— О, это я понимаю, — глаза женшины налились слезами. — У меня тоже вот… ничего больше нет. Приятно познакомиться, эсса Ринна. Позвольте, я соберу на стол. Вы ведь только приехали в Лир, я правильно поняла? Где остановились?
— Остановлюсь у вас, если согласитесь сдать мне комнату.
— Я охотно пущу вас бесплатно, но ненадолго, — она грустно улыбнулась. — До Новогодья — устроит?
Она провела Ринну на кухню и там накрыла стол. Очень скромный обед, даже в цирке они позволяли себе больше.
— Не сочтите за пренебрежение, эсса Ринна. У меня сейчас нет слуг, и нет желания тратить время на дом. Муж умер три месяца назад и оставил мне долги. Как водится, я узнала о них уже после похорон. На пятый день после Новогодья истекает срок аренды дома, мне придётся отсюда уйти, — она с тоской посмотрела на гильдейскую пряжку Ринны. — Что случилось у Норы, вы хотя бы примерно можете мне объяснить?
— Только примерно, — вздохнула Ринна, и рассказала, что услышала от Норы.
Эсса Глени выглядела убитой.
— Пламя, я думала, что хуже уже не может быть, — пробормотала она. — И на тебе. Сестричка в горячке, сбежавшая от жениха! Бедная, но чем она думала? Что здесь, без приданого, ей будет лучше? Что мне делать, вот скажи? Что я могу ей дать?
— Успокойся, — Ринна погладила её по руке. — Давай сначала её вылечим. А потом решим, что делать.
Церемониться явно не стоило — они были примерно ровесницами и в одинаковом положении, по крайней мере в глазах Верены.
— Ты не сообщала родным о своих делах? — уточнила Ринна, хотя и так было ясно.
— Нет. Я тоже когда-то без благословения вышла замуж. Потом через суд стребовала с семьи приданое. Конечно, делала вид, что у меня всё отлично. Вот Нора и вообразила, что я пойму и поддержу. Ну что, я понимаю. И поддержала бы. Но ведь я не имею прав насчёт неё. Найдут, потребуют вернуть — как её прятать? Только скорее выдать замуж за кого попало? Тоже мне, нашлась капризная принцесса!
— Ты о ком сейчас? — усмехнулась Ринна.
— Ну как же. Про ту дурочку из Руата. Говорят, теперь она в монастыре. Видно, там её место.
— Про неё ещё и говорят?
— В лавке недавно слышала. Не помню уже, по какому поводу. Надо же, наш принц ей нехорош!
— А что в нём такого хорошего?
— Ну как же. Ты не видела наших принцев? Я их в прошлом году, на Осеннем празднике, хорошо разглядела. На праздничном выезде, они ехали перед каретой королев, все на одинаковых белых конях, такие красивые. Я тогда подумала, что в любого влюбиться за счастье было бы! Но это так, не всерьёз, — она отвернулась, сморгнула слезу. — Со мной тогда муж был. Его я и люблю.
— Я тоже мужа люблю, — сказала Ринна. — На кого из мужчин ни посмотрю — всякий раз думаю, что он лучше. Хоть и не принц.
— А что у вас случилось? Ты ведь не вдова, упаси Пламя? Где он?
— Долго рассказывать. Не сейчас, — Ринна встала. — Вот что, мне надо пройтись. Но сначала позови к Норе лекаря. Прямо сейчас иди. Ей к ночи может стать хуже. У тебя на лекаря денег нет, я угадала? — и она выложила на стол несколько дреров, — всё равно я должна за комнату.
Она дождалась, пока Верена вернулась с лекарем, и сразу ушла. Выйдя на улицу, оглянулась на дом. Только теперь разглядела соразмерный, красивый фасад, старинную затейливую кладку, каменные ступени крыльца, кованые перильца. Красивый дом. А напротив, если смотреть через реку — королевский замок. Прекрасное место. И эта красная краска на вывеске! Скоро Новогодье, как можно закрыться в такое время?! Ринна не расспросила Верену о делах, но ещё успеется.
Она неплохо знала эту часть города и не боялась заблудиться, хотя и не была тут уже давно. Иногда приходилось оглядываться и вспоминать, и она путала переулки, которых тут много — но это ничего. Где находится контора банка «Три изумруда», она помнила прекрасно и не могла не отыскать.
На деньги, заработанные в цирке, Ринна могла бы снимать комнату и прожить худо-бедно до Новогодья и даже больше. Но худо и бедно — это не то. И что-то делать, создавать из ничего, было невероятно увлекательно. Её «пряничный дворец» пока не построен. Она встретится с Риком и, наверное, сможет работать с ним, в цирке. Она уже попробовала. Но, по, правде говоря, не верилось, что придётся. А может, просто не хотелось? Кочевая цирковая жизнь неплоха, если ненадолго, но она не способна была затянуть Ринну, заменить собой всё. И так захотелось наполнить светом, ароматами выпечки и специй тот дом у реки. И вдохнуть запах яблок с корицей, хотя она добавила бы к ним ещё малую толику перца и мускатного ореха…
Увидев между домами маленький храм, она остановилась, позабыв и о яблоках с корицей, и о конторе банка.
Сейри, по словам Винтена, возил её браслет куда-то в Храм, чтобы проверить, считается ли она замужней, то есть — жив ли Рик. Развестись они пока не могли бы, конечно. Вместе или порознь — они ещё много лет будут женаты. Если будут живы. Так ведь?..
