— Случайно, говорю же, — Ринна пожала плечами. — Он убил своего племянника, мою рысь, меня похитил и хотел увезти, выдавал за сумасшедшую, использовал. Он дважды хотел убить Рика, чтобы сделать меня вдовой. Он оклеветал меня перед Риком. Я ненавижу его. Да, получатся, я натравила кошек, но случайно. Рик ещё заметил, что я не умею закрываться. Кошки напали, потому что услышали мою ненависть.
— Ой, сколько всего. Да я тебя просто боюсь, — задумчиво покачала головой Ярита. — Мало ли на что обидишься! Разве все таи могут так?
— Не знаю про всех. Но я и тай необычный. Закрыла часть дара, теперь сама пока не знаю, что могу. Но с медведем справляюсь, а ведь раньше к ним и не подходила, — она усмехнулась в ответ на удивленный взгляд Яриты. — Кажется, я стала обычным таем, как все. А раньше… Помнишь рысь, которая тебя испугала? Прыгнула на стол?
— Ещё бы не помнить…
— Это была я. Так что зря ты боялась, кусать тебя я бы не стала! Я тогда умела превращаться в рысь, точнее, входить в её тело. Гуляла по лесу в теле рыси. Но охотиться начала, когда меня в монастыре посадили на хлеб и воду, и то не вдоволь. Тогда поняла, какой вкусной бывает свежая дичь! А потом оказалось, что для кого-то я могу быть такой рысью. Как я превращалась в рысь, забирая себе её жизнь, так другой тай поступал со мной.
Ярита побледнела. Ярвик придвинулся ближе и налил всем чаю.
— Значит, я угадал, когда звал тебе рыской, — сказал он. — Полный дар, я слышал. И так же слышал, что такие таи больше не рождаются, только в сказках остались. А куда твой дар подевался?
Он насупился, а Ринна рассмеялась, грея пальцы о чашку с чаем.
— Я лучше начну сначала, — сказала она. — А то не поймёте ничего. Пообещаете, что всё останется между нами тремя?
Она дождалась их кивков и продолжала:
— Я — Ринна Венеш из Ленгара. Это про меня рассказывают, что я будто бы отказала всем лордам Побережья, и вашему принцу в том числе. Я ушла из Ленгара в одном платье, меня заставили выйти замуж за первого встречного, и им оказался Рик. Но, по правде говоря, я и влюбилась в него с первой встречи…
Говорить было так легко. Про путешествие с цирком. Про колдуна-льва — Ярита его знала. Про бегство, монастырь, спасение оттуда, про всё-всё. Она рассказывала не только Ярите и Ярвику, но и себе, заново вспоминая…
Она чуть ли не впервые почувствовала, что может довериться, и из-за этого не случится ничего плохого. Может, и не одобрят, но не предадут. Она поняла, что теперь могла быть любой и говорить что угодно, и делать — тоже. Если в монастыре с её души рухнула большая часть цепей, то теперь, после выступления на круге, сгорели остальные. Все на свете условности потеряли хоть какое-то значение. А ведь для многих они — смысл жизни.
У неё так давно не было друзей, с которыми можно было бы просто поговорить. Нельзя говорить о даре, это касается только тебя — учила Исминельда. Леди должна взвешивать каждое слово, не показывать истинные чувства — твердили другие гувернантки. Всё, что говорилось в гостиных, было игрой, понятной участникам и иногда забавной. И даже с Риком, которого она полюбила, ей и в голову не пришло откровенничать. Она не умела. А теперь — получалось само…
Не таким уж долгим оказался рассказ. И все молчали какое-то время после того, как Ринна закончила.
— Вас следует называть леди? — уточнил Ярвик.
— Нет! Волей моего короля я простолюдинка. Так что не морочь голову этими глупостями.
— Это хорошо! — он обрадовался, — но ведь странный у тебя брат! Если бы с моей сестрой — так, разве я допустил бы, чтобы не позаботиться, денег хотя бы не дать? — он возмущенно взглянул на Яриту.
— Может, будь ты графом, больше боялся бы короля? — усмехнулась та. — Он ведь тоже сразу в монастырь деньги повез. Решил, что обо всём прочем сестрице теперь и мечтать неприлично.
Ярита всё поняла правильно.
— Так и есть, — согласилась Ринна. — Я теперь и тут боюсь не к тому обратиться, чтобы не оказаться уже в здешнем монастыре. Вряд ли мне там больше понравится.
— Скажи, верно ли я поняла: если колдовство можно обнаружить, то вы, таи, вольны вытворять что угодно, и будет шито-крыто? — спросила Ярита. — Как сегодня с кошками? И как тот тай с тобой? И никто об этом толком не знает, ведь вас, таких, раз-два и обчёлся? Как ты убедишь Рика, что не крала его амулеты и не просила развода?
— Да, мы следов не оставляем, — кивнула Ринна. — Только другой тай может услышать, и то если говоришь с одним зверем. Я не знаю пока, как смогу объясниться. Но попробую. Рик собирался быть в Лире к Новогодью, надеюсь, что он не передумает. Кстати, а ведь можно узнать в вашей гильдии, где искать цирк его отца?
— Вряд ли, — усмехнулась циркачка, — какой цирк ты собираешься искать?
— Цирк Кана? Он говорил, что его отец управляет большим цирком…
— Ха! Вот и я про это слышала. Да только нет в Кандрии цирка Кана! Иначе как-то он называется. Может, у отца имя другое. Или Рик назвался чужим именем, в цирке это можно. Его в Гильдии давно уже знают как Кана. Вообще Каны — это был знатный кандрийский род, он уже иссяк.
