к его семье тоже! Не беспокоиться об этом было сложно, тем более девушке, которой с детства твердили, что замужество — самое важное, к чему следует стремиться и с чего вообще начнётся её настоящая жизнь.