После бегства от Сейри Ринна не решалась зайти в Храм. Хотела верить, что всё с Риком хорошо — и верила. Ведь он был жив, вопреки надеждам Сейри. У него был амулет от ядов, о котором не знали и не подменили. Но теперь тревожно защемило в груди. Захотелось удостовериться.
Она зашла не сразу, сначала постояла, собираясь с духом. А с медведем на круге было не страшно! Тяжёлая дверь легко подалась от толчка. Короткий коридор, арка, ещё коридор, алтарь и Пламя на нём. Воздух был холодный и свежий, тяга тут же уносила дым вверх — в Храме никогда не слезились глаза…
Пятно света лежало вокруг алтаря, окружённое темнотой — как и должно быть. И священник появился из темноты как-то незаметно — как всегда.
— Добро пожаловать, дочь моя. Назовись.
— Я Ринна, — она с трудом разлепила губы. — Мы с мужем в разлуке, Отец. Могу ли я узнать про него?
Священник смотрел внимательно.
— А что тебе важно знать?
— Жив ли он, и желает ли нашей встречи?
— Жив ли он — подойди к алтарю и задай вопрос. Поднеси руку к Пламени. Вот насчёт его желаний — сложнее. Но спросить можешь и об этом.
— Отец, а как можно узнать о нём, имея лишь мой брачный браслет?
— Я могу выяснить, жив ли он, проведя специальный обряд, за него положено платить золотом. Но это если бы здесь не было тебя. Просто подойди и спроси.
Ринна подошла к алтарю, протянула руку, но тут же отдёрнула. Она всё-таки боялась.
— Нет, я не буду спрашивать. Я знаю, что он жив.
— Вот и хорошо, — священник кивнул. — Значит, так и есть.
Но она хотела спросить и о другом.
— Мы плохо расстались, отец. Не просто поссорились. Он уверен в моей измене, но я не виновата. Он отпустил меня с другим.
Священник укоризненно покачал головой.
— Тебя заставили оклеветать себя?
— Да!
— Всё поправимо, кроме смерти. Вам надо встретиться и объясниться. У вас нет детей?
— Нет…
— Тогда через три года он может обратиться в Храм за расторжением брака, и, возможно, получить его. Или через семь лет. Поэтому не ждите долго.
— Да, Отец. Но я хочу знать, есть ли возможность развода вопреки этому правилу? Хоть какая-нибудь?
— Кроме смерти и монашеских обетов? — священник мягко улыбнулся. — Только если речь идет о королях или их детях. Однако людские дела мало значат для Светлого Пламени. Были случаи, когда даже короли, пытаясь расторгнуть бездетные браки, получали отказ. Было и наоборот. Не думайте о плохом заранее, дочь моя.
— Спасибо отец, — прошептала она.
Ей показалось, что Пламя на алтаре немного поднялось. Совсем немного.
Ничего особенного не случилось, но Ринна лишний раз обошла квартал, чтобы успокоиться, и лишь потом рискнула потянуть на себя тяжёлую дверь банковской конторы.
Там ничего не изменилось за прошедшие годы — те же портьеры и обои, та же тяжёлая мебель драгоценного чёрного дерева. Здесь было просто, респектабельно и, кажется, пахло деньгами. Вот лица приказчиков были другими, незнакомыми, один сидел за столом, другой стоял за конторкой. Да и был ли смысл надеяться, что её узнают и это на что-то повлияет? Вряд ли.
Сейри был одним из владельцев этого банка. Но его больше нет. И Ринна отчего-то была уверена, что от своих компаньонов «добрый дядюшка» таился старательнее, чем от посторонних. Он даже сам ездил за ней по Побережью! Нарваться здесь на его приспешников — слишком большое невезение. К тому же взять денег больше негде. Да и здесь — попробуй возьми…
— Эсса? — один из приказчиков поклонился ей и предложил стул.
— Эсса Кан, — представилась она. — Эсс, мой отец оставил мне деньги по особому распоряжению. Была печать, но я её потеряла. Как я могу получить деньги?
— Только один способ, эсса, — и бровью не повёл приказчик, — за вас должна поручиться персона, не вызывающая у нас не малейших сомнений. Ведь ей придётся в случае чего, гм… покрывать наши потери.
— А если я клятвой на огне удостоверю свою личность в присутствии стряпчего, и он заверит документ?..
— Нет, эсса, — покачал головой приказчик, — к моему сожалению. Только то, что я уже сказал: за вас должна поручиться персона соответствующего положения. Кстати, а какое имя стоит в особом распоряжении? У нас нет ни одного, в котором говорится об эссе Кан!
— Разумеется. Мой покойный отец не мог знать имя моего будущего мужа. Вы всё узнаете, когда я вернусь с соответствующей персоной. Не объясните ли, эссы, где найти главу Гильдии Булочников Лира?
— Их гильдейский дом как как раз напротив, — приказчики переглянулись, один иронично улыбнулся и пальцем показал направление.
Из конторы Ринна вышла в слегка растрепанных чувствах. Хотя, все вышло как раз так, как и следовало ожидать! «Банковские правила написаны кровью и слезами тех, кто их нарушал!» — кажется, так говорил отец Вернана.
С печатью всё было бы просто, приказчик с помощью амулета сличил бы оттиск с таким же на документе — и всё. А теперь, кто может подтвердить её личность и поручиться? Посол Руата в Кандрии? О да, он может. И ещё некоторые, пожалуй. Возможно, они предупреждены, и о Ринне тут же узнают родственники. И может так оказаться, что ближайший женский монастырь её уже ждёт не дождётся…