— Понятно, — вздохнула Ринна, — значит, только Кавертен может помочь. Он будет в Лире на Новогодье, у него квиток.
Её эта новость расстроила. Хотя бы знать имя Рика! Даже этого у неё нет! Несправедливо.
— Погоди-ка, — Ярита вскочила и вышла из комнатки, но совсем скоро вернулась, с пачкой бумаги, чернильницей и связкой перьев, бросила всё это на стол.
— Письмо твоему Рику! Его можно послать через Гильдию. Дойдёт. Не быстро, конечно, но дойдёт. Пиши! До гильдейского города пара часов верхом, отвезём.
— Ты на круг-то выйдешь завтра? — перевёл разговор Ярвик.
— Обязательно, мы ведь договорились!
— Тогда завтра с утра репетируем номер! А то сегодня мы вытянули его непонятно какими молитвами. Так нельзя.
— Хорошо, с утра репетируем, — согласилась она.
Глава 15. В Лире
Двадцать дней не прошли, а пролетели…
Половину из них провели на колёсах. Только в одном городе ставили шатёр, в двух других, и ещё в деревнях, просто выступали на площадях и торговых улицах. Однажды пришлось убегать от стражи, которая, впрочем, не слишком рьяно их ловила. Квитков на работу у Яриты не было, да и время тянулось «пустое», не хлебное для циркачей, однако не хотелось упускать никаких возможностей заработать. И да, законной хозяйкой в этом цирке была Ярита. Ринна особенно этому не удивилась. Рыжая циркачка получила бразды правления после отца, всё умела и знала, её слушались и уважали. Она бралась за любые дела и не боялась неудач — Ринне казалось, что теперь они были похожи. Цирк Яриты зимой не сходил с Дороги. Вообще Ярита собиралась так и ехать через Побережье, до Грета и Диких Княжеств, а к лету начать обратный путь.
Пока впереди маячило Новогодье, когда ярмарки начнутся снова — народ Побережья будет готовиться к одному из главных праздников. В города потянутся возы с товаром, каждый день будут продавать горы мяса, птицы, бочонки масла, возы дров. Да, дров потребуется очень много — для новогодних костров. У Яриты уже давно был уговор на Новогодье, на работу в графском замке. Пора пришла расставаться.
Ринна пришла попрощаться с медведем. Гуги — вот как его звали. Но она и узнала это не в первый день. Хватало того, что он медведь.
— Ну, до свидания, дорогой, — она без малейшего трепета погладила мохнатую морду. — Ещё увидимся, да?
Как в первую встречу не испугалась его, так и теперь не боялась. Медведь её слушался безоговорочно, связь получалась прочная. Не такая, конечно, как с Микой, а совершенно другая — она ни за что не могла бы войти в сознание медведя, как и ни в чьё больше, впрочем. То осталось в прошлом. Зато они столько всего натворили за это недолгое время вместе! Танцевали — чаще втроём, третьим был Ярвик. И не просто танцевали, а всякий раз разыгрывали целое представление. Дразнили публику, отвечали на вопросы, иногда каверзные, вычитали и складывали — Ринна при этом посылала медведю мысленные команды, как отвечать.
В одном городке пошел слух, что де этот медведь заколдованный и умнее местного бургомистра, и этот важный господин в компании городского колдуна пришёл выяснять и знакомиться, пришлось Ринне с ними объясняться. Бургомистр оказался умнее и медведя, и некоторых шутников, и не обиделся, зато предложил Ринне пятьсот дреров, если она согласится переехать в его поместье. Настаивать не стал — за это тоже спасибо. После того случая Ринна снова стала носить маску, от которой уже было отказалась — она теперь не видела ничего ужасного в том, чтобы выступать с открытым лицом на рыночной площади. Напротив, это доставляло ей удовольствие. Да, от репутации леди Ринны Венеш ничего не осталось, но вряд ли это как-то помешает Ринне Кан!
— Что, неужели и правда уйдешь? — грустно сказал возникший позади неё Ярвик. — А зачем?
— Искать Рика, — ответила она.
— Вот пусть бы он тебя и искал! — возразил парень. — Я бы тебя непременно искал! Не веришь?
— Верю, Ярвик, — не стала возражать Ринна. — Может, он ищет уже, кто знает?
Не очень она в это верила, хотя верить хотелось. Но пусть бы он просто был жив и здоров! В глубине души она боялась, что это не так. Ведь недаром Сейри был столь решительно настроен на ней жениться ещё до весны!
— Что тебе делать в Лире? Ты, видно, не там родилась, где должна была. Всему здесь, что нам уже надоело, радуешься. Оставайся.
Она с улыбкой покачала головой. Ярвик вёл себя с ней сдержанно, лишний раз не приближался, прикасался только на выступлениях, но она не раз ловила на себе его взгляд, полный внимания и чего-то потаённого.
Ярита, вручая ей кошелёк с деньгами — с деньгами, заработанными в цирке! — тоже пошутила:
— Надо бы всё-таки тебя украсть. Видишь, ты нам нужна, ты Гуги нужна, да с нами и не пропадёшь. А Рик перебьется. Если захочет, пусть приходит, не обидим.
Ринна в ответ рассмеялась, не скрывая, что похвала ей приятна. Она попрощалась уже со всеми, скоро садиться в карету, несколько часов — и здравствуй, Лир, столица великой Кандрии!